Любовь и мафия

— Я не притворялся, — очень тихо ответил ментал. — Я оберегал тебя все это время.

— О, так может стоит вручить тебе премию? — если бы голос мог выделять яд, мы бы оба уже отравились. Взгляд упал на Йори. — Зачем ты разрезал ему рот?

— Ты моя, Катарина. Йонас предал тебя, а значит, предал клан. И понес свое наказание, — Уэс попытался усмехнуться, но вышло скверно. — Копам можешь сказать, что Нтанда наказали ментала, служившего магам смерти.

— Я не твоя собственность! Я — полицейский, и не имею никакого отношения к мафии, не смей причислять меня к своему чертовому клану!

Теперь он улыбнулся, как раньше — лукаво, уголками губ. Что-то внутри тоскливо кольнуло. Мой, мой Уэс...

— Хорошо, что ты об этом вспомнила. Катарина. Когда сможешь простить меня — я буду рядом.

Я могла бы остановить его. Наставить ствол, приказать поднять руки за голову, арестовать. Вместе с Лексом мы отвезли бы Уэса в управление, а затем и в тюрьму строгого режима. Оттуда не сбежать, даже с помощью клановских дружков. Его бы осудили за убийство человека, которого собиралась прикончить сама... Потому я молча смотрела, как уходит любимый и ненавистный мужчина, чувствуя разочарование и страшную горечь. Мужчина, который сегодня убил ради меня.

Эпилог

Дни в управлении тянулись бесконечной однообразной чередой. Меня поглотила бюрократия: рапорты, протоколы, отчеты для прессы, совавшей везде свой длинный нос. Предательство и смерть Йонаса постепенно блекли, выцветали в моей душе, но рана не заживала. Макса не вернуть. И лишь теперь я осознала, что не смогла бы жить, если бы свершила свою месть и убила полицейского ментала. Его гибель висела бы на мне гранитной глыбой, тянула на дно. У всех поступков есть своя цена, и Уэс заплатил ее за меня.

Ларри Миллер очнулся в то утро на обочине без ключей от машины и без Бауэрмана. Как это произошло — пиромант не помнил, но все в управлении считали его счастливчиком: в кармане плаща нашли черную ленту — визитную карточку убийцы Нтанда. Я никому не сказала, но поняла, что Ларри обязан жизнью Уэсу.

Вместе с Бауэрманом исчезли его формулы. Тела не обнаружили, равно как и доказательств, что он в заложниках у клана менталов, потому поиски продолжались. Пятый клан монгрелов больше не показывался, но я была уверена, что рано или поздно они снова заявят о себе. Быть может, даже громче, чем в этот раз.

На следующий же день после смерти Йори я приняла предложение Элиаса. Нет, речь не о замужестве, а о поступлении на службу в ОСА, которое начнется, как только закончится бумажная волокита по делу. Гетц обещал поставить нас напарниками, и на фоне наших напряженных отношений прозвучало, как угроза.

Это странно, неразумно и неправильно, но несколько раз я искала встречи с Уэсом. Не явно, конечно, просто заглядывала в бар к Тоби или выходила вместе с Лизбет в популярные джаз-клубы. Искала глазами среди посетителей, в надежде увидеть знакомую лукавую улыбку и хитрый прищур, но не находила. Я все так же ненавидела его и, в то же время, отчаянно любила.

А в мой последний день в полиции курьер доставил букет цветов... Оранжевые фрезии. Вместо записки — свежий номер 'Сорэйн Трибьюн' с броским заголовком. 'Винсент Корти трагически погиб в автокатастрофе и завещал бизнес приемному сыну'. Бизнес, значит. Не только у меня новая должность. Уэсли Рейчкот — Патрон клана Нтанда. Катарина Ларссон — агент ОСА. Что же с нами теперь будет?

'Когда сможешь простить меня — я буду рядом'...