— Будем действовать резко, решительно и начнем бить юнь первыми, не дожидаясь каких-либо движений со стороны врага, — лицо тайпэна Ваня озарилось явно довольной улыбкой. — Бескомпромиссно, нагло и без оглядки на последствия. Мне это нравится, давно стоит напомнить Юнь, с кем они имеют дело. Определимся по срокам.
— Высокочтимая Ёнг, как скоро начнут проявлять себя самые опасные последствия от работы ваших агентов во вражеских тылах? — уточнил Ли.
— Я думаю, где-то трое-четверо суток, — ответила К"си. — За это время мои люди также предпримут попытки отравить часть армейских запасов, чтобы еще больше ухудшить положение генерала Ёдзо и его воинов.
— Тогда и устроим им обстрел на утро третьего дня. Простые солдаты и офицеры Юнь как раз начнут осознавать, в каком же неприятном положении они очутились, а наши ракеты вызовут дополнительный шок и упадок боевого духа. Следующей ночью будем просто ожидать возможного ответа с их стороны. Нет никаких сомнений, что если южные захватчики не решатся на атаку нашего берега сразу, то станут еще глубже окапываться и строить защитные сооружения от чугунных осколков. Мы выждем еще два дня, не совершая активных действий, и юнь непременно начнут расслабляться. Низкая мораль и падение дисциплины приведет к тому, что, несмотря на приказы, многие бойцы начнут игнорировать опасность ночных обстрелов. К этому моменту во вражеском лагере, наверняка, зазвучат уверенные предположения, что имперские собаки уже истратили все свои новые ракеты. И тогда мы нанесем по ним новый удар, и не под утро, а ближе к полуночи, дополнительно использовав разом все зажигательные снаряды.
— Это хороший вариант, — согласился Мяо. — В том случае, если юнь попытаются форсировать Люньшай в самые первые или во вторые сутки, у нас кроме основных сил и средств, останется еще половина осколочных бомб, чтобы по достоинству встретить противника. Кроме того, после первого обстрела мы сможем на практике оценить эффективность нового оружия и внести любые коррективы в его использование, если потребуется. Опять же за те дни, что пройдут между первым и вторым обстрелом, станет понятно, насколько быстро подчиненные высокочтимого Лоу сумеют наладить производство новых ракет в полевых мастерских. Это позволит нам лучше планировать дальнейшее развитие компании против Юнь.
— А также дождаться подхода кораблей из Таури, — напомнил Васато. — Они ведь будут у морского входа в устье уже завтра?
— Совершенно верно, — кивнул Ли. — Хайтин Кэй обещал выслать вперед конных вестовых, как только они поднимутся до первого "колена". Оттуда до наших позиций им останется примерно один дневной переход при благоприятствующей погоде.
— Вряд ли у Ёдзо останутся варианты, если мы сумеем последовательно воплотить все перечисленные действия. Генерал будет понимать, что если случится третий обстрел, то его армия, измученная бессонными ночами, ослабленная отравлениями, с растущим изо дня в день числом заразных больных, начнет попросту разбегаться. Уверенности же в том, что у нас больше нет ракет, или что их не подвезут нам с моря, командующий Юнь лишится сразу после второго удара. Ёдзо не останется ничего другого, как предпринять попытку переправиться и разгромить нас. Во всех других вариантах он рискует потерять армию целиком, не добившись вообще никаких результатов. Мне не по душе некоторые средства, которые мы используем, и то, как это отразится в дальнейшем на владениях Нефритового Трона, но благоприятный результат обещает стать хорошей компенсацией, и в первую очередь для самой Империи.
— Принцип меньшего зла, — удрученно хмыкнул Гкень. — Так или иначе, но спорить с волей нашего повелителя здесь никто не посмеет.
Три полководца медленно переглянулись, и каждый из них увидел во взгляде других тоже, что чувствовал сам — неприятие приказа военного советника, но и в тоже время удовлетворение от того, что у них получилось так быстро и ладно составить продуманный план военных действий, используя сложившиеся обстоятельства к наибольшей выгоде. Подобное братское единство духа и мыслей заставило императорских вассалов заметно приободриться, и даже наполнило их некоторой толикой гордости.
