Какое-то время мне пришлось затратить на поиски крышки люка, ведущего в подземелье. Несмотря на то, что я примерно помнил, где находился лаз, я почему-то в упор не видел эту самую крышку. Вдобавок поиски осложняло предостережение Кипиша о капканах. Уж очень не хотелось, чтоб кто-то из нас остался без ноги, поэтому приходилось шастать по поляне крайне осторожно. Но, к счастью, все обошлось, и, негромко выругав себя за подобную невнимательность, я наконец-то открыл этот чертов люк, а еще спустя несколько минут мы уже перемещались по недрам убежища.
Кипиш встретил нас подавленным и явно усталым взглядом. В тот момент, когда мы буквально вломились в жилые отсеки убежища, он предстал перед нами, держа в руках ведро с тряпкой. Из чего я сделал вывод, что рвало Грешника куда придется. А стоящий возле кровати небольшой тазик лишь подтвердил мою теорию.
Сказать, что Грешник выглядел плохо — ничего не сказать! Определение "вообще трындец, как хреново" куда больше подходило для описания его состояния. Свернувшись калачиком на кровати, он трясся так, словно через его тело пропустили электрический ток. Губы поджались и растрескались, а кожа на лице окрасилась каким-то земляным оттенком. В таком виде он напоминал больше зомби, чем еще живого человека.
Медик времени долго терять не стал. Скинув с Грешника покрывало, он осторожно перевернул его на спину, затем достал из своего чемоданчика ножницы и аккуратно срезал часть одежды на груди, а после отклеил окровавленный пластырь с бинтом от раны.
— Светите лучше!.. — резко произнес доктор и, дождавшись, когда лучи фонарей уткнутся точно в рану, принялся снимать швы.
Из небольшого рваного отверстия на груди Грешника выплеснулось что-то бурое и тягучее. Несмотря на это, медик продолжал сдавливать рану, заставляя перемешавшийся с кровью гной выходить из тела.
— Его срочно нужно в госпиталь! — чуть позже заключил он, накладывая свежую марлевую прокладку на рану. — Ему невероятно повезло, что швы разошлись!.. Конечно, могу предположить, что кровотечению способствовало спиртное, но...
— Док, — прервал его я, — какой к черту госпиталь?! Ты же сам знаешь, что Циркуль не пустит!..
— Пустит!.. — взглянула на меня девушка. — Это его приказ был оказать помощь!
Вот оно как, значит?! А я-то почему-то подумал, что Карина действовала по собственной воле. Даже чуть-чуть обидно стало. Интересно, что заставило Циркуля изменить свое решение? Впрочем, это и неважно...
— Хм... — задумчиво выдохнул я. — Признаться, я удивлен!..
— Не обольщайся на этот счет! — продолжила девушка. — Со слов Циркуля, ему не нужна дохлая собака!.. Но это ведь сейчас неважно, так?!
— Так... — я неуверенно качнул головой и почувствовал, как в горле застрял ком.
— Тогда чего ждем?! — Карина подхватила покрывало и принялась растягивать его по полу. — Пейн!.. Руководи!..
Переместив Грешника на пол, мы с Кипишем схватились за края ткани с двух сторон и медленно двинулись на выход. Карина, обогнав нас, подсвечивала путь впереди, а доктор шел следом. Сложнее всего оказался подъем больного через лаз на поверхность. Для этого пришлось использовать буксировочный трос. Обвязав им тело Грешника, мы крайне осторожно вытащили его наверх и погрузили в багажный отсек автомобиля.
— Кип, — обратился я к солдафону, — закрывай люк и погнали!..
— Я здесь останусь..., дождусь Монаха. — Вяло произнес он. — Вы там и без меня справитесь, а мне еще вещи собирать...
— Кип... — я отвел его чуть в сторону и продолжил немного тише. — Монаха нет в церкви!.. Охранник на воротах вообще сказал, что и главы города там тоже нет..., три дня уж как!.. Странно это как-то... Может, не стоит тебе здесь торчать? Лучше его поищем, пока Грешника латают!
