— Мир тебе сын мой... — нараспев начал беседу вошедший гость.
— Что привело вас ко мне, святой отец? Вы знаете, что у меня куча не решённых дел? Поэтому моё время очень дорого! — корсар оторвался от развлечения с бутылкой и поднял свои серые глаза на представителя церкви.
— Хотел узнать, не хочешь ли ты заработать немного денег, — священник достал из-за пазухи кожаный мешочек. Тряхнул его. В нем что-то знакомо звякнуло.
— Чтоб меня сожрали черти! Чтобы я, знаменитый моряк, нанимался к священнослужителям на заработки! — флибустьер недовольно воскликнул. Он гневно нахмурил брови. Его лоб покрылся паутиной морщин. Внезапно маска высокомерия схлынула как отступившая волна. — А насколько немного?
— Ну, скажем, сумма соизмерима с ремонтом твоего корабля! — скитник прижал мешочек к молитвеннику. — А если хорошо будешь работать, во славу нашей Матери Церкви, то немного и на хлеб насущный останется, и на подати... Амен! — Монах начал убежденно проповедовать, перекрестив Хэлли.
— Не-а... Чтоб меня под килем протащили! Скажу больше, чтоб меня выгнали из берегового братства! За такую малость, что вы предлагаете... Я работать не буду! Более того я даже из-за стола не встану. Я, Отче, — деловой человек. Меня все знают! Даже жена губернатора со мной один раз поздоровалась! — Хейли деловито задрал подбородок. — Мой день расписан по минутам. У меня очередь на заказы! — Хитрец деловито посмотрел по сторонам. — Минут пять назад, как закончилась!
— Вот если бы! Сожри меня акулы!... Пять таких мешочков! Тогда может быть, я выслушал бы ваше предложение. А за восемь... Нет за десять! Продолжил бы с вами разговаривать, — Хэлли демонстративно показал гостю, что беседа завершена. Он снова взял бутылку, и начал катать, её по столу, что-то насвистывая.
— Ладно! Сын мой! Тогда я пошел. Мне ребята с "Фортуны" дешевле обещали... И капитан судна там не такой нечестивец как ты! И пушек у него на целых две больше. И мачта у его посудины — выше, — священник расстроено вздохнул. Развернулся и направился к выходу из каюты.
Видя, что торг не получается и от него уходит последняя надежда заработать хоть что-нибудь флибустьер вскочил из-за стола.
— Договорились! Дьявольская отрыжка осьминога! Я согласен! Что надо делать? — бутылка снова скатилась со стола. Ударилась о пол каюты.
Монах развернулся и откинул капюшон. И Хэлли узнал недавнего приятеля по безобразию, учиненному ими в сгоревшей таверне.
— А незнакомец! Сто угрей на сковородке! Привет! — флибустьер улыбнулся. — А ты чего вырядился? Опять таверну палить будем? А что? Мне понравилось! Было весело. А ребята как радовались! Когда выпадет ещё такой случай начистить морды матросам Оверлстоуна.
— Нет, сейчас другое предложение, — странник произнес обычным голосом.
— Подожди! Дай угадаю... — корсар перебил рассказчика. Он уперся в гостя немигающим взглядом, как будто старался проникнуть в его самые сокровенные мысли. Еще раз внимательно осмотрел наряд: Ряса странствующего монаха, крест на груди, молитвенник. Задиристый, решительный взгляд. — Будем... жечь... часовню? Нет! Церковь? Опять нет! Неужто... собор? — Флибустьер охваченный возбуждением, начал метаться по каюте. — Всё! Чтоб меня змей морской утопил! Сдаюсь... Нет больше вариантов!
— У меня есть несколько предложений, — гость произнес, усаживаясь на табурет рядом с капитаном шлюпа. — Начнем с самого простого... Ты когда-нибудь слышал про пропавшие испанские галеоны с золотом.
— Конечно, слышал — разрази мою печень каракатица! Кто же про них не слышал? Все знают, что на затонувших кораблях было намеренно драгоценностей. Только... Сто чертей и якорь в глотку! Никто не ведает, где они затонули. А искать их — безнадежное дело!
