— Они хорошо показали себя, свое умение, выучку и правильность оценки обстановки. Но не об этом. Они говорят, что Вы их обучали каким то совершенно новым методом...,— "товарищ Пронин" сделал большие удивление глаза,— да да,— продолжал Стефанчук, не обратив на мимику "Пронина" внимание,— они говорят что обучались на "стимуляторе", одевали шлем и...по их словам они за время пребывания у Вас выучились лучше, чем в летном училище за все время.
— Ах, Вы об этом,— усмехнулся Валерий,— это "стимулятор" виртуальной реальности совмещённый с гипнозом,— соврал он на полном серьезе, не моргнув и глазом,— специально разработанный для быстрого обучения. Так в чем проблема?
— Хм не проблема, а просьба,— исправил его Ефремов, переглянувшись с полковником Стефанчуком,— нельзя ли и остальных наших летчиков немножко подучить на Вашем "стимуляторе".
— Вы понимаете, что это на той,— он указал пальцем,— стороне...
— Понимаем,— с грустью произнес полковник,— у нас хороших летчиков почти не осталось, в основном так...молодёжь вот их немцы и...., так как договорились?
— В общих чертах да, но не более 16 человек и дней на 15-20.
— А почему только 16?
— У меня на этих "стимуляторах" еще и танкисты занимаются.
— Так у Вас и танки имеются? — почему то с очень уж большим удивлением спросил полковник Стефанчук.
— Совсем чуть чуть...
— А зенитки у Вас есть?,— спросил Ефремов
— Зенитка?...немецкая Flak-30 установленная на наш броневик. Была еще 85 мм другу отдал...
— "Товарищ Пронин",— шутя начал говорить майор Ефремов,— я тоже хочу быть Вашим другом. Дайте мне зенитку,— и уже более серьезней,— у меня ни одной. Смешно сказать при налете отстреливаемся трофейным МГ-15, который сняли с "87 юнкерса"...
УТ-1 на У-2 все же сменили, а двигателей нашлось еще два, хоть и ремонтных, а вот летчиков на до обучение навязали 24...они бы и больше отправили будь их воля, безлошадных пилотов было с избытком и все они по большей части молодняк...взлет-посадка и пару кругов над аэродромом при чем все это в хорошую погоду и в тепличных условиях.
Глава 8
За день до вылета на Кавказ Валерий Александрович вновь встретился с жандармским майором Кутаховым Вадим Ивановичем:
— По Вашему вопросу было проведено негласное расследование,— говорил Вадим Иванович,— в результате которого выяснено..,— он сделал паузу, ладонью потер лоб и продолжил,— Сам Василий Афанасиевич Говоров личность, я Вам хочу сказать, не очень...буян, скандалист, пьяница, картежник...
— Что то я не совсем Вас понял...
— Играет в карты, за частую проигрывает, н-да...часто сидит на мели...в компании является подстрекателем всевозможных подлостей и пакостей в которых принимает участие на "вторых ролях"...неоднократно "отличался", за что и разжалован, но не в солдаты, а всего лишь в унтер-офицеры и сослан на Кавказ. Два месяца назад произведен в прапорщики. Вот такой это человек.
— Хм, с ним ясно, а....
— Его отец,— кивнул головой Кутахов,— имеет небольшое имение в Тульской губернии, а так же мастерскую где изготавливают охотничьи ружья. Дела у них не очень, даже можно сказать дрянь,— немного подумав продолжил,— сильно проверить Ваше родство мы не сумели, но у деда Виктор Алексеевича, батюшки Василия Афанасиевича, Афанасий Викторовича был брат Петр Алексеевич. У которого был сын Николай...Вашего деда звали..?,— и посмотрел на Говорова
— Николай Петрович,— ответил Валерий Александрович.
— Так вот я и говорю, Ваше родство точно установить не представилось возможным, но...сами понимаете слишком много совпадений...
— Значить Вы утверждаете, что он мой кузен?
