Организм 2.0

— Неужели еще надеетесь перебить всех зараженных? — иронично спросил Долин. — После того, как всего один изменившийся протист второго типа вынудил вас бежать из башни?

— Надеюсь. Убить зараженного намного проще, чем уничтожить причину заразы. Вы хоть представляете себе ту скорость, с которой эволюционирует токсоплазмоз? Даже если мы сможем создать смертельную для микроорганизма вакцину, через несколько месяцев токсоплазмоз изменится и станет невосприимчив к этой вакцине. А мутирует он намного быстрее ВИЧ.

— И вашим ответом стал газ? Нейротоксин? Тогда спешу вас расстроить — ваш Красный дождь не способен убить протиста. Обездвижить — да, но не убить. Скоро все отравленные протисты поднимутся. Рано или поздно токсоплазма изменит тела зараженных настолько, что ваш Красный дождь перестанет на них действовать. Выработал же протист из подвала средства защиты от пуль, что помешает измениться другим?

— Я в курсе. Однако вы не учитываете кое-что важное. Пока что мы оборонялись, но мой Красный дождь позволит перейти в наступление. С ним мы сможем истреблять протистов тысячами. В один прекрасный день мы уничтожим их всех. Зараженные крайне живучи, но у них есть одно слабое место — они не могут воспроизводить себе подобных. В отличии от нас, людей.

Долин ухмыльнулся.

— Вы вправду надеетесь уничтожить несколько миллиардов зараженных? Силенок-то хватит?

— Полагаю, это займет не одно десятилетие. Скорее всего, века. Но человечество справится с угрозой. Кроме Москвы и Петербурга, в мире есть еще немало общин выживших. Когда они заполучат с нашей помощью технологические мощности для производства Красного дождя, чистка планеты от зараженных пойдет значительно бодрее.

Долин опустил пистолет.

— Что ж, удачи. Ваш способ выживания имеет право на существование. Правда, есть одно 'но'. Убийство зараженных не избавит людей от главной проблемы — самого токсоплазмоза. Как я уже говорил, пуля не способна остановить стихийное бедствие. Токсоплазмоз вернется и уничтожит всех. Если еще раньше мы не истребим себя сами вашим Красным дождем. После того, что я увидел на лестнице, я даже не знаю, что опасней — протисты или ваш газ.

Ветки с листьями в аквариуме зашевелились, из-под них выбралась маленькая, три-четыре сантиметра, лягушка.

— Узнаете? — кивнув на аквариум, спросил Салищев.

— Что-то очень знакомое, — прищурившись, Долин попытался воскресить в памяти название уже виденного им на картинке земноводного.

— Древолаз ужасный, — пришел на помощь Салищев.

— Точно, — вспомнил Долин. — Самое ядовитое существо на планете.

— Выделяет яд под название батрахотоксин. Если провести по спине этой крошки иголкой, а потом легонько уколоть вас ей, вы скончаетесь в течении пяти минут. Но самое важное в этом яде, что он блокирует сигналы нервной системы и разрушает ее. При этом при смешивании с ядом скорпиона токсичность батрахотоксина возрастает в двенадцать раз. У меня ушло четыре года, чтобы суметь искусственно синтезировать смесь этих двух ядов и придать им низкую температуру кипения. Еще один год ушел, чтобы разработать технологию производства Красного дождя в промышленных масштабах. — Салищев выдернул из ноутбука флэшку, положил ее на стол. — Здесь все данные и результаты моей работы за последние пять лет. Никто кроме меня не владеет конечной формулой Красного дождя. Прошу вас, возьмите эту флэшку. Если со мной или убежищем что-нибудь случится, я хочу быть уверен, что мои исследования не пропадут.

Покосившись на флэшку, Долин спросил:

— Ваш Красный дождь может спасти Валаам?

— Вероятно, нет. До зимы вам никак не успеть наладить производство и добыть сырье.

— Оставьте флэшку себе, — решил Долин. — К тому же я не слишком верю в ваш путь борьбы. Наш враг токсоплазмоз, а не зараженные.

