— Так значит, договорились?
— Договорились, следуйте за мной!
Царь вывел их из тронного зала и повел по коридору.
Сначала Владу казалось, что они идут дальше к Зэпу. Потом пещеры начали так часто поворачиваться и меняться, что он совершенно потерял ориентацию. В свете факелов все они выглядели одинаково, и Влад осознал, что если гномы бросят их здесь, то они никогда не смогут найти дорогу назад. Оставалось надеяться, что их ведут сюда не с помыслами Ивана Сусанина.
— Хорошо, если Урслог действительно не догадался, что тут натворил Чакша, — проговорил Асуэл в полголоса. — А то... — заканчивать он не стал, а Влад снова расстегнул кобуру. Доставать пока не будет, чтобы гномы-охранники не дергались. Но мало ли что...
Царь гномов шел первым. В протянутой руке он сжимал факел. За ним двигались Гилну и Жудоист. Потом Тораст, Влад, Ут, Серый и Асуэл. Процессию замыкал третий гном, Варест. Влад заметил про себя, что если бы гномы не носили рубашки разного цвета, то он не смог бы отличить их одного от другого. Только у Гилну на шее было серебристое ожерелье. Когда неугомонный Серый спросил, что это за украшение, Ут ему объяснил, что у гномов все женщины обязаны носить такие. Сергей подавился смехом и еще долго кашлял. Эхо разносило кашель по сумрачному подземному миру.
Влада же интересовало другое. Он тихонько спросил у Асуэла:
— А какая печать у Ормана?
— Он избрал своей печатью не собственный герб, а восьмиконечную звезду, — пояснил тот. — Чтобы все понимали, что, заключая договор, не становятся в подчинении у мага, а становятся равными союзниками. Эта звезда во Флелане — особый знак. Есть очень древняя легенда, что однажды, взойдет на небе огромная звезда с восемью лучами. Свет ее будет столь ярок, что ночь будет светла. И когда тьма исчезнет в небе, тьмы не станет и в душах живущих. Ослепительный свет звезды поможет увидеть сердца друг друга. Каждый увидит помыслы и намерения. Поскольку тьмы и зла там не будет, все поймут, что не надо враждовать. Тогда на Флелане наступит мир и благоденствие навсегда... — закончив возвышенную речь, показавшуюся Владу бабушкиной сказкой о рае, эльф тяжело вздохнул, потом голос Асуэла обрел твердость. — Сэр Орман избрал восьмиконечную звезду знаком для договоров и особо важных посланников, чтобы все знали, что он хочет мира и понимания.
— Тихо! — неожиданно приказным тоном сказал Урслог. — Мы почти на месте. Еще немного.
Они свернули за поворот и остановились на перекрестке.
— Ог! — крикнул в темноту гном. — Ог, я пришел.
В глубине коридора раздалась возня. Послышалась тяжелая поступь.
Серому показалось, что это скала идет на них из глубины земли, но вот в круг света от факела высунулась массивная голова с белесыми выкаченными глазами. Кожа, разделенная на широкие квадраты-пластины, черная, словно присыпана угольной пылью. Из пасти торчат такие огромные клыки, что достают существу до подбородка. Еще шаг и чудище вошло в свет. Оно было огромно — не меньше трех метров в высоту. Широкая туша обернута обрывком шкуры. Над спиной возвышается огромный горб, оказавшийся загривком. Волосы белоснежные и растут только на голове. В лапах существо держало огромную дубину, казалось, сделанную из целого ствола дерева.
— Оуг-воин! — вскрикнул эльф и выхватил лук.
19 июня (3 Синего), где-то над Аксельской грядой
Иситио вылетел из замка и взмыл в небо. Его гнало вперед отчаяние и злость. Как он проклинал себя за то, что так долго колебался, за то, что не согласился стать союзником новой силы, появившейся во Флелане. Случилось то, что и предсказывал Иван. Малейший повод к нападению — и Орман явил свою подлую сущность, напав исподтишка, когда он меньше ожидал и не имел возможности защититься. Если бы он знал, что готовит ему этот "добрый" маг... Но Иситио ожидал чего угодно — только не такого предательства. Он взмывал все выше и выше, словно хотел догнать Саеру. Множество его подданных, горных эльфов, перебито ненавистными зелеными тварями. И все из-за Желны Ормана. Но больше ужасало не это — мага он всегда подозревал. Но каковы лесные эльфы! Те, кого он называл братьями. Хитростью проникнуть в замок, встать на сторону врага, погубить его народ. Это он так не оставит. Сделав в воздухе стремительный поворот, он направился к земле. За погибших эльфов заплатит дочь царя. Это будет справедливо.
