На чужих рубежах. Посев

Динька же перестав наконец душить меня, просто застыла потрясённая до глубины души. Сползла на не слушающихся ногах на землю и хотела было бухнуться на колени перед радиостанцией, но я успел подхватить её за талию. Наша научница индианка тоже выглядела удивлённой.

Надо сказать, что будь моя воля, я помог бы и без приказа и уж тем более обошёлся бы без обещанных самопожертвований! И даже если бы Бросков отказал, в любом случае, попробовал бы уговорить его санкционировать акцию. Но то, что инициатива исходила от главного... да ещё вот так, вот! В гусарском духе: "Кто-то на этой планете пролил слезинку ребёнка — не прощу! Мои генералы — лично порубите негодяя шашками!" Блин... это было странно!

— Марджи, возьми ребёнка, устрой её получше, — продолжил тем временем Иван. — Ей нужно отдохнуть. А вас господа, я попрошу ненадолго задержаться. Есть разговор.

— Ну что, товарищи проштрафившиеся, удивлены? Мне нужно пояснять кому-нибудь "почему" я принял это решение? — довольно ехидно поинтересовался Бросков, когда мы с Юстицианом остались одни в палатке, а затем обращаясь уже не к нам добавил. — Смит, да ядь ты уже наконец! Бродишь по кабинету как призрак коммунизма по Европе!

То, что на встрече незримо будет присутствовать Айзек, мы были в курсе. Развернув стулья в сторону моего немного потрёпанного бронекостюма, при помощи трансляции с камер которого Иван в тайне от непосвящённых наблюдал за разворачивающимися в палатке событиями, мы уселись лицом к нему. После чего легат осторожно ответил.

— Цезарь... ваше слово будет исполнено! Не сомневайтесь, — произнёс он. — Но вы правы, я был удивлён вашим вниманием к просьбе аборигенки.

— Иван Геннадиевич, меня скорее удивила та лихость, с которой вы отдали этот приказ, — сказал я в свою очередь. — Вы я надеюсь отдаёте себе отчёт, в том, что эта операция может оказаться не такой простой, как кажется на первый взгляд. Не уверен, что у наших легионеров имеется представления о методах проведения современного штурма укреплений, но это даже не самое главное. Нет сработанности, не отработаны навыки взаимодействия как внутри групп, так и между ними...

Легат хотел было что-то сказать, возможно высказаться в защиту своих подчинённых, но не стал. Он всё-таки прекрасно понимал, что я прав, а потому нахмурившись, нехотя кивнул.

— Более того... — я потёр переносицу собирая мысль в кучку, и повторил. — Более того, этот замок, ну или то, что от него осталось, если я правильно понимаю логику этого мира должен быть под завязку набит ловушками и прочей дрянью.

— Почему ты так думаешь? — спросил римлянин.

— Да потому что это какое-то долбанное фэнтези, — воскликнул я, саданув кулаком по несчастному столику уже успевшему за сегодня пережить ярость легата. — Вот Динька — она кто? Она настоящий эльф! Пигмеи эти зелёные — чисто гоблины. А ещё этот... краснозадый из леса — хрен его знает кто это. Может орк...

— Ну да! — воскликнул римлянин усмехнувшись. — А ты у нас Виктор победитель самого Орка!

— Я вообще сейчас о чём? — сбитый с мысли я непонимающе уставился на Юстициана.

— Я об Орке, — ответил тот, а затем пояснил. — О повелителе царства мёртвых. О Плутоне!

— Да я не о вашем Орке! Я о тех орках, которые против людей и эльфов... Ну Толкиен ещё о них писал, и игра компьютерная в моё время популярная была... как там её звали-то... — я защёлкал пальцами пытаясь припомнить название онлайновой игрушки, в которую постоянно резался Володыч, — О! "Мир искуства войны" называется. Вот там были эти орки. Хотя в нашем случае может быть это не орк, а какой-нибудь троль или ещё какая-нибудь хрень.

— Дидлиэнь называет свою расу "элли", — немного подумав сказал Бросков. — Я думаю нам не стоит переименовывать их на свой лад.

— А китайцы называют себя "хань" а страну "чжунь-го", — парировал я. — но мы то называем их китайцами или на английский манер "сhinese".

— Мы их звали Империей Хань, — вставил свои пять копеек Юстициан.

— А у вас были свои заморочки, — не согласился я, — вы в основном с названиями в Европе и Африке баловались.

— В твоих словах Виктор конечно есть доля здорового рационализма, — задумчиво произнёс Бросков. — И всё же...

— Вообще... эльфы, я что-то такое слышал... — пробубнил себе под нос легат. — Был у меня друг в Двенадцатом Первородном Легионе вместе с которым наш молниеносный воевал против проклятых сасанидов. Его легион долгое время был расквартирован в Британии, а затем его перевели в Германию... Вот он упоминал о каких-то кельтских и германских духах, которых звали не то эльфы, не то альвы.

— Ну да. Исторически у этого вроде куча трактовок. Их вроде ещё и с феями что-то связывает. Но я про устоявшийся в моё время образ. Иван Григорьевич, я вам так скажу, — упорствовал я. — Не стоит нам плодить сущности! Вот есть понятие — эльф! Оно описывает двуногого красивого человека, с длинными заострёнными ушами, который живёт кучу лет. Так зачем нам нужны ещё какие-то элли... Да и к тому же! "Элли-эльфы", "гобби-гоблины"... вам не кажется, что их самоназвания — просто известные нам и немного искажённые понятия.

— Я согласен с Виком, — вступил в разговор молчавший всё это время Айзек. — К тому же, нам имеет смысл назвать "эльфа" — "элли", только в том случае, если мы не хотим, чтобы эльфы назывались эльфами.