— Валерий Александрович,— протяжно произнес Кутахов,— я ничего не утверждаю, но...предполагаю, что Вы все же родственники.
— Вот,— в сердцах произнес Валерий и сжал кулак,— наградил Всевышний родственничком...
— Да не волнуйтесь Вы так, в семье ведь, как говорится...
— И что мне теперь с ним?
— А ничего...он Вам кузен ну и пусть, у некоторых вон кузены правителями иностранных держав,— при этом покивал головой,— и это им не мешает по родственному воевать друг с другом,— разряжая обстановку весело произнес жандармский майор и разулыбавшись. Валерий так же заулыбался, поддерживая шутку:
— Вы то когда получите повышение в чине?
— Представление уже-с...,— он иронично кивнул головой,— жду-с...
* * *
Легкая бричка неспешна передвигалась по пыльным ухабам дороги все дальше отдаляясь от города и все ближе приближаясь к имению господина Говорова.
— И далеко же он от города забрался,— тихо роптал полицеймейстер Цапушев Гавриил Федорович находившемуся тут же городскому голове Коржову Юрию Ивановичу,— Эй Данила,— крикнул он кучеру,— далеко ль еще?
— Дык Ваш благородие, еще чуток осталось,— не оборачиваясь ответил тот,— вона за тем пригорком,— он вытянул руку и указывал батогом,— поворот и уже недалече будет.
— А Говоров то и людишки его в город на автомобиле приезжают,— мечтательно произнес Коржов изрядно утомившись от дороги.
До указанного кучером Данилой поворота добрались, а вот дальше их взору предстала:
— Ты гляди какую дорогу он соорудил, а поля то как посеяны...— с удивлением произнес Коржов, ни к кому конкретно не обращаясь.
А удивится было чему, вся дорога, в две нитки, аккурат по колее телеги была уложена плиткой, а ряды высокосортной пшеницы посеянные севалкой были ровными и густыми.
— До самых Андрейков такое,— важно, со знанием произнес кучер,— как Ильинку и Кузин хуторок их барин прикупил, так сразу и дорогу сделали, а сеют они железным конем, я его никогда не видел, но знающие люди кажуть что хорош.
Полицеймейстер и городской голова при этих словах посмотрели друг на друга ничего не говоря, а когда с пригорка открылся еще и вид на все селение...в центре строения были старые но с новыми пристройками, многие не просто перестраивались, а строились сызнова, крыши красовались красной черепицей, многие дворы огорожены крашеными заборами и воротами. Вдали виднелись водонапорные башни, непонятные длинные строения ...с далека не разобрать но похоже на амбары, чуть в сторонке выложенная из красного кирпича — усадьба. Узорчато уложенная разноцветная плитка радовала глаз и создавала дополнительный уют, красоту и порядок. От всего веяло зажиточностью, достатком, чистотой и основательной хозяйственностью.
— Кхе кхе, Гавриил Федорович,— прокашлявшись полушёпотом произнес Коржов,— ты бумаги по Мартыновским не забыл?
— Как можно, как можно то...вот они-с,— и положил руку на небольшой портфель,— это же как сделано, это же сколько стоит, это же...,— сокрушаясь бубнил себе под нос Цапушев разглядывая село.
— Гавриил Федорович,— тихо продолжил Коржов,— что ты обо всем этом думаешь?
— Богат, очень богат, а сделано все ну прям чистая заграница..., а все инженером называется, если бы сам это не увидел, не поверил бы.
— Ты это...сильно здесь не пей, помни у него сын с наследником престола в хороших отношениях, а то...знаю я тебя чай не один год, напьёшься скажешь что не так, а утром проснешься, а вокруг Сибирь...— и так пристально посмотрел на полицеймейстера, что тот сразу все себе представил... бескрайнюю снежную тайгу, метель и лютые морозы...
— Свят свят свят, я здесь вообще пить не буду, упаси Господь,— трижды перекрестившись промолвил Цапушев.