Прохладный воздух неба остудил его. Теперь внутри не клокотала ярость, там зрел холодный расчет. Он спускался медленно, ловя крыльями потоки воздуха, внимательно всматриваясь вниз, чтобы не пропустить то, что нужно... Илоа не могла далеко уйти. Он ее настигнет. Замок эльфов поврежден и потребуется немало времени, чтобы восстановить его. "Самое время, чтобы добить нас, — Иситио резко взмахнул золотыми крыльями. — Если только я не опережу врага".
Он разглядел, что чуть ниже в стороне Сивера из белоснежных облаков вынырнула зеленая птица. И снова исчезла. "Я нашел тебя! " — если бы Иситио мог, он бы рассмеялся — холодно и страшно.
— Предательница, — заклекотал повелитель горных эльфов и стремительными взмахами крыльев бросил себя вперед. — Ты умрешь!
Он использовал всю магию, которой обладал. Крылья уже не нужны. Он сложил их вдоль тела и словно золотая стрела несся к цели, к ничего не подозревавшей жертве. Он летел с такой скоростью, что ветер сушил глаза, и он не видел Илоа — только размытое зеленое пятно. Еще пять секунд, четыре, три...
Резкая вспышка, оглушительная боль в левом крыле и зеленое пятно исчезло, вместо него стремительно приближалась земля. Снова небо — снова землю. От боли он не сразу понял, что кувыркается в воздухе. Не было сил остановиться или изменить направление. Последнее, что он видел — это как к нему метнулась трава у подошвы горы.
"Сейчас", — успел подумать Иситио — он ожидал чудовищного удара, который разотрет его в пыль.
Что-то мягкое подхватило его, и словно нежные ладони опустили измученного душой и телом эльфа, на землю.
В глазах темно. Силы покидают Иситио вместе с бьющей из рассеченной плечевой артерии кровью. В ушах гудит.
— И что ты сделал? — спросил над ним резкий голос.
— Это был единственный способ спасти его. С такого расстояния, ты бы тоже не смог попасть. Сам ареопагит бы не смог!
— Не надо упоминать об ареопагите всуе!
Перед глазами Иситио прояснилось. Над ним замерли два силуэта в укутывающих их плащах. Лица закрыты капюшонами.
— Как он? — требовательно спросили снова.
Один из "плащей" склонился, рука нашла на шее артерию. Потом быстро ощупала тело.
— Надо остановить кровотечение — и все будет нормально. Кости целы.
— Давай, Василий, спасай его величество. Он нам очень нужен в битве с тьмой. Надо поставить камни, чтобы впустить минарсов. А без Иситио мы не справимся. Без него врата не откроются.
Последние слова правитель слышал через такой шум и грохот в ушах, что возможно это был уже полуобморочный бред.
19 июня (3 Синего), Хайгасер, царство гномов.
Влад, держал пистолет в руках — почуял недоброе чуть раньше, чем Асуэл. Тораст еле сдерживался, чтобы не скривиться от боли, но тоже выхватил тесак. Вот только почему у мента создалось впечатление, что их манипуляции с оружием бесполезны? Может, потому, что оуг чудовищно огромен, и не факт, что пуля сможет пробить его пластины. Бить надо по глазам. Влад еще раз бросил взгляд на дубину оуга. Она испачкана в чем-то темном. Вспомнились расплющенные головы гномов в сокровищнице... Что же, если так называемый оуг заодно с Урслогом, значит, самое время взять заложника, Влад сделал шаг в сторону царя. Будем надеяться, что здесь не повторится сцена из давешнего фильма, когда при попытке застрелить короля Швеции благородный французский дворянин воскликнул:
— Это же царь! — и оттолкнул дуло пистолета.
