Отрок Книга 04

— Ну, Илья Фомич, молодость — такой недостаток, который сам собой проходит со временем! — Мишка вальяжно улыбнулся и оглядел ребят, как бы предлагая им всем вместе оценить юмор и мудрость афоризма. — Но мы-то для того тебя и упрашивали Старейшиной стать, чтобы ты нас, как раз, о трудностях, заботах и опасностях упреждал. Да еще и советовал, как нам глупостей не натворить. А если кто себя очень умным считает и к словам Старейшины со вниманием и почтением прислушиваться не желает... — Мишка согнал с лица улыбку и добавил в голос металла — ... или обижаться на правду вздумает, то, значит, он и впрямь дите малое и в Совете Академии ему делать нечего!

Дмитрий остался все так же напряженным, а Демьян увел взгляд под стол и поджал губы — понять намек было не сложно. Все остальные, тоже, тем или иным образом проявили отсутствие желания изображать из себя "самого умного". Илья же, надо отдать ему должное, сумел правильно понять мишкино вмешательство и воспользоваться образовавшейся паузой:

— М-да! Так вот, я и говорю: наперед заглядывать, конечно, надо, но и под ноги смотреть не забывайте! Давайте-ка, начнем с самого простого, того, что прямо перед глазами лежит.

"Ну, слава богу, кажется, пошло то, что требуется! Но не расслабляться, сэр! Куда разговор зарулит предвидеть невозможно!".

— Кормежка! — торжественно провозгласил Илья. — Хлеб насущный. Пока не голодаем — сотник Корней и боярыня Гредислава кормят. Да и купец Никифор привез на ладьях много всякого. Но самим-то нам, что, не надо об этом заботиться? Курей, овечек, свинок завести. Коров тоже неплохо было бы. Отроков молочком попоить для здоровья полезно. Рыбные ловы поискать, место для облавной охоты присмотреть, пасеку, как у сотника Корнея устроить. Но главное — пашня! Мы сколько леса сведем, пока крепость достроим? Довести землю до ума — это же какое подспорье получить можно! Опять же, огороды! Тоже места присмотреть надо.

— Да кто ж это делать-то будет? — возмутился Демьян. — За скотиной ходить, землю обрабатывать. Рабочих рук сколько надо!

— Вот и я о том же! — согласился Илья. — Богатство под ногами валяется, а не взять! Почти две сотни народу собрали, а рук не хватает! Делайте в уме первую зарубку, господа Совет! Теперь, вторая забота — одежка! Я уж не говорю, что отроков на зиму одевать надо, сейчас уже зарез! Отроки на учебе потеют, хоть выжимай, а у каждого по две рубахи: одна на себе, другая на смену. Бывшие устиновские холопки обстирывать не успевают, от ребят, как от козлов прет, того и гляди, чирьями зарастут! Поддоспешники от соли колом стоят! Как хочешь, Михайла, а надо, чтобы Осьма со Спиридоном из торговых походов полотно везли или, на худой конец, пряжу. Ребят одевать надо!

"Вот так, сэр! Одно из отличий регулярной армии от территориальных воинских формирований — способ снабжения. Ратники деда Корнея обо всем, что перечислил Илья, заботятся сами, а нам так нельзя. Это расплата за то, что обучение идет постоянно, а не в свободное от хозяйственных работ время".

— Третья забота — продолжал, между тем, Илья — обувка! Пока терпит, хотя некоторые уже чуть ли не босиком ходят. Ладно, устроим по первой пороше облавную охоту, благо стрелков в достатке, кожу добудем. А кто шить станет?

Илья оглядел погрустневших господ советников, кривой улыбкой констатировал их некомпетентность и безжалостно продолжил:

— И это еще не все, хотя с вас и перечисленных забот хватило бы, но раз уж вы называетесь "господа Совет", слушайте дальше! Четвертая наша забота — Ратное! Всех не спрашиваю, но Михайла, Кузьма и Демьян должны знать: всегда ли Ратное на нынешнем месте стояло?

