Тайпэн. Миротворец.

— Это все равно проявление слабости, — не стал так быстро сдаваться Сунь.

— Тогда, давайте ограничим Ханя по времени. Пусть добьется ухода тиданей обратно в степь в течение трех дней, — частота щелчков стало заметно меньше. — Если что, ударить по разбредающемуся войску Кемерюка будет гораздо проще. А если и нет, то мы ничего, по большому счету, и не теряем...

— Почему бы и вправду не подумать над этим, — поддержал толстяка старик Пай.

— Может все-таки быстрее будет просто убить их? — поинтересовалась Таката, чей голос не содержал в себе ни капли притворства или наигранности.

— У тебя есть три дня, тайпэн Хань, — угрюмо прошипел Кара Сунь, опуская оружие.

Прохладный ветер за стенами штабного шатра приятно холодил лицо и дарил пряные ароматы цветущей степи. В окружении своих верных соратников, Ли неторопливо спускался к подножию холма, где их поджидали Удей и Шархад.

— У нас есть три дня, — сообщил им тайпэн.

— И приглашение на завтрак от самого толстого и мерзкого бурдюка с гноем, какой мне приходилось видеть, — сочла нужным добавить Таката. — До сих пор не верю, что ты так легко принял его предложение.

— Он помог мне, может быть, случайно, но все-таки помог.

— Этот хитрый и дурно пахнущий увалень не лучшая компания, даже по людским меркам, — хмыкнула Ёми. — К тому же с него вполне станется попробовать подкинуть нам всем очередную пакость.

— Но с его помощью добиться желаемого выйдет гораздо быстрее, — не согласился Ли.

— В сравнении с тем, во что выродился род Юэ, бесспорно, — угрюмо поддержала его Йотока. — Не могу поверить, что мои потомки превратились в это. Все-таки кровь Чжу оказалась сильнее. Х-х-х... Он даже не попытался напасть.

— Прошло почти полтора тысячелетия, и за это время ослабнет любая кровь. Вне летописей и хроник выживают лишь идеи и мечты, — отчего-то Ли невольно вспомнилось одно из любимых изречений мастера Азая По, наставника духовной стойкости дзи-додзё, человека дававшего своим ученикам смысл их существования.

— Значит, уже можно отзывать моих сыновей и внуков? — спросил Шархад, которого все эти людские проблемы интересовали еще меньше, чем къёкецуки.

— Да, и передай Фуёко, что она может убрать эти иллюзии. Я боялся, что они не поверят в то, будто бы мы разом сумели захватить весь лагерь, но у нее, похоже, все прекрасно получилось.

— Она очень старается, — улыбнулась чему-то Ёми. — Ей будет приятна твоя похвала.

— Кстати, мы могли бы сделать это на самом деле, — напомнил мангус. — Во всяком случае, шансы здесь были бы равные.

— Но эта армия и ее командиры еще нужна Империи, — напомнил Ли. — К тому же смерть всех этих людей доставила бы радость только кумицо. Да, надеюсь, вы не убивали всех стражников и тех остальных, кто вышел отсюда?

— Я пока еще не настолько стар, чтобы страдать склерозом, — рыкнул степной демон. — Отыщите их потом по шатрам и канавам.

— Тогда завтра встречаемся в условленном месте.

— Как и было оговорено, человек.

Глава 15.

— Это горячечный бред больного разума и откровения опиумных грез! Вы вообще понимаете, о чем говорите?! Это не-воз-мож-но! Физически, алхимически и логически!

Нарастающей силе голоса осадного инженера Жэньмэня могли бы позавидовать многие императорские глашатаи. В своем мнении командир ракетной батареи Ун-Янг-Ша, что в переводе с полумертвого языка Нееро означало "бешеный пьяный дракон", был непреклонен. И в отличие от многих простых армейских офицеров ему было плевать с высокой пагоды на всю власть и славу тайпэнов, стоявших сейчас перед ним.

