— Грох, у меня все, только железо осталось, — кричал кто-то из-за фонтана, — Шторс, кажись в отлучке на тот свет.
— У меня на пару шаров и кое-какая мелочь, — слышалось из-за перевернутой тумбы, — у него или артефактов, как комаров на болоте или он — кодировщик в бояровской одёжке. Может, свалим лучше?
— Я тебе свалю, — послышался третий голос из-за парапета фонтана, — я уже очухался от молнии и у меня полные закрома, сейчас оторвусь на этом куске дерьма, как руки и ноги перестанут трястись.
Мир перестал расслаиваться, и грудь перестало жечь. Я перекатился от стены за каменный парапет. У меня имелась одна плазменная граната и огромное желание закинуть ее в сторону фонтана, но там где-то лежала, свернувшись калачиком, ни в чем не повинная изнасилованная девушка.
— Держись, Серега, я уже на подходе, — пробурчал Саныч. — Сейчас я этим чудакам на букву "м" покажу, как Родину любить.
— Угомонись, — ответил я, немного поморщившись, — надо забрать девчушку и тихо свалить, тут почти центр города, люди вокруг. Мы и так пару дырок в стенах домов проделали.
— Саныч, поторопись, — подогнала Светлана, — с центральной площади к вам спешит какой-то отряд, возможно, местная стража, скорее всего, жители вызвали. У тебя времени в обрез, чтобы еще с ними не встрять в разборки. Тут хоть кодировщиков и не много, но артефакты, вижу, в ходу, а они мало чем отличаются от энергетического оружия.
— Серега, ты как там вообще, держишься еще? — уточнил Саныч, — минут семь еще побегай.
— Порядок, Саныч, — успокоил я, — у нас тут патовая ситуация. Один гаврик в отключке, один, кажись, окочурился, один еще в мандраже после электрического разряда, а двоих я удержу на месте. Правда и мне от них не уйти.
Плюнув на конспирацию, я прижимал двух укрывшихся за фонтаном нападающих огнем лазеров "дракончика", периодически постреливая поверху парапета или по центральной композиции фонтана. Искры было бы сыпать проще, но траектория их полета отличалась исключительной хаотичностью, и я боялся зацепить девчушку. В сторону же укрывшегося с другого бока за тумбой бойца я периодически высыпал пригоршни искорок, вызывая потоки, непереводимых броней слов.
— Слышь, Грабон, может, разойдемся спокойно? — послышалось из-за тумбы, — у меня уже вся задница в дырках от этих огненных мух.
— Сиди уже, — откликнулись из-за фонтана, — сейчас я ему сделаю праздничное освещение.
Что там оставалось в запасе у Грабона, узнать мне не получилось. Сверху раздался гром, ударила сильная воздушная волна, подняв разом всю пыль и мелкий мусор в скверике, а из усиленных динамиков "Блохи" со страшным акцентом прозвучало следующее:
— Эй, обсосы! Рекомендую лежать тихо и мочиться прямо в штаны во избежание резких движений! Для тех, кто еще не понял серьезности момента, делаю один показ фокуса бесплатно.
Два ЭМИ орудия тихо чихнули очередями разрывных снарядов, развалив в мелкую пыль три четверти фонтана, а лазерное орудие расплавило и расплескало часть уцелевшего каменного парапета. Кто-то из дуэлянтов заорал и принялся кататься по гравию дорожки, видимо, получив расплавленными каменными брызгами.
— Реакция неверная! — прогрохотал голос Саныч, а тихий чих ЭМИ орудия порвал в клочья, верхнюю половину тела катающегося. — Предупреждения кончились!
На скверик упала тишина, в которой послышался тонкий скулящий голосок девчушки.
— Саныч, зачем ты пристрелил этого придурка? — спросил я.
— За любое веселье нужно платить, — ответил он зло. — Думаю, девчушка ему этого не один раз пожелала, пока он ее знакомил с взрослой жизнью. Это не рыцарь, а обмылок человеческий.
— Живо берите девчушку и заканчивайте, — подогнала нас Светлана, — отряд уже на повороте главной улицы, минут семь-десять ходу до вас.