"То есть, как? Это что за фокусы? Почему вам, сэр, об этом ничего не известно, позвольте полюбопытствовать? Информация, полученная носителем еще до "вселения" и настолько очевидная для всех, что в обыденном общении даже не упоминается? Да нет, какое-то упоминание должно проскакивать, хотя бы изредка. Тема являющаяся табу? Что-то связанное с неприятными воспоминаниями или грядущими опасностями, о которых не хочется говорить? Кузены молчат, на вас сэр, пялятся, надо как-то реагировать... Вот влип, блин!".

— Илья Фомич, может быть сам расскажешь для всех? — попытался выкрутиться Мишка. — Сам понимаешь: говорят об этом не часто, мы можем и не знать всего.

— Да чего тут знать-то? — легко заглотил Илья мишкину наживку. — Сто лет назад мы на самом краешке Погорынья поселились, недалеко от того места, где Пивень в Случь впадает. Нашли хорошее место, сделали росчисти под пашню, крепенько шуганули местных язычников и зажили себе. Но земля-то истощается. Это лесовики мало землю пашут, больше лесом живут, а нам пахотной земли нужно много. Ну, поля постепенно от села все дальше и дальше отодвигались, чтобы пахарям безопасно было, приходилось все крепче и крепче лесовикам поддавать. К тому времени, как окончательно покой установился, пришлось новое место для поселения подыскивать — земля совсем плохо родить стала, а до новых полей приходилось целый день добираться.

Подыскали новое место, выше по течению Пивени. Сразу же, что б потом людей не терять, такую острастку язычникам устроили, что некоторые аж на Волынь от нас утекли. Рассказывают, что за одного убитого ратнинца тогдашний сотник целое селище дымом пускал. Ну, а лесовики на тех, кто на прежнем месте жить остался, отыгрались — не только живых вырезали, а и на кладбище прах из могил выкопали и в реку покидали, такая ненависть была.

Сейчас Ратное уже на третьем месте стоит. Перебирались уже не так, как прежде — тихо, постепенно и на такое место, с которого никого сгонять не надо было. Сначала острог небольшой поставили, переселили полусотню ратников с семьями. Агей, он только-только сотником стал, такую штуку придумал: переселялись сначала только те, кто на местных девках женат был, а на новоселье родню из дреговичей приглашали. Так, более-менее мирно и обошлось. Хотя, по всякому, конечно случалось. Бывало, что и...

Илья примолк, о чем-то задумавшись, потом сменил тему, махнув рукой:

— Короче говоря, пришло время Ратному опять переезжать. Все, вроде бы, понимают, но с насиженного места трогаться всегда трудно. Оттого и тын поправить все никак не соберемся — зачем, если уезжать? А если не уезжать, то как жить? Вот ты, Михайла, на последнем сходе был, там рассказывают, разговор шел о том, чтобы Ратному городком стать, верно?

— Был разговор. — Подтвердил Мишка.

— Но тогда ни Воинской школы, ни крепости еще не существовало, так?

— Так. Ты к чему клонишь-то Илья Фомич?

— Да к тому, что наша крепость — тот самый острог, с которого переселение начиналось! А ну, как надумают в Ратном сюда переезжать? Тогда все наши разговоры, весь наш Совет прошлогоднего снега стоить не будут. Приедут: сотник, староста, ратники — будут все опять на сходе решать, куда и половине вольных ратнинцев ходу нет!

"Вот тебе, бабушка, и плюрализм! А вы-то, сэр Майкл, уже хозяином здесь себя чувствовать начали, первичную управляющую структуру создавать намылились. Приедет ратнинская элита и похерит все на фиг, пикнуть не даст! Спокойствие, сэр, только спокойствие! Ничего еще неясно — лорд Корней не с бухты-барахты про город тогда ляпнул, есть у него какие-то планы. Планы, конечно и изменить можно, но...".

— Да что это за переезд! — прервал мишкины размышления Демьян. — Полдня пути, и то, если по дороге, а если по прямой, так и того меньше! Не переезжают так!