— Не переживай, друг!.. — солдафон шлепнул меня по плечу. — С Монахом все нормально!.. Такие приколы с ним постоянно, не парься!.. К тому же, мало ли что там охранник наболтал?! А вот нам теперь базу новую искать надо... — он недовольно кивнул на медика с девушкой, забирающихся в машину. — Ты это, главное..., не разочаруйся, очаровываясь...
— Ты о чем? — переспросил я, не сообразив, что имел в виду солдафон.
— Да видел я, как ты на нее смотришь!.. — он усмехнулся и, снова шлепнув меня по плечу, направился к спуску в подземелье, но затем обернулся и прикрикнул. — Газуйте давайте!.. И так времени потеряли — жесть просто!..
Когда мы въехали на территорию особняка, я успел заметить в окне дома фигуру Циркуля, но в этот раз никаких слов в его адрес я не бросал, а когда машина остановилась у медицинской палатки, к ней тут же подошли несколько охранников с носилками. Признаться, такая забота со стороны Циркуля меня удивила, особенно после утреннего разговора с ним. По крайней мере, с Грешником обращались крайне аккуратно и бережно. Хотя в голове и успела проскакать мыслишка о том, что теперь отделаться одними ушами Грешнику не удастся. Но тут стоит тормознуть с подобными размышлениями. Пусть сначала починят моего друга, а там и посмотрим, кто кому и что отрежет!..
Из палатки доктор выгнал почти всех, включая меня. Оставив себе одного помощника, по взгляду которого я понял, что сейчас лучше не спорить и действительно выйти, не мешая работать. Жаль, если честно. Мне бы хотелось посмотреть на колдовство этого медика, может, даже почерпнуть для себя что-то. Но такой возможности я не получил и довольствовался лишь тем, что присел на скамейку у входа в палатку.
Минут через двадцать мимо меня проковылял Циркуль в сопровождении Хамиля. Кавказец приветственно кивнул в мою сторону, а вот Циркуль демонстративно обращать внимания на меня не стал и, вальяжно одернув брезентовую шторку, вошел внутрь госпиталя, что меня крайне насторожило, и я резко вскочил.
— Успокойся, Фарт!.. — вытянув перед собой руку, остановил меня кавказец. — Все будет хорошо!.. Вы гости Циркуля, а гостей у нас никто не обижает!..
— Ага!.. — огрызнулся я и указал рукой на переносицу. — Я заметил!.. Дай пройти!..
— Успокойся, говорю!.. Не русский, что ли?! — невозмутимо произнес Хамиль. — Циркуль не тронет его, уверяю!.. А твое лицо... — он на секунду задумался. — Извини, но ты сам это начал!.. Мультик на тебя до сих пор зол!..
— Кто?! — скривился я, соображая, правильно ли расслышал.
— Мультик!.. Охранник, которому ты нос разбил просто так!.. А ведь он хороший и добрый человек...
— Переживет!.. — процедил я и вернулся обратно на скамейку.
Это ж надо так?! Куда ни посмотри, так один добрее другого! Милота, мля! Пусть радуется, что так еще отделался, а не раскидал мозги по ступенькам, урод! О! Вон, еще одна идет! Прелесть, блин, сладенькая! Как бы не слиплось ничего!.. Приказы она выполняет, мля! Какого хера я вообще спасать ее попер?! Шел бы себе мимо да бед не знал!
— Фарт, пошли, покушаем!.. — произнесла Карина, подойдя ближе и улыбнувшись кавказцу, продолжила. — Хамиль там вкуснятины наготовил, пальчики оближешь!..
— Нет, спасибо!.. — зло выдал я. — Лучше уж дохлую собаку покараулю!..
На секунду опешив, девушка кивнула Хамилю и, глубоко вздохнув, присела рядом, вытянув ноги. Кавказец же, видимо, поняв смысл жеста, не произнося ни слова, направился в сторону дома.
— Фарт... — выдохнула девушка, наклонившись вперед и уперев руки в свои коленные чашечки. — Пойми!.. Мне и вправду нет дела до твоих друзей, как, впрочем, и тебе до моих, ведь так?! Ты же не переживал за них, направляя им в лицо оружие?! Нет, нет! Я тебя не виню!.. Даже, наоборот, восхищаюсь твоей самоотверженностью! Но и ты пойми меня!.. Я, как и любой из этих людей..., — она обвела рукой территорию особняка, по которой разгуливала охрана, — выполняю приказы и не в праве им противоречить, несмотря на свое личное отношение!.. Да, мне хотелось помочь тебе, но я не могла!.. К счастью, и у Циркуля свое видение ситуации, которое совпало с нашими желаниями!.. В общем, можешь продолжать обижаться, но скажу честно: я помогала именно тебе и плевать хотела на твоих друзей!..
