— Этого достаточно. Но то, что ты предлагаешь, не слишком хорошо.
— Но я сама прошу вас об этом! Ребята! Ну что вам стоит!
— Ничего, — отозвался Гера. — Но это нечестно.
— Это мой выбор и мое желание, — вздохнула я. — Пожалуйста! Меня выбрали в жертву, Тесей не смог оста-вить меня одну и разработал план, по которому мы смогли победить Минотавра. Вы не думайте, мальчики, такие победы, если их дарят, приносят удачу, а не беду.
— Я не суеверен, — отозвался Тесей. — Тина, подумай получше. Что с того, что ты станешь легендой? Это не страшно и совсем не больно. Честное слово.
Я засмеялась.
— Ребята, не нужно, чтобы Эмрипей что-нибудь узнал обо мне. И тем более связал меня с вами. Я ушла, ушла навсегда, обо мне стоит забыть. Пока жива память, жива и ссора.
— Ты думаешь, он на нас обидится? — уточнил Гера.
Тесей фыркнул так, что кони дернули ушами.
— Геракл, ты дурак! Разумеется, он будет в гневе! Какая там, на фиг обида!? Он нам головы отвернет, если поймает. Я тебе скажу по секрету, что у него были свои планы на нашу подругу. А она, бяка нехорошая, удрала от королевской любви и королевской милости.
— А если мне ни то ни другое не нужно, — я передернула плечами. — В моем мире женщины свободно дарят свою любовь. Я не шлюха, но я считаю, что счастье следует дарить, не ожидая ничего взамен. Только та-кого же счастья.
— Он искренне хотел предложить тебе корону, — вздохнул Тесей.
— Да, но я не хотела. Мне нужна свобода. А свобода — это еще и свобода выбора дороги. Корона — это самые красивые и самые страшные цепи из всех возможных. Не торопитесь становиться королями, ребята. И ни-чего не говорите обо мне Эмрипею.
— А если он будет спрашивать?
Я поморщилась.
— Гера, ну что ты как маленький!? Лапши навешать не сможешь? Скажите, что я удрала из лагеря, вы по-ехали за мной, надеясь убедить меня вернуться, до Керата мы ехали вместе и даже победили Минотавра, а потом, когда мы оказались в пустыне, я бросила вас. Ночью навела на вас сон или чем-то опоила — и уеха-ла. Вы не смогли ни догнать меня, ни найти следов. Когда меня уже не будет в этом мире сойдет любая версия, выгораживающая вас двоих.
— Тина, ты ведь не собираешься сделать так на самом деле?
Я посмотрела прямо на Тесея.
— Когда говорят — не собираются, когда собираются — не говорят. Но вообще-то я не пойду на подлость. Тем более не стану делать подлости вам, своим друзьям.
— Верю.
— А что тебе еще остается?
— Ничего, — признал Тесей.
До дворца мы ехали молча.
Король Керата оказался довольно старым человеком, с белыми, как мел волосами и неожиданно яркими, темно-зелеными глазами. Он был уже очень стар, но явно не впал в маразм. И голос у него тоже был звуч-ным и ясным.
— Я рад видеть в своем дворце победителей Минотавра.
— Спасибо, ваше величество, — отозвался Тесей. — Ваше приглашение большая честь для нас.
По негласному уговору мы предоставили право говорить ему. Тесей из нас троих больше всего подходил к роли героя. Пусть он героем и будет.
— Я знаю, как вы убили Минотавра. Мне рассказали жрецы. Но они говорили с ваших слов. И я хотел бы узнать все подробности от вас. Я уже знаю ваши имена. Тесей. Геракл. Тина. И двое из вас еще дети. Это просто невероятно! Расскажите мне все!
Тесей поклонился. Мы с Гераклом скопировали его поклон.
— Ваше величество, — начал Тесей, — мы — мирные путешественники. Мы просто хотели проехать ваш город и отправиться в пустыню. Мы не могли миновать Керат, потому что у нас не было ничего для путешествия в пустыне. Так вышло, что Тину выбрали в качестве жертвы. И я не смог отдать ее на растерзание Мино-тавру. Не смог и решил пойти вместе с ней. Чтобы или спасти или умереть сражаясь.