"Кузен Демьян прав. Пивень, конечно, извивается, как змея, но общее направления движения ратнинцев на протяжении сотни лет было: с северо-востока на юго-запад — все глубже и глубже в дикое Погорынье. Следующий бросок должен привести в самые дебри — в центр междуречья Горыни и Случи, несколько севернее владений боярина Журавля. Елозить на дистанции пятнадцать-двадцать километров смысла нет...".

— Так что скажешь, Михайла Фролыч? — обратился к Мишке Илья. — Собирается Корней с места сниматься или нет? Он тебе ничего такого не говорил?

— Нет, не говорил, но у нас же и своя голова на плечах имеется. Давайте попробуем оценить ситуацию на основе имеющихся у нас сведений...

— Мудрено больно излагаешь...

— Ничего, Илья Фомич, сейчас все понятно будет. Кое-что мы знаем, об остальном попытаемся додуматься сами. Первое — кто живет в городе? Служилые люди, ремесленники, торговцы, ну и прочие, в том же духе. Пахарям в городе жить не с руки — пашня далеко. Значит, если на месте Ратного будет город, то пахарям надо из него уходить — селиться на тех землях, которые они будут обрабатывать. Второе — наблюдается ли подобный процесс в Ратном в настоящее время?

— Чего наблюдается?

— Уходят ли пашенные люди из Ратного? Да, уходят!

— Это кто ж? — Илья, как впрочем, и все остальные, уставился на Мишку так, как наверно древние греки смотрели на пифий, озвучивавших волю Дельфийского оракула. — Чего-то я не видел, чтобы уходили.

— Видел, Илья Фомич, но внимания не обратил, потому, что пока это в глаза не очень бросается. Выселки сотник Корней заново заселил? Заселил. Место под новую весь, чуть выше по течению Пивени, там, где у нас новые огороды, присмотрел? Присмотрел. Троих бояр землями в нескольких днях пути от Ратного наделил? Наделил! Десять семей боярыне Гредиславе передал? Передал! Тенденция, однако!

— Тьфу на тебя, Минька! Нормально-то говорить можешь? — Илья начисто забыл о необходимости выражать свои мысли исключительно в вежливой форме. — Чего ты сейчас тут наболтал? Что это значит?

— Да то и значит, Илья Фомич, что сотник Корней начал пахарей из будущего города выводить. Те, кто пооборотистей, да посмекалистей, скоро, я думаю, поймут в чем дело и тем же займутся. Безопасно стало! Гредислава Всеславна Корнею Агеичу так и сказала: "Вы за сотню лет, почитай, со всей округой породнились, пора вам в Погорынье своими становиться!".

— Ага, так, значит. — Илья снова полез было скрести в бороде, но замер, не донеся руку до подбородка. — Михайла! Так у нас, получается, богатство в руках! Земли от леса очищенные, свежие, неистощенные! Мы же можем на них людей пустить или не пустить, а значит, сами условия ставить! Ты подумай: полторы сотни парней, полсотни коней — вырубки, подходящие под пашню, от пней очистить, ветки, корни, пни сжечь... Скольким семьям наделы дать можно! Ты это... Ты, Михайла, с дедом поговори — это наша земля, мы ей распоряжаться должны!

— Понял тебя, Илья Фомич. — На самом деле Мишка еще полностью не представлял себе все открывающиеся возможности, но главную мысль ухватил: Академия может стать землевладельцем! — Поговорю с господином сотником, думаю, он возражать не станет, потому что это совпадает с его намерениями. А нам надо как следует подумать: кого и на каких условиях на наши земли пускать.

"Эх, елки-моталки, еще бы трехполку внедрить, чтобы земля не истощалась! Да? И что вы, сэр, о трехполье знаете? Озимые, яровые и пар? Но есть же еще и севооборот — что-то там про бобовые, которые способны атмосферный азот связывать. Еще всякие хитрости. Например, кислые здесь почвы или щелочные? Это ж не просто так сказать: давайте-ка поле на три части поделим и по очереди будем давать им "отдыхать". Пахарям все подробно объяснять надо, на примере показывать, а как объяснять, если сам толком не знаешь, как показывать, если результатов годами ждать надо? Гм, а может, предшественник у себя уже трехполье ввел? Надо у Ионы спросить...".

