А там ветераны все еще возились с разгрузкой. Я показал им, куда складывать груз, упакованный во всякие защитные мешки и цветные сетки, и деды лихо метали барахло по углам. Пришлось включиться в процесс. Наконец, все было разобрано и разложено в должном порядке.
-Что у тебя, Афанасий? — На меня требовательно смотрело три пары глаз.
-У меня все готово...
-Товарищи офицеры! Взять оружие. На выход.
'Скаф' отлепился от меня и поплыл вперед. Он зависнет у входа и будет держать энергетическую линию от трассы к шарику. Я посадил деда к себе, а Костя с Петровичем уселись во второй шар. Наш трамвай тихо выплыл из пещеры.
-Вот незадача! Опять ночь! Да что же это такое — как я сюда ни попаду — все время темно. Шарик, свет!
И шары, и 'Скаф' дали свет. Однако я погорячился — сейчас на планете было немного посветлее. По крайней мере, видно было намного дальше. Я посмотрел на небо. Низкое, темное, покрытое бешено несущимися черными тучами. Если это день, то загорать нам тут явно не светит. Я обернулся к скале.
-Вот тут я и свалился, дед. Высоко-то как! Повезло мне...
Дед внимательно рассмотрел маршрут моего полета на землю негостеприимной планеты и ухмыльнулся.
-Главное — живой ты. Давай выгружаться. Нужно еще могилу готовить, памятник.
-С этим проблем не будет... Надо только решить, где похороним ребят.
Шар опустился на грунт, и я его свернул. Тела в мешках и груз группы остались лежать на синей траве. Из второго шара к нам с дедом шли Костя с Петровичем.
-Что предлагаешь, Афанасий? Где будем могилу делать?
-Вы тут посмотрите, отцы. Может, документы какие, жетоны там... А я крутанусь на Шарике, что-нибудь подберу.
Так и сделали. Старики присели около мешков, а я снова забрался в шар и не спеша поплыл вдоль скальной стенки. Пройдя метров сто, я нашел то, что и было нужно. Одиноко стоящий скальный клык. Он сам по себе был похож на монумент, а я ему еще и помогу приобрести нужную форму.
-Шарик, выведи эту скалу на монитор. Твоя задача сделать так...
Оставив Шарик выполнять задание, я вернулся к месту высадки. Ветераны внимательно рассматривали какие-то документы.
-Взгляни, Афанасий. У них были мандаты Академии Наук СССР. Мудрые все же предки были...
Я развернул рвущийся из рук лист лощеной, плотной бумаги.
'Академия Наук СССР. Мандат. Капитан Скворцов Игорь Сергеевич, руководитель экспедиции... Просьба оказывать содействие в выполнении поставленной научной задачи...'
Я посмотрел на капитана Скворцова. Синяя трава под порывами ветра касалась его черепа, как бы лаская и успокаивая: 'Ты дошел до своей цели, герой... Ты выполнил приказ... Ты сделал все, что смог. А теперь ты заслужил покой...'
-Теперь у нас есть имена... — Костя достал из нагрудного кармана старую фотографию. — Вот, и карточка есть... Только кто сейчас скажет, где тут этот капитан?
Я посмотрел на фото. Молодые, улыбающиеся лица, потные, торчащие волосы. Один приник к горлышку фляги, другой прикрыл глаза от солнца. Все с оружием.
-Костя, а отец?
-Вот он... — Костя показал на того парня, который прикрывался рукой от солнца.
-А ты повыше его будешь. Но похож.
-Естественно, похож... Отец все же... Ты, Афанасий, место подобрал?
-Да, сейчас там Шарик работает. Их снарягу проверили?
-Да что там проверять. — Подошел к нам Петрович. — Шестьдесят лет прошло, да и газ этот гадский. Весь металл съел. Харчи, конечно, все пропали, патронные цинки потеряли герметичность. Взрывчатка еще есть, немного, правда... Уничтожить все надо от греха, сжечь...
-Погоди, Петрович, сначала могилу сделаем. Пошли, посмотрим.