Дальше я уже не слушала. Тесей изложил нашу историю так, как я его просила. Король внимательно слу-шал. Мы с Гераклом разглядывали потолок тронного зала. Мне очень нравилось в этом зале. Большой, высокий, почти без украшений, с огромными окнами, с изящными колоннами, словно летящими вверх, с теплой золотистой росписью стен... Здесь было не только красиво, но и уютно. Кажется, король Керата не считал нужным подавлять своих гостей великолепием дворца. Наоборот, истинное величие не нуждается в таких мелочах, как цветастые драпировки и золоченые полы.
Наконец Тесей закончил рассказ — и король опустил голову, обдумывая сказанное.
— Для меня большая честь, господа, что вы посетили Керат. Вы оказали Керату услугу — и я хотел бы дос-тойно отблагодарить вас.
— Нам ничего не нужно, Ваше Величество, — тут же ответил Тесей.
— Ну что вы, всем нужно что-нибудь. И вы не исключение. Вы говорили, что собираетесь в пустыню?
— Да, Ваше Величество.
— Тогда я дам вам все, что необходимо для вашего путешествия. Разумеется, бесплатно. И вы не должны будете мне возвращать ничего. Это будет подарок. Далее. Кое-что я дам вам на память.
— Ваше величество, вы слишком щедры, — тут же отозвался Тесей. — Я должен сказать, что мы кое-что взяли в Лабиринте.
— Это все останется вам, — повел рукой король, отметая в сторону все наши возражения. — Но я не могу от-пустить вас без награды. Аридена!
Откуда-то из-за трона появилась невысокая хрупкая девушка. Я машинально отметила, что она симпатич-ная и очень напоминает мне царя Керата. Такие же зеленые глаза, тот же упрямый подбородок и высокий лоб. Она была ниже меня на полголовы, темные волосы уложены в замысловатую прическу, длинный бе-лый хитон облегает точеную фигурку. В руках Аридена несла большой поднос. И первым делом она по-дошла к Тесею.
— Прими это от царя Керата, воин.
Тесей покорно взял с подноса три свитка бумаги.
— Что это?
— Читай, — улыбнулся царь.
Тесей развернул первый свиток, пробежал его глазами и обернулся к нам.
— Это дарственная на дом и землю под Кератом.
— А что еще? — Не удержалась я. — Свитков ведь три?
Второй свиток оказался дарственной на двадцать рабов, прилагающихся к дому и земле. Отлично. Не са-мому же воину землю копать. А третий поверг нас в тихое изумление. Это был приказ о назначении Тесея сотником королевской стражи Керата. Воин, было, начал отнекиваться, но я положила ладонь ему на руку.
— Тесей, не отказывайся. Это отличная возможность устроить свою жизнь. После моего ухода вам надо будет как-то определяться, а что может быть лучше, чем свой дом и хорошая работа, с которой ты отлично справишься? Тем более, что обратно вам дороги нет, так?
— Так, — согласился Тесей. — Ваше Величество, я с благодарностью принимаю ваши щедрые дары, но прощу вас повременить с моим вступлением в должность до моего возвращения из пустыни. Я не могу оставить своих друзей.
Царь чуть опустил ресницы и кивнул головой.
— Такая верность заслуживает похвалы. Надеюсь, что своему царю, вы будете так же верны.
— Клянусь вам, Ваше величество, — Тесей опустился на одно колено и склонил голову.
— Встаньте, сотник. Я буду ждать вашего возвращения из пустыни.
Аридена опять зашла за трон и опять вышла с тем же подносом. И подошла к Гераклу.
Геракл так же взял с подноса свитки. Ему предлагался дом, рабы и должность десятника королевской стражи. Парень немного почесал репу и согласился. Мне не предлагались дом и земля, но на этот раз на подносе лежал поразительной красоты сапфировый гарнитур. Ажурная диадема с синими камнями вели-чиной с ноготь большого пальца, ожерелье, два браслета, серьги и два кольца. Все — с огромными, на мой взгляд, синими камнями.
— Я знаю, что вы не сможете оставаться здесь, — подтвердил царь мою догадку. — Но хотел бы наградить вас за ваш подвиг.