— Представляешь, а я знаю человека, который может показать остров, где разбился о скалы один из них! — бывший монах важно поднял молитвенник вверх. — Более того! У него есть подробная карта указывающая место, где находятся остатки пропавшего корабля...
Хейлли неосознанно привстал из-за стола, глаза его "выкатились" от удивления, рот открылся. Он стал похож на шелудивого пса, вымаливаюшего мясную косточку из рук доброго хозяина.
— Ну, что скажишь о несметных богатствах, зарытых в песок, о сокровищах с выбрашенного на берег испанского судна, только и ожидающих, чтобы их откопали и нашли им достойное применение?
* * *
Месяц спустя.
Остров Ямайка.
В двух милях от большого города.
На проселочной дороге.
Вечерний бриз дул со стороны моря. Он поднимал легкие волны, которые небольшими пенными барашками накатывались на скалистый берег. Серые обрубы гранитных великанов, стоявшие по колено в воде, переливались в клокочущей пене. Волны разбиваясь о них, с шипением доползали до песчаной, усеянной ракушками земли. Вдали, в разрывах темно фиолетовых облаков просматривалось голубое небо.
Чуть в стороне от прибрежных скал, на хорошо укатанной дороге, стояла карета запряженная парой крупных вороных коней. В экипаже находились два человека. Один из них был важный господин высокого роста, с черными проницательными глазами, с бледным лицом и аккуратно подстриженными усами. Второй собеседник был рослым, угловатым парнем. Загорелое, обветренное ветрами красное лицо и небольшой шрам на щеке характеризовали его как настоящего просоленного океаном морского волка. Грубость и свирепость наложили на его лицо неизгладимый отпечаток, наглость и хитрость светились в его глазах.
— Ты не ответил на мой вопрос, Броди, — вельможа произнес надменно, продолжая смотреть в окно кареты на бегущие к берегу волны.
— Да нет особых новостей, сэр. Северо-восточный ветер. Сезон дождей. Все замерло в городе и округе. Из того о чем судачат в забегаловках и на рынке, заслуживает внимания пожалуй только бурный роман модам Флетчер с капитаном "Диабло". Очередная поножовщина грузчиков от скуки в порту — это уже не новость. Кстати, в этот раз обошлось без жертв. Так, человек пять — семь порезали... Скукотища, а не новости... — Рассказчик громко шмыгнул носом. Сглотнул слюну. Небрежно вытер рот большой пятернёй. — Да, и,... пожалуй, странное поведение неудачника Хейли.
— Кто это? И, что странного в его поведении? — аристократ спросил тоном не передаваемой иронии и надменности.
— Милорд, вы наверно слышали ранее об этом ирландце, Бастере Хейли — филер наклонился чуть ближе к сидевшему напротив чопорному собеседнику. — Он появился недавно с небольшой группой матросов. Набрал команду. Один раз неудачно вышел в море. Получил по зубам от испанцев. Еле дополз до порта. Денег у него нет. Пробоины в борту заделать не на что. Команда почти вся разбежалась. Согласен был на любое предложение, чтобы только отремонтировать свою вшивую лоханку. Дошло до того, что согласился на абсурдное предложение от какого-то неизвестного монаха. Каноник дал деньги на ремонт, взамен попросил привести груз с соком сахарного тростника не то с Кубы не то из Санта Доминго.
— И что тут странного? — напыщенное начальство задумчиво пощелкало пальцами. — Обычная история. Если бы святоша знал особенность Хэйли — попадать в дурные ситуации, то нанял бы другое судно. И сейчас сидел бы спокойно в своем монастыре, читал проповеди и ждал бы свой груз.
— Так в том то и дело, что это наименьшая странность. После встречи молодого капитана с монахом, жизнь Бастера кардинально изменилась. Он стал другим человеком. Ирландец перестал ходить в питейные заведения и буянить. Для проживания арендовал небольшой домик. Нанял экономку. Одевается теперь только в дорогих лавках. Расфуфырился! Перестал ругаться и сквернословить. Каждый день заходит в церковь. И самое главное! — На днях он преподнес цветы старшей дочери губернатора! — выложил все подробности краснолицый моряк.
