Любимая игрушка

— И все же, дражайшая Ангелина, давайте обсудим сложившуюся ситуацию у меня во дворце. Вы позволите мне составить вам компанию в карете?

А у меня есть выбор?

Вы когда-нибудь находились между двух огней? А между огнем и полыньей? Ну вот примерно тоже я испытывала между Деем и Алексом. Маскар непробиваемо вежлив и холоден, а мой муж весь пышет гневом, чуть ли не испепеляя взглядом. И я — вся такая тихая, покорная овечка. Внешне.

За все время поездки — часа три — никто не сказал ни слова, но при этом все вымотались так, будто это был жаркий диспут. Только в резиденции царя Александра похожей на дворец Джаббы Хатта из звездных Войн, мы, наконец, добрались до кабинета правителя и завели беседу.

— Леди Ангелина, я пригласил вас, чтобы обсудить вопрос нашего повторного бракосочетания. Мне нужна царица и вы на эту роль идеально подходите.

Я устало поерзала в кресле, не зная как объяснить ему, что я не только замужем, но и при этом намертво. Это был брак не по расчету. По крайней мере, с моей стороны.

— Александр, у вас плохо со слухом или с памятью? Или может с мозгами? Вы подбиваете клинья к замужней женщине в присутствии мужа.

— Это легко исправить. Жена в любой момент может стать вдовой.

Ну, все, начались петушиные бои. Интересно, а я на кой ляд здесь сдалась? Могли бы подраться и без моего присутствия. Я устало подперла подбородок кулаком, с легкой улыбкой глядя на распаляющихся мужчин. Каждый из них сыграл важную роль в моей жизни. Алекс, красавец блондин, всегда невозмутимый, не позволяющий себе поднять голос на кого-либо. Долгое время я считала его своим лучшим другом. Да что там, единственным. И если бы он так неожиданно не исчез, то вполне возможно мы были бы сейчас вместе, так как я в него почти влюбилась. И даже сейчас, не смотря на то, что он предал меня, я все еще не испытываю ненависти. Злость, боль, огорчение, отчаяние — все что угодно, но не ненависть. А Дей? О, он много раз ошибался, раздражая меня, зля до такой степени, что я была готова ему горло перегрызть. И все же я влюбилась в него. Причем почти сразу, что для меня довольно странно. И я ему доверилась на все сто десять процентов. И тогда, когда меня пытал Трэнк, я ведь ждала его. Вопреки здравому смыслу ждала и звала. Он не обманул моих ожиданий. Ни разу.

— Вы нарываетесь на войну, Александр

— Успокойтесь все, я сама решу с кем мне быть.

Они заткнулись моментально, злобно сверля меня взглядами. Не сдамся!

— Дей, будешь на меня так смотреть — будешь спать один. Месяц.

Кнерт вздрогнул как от удара и моментально сдал позиции. Алекс набычился.

— Александр, я не понимаю, о чем может быть речь, если вспомнить какие между нами отношения. Я никак не смогу быть вашей женой. И на это есть несколько причин. Первая: я вам не доверяю. Вы стали причиной многих моих неприятностей. Я испытала много боли. Вторая: я вас боюсь. Вы жестокий и беспринципный. Вы не остановитесь ни перед чем, чтобы достичь ваших целей. А значит, моя жизнь постоянно будет под угрозой. Весьма некомфортные условия для проживания. И третья причина: я вас абсолютно не знаю. Столько лет вы обманывали меня, притворяясь совершенно другим человеком. Соответственно брак между нами не возможен. Это что касается вас. Теперь о тебе Дей. Я тебя люблю. Я сама захотела стать твоей женой. И что бы не думали разные хмыри, по собственной воле я тебя не брошу. Все, дискуссия окончена. А теперь не объясните ли вы мне Александр, зачем вам так срочно понадобилась свадьба, да еще и с моим непременным участием?

Блондин устало опустился в свое кресло и немигающим взглядом уставился на меня. Дей, осознав до конца мою речь, тоже уселся, злорадно ухмыляясь.