— Ваше решение просто возмутительно, — Чен Лоу, о присутствии которого тайпэны уже успели как-то позабыть, мрачно окинул всех исподлобья, нахохлившись, как мокрый воробей. — Я не могу позволить вам так беспечно и столь бессмысленно растратить стратегически важный ресурс, ввязываясь в откровенную авантюру!
— Тайпэн Вань, насколько мне известно, состав коллегиального военного совета и порядок командования в оборонительных силах, задействованных в отражении агрессии Юнь, не был подвержен изменениям со времен моего отъезда из Хэйан-кё? — несмотря на вполне заслуженное почтение, которое Хань испытывал в отношении Чена, твердолобость императорского инженера начала его порядком раздражать.
— Нет, он изменился, — самодовольно прищурился Лоу.
— Высокочтимый мастер-механик был введен в состав нашего собрания по личному указанию Избранника Неба, — без всякой радости подтвердил Васато.
— Тем не менее, даже в отсутствии уважаемого Ши Цзяня, здесь и сейчас находятся сразу трое представителей совета, и мы вполне вправе принять ясное и определенное решение, касательно текущего момента и ближнесрочных действий нашей армии.
Младший советник Нефритового Престола заметно побагровел.
— Я не допущу подобного! Любой приказ коллегии должен приниматься в полном составе или когда озвучена официальная позиция отсутствующих. А мнение тайпэна Цзяня вам неизвестно, равно как и то, что скажет на этот счет тайпэнто Синкай.
— Боюсь, вы глубоко заблуждаетесь, — откликнулся Ли холодным беспристрастным тоном. — Согласно, уложению о командовании в императорской армии, любой офицер, хайтин или тайпэн имеет право действовать по собственному усмотрению и под личную ответственность, если ситуация потребует от него немедленно вмешательства, а попытка согласовать свои действия с представителями высшей власти грозит опасностью либо упущением удобного момента.
— Но ситуация...
— Ситуация находится в подвешенном положении, — перебил Чена тайпэн Вань, уже, похоже, уловив главную мысль Ли Ханя, пока еще так и не высказанную напрямую. — Но ваши слова и ваше мнение, безусловно, будет нами учтено.
— Нет! Своей властью я требую, чтобы это решение было одобрено тайпэнто! В этом, как младшему советнику Императора, вы не смеете мне отказать ни под каким предлогом, — привел свой последний козырь раскрасневшийся инженер, гордо вскинув подбородок и устремив на Васато торжествующий взгляд.
Офицеры и чиновники, находившиеся в командном шатре, тихо зашумели. Несмотря на то, что подавляющее большинство из них готово было принять сторону полководцев, небрежение или игнорирование официального статуса младшего императорского советника было бы довольно грубым и некрасивым шагом. По сути, под сомнение сейчас ставилась высшее право, которое было пожаловано Чену вместе с титулом и присягой, а оно в свою очередь воплощало личную волю божественного Императора.
— Нет, не можем, — согласился Ли, прекрасно понимая возникшую дилемму, но уже зная способ, как ее обойти. — Высокочтимая Ёнг, я полагаю, вы сумеете организовать доставку письма уважаемого Лоу в столицу в кратчайшие сроки?
— Оно будет там так быстро, как только это возможно, — кивнула глава военной разведки. — Семнадцать дней, если не возникнет непредвиденных обстоятельств.
— Хорошо, четыре дня на ожидание у нас есть, — сдерживая улыбку, заключил Хань. — Но раздумывать дальше по истечении этого срока, будет бессмысленно. Всю дальнейшую ответственность я готов принять на себя, если это устроит мудрейшего Лоу.
— Но это уже совершенно не устроит меня, — возразил Вань, придерживаясь того же манерного официоза, что и бывший дзи. — Я желаю разделить эту ответственность.
— Благодарю, — учтиво кивнул Ли.
— Прекратите этот балаган! — взорвался Лоу, понимая, что еще пара высокопарных фраз, произнесенных полководцами, и он окончательно утратит возможность хоть как-то влиять на происходящее. — Такое откровенное самоуправство непростительно даже вассалам Избранника Неба! Если это будет продолжаться и дальше, то я прикажу своим людям никому не передавать новые ракеты и не осуществлять их применение, кто бы ни отдал подобное распоряжение!