Находящиеся в сознании бояры раздевались быстро и почти охотно, поглядывая на зависший бот с открытой диафрагмой пассажирского люка. Саныч принципиально решил поступить по-рыцарски, сняв с побежденных все до последней нитки, включая убитого мной дуэлянта. Я подхватил все же потерявшую сознание девушку на руки и быстро запихал на место пассажира. Потом сграбастал все вещи раздетых и разутых бояров и небрежно скинул в грузовой отсек. К окончанию отпущенного подходящими стражами времени я, обняв усаженную на колени девушку, почти полностью затянулся в кокон защитного кресла. Небольшой панорамный экран показывал медленно удаляющихся жмущихся к парапету голых бояров, развороченный сквер и выплескивающийся с боковой улицы отряд стражи. Кто-то из них, видимо, перепугавшись, пустил в блоху пару огненных шаров, на что Саныч благоразумно не ответил — никакой угрозы эти шутихи челноку не представляли.
— Все спокойно, — отрапортовала Светлана, — никаких защитных систем не активировано.
— Саныч, зачем тебе барахло этих уродов? — спросил я.
— Ну не понадобится, так скинем в утилизатор, — отмахнулся он, — должны же эти обмылки чем-то заплатить за честный поединок. Я бы их вообще пришил, не будь тебя-пацифиста. С девахой-то что?
— Не знаю, но не оставлять же ее было в таком состоянии, — возмутился я.
— Ну всех не осчастливишь, — пробурчал Саныч, — там, вон стража прибыла.
— Да, конечно, — парировал я, — они бы под шумок ее и доприходовали бы честь по чести. Тут не Алурис и даже не Неваляшка, тут — средневековье и право сильного. А безнаказанность порождает вседозволенность. Светлана приведет ее в порядок, да и вернем на окраину города.
— Ладно, не злись, бродяга, — потеплел голос Саныча. — Матрос ребенка не обидит. Сам и отвезу обратно, засиделся уже на "Ботанике". Какие наши планы-то? Будешь еще пробовать или летим уже дальше? Что тут на этой сельской планете искать-то?
— Тут много загадок, — ответила Светлана. — Одна система общего энергетического поля многого стоит. Боюсь, нам с ней не справиться силами "Ботаника". Кто бы тут ни жил раньше, рационально подходить к вопросу энергетики они умели.
— Давай, обследуем оазис? — предложил я. — Там что-то должно остаться от старых хозяев, сама говорила. По крайней мере, на поиски время не потратим.
— Опасно, — ответила супруга. — Там должна остаться система ПВО или даже ПКО. Одно дело идти пешком, другое дело — по воздуху. Сам видишь, тут мало что летает, думаю, гостинцы не использованы и ждут нашего прихода.
— Пусти "Блоху" на разведку в дистанционном режиме с поставленной задачей, на случай перебоев связи, — предложил я. — Если сначала полетать на большой скорости и рваной траектории, можно выявить батареи и без пробоин слинять.
— Хорошо, давай на борт, — согласилась Светлана, — тебя осмотрим, аборигенку отправим обратно, и будем думать, как этот орех расколоть. Странно, что Саныч молчит на счет любимой "Блохи"?
— Дело-то общее, — лаконично ответил Саныча. — Лучше бот потерять, чем Серегу.
* * *
*
"Блоха" сделала четыре прохода — никакой реакции окружающей среды. Помехи периодически забивали связь, но совсем на короткие периоды. В конце концов, я просто посадил бот на берегу одного из малых озер.
— Ничего, — подвел я итог, — нас тут не видят — это минус, но и не гонят — это плюс. Может, сейчас сезон затишья и сплошного послушания?
— Нет, все соответствует среднестатистической активности, — ответила Светлана. — Связь с челноком куда устойчивее, чем с твоим индивидуальным комплексом из-за более мощной аппаратуры.
— Значит, если ты посадишь "Ботаник", то связь вообще не оборвется? — предположил я.
— Вполне может быть, — задумчиво ответила Светлана, — принципиально места для посадки там достаточно, можем немного пополнить запасы биомассы.