Он сделал шаг к Урслогу. Оуг напрягся — Влад не смог бы сказать, как он это увидел, может, потому что выкаченные глаза вдруг уставились на него, а дубинка чуть сползла с плеча — чтобы удобнее было бить. Кто его знает, чем бы все закончилось, если бы царь не кинулся между ними:
— Спокойно, спокойно! — выкрикнул он. — Ты хотел доказательств, что у меня есть могущественные защитники, — обратился он у оугу. — Я принес доказательства!
Туша несколько расслабилась, уменьшилась в объеме. Голова с огромными клыками повернулась к гному. Снежно-седые волосы упали, закрыв один глаз:
— Ог здесь, — басом проговорил оуг. — Ог ждал почти весь день. Срок истек.
— Я пришел! — закричал Урслог. — И принес то, что обещал. Смотри! — он сунул вперед свернутый договор. Разворачивать не стал. Да и умела ли эта туша читать?
— Вождь карликов принес договор? — массивная голова медленно двинулась из стороны в сторону — непонятно, то ли бумагу нюхает, то ли волосы с лица хочет отбросить.
— Да, — уверенно продолжал царь гномов. Но Владу казалось, что он вот-вот сорвется на истерический крик. — Я же сказал вашему вождю, что давно заключил договор с Желной Орманом. Вот он у меня в руках. Видишь? Или почитать дать? — гном явно издевался, и Влад усомнился: стоило ли? А вдруг монстр обидится? А царь продолжал наступать. — Немедленно отводите войска или вам не поздоровиться! Видите? — он повел рукой в сторону их компании. — Я пришел не один. Со мной командиры посланных на помощь отрядов Желны Ормана. Ты видишь?
Загривок развернулся. Белесые глаза уставились на Влада, потом оглядели остальных.
— Ог видит эльфа, — озвучил великан результат наблюдений. — Ог видит орка. Хоббита и незнакомое существо, — немного помолчал и уточнил. — Двух существ без названия.
— До двух считать научился, — шепнул позади Варест. — Надо же!
— Хорошо, что видишь, — нагло закончил Урслог. — Вся эта сила обрушится на вас, если вы немедленно не оставите нашу территорию.
— Ог передаст вождю. Вождь решит.
— Пусть твой вождь решит правильно. Иначе вам сильно не поздоровиться!
— Ог уходит. Ог уносит весть.
— Иди-иди.
Черная туша развернулась и скрылась в коридоре. Еще с десяток секунд раздавалась тяжелая поступь, потом затихла и она.
Недолгая тишина сменилась облегченным выдохом. Потом одиноким смешком Серого. Следом хрипло засмеялся Тораст — у Влада непроизвольно пошли мурашки по телу — забыл он, как урукхай смеется. Но вскоре, его уже не было слышно — смеялись все. Гномы хохотали, хлопая себя по коленям. Гилну закружилась, высоко подняв руки.
Когда смех схлынул, Ут обратился к царю гномов:
— Ваше величество, мы многое почерпнули из общения с вами, но нам, и вправду, надо торопиться. Будем надеяться, что наше присутствие жутко напугало это чудовище и вашему царству больше ничего не угрожает.
— Если бы еще вернуть им сокровища... — тоскливо проговорил царь. — Тогда можно было бы не сомневаться в благоприятном исходе.
— Какое сокровище? — поинтересовался хоббит.
— Да был у нас тут один гном... Юмабай. Ограбил нас и оугов. Почему и война началась. Мы же не грабим. Что добудем, то и наше. А оугу, простите, все гномы на одно лицо. Юмабай ограбил, а я, видите ли, должен вернуть. А где взять?
— Мне кажется, — заговорил Влад, а хоббит начал переводить, — с Юмабаем оуги уже разобрались и все вернули. Может, и вам оставили. Пошлите кого-нибудь посмотреть, если хотите. По крайней мере, когда мы бежали от Юмабая, там было тихо, а в сокровищнице вообще никого не осталось. Живого.
— Да вы что? — улыбка Урслога грозила доползти до ушей. — Какая радостная новость!
— И поэтому, нам хотелось бы покинуть ваш гостеприимный дворец уже сегодня, — добавил Ут. — Может, только после обещанного чая.