— Вы перешли на сторону Юнь? — со злой поддевкой усмехнулся Мяо Гкень, сбив своим вопросом запальчивую речь Чена.
Мастер-алхимик буквально переменился в лице, за короткое мгновение побледнел и как-то разом бессильно обмяк. Пусть обвинение, брошенное тайпэном из рода Овара, и было почти что шуточным, но не оценить всего скрытого подтекста этой фразы Лоу просто не мог. И продолжай он настаивать на своем в том же духе, все могло быстро обернуться весьма двусмысленно и неприятно.
— Мне вполне понятна суть ваших требований, уважаемый, — обратился к младшему советнику Ли, не дожидаясь, когда тот снова придет в себя. — Но для их подкрепления вам нужна поддержка хотя бы еще одного личного вассала Единого Правителя, в ином случае у нас нет времени на дальнейшие препирательства.
— Думаю, что моя позиция будет для мастера-механика довольно-таки очевидной, — Гкень поочередно пригладил свои длинные усы и демонстративно хрустнул суставами пальцев на правой руке.
Бессильный взгляд Чен Лоу с надеждой обратился к последнему человеку, который мог бы ему помочь.
— К"си Вонг предупреждает нас от вмешательства в политические и военные дела, если на то нет его личного распоряжения или повеления Нефритового Трона. И я не стану менять это правило по собственной личной прихоти. Тайная императорская служба всегда хранит нейтральность и молчание, — Ёнг выговаривала слова медленно, аккуратно и четко, совсем как глашатаи, зачитывавшие указы на площадях Хэйан-кё.
— Но как вы можете?! Без разрешения тайпэнто нельзя же в самом деле...
— Ваше письмо тайпэнто Синкай будет мною отправлено немедленно, если вы того пожелаете, высокочтимый Лоу, — похоже, что начальницу армейских лазутчиков и убийц потихоньку тоже начало утомлять поведение инженера. — В любом случае, я также буду вынуждена составить отдельное донесение, рассказав в нем Всевидящему Оку Империи об этом совете и о ваших попытках помешать другим вассалам Единого Правителя в исполнении их священного Долга и прямого предназначения.
На Чена было жалко смотреть, но мало кто из собравшихся готов был пожалеть механика. Даже купеческие попечители и старшины армейских мастеровых понимали, что когда Лоу попытался вмешаться в дела императорских тайпэнов, то вышел за определенные рамки дозволенного. Да у него была власть сравнимая с той, что владели Вань или Гкень, но умный человек помнит, что власть стоит использовать лишь вместе с теми способностями и ради тех целей, из-за которых ты и был ее удостоен.
Странно, но некий задор и желание поставить Чена на место покинули Ли столь же быстро, как и появились в начале беседы. Лоу был похож на ребенка, который не понимает, почему его игры менее важны, чем иные события в доме. В его действиях не было злого умысла или надменной кичливости, и поэтому, Хань просто не мог не попытаться объяснить ему этого. Воспитанник дзи-додзё всегда остается тем, кто стремится совершенствовать себя и людей, оказавшихся рядом, вне зависимости о того, кто эти люди и как он относится к ним.
— Надеюсь, когда-нибудь вы все же сумеете опробовать на практике свои задумки, мастер. Вы увидите нужные результаты, получите знания и сможете дальше проводить различные изыскания и эксперименты. Но не здесь и не сейчас. Важность этой войны гораздо выше того, что вы желаете отыскать. Поймите это и смиритесь. Сначала жизнь Империи, а уже потом жизнь человека, пусть даже гения, и пусть только ради Нее.
— Слова, чья философская мудрость достойна верховного распорядителя Шукена Овара, — ответил Лоу, глядя на Ханя с признательностью. — Не обещаю, братья-вассалы, что буду в точности им следовать... Но уж во всяком случае, постараюсь помешать вам, сделать все возможные ошибки, которые непременно будут допущены при реализации того глупого плана, что был вами озвучен.