— Давай сначала "Клопа" погоняем, — предложил я, — возможно, "Блоха" не возбудила систему ПВО потому что она — слишком мелкая цель. Знаешь ведь поговорку, что большому кораблю — большая торпеда.
— В момент подхода на челноке отмечена сработка протокола системы опознавания, — заметила супруга. — Правда, из-за помех, не понятно относится ли это к системе опознавания КСС или же чужая связь работает в одном из наших диапазонов. Думаю, можно рискнуть и посадить разведчика. В случае проблем, думаю, мы сможем подняться на орбиту. Все же наш корабль — нечто среднее между стандартными классами кораблей содружества. Тяжелые ракеты ПКО, рассчитанные на эсминец и выше, в атмосфере планеты для нас сильно неповоротливы, а от системы ПВО мы сможем укрыться щитами и, сманеврировав, уйти вдоль поверхности планеты из секторов обстрела.
— Я смотрю, Саныч уже справился с миссией доставки и возвращается, — усмехнулся я. — Как там вообще все прошло с этой девушкой?
— Чисто в физическом плане проблемы устранены, — ответила наша кудесница, — только вот она перенесла сильную психическую травму, а тут поможет или длительный курс, или время. Психологические аспекты аборигенов, в отличие от физических и физиологических мы изучить не успели. Так что пригоден только второй вариант.
— Хорошо, — ответил я, — Саныч, мы провели базовую разведку, решили посадить разведчика. "Блоха" уже на пути домой. Делаем так. Я остаюсь на пилотировании, Светлана — инженерия и системы вооружения, ты — прикрытие с воздуха, особое внимание противокорабельным ракетам. Держись чуть выше "Ботаника", в случае сильного огня с поверхности укроешься нашими щитами.
— Понял, — пришел ответ Саныча, — ориентировочное время подлета пятнадцать минут, пока сходите с орбиты успею с лихвой.
— Как там девушка? — уточнил я.
— Порядок, — ответил Саныч. — Всю дорогу под стимуляторами. Я снял ей комнату и оставил отсыпаться. Большее мы вряд ли сможем сделать, учитывая дефицит времени. Я вообще поражаюсь твоей сердобольности, мать Тереза во втором пришествии.
* * *
*
Мы плавно снижались на планетарных гравитационных двигателях, Саныч нес дежурство в оговоренном отдалении. В районе пары километров над поверхностью Светлана приняла какую-то рваную передачу, сильно замусоренную помехами и разрядами. Чуть помедлив, мы продолжили спуск. После отметки тысяча пятьсот метров передача повторилась. Светлана доложила о расшифровке данных. Зависнув, мы с Санычем слушали и думали.
— Есть контакт с системой опознавания, — излагала Светлана, — структура ключей запроса соответствует базовой структуре КСС, но наши ключи не проходят идентификацию. Я пробовала все архивные коды, доступные в базе данных даже кое-какие времен начала войны с вольдами. Нельзя сказать, что опознание случилось. По какой-то причине нас признали, но только невоенным судном дружественной стороны. Указано три посадочных поля на выбор, обещано стандартное снабжение.
— Лажа какая-то, — ответил Саныч, — на замануху походит.
— Пробуем, — подвел я итог, — нет времени шерстить планету. В крайнем случае — уйдем. Саныч, остаешься на пятистах, На этой дистанции и ближе к земле ракеты ПКО неэффективны, а вот прикрыть тебя в случае плотного огня ПВО будет сложнее.
Сели спокойно на песчаное поле недалеко от оборонительного периметра на посадочное место номер два. С минуту стояли в готовности, пока поднятая нами пыль кружила среди мелких барханов. Спустя несколько минут метрах в пятидесяти от корабля вспучился пузырь песка, надулся и опал, оставив после себя проход, проложенный в толще песка каким-то полем. Вниз полого спускалась труба с песчаными стенками, как будто спрессованными или проклеенными каким-то шутником.
— Система обслуги этой посадочной ячейки не функционирует, — передала расшифровку передачи Светлана, — нам предлагают переместиться на первую или третью ячейку при необходимости снабжения.