— Ну, как знаете, молодой человек. Раз вы так упорно желаете посетить нашего китайского друга, пожалуй, не стану вам мешать. Вы ведь явились сюда, чтобы снять глушилку? — Ученый указал на пару дверей за своей спиной. — Северная в левой комнате. Надеюсь, вы сможете опознать телекоммуникационное оборудование и не станете крушить все подряд.

Промолчав в ответ, Долин направился к двери. Нажал на ручку, потянул ее на себя. Стоило двери чуть приоткрыться, как Долин понял, что ученый соврал — сквозь щель не было заметно компьютерных стоек, не доносился шум мощных куллеров, не тянуло охлажденным кондиционером воздухом.

В следующий миг дверь распахнулась от мощного удара изнутри. Врезавшись в Долина, сбила его с ног. Из комнаты, протаранив дверь плечом, вырвался Боштан.

Грохнувшись на спину, Долин вскинул пистолет. Не успел он направить ствол на штурмовика, ботинок в тяжелой подошве выбил оружие из его руки. Вторым ударом в бок, от которого перехватило дыхание и затрещали ребра, заставил Долина сжаться. Опустившись на одно колено, штурмовик выхватил мачете из ножен и отбросил его подальше.

Открыв ящики стола, Салищев принялся выгребать из них бумаги.

— Александр, почему так долго? — не оборачиваясь, строго спросил ученый.

— Простите, Максим Борисович. — Боштан еще раз пнул сложившегося пополам Долина. — Я слышал ваш разговор, просто решил не встревать. Мне показалось, вы хотите договориться с этим крысенышем.

— Верно, тебе показалось. Больше не допускай подобных ошибок. Я устал заговаривать ему зубы.

— Простите, Максим Борисович. — Глянув на скорчившегося у его ног Долина, Боштан мстительно улыбнулся.

Достав из-под стола портфель, Салищев начал складывать в него бумаги.

— Как проходит эвакуация?

— Закончена. Мы готовы вывезти вас.

— Отлично. Буду готов через пару минут.

— А с этим что? — Боштан наступил Долину на голову, надавил на нее.

Салищев не колебался ни мгновения:

— Убей.

Засияв, расплывшись в широченной улыбке, Боштан убрал с головы Долина ногу. Нагнувшись, схватил его за воротник и без усилий вздернул на ноги. Отходя от скрюченного Алексея, предложил:

— Ну, крысеныш, нападай.

Не оборачиваясь, Салищев неодобрительно произнес:

— Александр, к чему эти игрища? У тебя есть пистолет, просто пристрели его.

— Простите, Максим Борисович, вынужден ослушаться. Он опозорил меня перед всем убежищем. Слишком легко ему не сдохнуть. — Вытянув руку, Боштан смерил расстояние до Долина. Язвительно сказал: — Хватит прикидываться. Я бил не в полную силу.

Морщась от едкой боли в боку, Долин разогнулся. Встреча с Боштаном ой как некстати. Свежий, физически развитый штурмовик не менее опасен, чем протист из подавала. Если не достать его первым ударом, нанести второй уже не получится. Просто не успеть.

Боштан прищурился.

— Что, снова будешь бегать от меня, крысеныш?

Набрав полную грудь воздуха, прижимая к корпусу руки и держа кулаки перед собой, Долин начал мелкими шажками приближаться к Боштану. Ухмыльнувшись, штурмовик развернулся в пол-оборота, вытянул перед собой руку, вторую прижал к корпусу. Стал слегка, не отрывая носков от пола, подпрыгивать.

Когда до противника оставалось всего ничего, Боштан не вытерпел. Заорав, штурмовик прыгнул вперед и выбросил в живот Долина прижатую к поясу руку. В тот же самый миг, едва носки ботинок Боштана оторвались от пола, а плечи дернулись, Долин шагнул ему навстречу и в сторону.