Буйный характер Жэньмэня был весьма широко известен как в военной среде, так и за ее пределами. Самые отчаянные и рискованные операции на южной границе, так или иначе, неизменно оказывались связанны с его именем, а Юнь давно разослали по своим гарнизонам тайный указ о значительном вознаграждении тому, кто сумеет раздобыть голову инженера. Пьяница, дебошир, сквернослов и знатный любитель женского общества, Жэньмэнь поражал "неподготовленную публику" своим напором и энергией. Едва достигая в росте полутора метров и почти столько же в размахе плеч, нееро двигался с грацией крестьянской телеги, запряженной взбесившимся мулом. Стоять на месте он не мог принципиально, и сейчас метался между замершими полководцами, поочередно бросая реплики в сторону каждого из них и широко размахивая полами распахнутого черного суо, накинутого поверх доспеха из кожаных полос, похожего на те, что носят простые городские стражники. Главным отличием этого защитного облачения был особый "негорючий" состав, которым пропитывалась кожа. Железный тэнгай, прорези которого закрывали стеклянные вставки, болтался у инженера за спиной.

— Он всегда такой? — заинтересовано спросил Ли, смотревшийся на фоне Жэньмэня как вырезанная из камня фигура.

— Нет, — Мао Фень рядом с остальными вообще смахивал на воплощение вселенского спокойствия. — Сегодня он вялый. Не выспался, наверное.

Ханю оставалось лишь слегка удивленно покачать головой, а нееро тем временем остановился, чтобы перевести дух. По большому счету, выбора у Ли не было, только этот отчаянный командир самой бесшабашной ракетной батареи во всем войске годился для задуманной акции. С выбором Фень не ошибся, но темперамент Жэньмэня был уже проблемой сам по себе. Оправив рукой густую окладистую бороду, носившую на себе в некоторых местах совсем свежие опаленные следы, инженер презрительно зыркнул на полководцев исподлобья и вновь вернулся к оставленной теме.

— То, что вы предлагаете, это наивнейшая глупость, которую могут не понимать только полные дилетанты! Вам вообще известно, что за тип атаки вы предлагаете, и почему ярмарочные фокусники не пользуются им на каждом углу?!

— Этот тип атаки предполагает краткосрочное массовое ослепление противника, что приведет к панике и полной дезорганизации в его рядах, — Хань уже догадывался, куда клонит офицер-ракетчик. — Она рекомендована к использованию исключительно в ночное время, желательнее всего в пасмурную погоду, но не во время дождя. Огонь ведется специализированными фосфорными снарядами по особой просчитанной каскадной схеме. Этот прием также известен как "Озарение Инбу".

— Блестящая теоретическая подготовка, — Жэньмэнь прокомментировал услышанное едким тоном. — Но ни щепоти практики! Во-первых, как следует из названия, только сам мастер Инбу Фу знал секрет той самой каскадной схемы, а также формулу зарядной смеси для упомянутых ракет. Во-вторых, несмотря на все наши эксперименты за последнее тысячелетие, нам так и не удалось добиться даже чего-то близко схожего. И, наконец, в-третьих, успехи Инбу, сражавшегося под командованием Йотоки Юэ, может и имели место в те времена против примитивных построений вражеских армий, но уже сегодня никакого практического смысла в них нет. Поверьте мне на слово, попытка создать взрывающиеся снаряды, начиненные железными шариками и ежами, является куда более перспективной для дальнейшего развития ракетной артиллерии...

— Значит, вся проблема в том, что у вас нет схемы и рецепта? — улыбнулся Ли.

— Рецепт мне, по большому счету, и не нужен, я умею обращаться с белым фосфором, — надменно отмахнулся Жэньмэнь. — Конечно, чтобы получить достаточное количество мощных ракет придется разобрать на составляющие почти все осветительные снаряды с трех десятков батарей, но если это безумие и будет нужно, то с ним я и мои парни как-нибудь управимся. Но схема! Схема Инбу была уникальна, и даже на смертном одре он не раскрыл ученикам секрет расчетов и порядок чередования снарядов в зависимости от их спектра светимости и продолжительности затухания. Все, что осталось известно, так это лишь примерный угол отклонения и расстояние, на котором следует выпускать ракеты для оптимальной эффективности.