— Вот и я тебе, а ты с ним тягаться хотел, писаришка у него в Николаеве надежный имеется,— не смог удержаться от язвительной уколки Коржов.
— Да кто же его знал то, все ведь тайна была то какая,— говорил он пожимая плечами,— только то и открылось все,... я сразу неладное заподозрил, когда Федька "Кривой" о Говорове слушать ничего не желал, да смотрел на меня жалостливыми глазами, вот жиж шельмец, знал таки он скотина, да ничего сказать не захотел...
— Тебе то не захотел, а мне вот давеча,— перебил его Юрий Иванович,— верные людишки подсказали, что сына Федькиного то Ивашку, Говоров где то возле столицы пристроил и Федька попервой с ним был, присматривал что там да как, так вот дело он там имеет крепкое, паровозы самому Государь-императору поставляет, вот так то..
— Откуда известно?
— Да есть у меня человечек один,— говорил Коржов,— Федька как напился так хвастался,— и посмотрев на Цапушева продолжил,— я то после того как ты мне о странности то рассказал, что Федька "Кривой" людишек Говорова трогать опасается, так сразу то и попросил послушать, что он толкует с пьяна.
Пока они важно и неспешно разговаривали о делах житейских, да о проблемах мирских, бричка подкатила к усадьбе. У ворот их встретил...то ли привратник, толи дворовой, а может и вообще кто то из челяди. Одет он был как обычный казак но имевшаяся при нем большая собака...Он поднял руку, показал пальцем толи на лошадь, то ли на кучера и этим же пальцем указал на землю возле себя, как бы говоря: тебе остановиться здесь. После полной остановки брички первым кто к ней начал движение был пес.
— Мухтар — сидеть! — раздалась команда "привратника". Собака оглянулась на хозяина и села, продолжая пристально смотреть на прибывших. Подошедший же поинтересовался:
— Господин Коржов,— дождался пока тот кивнул, перевел взгляд на полицеймейстера,— господин Цапушев,— когда и тот кивнул продолжил,— прошу следовать за мной, Александр Николаевич ожидает Вас у бассейна.
Коржов часто кивая головой в знак, что он все услышал и все понял молча последовал вперед, а вот Цапушев сначала приподняв фуражку почесал лоб, поскольку воочию начал осознавать что бы произошло, напиши он бумагу в Николаев. Все это время пес по кличке Мухтар исправно выполнял команду "сидеть" но очень пристально наблюдая за прибывшими.
Бассейн был сделан в лучших традициях "новых русских" и находился во внутреннем дворике, там же находилась и сауна, но об этом гостям никто ничего не сообщил.
— Александр Николаевич, Вы поймите нас правильно,— говорил Коржов, при молчаливом согласии Цапушева,— это Вам подарок от дворянского собрания нашего уезда, как дань уважения,— в это время Говоров старший просматривал бумаги на бывшее имение Мартыновских, а ныне согласно этим же бумагам оно уже принадлежит ему. Смотрел, довольно улыбался и молчал слушая восторженную речь Коржова и изредка поглядывая на кивающего полицеймейстера.
— Я высоко оценил Ваше внимание к моей скромной персоне,— отложив документы в сторону произнес он неспешна,— У Вас кажется имеются проблемы со строительством моста?— спросил он, при этом Городской голова сжал губы и предано смотря в глаза несколько раз мелко кивнул головой,— я помогу Вам...после отбытия Его Императорского Высочества наследника-цесаревича Александра Николаевича, я направлю команду...о самом мосте я говорить не стану, не совсем мой профиль, но дорогу с обеих сторон, с выкладкой дорожной плитки сделаю.