— Конечно, — у довольного царя из глаз исчезла хитринка. — Слово гнома — закон. Я дам вам проводников. Считайте, что вы уже беседуете с Желной Орманом.
Влад тронул Асуэла за плечо.
— То, что оуги разобрались с ворами, я догадался. Но как такая махина вышла из сокровищницы, а мы и не заметили? Они сквозь стены ходят?
— Позже объясню, — отмахнулся эльф. — Помни, ты посланник Ормана и должен знать такие вещи.
Они двинулись в обратный путь.
— Хорошо, что Ут упомянул про чай, — шепнул Серый Владу, но так, чтобы и другим было слышно. — Но вообще-то и поесть неплохо перед уходом.
Ут бросил несколько слов.
— Конечно, мы поужинаем! — воскликнул царь гномов, семеня впереди посланников Ормана. — Да и переночевать можете у нас. А уж с утра пораньше... И в путь дадим еды. Правда, у нас сейчас тяжело с продуктами... Но чем богаты...
— Надеюсь, не горные крысы, — напряженно спросил Асуэл.
— Поели-то всё? — тут же откликнулся Урслог и Влад понял, что не ошибся — эльфийский язык царь прекрасно знал, хоть и вида не подавал, а Урслог продолжал, как ни в чем ни бывало. — Нет, еда исчезла не из-за горных крыс! Эти животные наоборот наше спасение. Если бы не они — давно бы голодали.
— То есть вы едите крыс? — уточнил Ут, косясь на сморщившегося эльфа.
— В основном, — согласился царь. — Но их тоже мало осталось.
— Крысы вкусные, — согласилась Гилну, — только их по праздникам дают. А так — лепешки...
— Из крысиного помета, — вставил Серый.
— А разве его можно есть? — удивился Жудоист. — Надо будет попробовать. А вообще лепешки у нас из травы, что на склонах растет, а некоторая внутри горы, где свет есть, пробивается. Грибы едим.
— Тебе должно понравиться, Асуэл, — с дрожью в голосе произнес Серый. — А раньше вы как ели?
— Раньше торговля была. И с эльфами, и с хоббитами, — с грустью стал рассказывать царь. — Мы им камни драгоценные, металлы. Они нам зерно, продукты. Мы все это копили — ну, вдруг голод или война... А потом пришли эти — оуги. Только с ними кое-как поделили территорию — орки нагрянули. Да не просто с войной — с хитростью, заговорами. Я только после узнал, что эти морды орочьи, — он покосился на Тораста, — не хочу обидеть никого из присутствующих, но просто слов других нет! — урукхай что-то недовольно прохрипел, но хоббит даже переводить не стал. — Так вот они с некоторыми гномами разговаривали, убеждали на их сторону перейти, чтобы быть свободными, чтобы царя у них не было. А чем я плох, скажите на милость? Что трон занимал? Так ихний-то предводитель — Юмабай — он теперь тоже на троне сидит — или надо сказать "сидел"? А ведь первый кричал, что все равны. Я думаю, кое-кто из отщепенцев обратно вернуться хотел бы, да не отпустили. Может, и боялись, впрочем. Предателей нигде не жалуют. А тем более, воров, — Сергей невольно замедлил шаг и постарался идти подальше от гномов. Влад заметил его маневры и хмыкнул. — Да... — протянул Урслог. — Но вот склады-то они наши захватили. Сокровищницу... Шахты здесь уже все выработаны, а новые — на территории Юмабая. Хотели отвоевать, так оуги обратно притащились, говорят, мы у них что-то украли. Я им втолковываю, что не мы это, что мы сами — жертвы, а им хоть в лоб, хоть по лбу — дурачье с щебенкой вместо мозгов! Хорошо я догадался Орманом припугнуть. Так они кричат: тащите договор. Читать не умеют, а договор им подай! Я, по правде сказать, один такой сам написал, чтобы просто глаза им отвести. Так не поверили! Кричат еще один день — если настоящий договор не принесешь... — Урслог тяжело вздохнул. — Так вот, сокровищ нет, новые только-только добывать начинаем. Торговать-то особо нечем. Вот оружия немного только у нас осталось. Вы купить не хотите? — снова хитрый блеск глаз.