— Несколько человек все же знали эту схему.

— Боюсь, они жили слишком давно, чтобы поделиться ею с нами столь безвозмездно, — Жэньмэнь, вроде бы увлекшийся общей идей, быстро вернулся к своей прежней манере поведения. — Хотя постойте, я забыл, вы ведь ведьмак. Значит, вызвать духа для вас не составит труда, не так ли?

Было видно, что инженер лишь смеется, ни на каплю всерьез не веря в магические способности Ли Ханя, о которых ходило так много слухов. Как и основное большинство мастеровых-практиков, Жэньмэнь не придавал мистике такого уж серьезного значения, а объяснение любому явлению искал, прежде всего, в рациональном обосновании.

— Вы даже не догадываетесь, как близки к истине, — ответил Ли, едва сдерживая смех.

Из поясного кармана тайпэн извлек сложенный вчетверо лист бумаги и протянул его инженеру. Офицер нехотя взял предложенный документ двумя пальцами и, продолжая удрученно хмыкать, развернул его. В следующее мгновение осадный мастер, возможно впервые в своей жизни, полностью замер, и лишь его глаза, гораздо более узкие, чем у жителей центральных провинций, все пытались распахнуться на непредусмотренную природой величину.

— Откуда? — наконец, выдал Жэньмэнь хриплым шепотом, поднимая на Ханя взгляд, в котором смешались неверие, счастье и удивление.

— Не вас одного интересует ответ на этот вопрос, — поддержал инженера Фень.

— Всему свое время, а пока для откровений еще слишком рано, — ушел от ответа Ли.

— Но даже не надейся, что я забуду спросить об этом потом, — уголки губ Мао чуть изогнулись вверх, разительно меняя благодушное выражение круглого лица на что-то довольно неприятное.

— Да, да, да, — бормотал в это время нееро, водя пальцам по столбикам иероглифов и всматриваясь в схематичные пояснительные рисунки. — Невероятно. Так вот в чем уловка! Ха! Стоило ожидать... И здесь тоже занятно... А вот это можно и подправить, у нас уже есть нормальный лафет с "плавающим" креплением, а не это старьё...

— Как скоро вы сможете подготовить достаточное количество снарядов, о которых мы говорили? — голос Ли вернул Жэньмэня к реальности.

— Ну, если мне будут помогать ребята из всех остальных батарей...

— Будут, — заверил его Мао.

— Тогда двух дней в принципе достаточно.

— Нет, это слишком медленно, — отрезал Хань. — Все должно быть готов и уложено к завтрашнему утру, в ином случае мы можем просто не успеть.

— Постараемся, — насупился офицер, кося одним глазом в бумагу, которую он по-прежнему держал в руках. — Но насколько я слышал, армия кочевников стоит в ожидании наших действий на берегу Мерекона. Это ведь последний естественный рубеж между нами и Кемерюком. Если где-то и есть смысл задерживать императорскую армию, то только там. Конный путь до их лагеря напрямую займет четыре дня, а с телегами и подвижными ракетными лафетами и того больше. Или хотите удивить меня вновь?

— Постараюсь, — в той же манере ответил Жэньмэню опальный тайпэн. — Во всяком случае, могу обещать, что поездки на лошадях точно не предвидится.

— Так ты по-прежнему уверен, что возьмешь с собой только батарею Ун-Янг-Ша? Осадные специалисты из них отменные, не спорю, но в полевом сражении, особенно если дойдет до рукопашной, толку от них не будет, — толстый полководец уже не в первый раз задал этот вопрос.

— Думаю, двух сотен демоном для рукопашной будет достаточно, — ухмыльнулся в ответ Ли. — Кочевников будет едва ли вдвое больше, чем было солдат в этом лагере прошлой ночью. Мне кажется, в случае чего, они прекрасно управятся со всем и без помощи человеческих мечей, к тому же больше людей и снаряжения, чем одну батарею, мне туда не доставить за столь короткий срок.