— Да уж... — протянул я. — Довольно-таки честно....
— Ну, а что ты хотел?! Чтоб я гримасы корчила доброжелательные?! Или говорила всем, что они хотят услышать?! Извини, но я так не умею!.. Так что придется с этим мириться, ну или нет..., решать тебе!.. Ладно, увидимся! — она сморщила носик и привстала со скамейки.
Вот сучка!.. Нет, ну, это только женщины так могут. Сидишь тут перед ней весь такой обиженный, и ведь за дело, не просто так! А она раз и переиначит вдруг все с ног на голову, будто ты сам смотришь на вещи неправильно. И вроде бы посылает тебя ко всем чертям с твоими обидами, но при этом впрямую об этом не говорит, а намекает, мол, у тебя есть шанс все исправить, ведь ты же сам виноват во всем.... Боже, это несправедливо! Какого хрена ты выдрал из Адама ребро и создал это противоречие?! Блин, если появится возможность оказаться на небесах, то я обязательно потребую от ангелов подписать петицию на исправление подобной оплошности!..
— Карин, постой!.. — я поднялся следом и, схватив девушку за руку, хотел что-то добавить, но мои мысли сбил Циркуль, внезапно появившийся из палатки.
Бросив в мою сторону въедливый взгляд, он прошел мимо, не обронив ни слова.
— Цирк! — окликнул его я, отпустив руку девушки и дождавшись, когда тот обернется, продолжил. — Спасибо тебе!
— Армянский... — сухо произнес в ответ хромой, опираясь на свою трость, но, увидев мое недоумевающее лицо, пояснил. — Коньяк люблю армянский!.. — улыбнувшись, выдал он и, шагнув дальше, крикнул стоящему у входа в дом Хамилю. — Эй, чурка не русский! А ты за меня будешь так же бегать как этот малый?! Э, э!.. Только и можете, что гневить старика!.. Пойдем!.. Отведаем твоей стряпнины!..
Интересно, это я дурак такой, или все же обстоятельства через хрен перескочили?! Еще недавно этот человек, судя по своему поведению, был готов глотку перегрызть моему другу, а теперь требует за его спасение лишь какое-то спиртное. Нет, ну это нормально вообще?!
— Ну, так что?! — перебила мои мысли Карина. — Не передумал насчет еды?
— А?! Нет, спасибо!.. Дождусь, когда доктор закончит!..
— Ну, как знаешь!.. — фыркнула девушка и направилась к дому.
Я же снова присел на скамейку, уткнулся лицом в ладони и беззвучно закричал о том, какой же я все-таки идиот!
Уже начинало темнеть, когда из палатки вышел доктор. По его лицу было понятно, что он очень устал и сейчас, как никто другой, нуждался в отдыхе. Увидев меня, сидящего у входа в палатку, он присел рядом, протер уголком халата вспотевший лоб и негромко произнес:
— Еще бы пару часов и... — покачал он головой. — Я прооперировал, в общем..., там резать пришлось много, чтоб рану прочистить.... По-хорошему бы конечность ампутировать.... — Он провел рукой по своему правому плечу, демонстрируя свои мысли, но, почуяв на себе мой леденящий взгляд, сложил руки на коленях. — Но, боюсь, это особого толку не даст. В общем, заштопал в лучшем виде, ты не переживай, — медик снова покачал головой, на этот раз заглянув мне в глаза, — сейчас на капельницах он..., токсины выводим.... Там помощник мой остался. — Он кивнул на палатку и растер лицо ладонями. — Ох, чего-то я устал.... Пойду, перекушу.... — врач медленно привстал. — Ты не заходи пока и..., не пускай никого тоже, а то и так, пока оперировал, проходной двор, понимаешь, устроили!..
— Док, он жить будет?! — удивляясь своему же вопросу, уставился я на врача.