— Вам это удалось, Ваше величество.
Я не стала говорить, что магические игрушки, найденные в логове Минотавра, стоят для меня гораздо больше, чем все сапфиры мира, вместе взятые и возведенные в третью степень. Зачем? Просто приняла камни, примерила, повертелась перед зеркалом и довольно улыбнулась. Красавица. Картинка. И вообще, просто роскошная женщина. Люблю себя, любимую! И что мог этот идиот Ники найти в щипаной кошке Орланде!? Хотя, что толку спрашивать? Может, ему просто воздержание было слишком тяжело? Так, хва-тит! Я поймала себя на том, что скоро расплачусь — и тряхнула головой. Никаких мыслей о муже. Он меня предал. Больше он для меня не существует! Точка!!!
Аудиенция длилась недолго. Получив от Тесея и Геракла клятвенные уверения в том, что они обязательно, как только проводят меня, так сразу, немедленно вернутся в Керат и приступят к исполнению своих обя-занностей, царь милостиво покивал головой и отпустил нас. И за порогом тронного зала нас отловил рас-порядитель. И попросил список всего, что нам нужно. Мы не стали ни мелочиться, ни просить лишнего. И уже через два часа выезжали из города. Распорядитель шепнул нам, что по возвращении они закатят такие торжества, по случаю избавления от Минотавра, что небо зашатается, царь уже отдал распоряжение! Мы покивали головами — и отправились восвояси.
В пустыне было спокойно, тихо и очень одноцветно. Верблюды чуть-чуть покачивались на ходу, мы дре-мали, время от времени оглядывая горизонт и сверяясь по солнцу. Я ждала подвоха от Орланды, но моя соперница (хотя какая она теперь к черту соперница? Просто враг!) никак себя не проявляла. На привалах я разбиралась с магическим барахлом и пыталась как-то приспособить его к себе. Получалось неплохо. Хотя без проблем не обошлось. И самой главной проблемой оказался тот черный медальон, который я сняла с трупа Минотавра. Он был пока не по моим зубам. Здесь, в мире, где росли дающие магию яблоки, было слишком сложно колдовать. Тем более, что я пока была подмастерьем. Когда же я пройду посвяще-ние, я стану полноправной колдуньей. На этом же основании меня признают и все остальные волшебники, на этом же основании я смогу разобраться с Орландой. Но это будет потом. А пока я смотрела на медальон — и ничего не понимала. Обычная черная бронза. Тяжелая цепь, грубоватый рисунок в виде дракона, какие-то символы по краям. Символы мне тоже были незнакомы. Ничего, вот вернусь к эльфам, у них библиоте-ки есть. Бога-атые! У них и разберусь что к чему. А пока я решила держать медальон при себе. Вообще при себе. Конкретно — застегнув цепь на талии вместо пояса. Тем более, что размеры позволяли. Не знаю, кто и как носил ее до Минотавра, а вот я ее на шее носить ни за что бы не стала. Тяжелая, неудобная, кожу нати-рает... Тесей еще смеялся, что медальон меня будет прикрывать от удара в живот. Я тоже посмеивалась, но с железякой не расставалась ни на минуту. Почему? Потому, что этот медальон успокаивал меня лучше дипломированного психолога. Стоило мне застегнуть черную цепь вокруг талии — и тело сразу же согрева-лось, становилось тепло и уютно, я как-то понимала, что можно ничего и никого не бояться, словно чьи-то сильные руки обнимали меня, заслоняя от всех бед и горестей нашего веселого мира. И по ночам я его то-же не снимала. И мне снилось что-то очень и очень хорошее. Беспокоила только невозможность разо-браться, подыскать определение этому артефакту. Все остальное-то я и так знала. Пара сережек истинной красоты. Самую жуткую крокодилицу очаровашкой сделают. Одеваешь — и никто на твою морду уже не смотрит. Для всех ты хороша и мила. Три браслета, дающих силу руке. То бишь одел — и мечом махать сможешь, пока рука не отвалится вообще на фиг. Я их подарила мальчикам. Один Тесею, один — Гераклу. Мне-то они и даром не нужны. Но один оставила все-таки себе. Мало ли что потребуется. Одного браслета мне за глаза хватит. Два кольца — ловкость рук. Жаль, что в придачу к ловкости еще и клептомания прила-гается. Их я оставила себе. Оба. Ни к чему моим мальчикам такие игрушки. Несколько кинжалов, сделан-ных по принципу: "пробиваю все". Один достался Тесею, один Гераклу, два остались мне. Кстати, один такой кинжал у меня уже был. Тот самый, который я утащила у очистителей. Лефроэль его, правда, уволок для исследований, но обещал вернуть. И медальон, отводящий глаза стрелкам. Из чего бы в тебя не стре-ляли, хоть из пушки в упор — все равно в последний момент у стрелка рука дрогнет, глаз моргнет, а прицел собьется. И ты останешься цел и невредим. Этот медальон я оставила себе, хотя носить его и не носила. И очень подумывала закопать его где-нибудь на красной площади. Мало ли что, мало ли кто.... А так, цель-ся, не целься в Москву, а попадешь пальцем в небо.