* * *
Самолет с Высоким гостем прибыл вовремя. Ну почти вовремя, потому как в котором часу он должен прибыть не знал никто. К этому моменту на взлетном поле находился почетный караул возглавляемый сержантом Левченко, состоящий из трех взводов первый из которых был экипирован в казачью форму, второй в цифровой, а третий в обычный камуфляж. Встречающая делегация состоящая из Говорова старшего, за которым чуть в отдалении находились городской голова Коржов и полицеймейстер Цапушев, а так же оба старосты деревень гладко выбритые и одеты в костюмы с бабочкой, на голове у староста Центральной усадьбы, как все чаще называли село Андрейки — Архипа Рукавицы была польская конфедератка, а староста Ильинки — Афанасий Ильин был во французской фуражке с высоким околышем и длинным широким прямым козырьком...с ними был еще какой то попик с дьяком имевшие важный вид и перепуганные глаза, как меня уверяли оба старосты деревень, без попа ну никак..а уж простого народу вокруг собравшегося поглазеть на небывалое... и откуда столько взялось? В начале встречающей процессии находился юношеский духовой оркестр местного "клуба" в импровизированной гусарской форме успевший за неделю ударными темпами выучить пару маршей...ну как выучить...они их играли, но для исключения всяких неприятностей из динамиков, для подстраховки слышался настоящий марш, так как он и должен звучать. К подрулившему самолету на автомобиле шустро подвезли "трап" и расстелили красную дорожку на которой был установлен столик с хлебом-солью, резаной колбаской, сыром и "рюмкой водки". Вернее на одном подносе стояла бутылка с водкой и рюмки, на втором с коньяком и бокалы для коньяка. Рядом возле стола стоял старший Говоров одетый в двубортный костюм с красной бабочкой на голове был котелок. При появлении наследника-цесаревича воины взяли "на караул", а оркестр заиграл "Марш Парад". Из самолета так же вышел Валерий Александрович и полковник Сазонов Никанор Сергеевич которого командировали от армии проверить как идут дела на Кавказе и достаточно ль надежен летательный аппарат, ну и для общего присмотра. Наследник, предварительно проконсультированный Валерий Александровичем, что у нас так принято и отцу будет очень приятно, подошёл к Говорову старшему, поздоровался с ним за руку второй похлопывая сбоку по плечу. Взял бутылку коньяка, повертел ее в руках внимательно осматривая, сделал удивлённое лицо и стал ознакамливаться с надписью на достаточно красочной этикетке, а там было написано, что данный продукт изготовлен по личному заказу мсье Говорова Александра, и все это на французском и на русском языках. Он даже пытался сличить фото на этикетки с оригиналом и найдя сходство, что выразилось в приподымании им бровей улыбнулся. После ознакомления с содержанием написанного налил себе и смакуя выпил, закусил сыром, потом отломил кусочек хлеба, мокнул в соль.
— Александр Николаевич,— обратился он к Говорову,— это с самой Франции?,— сказал он указывая на бутылку.
— Так точно Ваше Высочество,— склонив голову в поклоне произнес тот,— если интересуетесь — для Вас приготовлено несколько бутылок...
— Ты посмотри как делать умеют,— продолжал тем временем наследник-цесаревич, не обратив внимания на слова Говорова ... он восхищался изяществом бутылки и этикетки, а не качеством самого напитка.
Полковник Сазонов был попроще. Подойдя к столику, крепко пожал руку Говорову старшему, при этом негромко произнес:
— Хорошего сына воспитали,— сначала искоса глянул, что же там рассматривает цесаревич, а когда тот налил себе коньяк, сильно не церемонясь налил себе водки. Тут же ее выпил, отломил кусочек хлеба, макнул в соль, положил сверху колбасу, сыр и закусил.
— Н-да,— проговорил он,— надо было еще огурчик соленый...,— но увидев, что на него смотрит царская особа фразу не закончил и замолчал.
— Никанор Сергеевич,— тихо произнес рядом находившийся Валерий Александрович,— в имении нас ожидает ужин, так может распорядится на счет солененьких огурцов?
— Нет не стоит беспокоится, там и так будет достаточно закуски, а здесь,— он глазами показал на хлеб-соль,— как то суховато.
— Никанор Сергеевич,— не унимался Валерий,— хлебом-солью на Руси завсегда дорогих да желанных гостей встречали, чарку водки подавали...