— Да, даже в детстве ты умудрялась разгадывать большинство моих тайн. Ты права, у меня есть серьезные причины желать свадьбы именно с тобой. Так получилось, что до тех пор пока я не взошел на престол, я не знал одного весьма важного закона, который теперь ставит под угрозу мою власть. Дело в том, что у царя может быть лишь одна жена, которая обязана подарить стране наследника. И только после рождения здорового приемника царь может завести себе любовницу, гарем, развестись, с опостылевшей женой наконец. А так как я уже был женат на тебе, то и матерью наследника можешь стать только ты и никто больше. Поэтому я буду бороться. Пусть я... ошибся несколько раз, но сдаваться я не собираюсь. Ты нужна мне. Думаю, уговорить тебя родить наследника и избавиться от меня навсегда, не удастся? И все же я попробую. Вы окажете мне честь задержавшись здесь на месяц?

Вот ведь настырный! И спорить с ним бесполезно. Раз он сказал месяц, значит он положит всю свою армию, уничтожит свой народ, разорит страну, но задержит нас ровно на месяц. И хоть я знаю, что все это время Дей будет мучиться, что ему будет больно и неприятно наблюдать за тем, как Алекс пытается меня очаровать, и при этом не иметь возможности что-то изменить, как-то вмешаться.

— Если вы дадите слово, что ровно через месяц мы сможем беспрепятственно покинуть ваши владения, то мы будем рады воспользоваться вашим гостеприимством.

Слово мы получили, так же как и апартаменты. 'Досадная неприятность' случилась с заселением в выделенные покои: комнаты Дея оказались слишком далеко от моих. Поэтому, потоптавшись минут пять в 'своей' спальне, я пожала плечами и пошла к своему мужу, заявив всем слугам, что раз царь Александр не может обеспечить своих гостей нормальными условиями проживания, то Дею придется потесниться, выделив мне половину гардеробной и половину кровати. Со мной пытались спорить, но переубедить не сумели. Ибо нефиг селить меня так далеко от всех, кто может постоять за мою жизнь и честь. Александр, заставший финальную часть моего представления, горько ухмыльнулся и приказал перенести мои вещи. Слуги поклонились и поспешно потащили мои чемоданы прочь, оставив нас наедине.

— Веста, неужели ты мне не дашь ни одного шанса? Чем этот кнерт лучше меня? Он же кровожадное чудовище! Он презирает людей. Он поиграет с тобой и выкинет!

— Чем он лучше? Да всем! Он ни разу меня не предавал, не причинял боли. Он всегда меня защищал и оберегал в меру своих сил. И если я скоро ему надоем, и он прогонит меня, то так тому и быть. Лучше журавль на мгновение счастья, чем постылая синица пожизненно.

Я не заметила, как он приблизился, лишь ощутила боль, которую причинили его пальцы, вцепившись в мое предплечье.

— Ты думаешь я хотел причинять тебе боль? Хотел предавать? Ты идиотка, так и не поняла, что я тебя люблю с нашей первой встречи, когда ты плакала из-за веснушек. Тогда я решил, что ты станешь моей женой. А потом я увидел тебя с ним. И увидел, как он смотрел на тебя. Я взбесился и наделал ошибок. Неужели ты не хочешь меня понять?

— Нет, я отказываюсь тебя понимать. И давай прекратим этот бессмысленный разговор. Мы смотрим на эти события слишком по-разному.

Турвон Дей Далибор

Только встретив пресловутого Алекса я наконец понял, как это прекрасно, что Лина все же провела обряд и стала моей женой. Слишком активно этот тип взялся соблазнять ее. Сначала в карету к ней полез, потом в кабинет пригласил. Формулировки, конечно, были обтекаемы и вежливы, но я достаточно опытен, чтобы понять тот факт, что этот царь играл свой спектакль только для Лины. И даже не пытался это скрыть, прожигая ее своим взглядом. Желающим, страстным, почти сумасшедшим. Взгляд готового на все, чтобы добиться своего. И это бесило, лишая последних крох разума. Я был готов объявить войну Царству, когда девчонка осадила меня всего лишь одной фразой про то, что я месяц буду спать в одиночестве. Представив себе подобную перспективу, я решил, что лучше заткнуться. С этой человечки станется выполнить угрозу, так как она уже два дня ноет, что я ей выспаться не даю. А я? Я уже не смогу без нее. Она как наркотик. Связала меня, подчинила, практически сделала своим послушным рабом, но это не вызывает неприятия. И пусть говорят, что хотят — я вобью все оскорбления обратно в грязные глотки вместе с зубами, но не позволю испортить мои отношения с женой.