— Я думал что-то серьезное, а это так — чепуха, — прищурив глаза, хозяин кареты по-прежнему смотрел куда-то вдаль сквозь окно. — Обычный, влюбленный молодой идиот! Таких полно в этом городе. Тем более дочка у губернатора — красотка. На неё половина мужчин засматриваются. А вторая половина дарит цветы и вздыхает под окнами.
— Ну, знаете! — моряк зло сверкнул глазами и гордо вскинул голову. — А разве этого мало? — Броди произнес непозволительно резко. — Даже я, со своим положением и связями не могу позволить себе такого!
Чопорный мужчина оторвал взгляд от окна, с непониманием посмотрел на собеседника. Затем осмотрел его сверху вниз, как будто до этого никогда не видел. Хмыкнул про себя. Изящными белыми пальцами достал из рукава батистовый платок и обтер им вспотевший лоб.
— И тем не менее... Это не всё! — не обращая внимания на собеседника, продолжал возмущено рассказывать матрос.
— Ну! И что, ещё? Он залез в сад губернатора и спел серенаду его жене?
— Нет! — Броди замахал руками. — Слава Богу — нет! До этого не дошло... Тем не менее, возмутившись наглостью молодого ирландца, я проследил за ним. И узнал много интересного в поведении "нового Хайли". Так, например, вместо бочек под сок тростника он активно закупает шанцевый инструмент. Явно собирается что-то копать! — Пират взволновано начал сжимать и разжимать кулаки. Часто заморгал глазами. Нервно закусил нижнюю губу. — Во время ремонта он максимально облегчил судно и поменял паруса. Раньше положенного срока провел кренгование. Собирается максимально увеличить маневренность и скорость своего корабля в походе.
Рассказчик немного наклонился к хозяину кареты. Для убеждения руководства начал несильно потирать переносицу. — Третье... Он продал все старые, тяжелые пушки. И закупил новые — более легкие и скорострельные. Рассчитался с продавцом не деньгами, а слитком золота. Ну, и наконец, последнее... — Рассказчик заговорщицки понизил голос. — В городе все говорят, что монах посылает его не за тростником, а за сокровищами. Ни сегодня — завтра он передаст Хейли карту, где указано место крушения золотого галеона!
— Такого не может быть! — забыв про надменность, заерзал на своем месте дворянин. — Сказки все это! — Он снова вытащил платок и в этот раз просто сжал его в кулаке. — Этих карт на местном рынке — каждый второй продает. А каждый третий — лично видел, где затонул корабль. Ерунда всё это!
— Ерунда, говорите... — морской разбойник прищурил глаза. Поднес руку ко лбу и медленно круговыми движениями погладил его. — Может быть... — Он задумчиво произнес и прищурил глаза. Затем медленно повернул голову и уставился в окно кареты. Потом приняв какое-то решение, повернулся к вельможе. — Вот, сэр, посмотрите, чем он рассчитался за починку своего корабля!
Броди достал из кармана золотой кирпичик и передал его собеседнику. Аристократ внимательно осмотрел золото. Глаза мужчины хищно сверкнули. В его руках был небольшой слиток помеченный печатью старого испанского прииска.
— Очень интересно, — вельможа выдал результат своего осмотра через минуту раздумий. — На нем печать с рудника Эль Кастийо. Насколько я помню — его закрыли тридцать лет назад. — Где он взял его? — Чопорность и надменность снова вернулись к хозяину кареты. Он выпрямился и с высоты своего роста строго посмотрел на собеседника.
— Монах дал, наверно, — флибустьер неуверенно ответил дворянину.
— Это, мой друг! Серьезное доказательство ваших слов! Да, я недооценил ваши способности! — вельможа снова внимательно посмотрел на моряка. — Кстати, откуда у вас его золото?
— Выкупил у продавца пушек. По рассказам свидетелей, точно таким же ирландец рассчитался за паруса.