Увернуться полностью не получилось — кулак Боштана вместо солнечного сплетения врезался в локоть прижатой к корпусу руки, сминая кости и давя связки. Одновременно с ударом противника атаковал и Долин. С, как учил Акимов, максимальной агрессией и жестокостью. Сначала удар не в прикрытое рукой лицо противника, а 'вилка' в незащищенное горло. Захрипев, Боштан выпучил глаза, попытался оттолкнуть Долина локтями и отступить. Не успел — удар коленом в пах заставил его согнуться. Схватив голову скрючившегося штурмовика в захват, Долин чуть подпрыгнул и, закручиваясь вокруг своей оси, выкинул ноги назад, повиснув всем весом на согнувшемся штурмовике. Инерция движения Алексея рванула Боштана вперед, штурмовик окончательно потерял равновесие и полетел на пол.

Упали оба, поднялся только Долин — шея Боштана была сломана. Взглянув на бьющегося в конвульсиях штурмовика, Долин принялся массировать поврежденный локоть. Удар был столь силен, что рука онемела. Придись он в живот или грудную клетку, победа осталась бы за Боштаном.

Салищев закрыл портфель, вставил в пряжку конец ремня. Не оборачиваясь, спросил:

— Ну, закончил наконец?

— Ага, закончил, — подтвердил Долин.

Вздрогнув, Салищев развернулся и с потрясением уставился на тело Боштана. Он не мог поверить, что его верный помощник потерпел поражение, да еще и так быстро.

Подобрав пистолет, Долин пожал плечами:

— Быть большим и уметь драться — не значит, всегда побеждать. — Он прицелился в грудь ученого.

Вскинув перед собой руки, Салищев затараторил:

— Погодите, Алексей, позвольте объясниться. Я... у меня была причина остановить вас. Серьезная причина. Вы не должны добраться до Дай Чуаня. Никто не должен.

Опустив пистолет, Долин направился к двери северной, велел:

— Продолжайте.

— Вы знаете, из чего производят вакцины, ведь так?

— Естественно. — Долин открыл дверь, оглядел десятки серверов в стойках. Заметив среди множества системников помигивающий сигналами линка ящик с идущими к нему телефонными кабелями, Алексей всадил в него пару пуль. Огоньки погасли. Закрыв дверь, он направился к заметно нервничающему Салищеву.

— Тогда вы понимаете, что любая вакцина — это ослабленный возбудитель болезни, — принялся объяснять ученый. — Как вы думаете, поему вакцина Дай Чуаня действует только на одного из трех человек? Почему он сам и его коллеги опасаются использовать ее на себе? Почему он утверждает, что зараженные теряют к привитым интерес?

Подойдя к Ученому, Долин достал из подсумка маску противогаза, натянул ее.

— Вакцина китайца превращает людей в мертвецов! — заявил Салищев.

— Я догадался об этом, — подтягивая ремешки маски, сказал Долин, — когда Чуань заявил, что его средство действует лишь на одну треть реципиентов.

— Еще не все! — почти закричал Салищев. — Против этого штамма токсоплазмы невозможно выработать иммунитет! Даже если у кого-нибудь это получится, зараженные просто убьют такого человека. Тепло тела, электромагнитное излучение мозга, запахи феромонов — дополняя зрительное и аудиовосприятие, они сигнализируют мертвецу, что перед ним добыча, что ее нужно атаковать. Единственный способ избежать нападения — это избавиться от тепла тела, запахов феромонов и ЭМИ мозга. Да, двое из трех принявших вакцину становятся обычными протистами. Те же, для кого она оказывается не столь убийственной, также превращаются в мертвецов, но уже второго типа! Ослабленный штамм токсоплазмы перестраивает их тела, проникает в отделы мозга, связанные с гипокампом, и стирает воспоминания, атакует гипоталамус и меняет их поведение. Однако не трогает остальные отделы мозга, что позволяет привитому сохранить разум и коммуникативные навыки. Только поэтому вакцинированные обретают способность жить среди протистов! Естественно, мертвец ведь не станет нападать на другого мертвеца. Зачем ему это? Его природа велит ему атаковать живых, но не себе подобных! — Салищев расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ослабил воротник и попытался разглядеть выражение лица Долина, скрытого за маской. Почувствовав себя уверенней, ученый спросил: — Вакцина Дай Чуаня спасет разум и достижения цивилизации, но уничтожит человечество! Привитые изменяться настолько сильно, что утратят право зваться гомо сапиенс! Если вы принесете в мир вакцину Дай Чуаня, люди перестанут быть людьми! Вы, Алексей, собственноручно отдадите этот мир новой расе — разумным, прагматичным, лишенным гуманизма мертвецам, инстинктивно считающих нас, живых, врагами. Вы обречете остатки человечества на гибель. Вы окончательно уничтожите все плоды эволюции, все, над чем природа трудилась свыше двух с половиной миллионов лет, дав нам, людям, право осмыслить ее, наделив нас разумом! — Салищев высокомерно вздернул подбородок. — Теперь-то вы понимаете, почему я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал про Дай Чуаня? Понимаете, почему я должен остановить вас?