Мои размышления прервали ворвавшиеся в покои служанки с чьими-то вещами. Это разозлило еще больше. Мало того, что Лину поселили в другом крыле, так еще и кор мне в комнату кого-то подселяют! И если это женщина, то войны не избежать, потому что это подлый прием в нашей игре за внимание Лины. Измену она не простит — достаточно вспомнить случай с Камиллой. Даже тогда было больно, а что будет, если это повториться? Брр, не допущу этого. Чтобы ни случилось, она будет моей и только моей!

Проводив хмурым взглядом служанок, я уже пошел к двери, чтобы высказать Александру все, что я о нем думаю, когда на меня кто-то налетел. С трудом удержав равновесие, я был готов разразиться отборнейшей бранью, когда узнал в 'налетчике' Лину.

— Милая?

— Дей, демон мой, искуситель, ты сильно будешь возражать, если я поживу у тебя?

Возражать? Как можно возражать, когда самая желанная женщина покрывает невесомыми поцелуями подбородок и шею.

— Ммммм, Лина... как я могу возражать, я сам хотел этого... А... любимая, да не вертись, дай я тебя нормально поцелую, не своди меня с ума.

Девчонка уворачивалась, не позволяя целовать себя, но целуя меня, пробуждая самые низменные инстинкты.

— Я, правда, свожу тебя с ума? Правда?

Оттянув ворот рубашки, она поцеловала ключицу и лукаво заглянула мне в глаза, расстегивая пуговицы, одну за одной, и поглаживая меня ладонью по груди. Боги, через полчаса бал в честь нашего прибытия, а она... А, может, успеем?

— Женщина, ты думаешь, я могу тебе врать? Ты моя амата — я физически не могу сказать тебе даже одного слова лжи.

Она улыбалась и стянула с меня рубашку, зайдя за спину и лаская мои плечи, заставляя дрожать. И отнюдь не от холода.

— Значит ни слова лжи? Тогда ответишь мне на пару вопросов? А я тебя отблагодарю.

Ее руки аккуратно спустились к ремню, заставив меня едва слышно затонать. Изощренная пытка!

— Ты меня любишь?

— Да.

— Ты меня бросишь?

— Нет. Никогда.

— Ты бы хотел от меня ребенка?

— Да. А лучше несколько. Десятков.

Она шутливо толкнула меня в бок и рассмеялась.

— Эй, я тебе не свиноматка. Даже не рассчитывай, но одного или двух — запросто. Правда, тебе надо для этого немножко постараться. Ты готов?

Она еще спрашивает! Да я уже минут десять как готов!

Я сгреб Лину в охапку и жадно поцеловал, попутно пытаясь избавить ее от столь неудобного платья.

— Прошу прощения, что побеспокоил, но через пятнадцать минут начнется бал, на котором я хотел бы вас видеть. Поэтому вы не могли бы отложить свои игры на более позднее время?

Лина, скорчив недовольную рожицу и метнув на Александра гневный взгляд, ушла в гардеробную, оставив нас наедине. Честно говоря, очень хотелось придушить наглого маскара за то, что только что обломал мне одну из самых фееричных ночей. Уж я то точно знаю, что в таком настроении жена бы показала мне небо в алмазах!

— Не забывайте тентемо — вы лапаете мою будущую жену.

— Она никогда не будет вашей, царь. Потому что я ее никогда не отпущу, даже если она сама захочет. Она будет моей до тех пор, пока я в ней нуждаюсь.

Мои кулаки сжались против воли. Захотелось срочно кому-нибудь набить морду. Точнее сказать кое-кому.

— Прекрасная оговорка — пока вы в ней нуждаетесь. Я позабочусь, что бы эта нужда пропала. Позвольте откланяться.