— Третья, — выбрал я.
"Ботаник" вальяжно и медленно сменил посадочную позицию. Повторилась процедура с созданием прохода. На это раз по периметру нашего корабля песок вспучился и, стукнувшись о наши защитные поля, разлетелся в стороны. Из образовавшихся воронок показались шесть терминалов. В числе неизвестных систем питания и панелей обнаружились и стандартные корабельные переходники Содружества.
— По крайней мере, корабли КСС бывали тут в гостях, — подвел итог я. — Что там снова скрипят на связи?
— Предлагают экипажу дружественного корабля пройти на базу, — ответила моя супруга. — Доступ гостевой, сильно ограниченный. Спрашивают, нет ли раненых или нуждающихся в медицинской помощи. Просят сообщить стандартные для корабля параметры заправочных компонентов и параметры энергоснабжения. Держи вот опознавательный маркер тебе и Санычу. С ними вы можете безопасно передвигаться как на поверхности, включая первое внутреннее кольцо, так и в гостевых секторах. Да, нам еще выделили закрытый канал связи для нужд экипажа.
— И как определить какие гостевые? — спросил заинтригованный Саныч.
— Думаю, в другие вас и не пустят, — ответила Светлана, — а ты, Саныч, возвращайся на корабль. Внутрь пойдет наш дорогой Серж. У него опыт есть, да и к атмосфере местной он до сих пор адаптирован.
Саныч почему-то впервые промолчал, может, стал привыкать.
* * *
*
Спрессованный полем песок сильно походил по однородности на камень. В тоннеле не осталось ни пыли, ни мелких камней. Метров пятьдесят я прошел по спуску приблизительно с уклоном градусов в тридцать. В конце пути меня ждал контур овальной двери во весь проход. Раздалось легкое шипение, из пазов взметнулись остатки песка и пыли, дверь слегка притопилась в стену и плавно пошла в сторону. Я шагнул в освещенный тамбур. Белые, похоже, керамические стены и пол, освещение соответствовало умеренному дневному на поверхности планеты.
— Подожди немного, — попросила Светлана, — система военной базы изучает тебя. Мы обмениваемся некоторой общедоступной информацией. А так же она налаживает твой персональный канал связи с ней.
— Это еще зачем? — удивился я.
— Никаких сомнений в том, что это сооружение — военная база, — ответила моя боевая подруга, — на случай военных действий нужно избежать ненужного передвижения по территории объекта. Весь персонал, а так же гражданские лица просто берутся системой на попечение.
— Внимание, начинаю комплекс процедур очистки, — прозвучал монотонный незнакомый голос на одном из запасных каналов КСС. — Прошу герметизировать скафандр для грубой очистки. Прошу разгерметизировать скафандр для мягкой очистки, если способны находиться в атмосфере планеты.
Нужно сказать, процедуры дезинфекции или еще каких-то "дез" операций прошли быстро и незатруднительно. Дальше мне предложили принять карту доступных гостям комплекса помещений. Их всего оказалось с пару-тройку десятков, не считая медицинского отделения и технарей. Светлана тут же посильно перевела мне надписи. Оказалось, что тут, в общем, находятся магазины, зона отдыха и развлечений для экипажа, несколько спортзалов, еще какие-то общественные заведения, пищевой блок, а так же спальные отсеки с системой жизнеобеспечения. Нет, для общего развития побродить по военной базе чужих было бы весело, только вот к теме наших поисков это мало относилось.
Я все же немного побродил по доступным помещениям. На станции оказалось пусто, заброшено и местами чисто. Часто попадались вышедшие из строя устройства, неработающие двери и автоматика. Пару раз попадались оплывшие останки или точнее остатки каких-то мобильных устройств. А на жилых палубах наблюдался самый откровенный бардак. Тут и там попадались разного рода детали и части интерьера, вольготно валяющиеся по палубе. Отведенная мне комната, правда, оказалась чисто убрана и почти прибрана от обвалившихся панелей и остатков неисправного оборудования. Освещение имелось лишь в одной из комнат и санитарном отделении. В остальных комнатах кое-где удалось включить только малые осветительные приборы.