— Отрадно это услышать, — улыбнулся Васато Вань. — Тогда продолжим собрание с обсуждения этого конкретного момента. Прошу всех командиров ракетных батарей и осадных парков, а также офицеров обозных отрядов и интендантов, ответственных за размещение и снабжением указанных подразделений, отчитаться о текущем состоянии во вверенных им частях.
Присутствовать на полигонных испытаниях новых ракет, об удачном проведении которых постоянно и с удовольствием упоминал Чен Лоу, никому из тайпэнов как-то не приходилось, поэтому, хотя надежды на ночную атаку и возлагались огромные, само отношение полководцев к "чугунным бомбам" было умеренно-скептическим. Ровно до того момента, когда первые снаряды, проносясь в темноте над головами с тихим шипением, не начали рваться с оглушительным грохотом на другом берегу Люньшай. Через какие-то минуты в лагере юнь началось настоящее светопреставление, а земля под ногами еще долго дрожала от раскатистой канонады. За какие-то четверть часа с пяти площадок, подготовленных осадными инженерами, артиллеристы выпустили шесть с половиной десятков ракет, а затем за тот же срок еще семьдесят две. Всего было израсходовано чуть больше половины наличного запаса снарядов, но сожалеть об этом никому не пришлось.
Наутро Васато, Мяо и Ли, пробравшись на скрытый наблюдательный пост, устроенный на берегу реки, смогли при помощи "зорких глаз" оценить эффективность ночного обстрела и вовсю насладиться панорамой разгромленной вражеской ставки. Накрыть чугунным градом сразу весь восьмидесятитысячный лагерь Юнь было задачей невыполнимой, поэтому основной удар пришелся на передовые позиции укреплений и на ближайшие "кварталы" жилых шатров, а также на полевые конюшни, представлявшие собой обычные коновязи под матерчатым пологом. Кавалерии у юнь было и так немного, да и серьезным противником для императорских всадников она не являлась. Тем не менее, эти цели были сочтены наиболее достойными внимания, и хотя точность саперов Лоу в ночное время оставляла желать лучшего, большинство ракет свою задачу выполнило.
Внешние разрушения в стойбище Юнь были довольно-таки незначительными, во всяком случае, гораздо меньшими, чем ожидали командиры Империи. Зато жертв среди вражеских воинов оказалось в избытке. Убитых солдат у противника было не больше тысячи, а вот раненных почти в десять раз больше. Учитывая, что каждый день еще несколько сотен юнь травились водой и слегали с заразными болячками, то лагерь генерала Ёдзо все больше и больше начинал напоминать громадный походный госпиталь. Таким образом, защитникам Нефритового Трона оставалось теперь лишь ждать.
Командир Юнь проявил завидную осторожность. Никаких ответных вылазок и прочих глупостей Ёдзо делать не стал. Его люди принялись, как и ожидалось, зарываться в землю, а отряды фуражиров были разосланы во все стороны в поисках чистых ключей и колодцев. Каждый день юнь в больших количествах набирали воду в Люньшай, рискуя угодить под "драконий плевок" или еще какую-нибудь гадость, заготовленную для них несколькими осадными мастерами и офицерами, которых тайпэн Вань отбирал лично, и главным критерием этого отбора, похоже, было легкое безумие. К"си Ёнг, не задумываясь, прислала в помощь этим ребятам несколько своих бойцов, а дальше началось нечто совершенно невероятное. Умело маскируясь и скрытно передвигаясь вдоль берега со своими небольшими машинами на походных лафетах, сорвиголовы Васато как заправские охотники подстерегали крупные скопления "водоносов", оставаясь сами практически неуязвимыми. На одиночек, пробиравшихся к берегу с ведрами и бурдюками, энтузиасты-механики времени и снарядов не расходовали, но одиночки никак не могли обеспечить питьем всю многотысячную армию. Единственная попытка юнь отвадить нахальных имперцев от речного русла на второй день закончилась тем, что люди Ваня потеряли два цяо-ба и десяток саперов, угодивших под обстрел замаскированной батареи. Самих же бравых юньских инженеров тут же накрыла шквалом камней и металла вся та осадная техника, которую еще на сутки раньше подготовили к отражению возможного вражеского ответа на ночной ракетный обстрел. Ответ, кстати, юнь так и не соизволили предложить.