Весь бал я пытался просчитать следующий ход Алекса, но он надел маску добродушного весельчака и радушного хозяина. Даже к Лине особо не приставал, пригласив на танец всего один раз. Зато его подданные, маскары разных возрастов и степеней смазливости, так и увивались вокруг человечки, осыпая ее комплиментами и приглашениями на танец. Она охотно улыбалась каждому из них, совершенно забыв обо мне.

Не выдержал этого фарса я где-то кавалере на двадцатом. Смазливый кудрявый блондин с ярко синими глазами полез целоваться к Лине, даже не смотря на ее попытки отбиться. Весьма вялые, стоит заметить. Отшвырнув бокал с шампанским, я схватил человечку за руку и потащил в покои. От злости хотелось убивать. Я чувствовал, как теряю над собой контроль и начинаю трансформироваться. Лина, сначала пытавшаяся сопротивляться, затихла, покорно следуя за мной.

Ворвавшись в покои, я разогнал слуг и швырнул Лину на кровать. Она приглушенно пискнула и попыталась отодвинуться от меня подальше.

— Ты, кажется, забыла, что принадлежишь мне!

— Дей...

— Не смей! Слышишь, не смей принимать ничьих ухаживаний! Если я тебя хоть с кем-то застукаю, то убью и его и тебя!

— Дей...

— Заткнись, человечка! Ты вела сегодня себя как последняя шлюха. И я не желаю слышать твоих жалких оправданий!

Я метался по комнате, сшибая мебель и пытаясь успокоиться. Лина забилась в угол кровати и затихла. Заметив в углу комнаты небольшой бар, я решил выпить, чтобы успокоиться. К счастью, выбор был хорошим. Остановившись на водке, я выпил пол стакана и направился к кровати, стаскивая с себя одежду.

— Иди сюда.

Я стянул с себя остатки одежды и протянул руку девчонке.

— Нет.

Зарычав, я бросился на непокорную девчонку. Она пыталась отбиться, плакала, что-то кричала, но мне было все равно, заломив ей руки и содрав платье, я наконец-то получил то, чего хотел весь день. И чего не получили остальные. И ее слезы лишь сильней меня раззадорили. Это оказалось неожиданно приятно и сладко, когда женщина оказывает сопротивление. Нет, не женщина. Добыча. Моя законная добыча.

Я всем докажу, что она может принадлежать только мне, подчиняться мне, покоряться. И ей в первую очередь.

Мое...

Глава 30

Если выпил хорошо — значит утром плохо.

Если утром хорошо — значит выпил плохо.

NN

Ангелина

Как только Дей заснул, я выскользнула из кровати и кинулась в ванну. Лишь закрывшись там, и подперев обе двери стулом и будуаром, я почувствовала себя в безопасности. Да, я испугалась. Испугалась до смерти того чудовища, которым оказался мой муж. Как сорвавшийся с цепи зверь, он набросился на меня и изнасиловал, ничуть не заботясь обо мне, своей новой игрушке. Все тело болело. На лице наливался синяк, на животе и спине краснели царапины, а на руке, за которую он меня тащил, запеклись пять глубоких порезов от когтей. Не такие уж и страшные повреждения — бывало и хуже. Но никогда мне еще не было так страшно и больно. Меня снова предал тот, кому я больше всех доверяла А я, как и в прошлый раз, абсолютно не знаю что делать. И жить совсем не хочется. Просто уже незачем. И плакать уже нечем — все слезы высохли, когда я поняла, что больше для него не любимая женщина, а объект для удовлетворения похоти. Он вертел меня как хотел, не обращая внимания ни на мои слезы, ни на мольбы. Хотя нет, они его лишь подзадоривали, внушая желание причинить еще больше боли. Слезы кончились. Во мне что-то сломалось. Я почувствовала, как начинаю сходить с ума, и тут же решила, что не доставлю такого удовольствия этому монстру. Я выдержу. Я со всем справлюсь. Я буду жить назло. И буду счастлива. С ним я точно не останусь. Вернусь домой, к родителям, закончу университет. А потом у меня еще есть мое графство. И мой подопечный. Я буду жить. А значит надо что-то делать, чтобы не сойти с ума до утра от боли и отчаяния.