И мы вчетвером двинулись сквозь порывы ветра к одинокой скале. Там, вспышками электросварки, полыхал разрядами Шарик. Гляди-ка! Еще светлее стало. Теперь мрак и хмарь не мешала просматривать скальную гряду почти на километр. А вдали от скал стало видно стену растительности. Гулять в этом садочке почему-то не хотелось...
Пока мы дошли до скалы, Шарик практически и закончил памятник. Высокая, метров пятнадцать, грубо ограненная пирамида. В основании — огромная наклонная пятиконечная звезда. В ее центре Шарик выжег погребальную камеру.
-Это что, так дырка и будет?
-Не гони, Петрович. Афанасий что-то задумал. Так ведь, Афанасий?
Я кивнул деду: 'Так'. Шарик поплыл к 'Скафу'. У него было еще одно задание. Да и нам нужно было перенести тела и снаряжение погибшей группы к месту захоронения. Справились и с этим. Мне, как молодому, пришлось залезть в камеру и принимать мешки с останками. Там же решили и положить их груз. Наконец, все было размещено. Тут из пещеры выплыл Шарик. Он нес большую, вырезанную из багрово-рыжего гранита, звезду. Она и закроет вход в погребальную камеру.
-Товарищи офицеры! Смирно! Так уж получилось, что нам пришлось провожать в последний путь героев-землян. Капитана Скворцова, старшего лейтенанта Долоберидзе, старшего лейтенанта Асмолова. Они выполнили приказ Родины. Выполнили ценой своей жизни. Они успели сделать свой первый шаг по новой земле, по другой планете. Продолжить их путь — наша задача!
Четыре автомата уставились в темное небо. 'Огонь!' В давящем шуме ветра совсем не страшный автоматный залп. 'Огонь!' Трассер уткнулся в тучи и исчез. 'Огонь!' Щелчки предохранителей.
Я пошел к своему шару. Я это должен сделать сам. Нет, не так. Это должен сделать человек. Медленно, стараясь не завалить, я повел гранитную звезду к памятнику. Ну и что, что Шарик держал ее гравизахватом? Вел-то ее я. Вот звезда привалилась к массиву памятника, по ее периметру пошло секундное марево раскаленного воздуха, и она сплавилась с пирамидой.
Я отошел к своим ветеранам. На багровой звезде чернели глубоко выжженные имена погибших ребят. А ниже их имен в гранит был вплавлен старый, изъеденный ядовитым газом автомат Калашникова.
Четыре руки взметнулись к козырькам фуражек. Прощайте, герои. Вы остаетесь тут, а нам нужно идти дальше.
Глава 3.
Когда мы вышли из пусковой шахты, вокруг нас просто кипела жизнь. Спортивный лагерь звучал музыкой из клуба, веселыми девичьими голосами, звонкими ударами по мячу на волейбольной площадке. Я только изумленно помотал головой, когда увидел группу молодых ребят верхом на маленьких мохнатых лошадках. Молодежь ерзала в седлах и била лошадок пятками по брюху, пытаясь заставить своих мустангов перейти в карьер, но мудрые лохматые монгольские коняшки только согласно мотали головой, но бежать отказывались наотрез.
-Это что за цирк? Что я еще упустил?
-Чаще надо бывать на работе, Афанасий! А то мотаешься, черт его знает где, на работу не ходишь, а зарплату получаешь, между прочим... Мы же решили завести лошадей. И ребятам конные маршруты не помешают, да и нам лошадки могут пригодиться. Ты же сам говорил, что шар на поверхности планет не работает.
-Да, не работает... А почему не ахалтекинцы? Не арабские скакуны?
-Нужны они тебе... Одни понты. А эти лошадки и прокормятся везде и сами, и даже от стаи волков смогут отбиться. Ближе к земле нужно быть, Афанасий. И она тебе придаст силу, как Антею!
-Ну, если как Антею, тогда ладно... Что сейчас делать будем? Есть предложения?
-Предложение одно, — сказал Костя. — Пошли ко мне, помянуть ребят надо... Только в столовку зайдем, я распоряжусь.