— Ладно. Надеюсь, твой якобы авангард Ло-тэн и вправду сгодится для новой пьесы, — и, перехватив пристальный взгляд Ли, Мао как бы нехотя добавил. — Все вопросы потом, сейчас не время для откровений. Так, кажется?

Улыбка толстяка стала еще шире, и Хань как-то сразу вспомнил, с кем именно он имеет дело. Да, Шаарад, наверняка бы, понравилось побеседовать с этим человеком. И вполне возможно, что Мао тоже пришлось бы по душе общение с проклятым повелителем демонов. Вот так и начинаешь порой вспоминать, что во времена крушения династии Цы подземная кровь щедро разошлась по верхнему миру, и кто знает, в чьих жилах она бурлит теперь и как проявляет себя.

Разрывы красных сигнальных огней, которыми имперские войска всегда корректировали передвижение своих отрядов в ночное время, сразу переполошили все стойбище тиданьских каганов. Самые отчаянные нукеры на неоседланных лошадях уже неслись вскачь вдоль речного берега или даже бросались в темные воды, чтобы перебраться на ту сторону и узнать хоть что-то о враге, подкравшемся столь незаметно. Нойоны и ракурсткие воеводы собирали отряды в боевые группы, опоздавшие поспешно забрасывали седла на спины коней и облачались в доспехи.

На южном краю лагеря, где стояли высокие квадратные палатки городских тысяч Кемерюка, выстроенные аккуратными рядами по ранжиру, царившее оживление хотя и было не менее сильным, но такой бессмысленной суеты, как между войлочных юрт, точно не наблюдалось. Десятитысячник Хорша, уже облачившись в полный доспех и перебросив через плечо перевязь с массивным кончаром, быстро взобрался на наблюдательный пост, похожий на корабельную мачту со смотровым "гнездом", и вытащил из чехла на поясе "зоркий глаз" с клеймом имперского мастера.

Никаких массовых движений за рекой пока не наблюдалось, несмотря на то, что красные вспышки с яркими хвостами периодически продолжали расчерчивать ночное небо, свидетельствуя о разворачивании сил сопоставимых с десятком пехотных полков Империи. Один из тысячников, сопровождавших Хоршу, толкнул командира под локоть, указывая на север. С той стороны над степью тоже начали взлетать сигнальные огни.

— Нет, это никак невозможно, — командующий кемерюкского гарнизона отрицательно покачал головой. — Они не могли перебросить такое количество войск незаметно для нас. Похоже, это провокация или какая-то хитрость, — перегнувшись через деревянные перила, десятитысячник прокричал вниз. — Удвоить дозоры, зажечь дополнительные костры по периметру, прочесать лагерь, всем лицам, допущенным на военный совет, находиться на виду и под охраной!

Несколько вестовых, ожидавших у подножия вышки, метнулись в разные стороны, громко выкрикивая распоряжения командующего. Тревожные удары в медные гонги стали стихать, а на смену им пришел ритмичный стук барабанов. Каганы деловито строили своих людей, пользуясь возможностью провести проверку и тренировку перед боем, слуги суетливо метались, нойоны и десятники громко матерились. Отряды разведчиков, теперь уже не случайных добровольцев, а опытных охотников и следопытов, один за другим, скакали через ночную степь в сторону неизвестного врага.

Новые вспышки, странные бледно-желтые, немедленно привлекли к себе внимание большинства тиданей. Хорша в это время придирчиво изучал противоположный берег Мерекона, ища в высокой заливной траве крадущихся лазутчиков. Лишь случайность уберегла командующего от того, что случилось далее.

Ослепительно яркое облако, вспухшее жирной чертой вдоль горизонта, ринулось на лагерь кочевников с треском и грохотом рвущихся ракетных снарядов. Глаза слишком многих в тот момент были устремлены в ту сторону, и внезапное "Озарение Инбу" блестяще сыграло свою роль. Крики страха и боли огласили стоянку тиданьской армии, а сияющая пелена взорвалась новой волной испепеляющего света, едва те, кто уберег зрение, решились вновь взглянуть на север.