— Корчевать, корчевать надо! — все не мог успокоиться Илья. — Пока осень не настала, пока дожди не зарядили!

— Погоди, Илья Фомич. — Мишка успокаивающе притронулся к рукаву Старейшины Академии. — Мысль твоя верна и понятна, никто и не спорит, но надо добиться решения воеводы Погорынского: чья это земля — наша, воеводская или боярыни Гредиславы? Давай-ка отложим это дело на недельку, а после разговора с воеводой, к нему вернемся.

— Тоже верно... — Илья сожалеющее вздохнул, но согласиться с мишкиным предложением был вынужден. — Но тянуть с этим нельзя!

— Тянуть не будем! — пообещал Мишка. — Ты, пока, обойди вырубки, посмотри землю, поговори с Сучком: где они еще лес валить собираются? Под пахоту же не всякая вырубка подойдет. Прикинь: сколько поприщ уже есть, сколько еще появится. С воеводой не просто так говорить надо, а точно знать: сколько и какой земли у нас есть.

"Блин, хоть садись бизнес-план писать! Ох, сэр, крепенько подумать придется, из такой ситуации надо максимум пользы выжать".

— Сегодня же с Сучком переговорю, — согласился Илья — но и ты с дедом не тяни.

— Договорились. Что-то еще сказать хочешь, Илья Фомич?

— Да сказать-то много чего можно... не хватит ли на сегодня? Хотя, еще одно дело есть, не хотелось бы откладывать. Помощники мне нужны!

— Помощники? По какой части?

— А по всякой! То есть, я хочу сказать, что если по одним делам ты мне помощников дашь, каких я попрошу, то польза и в другом деле тоже будет.

— Илья Фомич! — Мишка укоризненно покачал головой. — Будет тебе загадками говорить!

— Да никаких загадок! Я с хозяйством уже справляться перестаю, столько всего упомнить надо, голова пухнет! Недавно дратва понадобилась, не помню, где лежит, хоть убей! Столько же всего навезли... А Никола, молодец, вспомнил, как ты им на занятиях про складское дело рассказывал: как товар раскладывать, да записи вести... Я-то... — Илья тяжко вздохнул — записи делать не мастак... не умудрил Господь. Ну, вот я и подумал: пускай-ка будущие купцы мне помогут дела вести, записи всякие там... еще чего, чему ты их учишь. И мне помощь и им учеба. Вот... — Илья запнулся и продолжил как-то робко и неуверенно: — И сынков моих поучить бы... Василий Михайлович, дай ему Бог здоровья, их грамоте учит, так еще бы им и на твои занятия, Михайла Фролыч, походить бы... Мне за учебу, конечно, заплатить нечем, но я же не вечный, замену бы подготовить — для Академии польза... — Илья совсем засмущался, так, что Мишке даже стало неудобно.

"Все бы так относились к использованию служебного положения в личных целях... про коррупцию и не знал бы никто!".

— О чем речь, Илья Фомич! — преувеличенно удивленно отозвался Мишка. — Конечно, пускай ходят! Или прямо сейчас, или когда грамоте подучатся, все равно. Выучим, а про плату и вообще не вспоминай! От тебя и так столько пользы Академии, а если еще и сыновья помогать будут, мы только спасибо скажем!

— Ты не смотри, что они у меня мелкие, — продолжал, словно не слыша Мишку, Илья — они бойкие и телом крепкие, просто росточком не вышли...

— Хватит, Илья Фомич! — решительно прервал Старейшину Мишка. — Решено: сыновей твоих учим, а купеческих детей даем тебе в помощь. Господа Совет, возражения есть?

Возражений не последовало и Мишка решил, что для первого раза достаточно. Пора было подводить итог. Итог — для господ советников Академии, а для самого Мишки — шаг, после которого, дороги назад уже не будет. Шаг, означающий рождение структуры — управляющей подсистемы — Академии (прообраза будущего университета), нового поселения, еще не имеющего названия (Мишка о названии просто забыл), сельскохозяйственной и промышленной (хотелось надеяться) структур.