Пока мы оккупировали душ в гостевом коттедже для высокого начальства, наши поварихи сервировали простой стол. Холодные закуски, квашеные овощи и уха. Наш безопасник Егор, тихо звякая стеклом, выставил пару бутылок холодной водки и морс в кувшинах.
-Ну... вечная им память... — Костя встал со стаканом в руке, за ним встали все. После водки страшно захотелось есть. Все оживленно застучали ложками, не забывая, впрочем, отдать должное великолепным деревенским соленьям.
-Кого поминаем? — шепотом спросил меня Егор.
-Ты пей. Ребята были достойные... Ты бы гордился знакомством. — Егор молча кивнул.
Потом все вышли во дворик, расселись кто где, и дружно задымили. Егор тихо командовал девчатами из столовки, помогая им убрать со стола.
-Афанасий, а ты как эту планету назвал?
-Да никак... Когда мне было об этом задумываться? Не до этого мне было, отцы. Об одном думал — как бы ни гробануться...
-Не-е, нельзя так. Нужно дать ей имя. Положено так... — Петрович, как самый беспокойный и настырный, продолжал держать меня под прицелом своих выцветших глаз.
-Вот, например, ты что сказал, когда впервые вышел на поверхность?
-Не помню... 'Шарик, свет!' сказал.
-Не, это не пойдет. А потом?
-А потом Шарик сдулся, а я закувыркался вниз. Там я ничего не говорил. Даже матом не ругался. Просто не успел.
-А когда с дедом выходил из пещеры?
-'Вот незадача' он сказал... — вспомнил дед. — Как-то так, если я не ошибаюсь.
-Да уж... Планетка еще та. Чистая незадача, если еще конкретнее не сказать.
-А что? — сказал Костя. — Мне нравится. Незадача она и есть. Давайте ее так и назовем.
Спорить не хотелось, после водки и ухи меня мягко накрыло сонное отупение. Я бросил окурок в урну и промазал. Встал, подобрал его и сделал вторую попытку. Теперь попал.
-Ладно, пусть будет Незадача. Вы знаете, отцы, я себе в мечтах навоображал как выйду на поверхность планеты со своим штандартом, воткну его в новую землю, дам планете имя и объявлю ее своей...
-И что? — заинтересовался Петрович. — Имя мы ей дали, теперь дело за штандартом!
-Не, не пойдет... Унесет там ветром меня с этим штандартом. Только маленький пионерский флажок. Незадача — она Незадача и есть. Как говорится: 'Как планету назовете, так она и поплывет'. По орбите своей...
Все грустно улыбнулись. Так и закончился этот день.
А на следующий день Костя собрал нас на мозговой штурм. Тема заседания клуба знаменитых капитанов была одна: 'Поиск экспедиции майора Октябрьского'. Майор Октябрьский — это отец Кости. Как он мне рассказал, с революционной фамилией подсуетился его дед. Тогда это было модно и многие лихо меняли свои крестьянские прозвища на что-то звонкое и революционное. Помню, сам читал подшивки газет в библиотеке института. Особенно меня тогда рассмешили массовые переименования всяких Тоцких, Циперовичей и Кацев в Троцких. Не надо думать, что громкий псевдоним льва революции привлекал только евреев, нет — на фамилию Троцкий косяком переходили и Ивановы, Петровы и Сидоровы. До глубокого разочарования в новой фамилии оставалось лет восемь-десять. А там, за явно выраженную привязанность к троцкизму, восемь-десять лет плюсовалось к их срокам за вредительскую деятельность.
Но дед Кости с фамилией угадал. Октябрьский — это достойно, красиво и политически выдержанно.
Так вот, Егора поставили во дворе коттеджа, выделив ему шезлонг и графин с морсом. Задача у него была одна — гнать поганой метлой агентов ЦРУ, СИС, Моссад, БНД и прочих сигуранц с дефензивой. Чтобы враги нас не подслушали. А так же шугать всех местных ходоков к начальству. Ибо — не фиг! Отвечаешь за свой участок работы, так и занимайся им сам, а не перекладывай ответственность на плечи московского начальства.