— Ну, если бы я не боялся получить по зубам..., — медик невесело улыбнулся, — то сказал бы, что будет..., пока не умрет!.. А вообще..., — парень прижал ладонь к моему плечу, — все должно быть хорошо!.. — произнес он и шагнул в сторону. — Успели!..
Да что ж такое, вашу мать? Сговорились, что ли, все? Или эта скамейка во мне такую тугодумность развивает? Сначала один божится, что уши отрежет, а потом спасать несется! Карина тоже молодец — я не я и лошадь не моя! А теперь еще и врач этот, Иисус, мать его, местный! Ответы хрен разбери, как из анекдота: Доктор, скажите, смогу я быть папой? Конечно, сможете, больной, вот только Римским. Тьфу, ты, блин!..
Время тянулось очень медленно. Несколько раз я, прохаживаясь взад-вперед по территории особняка, "стрелял" сигареты у одного из охранников. Курить особо, если честно, не хотелось, но зловоние табачного дыма немного отвлекало от негативных мыслей. Очень уж я переживал за Грешника: выживет ли он. А если нет? Если нет, то что тогда? Схороним под какой-нибудь березкой за городом, отстреляем в воздух боекомплект и напьемся с горя до фиолетовых чертиков? Это все так, но дальше-то что? Будем продолжать выживать втроем? Скорее всего, да. Только вот будет ли и дальше команда такой сплоченной? Или при случае разбежимся кто куда, распадемся, словно электроны в атоме, не имея общего ядра? А может, этот атом уже начал распадаться? Монах запропастился черт-те куда, причем в самое, так сказать, неподходящее время. Конечно, тут можно его оправдать тем, что Грешник еще недавно чувствовал себя лучше и никто не мог даже предположить такого развития событий. Но опять же, одно дело наведать старого друга в городе, а другое — вовсе исчезнуть. Волнуюсь ли я о нем? Трудный вопрос, но мне кажется, что уже нет. Да что там, душой кривить: и не волновался-то особо никогда! Мне и узнать-то его толком не выпала возможность, даже несмотря на проведенный всеми вместе пусть и короткий промежуток времени. Но даже тогда он все равно оставался, словно в тени, будто и вовсе его не было рядом. Теперь же, когда от него не поступало вообще никаких вестей, стоит ли переживать из-за этого? Наверное, стоит, но что-то у меня как-то теперь это не получается. А Кипиш? А что Кипиш? Его поведение мне тоже не совсем понятно. Да, я понимаю, что он изменился из-за пережитого ужаса, когда остался в Черногорске один, но ведь сейчас, когда все вновь, казалось, вернулось на круги своя, все снова встретились, он ведет себя, будто продолжает шевелиться по инерции. Особых переживаний по поводу Грешника я в нем не увидел. Может, конечно, свое взяли усталость и накатившее похмелье, но и я все это время не развлекался и, тем не менее, нахожусь здесь, у госпиталя, в ожидании хоть каких-то новостей. Ему же, судя по его недовольному и вялому лицу, куда важнее было то, что их убежище обнаружено и теперь его придется покинуть. Но ведь это же не так важно! Куда важнее жизнь друга!.. Эх, черт подери, как же горько сознавать, что Грешник и вправду может покинуть нас, покинуть навсегда, как то самое ядрышко атома....
Впрочем, у проказницы-судьбы и на этот счет оказались свои планы. Уже минут через сорок в госпиталь вернулся доктор. Заглянув в палатку на несколько минут, он подозвал к себе пару охранников, которые, схватившись за носилки, помогли перетащить Грешника в дом. Надо отдать врачу должное. Он не стал долго мучить меня загадками, а сообщил, что состояние моего друга стабильное и ему сейчас просто нужен покой, который обеспечат в одной из комнат дома. Признаться, такая новость меня очень обрадовала, и я, не удержавшись, по-братски обнял медика, похлопав того по спине, заодно пообещав, что при случае обязательно отблагодарю. Уверен, что врачу моя выходка очень польстила. По его усталым глазам можно было понять, что он и сам вполне был доволен своей работой. Конечно, чтобы поставить Грешника на ноги, требовалась еще уйма сил и времени, но, как сообщил врач, самое опасное уже позади.