Долин натянул капюшон. Из-под маски прозвучал его глухой голос:

— Могли бы просто рассказать, что узнали от Дай Чуаня.

— И вы бы не попытались доставить его вакцину на Валаам? — язвительно переспросил ученый. — Да будет вам, молодой человек. Можете сколь угодно долго убежать себя, что никогда не воспользуетесь вакциной Чуаня, но я-то знаю, что когда встает вопрос выживания, люди способны прибегнуть к самым ужасным методам и средствам. А использование вакцины в достаточно крупной популяции гарантирует, что привитые разнесут свой тип токсоплазмы по всему миру. Потому вы и ваши друзья должны были умереть. Не я враг человечеству, а Дай Чуань и вы, Алексей. Пусть и невольно.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Долин.

— И что вы теперь будете делать, молодой человек?

Засунув пистолет в подсумок, немного поразмыслив, Долин со всей силы двинул ученого боковым в подбородок. Опрокинув стул, Салищев упал под стол. Попытался подняться, но руки и ноги не слушались его.

Конечно, было бы разумнее не оставлять в живых настолько могущественного врага, однако Долин не посмел убить его — несмотря на грязные методы, этот человек как мог заботился о выживании своего убежища и всего человечества. С его смертью шансы местных пережить пандемию сократятся. И значительно.

Подобрав мачете, Долин вышел из лаборатории, кинул замершим при входе штурмовикам:

— Эвакуируйтесь. Боштан присмотрит за Максим Борисовичем.

Козырнув, штурмовики побежали к лестнице.

Добравшись до лифта, расстегнул комбинезон, Долин достал рацию.

— Катя, прием. Я спускаюсь. Будьте готовы забрать меня у лифта.

— Поняла, ждем...

Салищев пришел в себя спустя пару минут после ухода Долина. Обретя способность контролировать руки и ноги, он поднялся, поставил стул и, усевшись, положил гудящую голову на стол. Ему было трудно в это поверить, но он выжил. По какой-то причине после всего, что ему пришлось вытерпеть, Долин не стал мстить и убивать его. Что ж, стратег из гостя с севера оказался так себе. Пощадив врага, он допустил огромную ошибку. Этот Долин не знал и нем мог знать, что ему, Салищеву, известно местоположение подземной лаборатории китайца и коды от всех дверей. Еще бы, ведь пять лет назад он сам являлся ее сотрудником.

Пусть Долин доберется до лаборатории, размышлял Салищев, однако выйти из нее с вакциной он не сможет. Пары групп поиска и зачистки будет достаточно, чтобы навечно запечатать бывших коллег и их гостей в подземных катакомбах лаборатории. Нет, даже лучше послать три-четыре. На технике получше. Но сначала нужно выбраться из башни...

Когда голова перестала гудеть, Салищев поднялся и, захватив портфель, поплелся к двери, из которой выскочил покойный Боштан. За ней была лестница, ведущая прямиков на крышу, на которой его ждал вертолет.

Запасной план — он всегда был у Салищева. Даже китаец был жив не по какому-то недоразумению. Салищев не трогал его и лабораторию лишь потому, что наделялся, что его бывшие коллеги смогут поспособствовать победе людей над токсоплазмой. Также ему нужно было место, куда он мог бы бежать на случай гибели убежища. Или бунта местных. Но теперь пришла пора уничтожить лабораторию. После того, как Чуань нашел настолько ужасный способ пережить пандемию, его больше нельзя оставлять в живых. Ни за что. Ученик Чи Квона и его вакцина обязаны исчезнуть.