Артефакты я делила не поровну, а по-честному. Это ведь мне еще мозги колдунам вставлять! Я и вставлю! С лихвой! У них потом еще три поколения будут дети-вундеркинды рождаться! Кроме Орланды! Той я все детородные органы сама вырву! Стерррррва!!! Так, Тина, спокойствие, только спокойствие, как заповедо-вал Карлсон! Но какое там спокойствие! Стоило мне вспомнить все, что эта тварюшка наделала, чтобы затащить в постель моего мужа — и всю мою невозмутимость смывало как прибоем, а из губ рвалось тихое рычание! Урою стерву! Ярость просто обжигала меня, прокатываясь и по душе и по коже волной огня. Как только медальон от ярости не расплавился! Я понимаю, что это глупо, тратить столько энергии на эту де-шевку, но что я могла поделать!? Прорывалось!
Мы ехали уже пятый день подряд. И все было так хорошо, спокойно и тихо! Просто рай на земле! Так что я подсознательно ждала какой-то пакости. И когда громко заорал Геракл, я даже не удивилась. Просто ог-ляделась вокруг. На горизонте маячило облако пыли. И двигалось. Нехорошо так двигалось, целенаправ-ленно, быстро, словно его кто пинками подгонял, прямо в нашу сторону. И меня это вовсе не обрадовало. Мальчики спешно натягивали доспехи. Я тоже пригодилась — завязывать и застегивать. Про браслеты и кинжалы они, кстати говоря, не забыли. Напялили в первую очередь. Я тоже нацепила свой — и уставилась на горизонт. Пятно пыли все приближалось и приближалось. И состояло оно из полуголых наездников. Только вот что-то в них было такое, странное... только вот что!? Я уставилась на авангард и пыталась ра-зобраться в своих ощущениях. И когда им оставалось метров тридцать до нас, я, наконец, ахнула.
— Мать моя женщина! Кентавры!
Дошло до жирафихи.
— Кентавры, — согласился Тесей. — А ты что — никогда их не видела?
— А где бы я могла их видеть!? — от неожиданности огрызнулась я. — У себя под кроватью?
— А что, не водятся? А у нас так под каждой!
— Понятно в кого ты пошел, — отозвалась я.
— За козла ответишь!
— Кентавра!
— А за кентавра тем более!
Пока мы препирались, коняшки доскакали до нас и окружили плотным кольцом. Хм, вблизи они оказались еще непривлекательнее, чем издали. Нет, общее-то впечатление было хорошее — великолепные конские части, роскошные хвосты, тяжелые копыта. Человеческие части, то есть мужские, тоже были на уровне. Смазливые такие мордашки. Кудрявые волосы, классические греческие профили, мускулистые плечи и руки. Но запах! Озвереть можно! Воняло дикой смесью немытого тела, навоза и конюшни. И еще мне не понравились выражения наглых кентаврячьих морд. Такие вредные, ехидные и, пардон, паскудные. Когда тебя не просто раздели глазами, а уже поимели и бросили. У нас на кафедре был один такой, так мне по-стоянно ему в глаз хотелось двинуть.