А мы начали осторожно набрасывать контуры будущих приключений и подвигов. Я четко и настырно подтвердил свой план — пока не перебросим на чудо-планету достаточное для трехмесячного сидения количество харчей, воды, патронов и туалетной бумаги, пока не создадим там базовый лагерь или даже форт, в поиск мы не пойдем. Одно дело три-четыре дня на природе, пикничок там, или выезд на охоту-рыбалку, а другое дело исследовательская экспедиция. Так я им и сказал. Старики сморщились, но промолчали. Потом дед нехотя признал, что внук, в общем-то, прав, только он к таким роскошествам не привык, у него, мол, все было гораздо скромнее — автомат за спину, нож в зубы, две банки тушенки в ранец и гуляй — не хочу! Костя с Петровичем сочувственно закивали головой. В конце концов, я этих китайских болванчиков заставил принять конкретное решение.
Так в протоколе появилась первая запись: 'Поручить тов. Тихонову С.П. сформировать перечень необходимых припасов и оборудования для создания базового лагеря экспедиции. Заказать потребное согласно списку, получить груз и разместить его в соответствующем складском помещении. Экспедитору тов. Никитину А.К. приступить к переброске и размещению груза в точке высадки экспедиции. Срок — до 03.10.2012. Ответственные — т.т. Тихонов, Никитин'.
Все! Дело сразу сдвинулось с мертвой точки. Старые крючкотворы, зубы съевшие на составлении всяческих планов, мероприятий и сетевых графиков, почуяли родную борозду и, задрав сивые хвосты, бодро понеслись вперед.
Споры и крики сразу стихли, и, под негромкие фразы и заинтересованное сопение, Костя начал молотить по клавишам своего ноутбука. Дошло дело и до оружия. Тут крикнули Егора и предложили ему отчитаться о сделанном. Егор радостно отрапортовал. Оказывается, нам, по договору с заводом-изготовителем, было поручено провести полевые испытания модернизированных автоматов АК-103 под 7.62 мм патрон. Заводчане придумали новый обвес на автомат и просто горели от желания услышать отзыв настоящих специалистов о его возросших возможностях. Оружие уже завезли и разместили на моем складе. Егор его расконсервировал и проверил. Нам осталось лишь подобрать себе автоматы в нужной комплектации и пристрелять их.
-Это не склад, а проходной двор какой-то, — пробурчал я. — Почему я последним узнаю, что на него что-то завезли, а? А если оттуда что-то вывезли? Кто отвечать будет?
Егор лишь улыбнулся и сказал, что мне лично он приготовил подарочек. Новую цацку, которая согреет мое сердце ворошиловского стрелка. Я растаял и замолчал. Егора отправили на пост, и работа пошла дальше.
В конечном итоге дело вернулось к основе. К деньгам. Точнее — встал вопрос, кто будет оплачивать заказы? Я моментально почуял неладное и сразу полез в бой.
-Считаю, что платить надо с карточки Кости. Для чего мы ее оживили? Денег там полно, а моя карточка не безразмерная. С нее и так уже почти все сняли. Мне деньги на Незадачу еще потребуются!
Костя помолчал немного и согласился. Вопрос был решен. Я проинформировал участников совещания, что после обеда выскочу на чудо-планету с целью подбора места для нашего форта. Старики сразу оживились и сказали, что так делать нельзя. Выход на планету мы должны сделать все вместе, это знаковый шаг. Исторический. Я улыбнулся и сказал про штандарт. Костя ответил, что со штандартом спешить не будем. Во-первых, у нас нет данных о возможных разумных обитателях планеты. Во-вторых, со штандартом мы уже опоздали, ибо шестьдесят лет назад на планету высадились научные работники из спецгруппы МГБ СССР во главе с майором Октябрьским. Так что нам тут уже ничего не светит. Если отец Кости сделал все правильно, то чудо-планета является территорией СССР. Все охнули, потом немного подумали и согласились с оратором. Дело принимало новый, неожиданный оборот. Решили сделать перерыв на чай.
-Нет, мужики! Я так не могу, у меня ум за разум заходит. Это что же получается? Если на планете нет разумной жизни, а наши там высадились и закрепились, то это еще одна республика в составе СССР выходит?