— Так, значит, пока карты у Хейли — нет. Иначе он давно бы уплыл за сокровищами, — вельможа начал размышлять вслух.
— Знающие люди говорят, что он ждет монаха, который привезёт карту, — шпион влез в рассуждения начальства. — Другие убеждают, что он передаст её где-то в пути. Ничего толком не ясно!
— Чтобы владеть всей информацией, нам нужен свой человек на борту судна, — аристократ нервно заелозил на своем месте. — А ещё лучше — несколько людей. Как называется его старое корыто? Кажется "Квиин"?
— Нет, сэр! После ремонта по просьбе монаха Бастер переименовал корабль.
— И как он его назвал?
— "Искатель сокровищ", сэр.
???? — важное начальство, приоткрыв рот, с удивлением посмотрело на шпиона. От нахлынувших чувств сглотнуло слюну. — Оригинально! А мы тут голову ломаем, что он хочет и чем собирается заниматься.
— Значит так, — решительно произнес хозяин кареты. — Постарайся устроить несколько своих парней на это судно.
— Видите ли, милорд, есть трудности, — собеседник произнес, смущенно заморгав глазами. — В команде Хейли осталось чуть больше десяти человек. А новых людей он набирать, не торопиться!
— В чем дело? Ему, что? Матросы не нужны?
— Нужны... Но! Весь город в курсе, что Хейли привезет много сокровищ. Все хотят поехать с ним. Вот он и назначил цену в пятьсот фунтов для всех желающих. Более того возьмут того — кто выиграет торг у конкурентов и предложит сумму больше. Он назвал это тендером.
— И что? Есть желающие плыть простыми матросами? Да, ещё платить свои деньги? — удивился важный господин.
— Полно, сэр!... К судну не подойти. Чуть ли не весь город каждое утро толчётся у корабля. Всего ирландец решил добрать сорок — пятьдесят человек. Все либо смотрят, либо участвуют в торгах. Особенно какие-то итальянцы сильно горят желанием попасть в команду. Торгуются до последней монеты. И что интересно... У них так много денег! Похоже, всю родню обобрали!
— Да, дороговато клад обойдется мне! — вновь на долго задумался сановник. Затем недовольно произнес. — Хорошо! Набери группу моряков — человек сорок. Завтра получишь тридцать тысяч фунтов. Поучаствуй в этом тендере. Мне нужны свои люди на судне. Задача! Как выйдете в море и что-то узнаете про золото.... Или появиться монах! Капитан на судне сразу должен поменяться! И сокровище мне — должен привести мой человек.
— Понятно, — важная персона строго посмотрела на подчиненного.
— Ясно... Всё сделаю... — корсар подтвердил, что он всё понял. Он стал качать головой в знак согласия.
— А то видишь — умные стали! — недовольный вельможа стал заканчивать разговор. — Тендеры проводят...
Глава 22.
Утро на Ивановской площади Москвы многолюдно. На высоком ярко-голубом небе нет ни облачка. Отвесные лучи солнца падают на разноцветные купола и зажигают золото их гребней и верхушек ослепительным блеском. Неуклюжие башни отбрасывают густые тени. Со всех сторон площади слышны людские крики, шум, гам. Издалека доносится колокольный перелив от многочисленных храмов и церквушек. У коновязи все места давно заполнены каретами, возками, телегами. В стороне, у Кремлёвской стены сонные стражи лениво ползают по скрипучим ступеням, спускаются вниз, чтобы выпить квасу. Возле колокольни Ивана Великого стрельцы приводят в исполнение решение судебных приговоров. Осужденные недовольно кричат и требуют справедливости. Рядом зеваки с удовольствием наблюдают за поркой несчастных людей. Бирючи надрываясь, выкрикивают новые указы недалеко от расписных арок учреждений власти. С другой стороны площадки стуча посохами и мелко крестясь, живой ручеёк паломников тянется в сторону кремлёвских соборов. Большое количество горожан и приезжих просто слоняется по округе. Кремль живет обычной городской жизнью.