— А как вы тогда назовёте "оглиса"? — спросил Иван, хотя по его голосу я понял, что решение он уже принял, но покуда не озвучил.

— Да просто, — хмыкнул Айзек. — Огром!

— Почему огром? — удивился я, — они же вроде зелёные должны быть.

— А это огр-дальтоник, — отшутился американец, а потом ответил серьёзно. — Хотя бы потому, что в кельтско-германской мифологии так звали живущих на болотах гигантов-людоедов, которые особо предпочитали различными путями употреблять маленьких детей. Похоже, неправда ли?

— Да-м. Действительно похоже, — промурлыкал себе под нос Бросков. — А "Эллары"?

— Это как раз совсем просто, — усмехнулся Айзек. — "Эллары" это "эльдары". По другому "звёздный народ"... были такой сорт эльфятины у господина Толкиена.

— Хм, а ты как я посмотрю неплохо разбираешься в этом вопросе? — произнёс голос Броскова.

— Ну не всегда же я по Аргентине работал, — ответил ему Айзек. — Приходилось в своё время кошмарить студентов в "MIT". Вот и понахватался, чтобы хоть как-то понимать этих хипарей.

— Был у меня на Земле друг... — задумчиво сказал я, вспоминая свои длительные посиделки с Володычем и то, о чём он постоянно мне трындел. — Который очень увлекался всякой фантастикой. Так вот если я правильно помню... была такая тактическая игра. "Боевой молот" то ли сорок, то ли пятьдесят тысяч. Вроде он там тоже за каких-то "эльдаров" играл. Говорил что это что-то вроде "космических эльфов".

— Не знаю такой, — выдал Айзек выслушав меня. — Просто "Боевой молот" — знаю! Его в восемьдесят третьем одна конторка игровая выпустила. Но та чистое фэнтези. Никакого космоса. Может быть конечно они выпустили что-то после того как я уже того... окончательно приземлился.

— Может быть, — хмыкнул Бросков и сказал. — Так господа... вот что я решил. Придётся нашим дорогим элли, действительно переформатироваться в эльфов. Но немножко не по тем причинам, которые вы мне сейчас описали. Всё это конечно важно и убедительно, но второстепенно.

— А что первостепенно?

— А первостепенно Виктор — культурная экспансия.

— О как!

— Зря смеёшься. Благодаря нашим земным писателям фантастам и прочим киношникам-игроделам, мы имеем собственную номенклатуру, которой не требуется заимствований из местных языков. А это знаешь ли действует на умы не хуже стеклянных бус или джинсов, — ин тихо хлопнул ладонью о столешницу. — Последнее кстати у нас при необходимости тоже найдётся...

— Так я о чём собственно говорил, — вспомнил я мысль, с которой меня сбил Юстициан со своим клоном Аида, после чего разговор перешёл в эльфячье-орочье русло. — Если я правильно понимаю фэнтезийную логику. Замок возможно набит ловушками и неизвестными пока нам монстрами. Помните нашу "химеру"? Ну или как её там Дидлиэнь назвала, "Зазяну"?

— Заяну, — подсказал мне Иван.

— Да, её! — я кивнул. — Это явно одно и то же чудовище, если конечно где-нибудь в этих лесах не бродит натуральный Змей Горыныч. Так вот, эта тварь в своей львиной части имела некоторое сопротивление плазменным зарядам, а змеиная чешуя так и вовсе оказалась не чувствительна к подобному высокотемпературному воздействию. Вспомните отчет Марджи! И вот вопрос, кто нас встретит в этом Занзебаре!

— Занунде, — вновь поправил меня Бросков. — Витя ты чего слова так коверкаешь? Некогда не поверю, что у профессионально полевого разведчика такая плохая память на названия!

— Да не нравится мне они, — честно признался я. — Больше не буду.

— Вот-вот. Давай посерьёзнее! — пожурил меня Иван. — А в Занунде нас по словам эльфёнка ждёт "Лич".

— Ну что мы с "пиявкой" что ли не справимся! — фыркнул Юстициан. — Да будь она хоть размером с вездеход! Да хоть с дом...

— Я боюсь, — перебил его Айзек, — что девочка имела в виде не "leech" то бишь "пиявку", а "leiche", то бишь "труп" на староанглийском. Могущественная нежить. Немёртвый колдун-некромант с очень скверным характером и садистскими наклонностями.

— Нежить? — кажется Юстициан оказался в лёгком замешательстве. — Вернувшаяся из царства Орка тень?

— Нет. Скорее, оживший мертвец. Обычно их изображают как скелетов в мантиях с посохами, — уточнил Смит.

— Айзек, скажи, а у нас случайно нет среди горожан, скажем так... экспертов по "фэнтези"? — поинтересовался Бросков. — Ты не узнавал?

— Я включу этот вопрос в наше анкетирование, — ответил американец. — Но нам как я подозреваю, требуется кто-то из времени Виктора, когда эта тема была особенно популярна, а таковых людей у нас очень мало...

— Ну почему? — не согласился Иван. — Эльфы и прочие гномы были популярны и в двадцать втором веке и в двадцать третьем.

— А Ариэль не подойдёт? — спросил вдруг легат. — Она вроде из нужного временного периода.

— Вообще-то девушкам подобные увлечения были несвойственны, — пробормотал я, — но почему бы не поинтересоваться.

Юстициан встал и быстрым шагом вышел из палатки, но вскоре вернулся и отрицательно покачал головой.

— Слышала, что-то знает, смотрела... кинематограф, — он запнулся о греческое слово, — но никогда предметно не интересовалась.

— Понятно, — немного разочарованно протянул Бросков. — Айзек. А что ты ещё знаешь про этих... Личей.

— Вот уж никогда не думал, что буду в рабочем порядке на полном серьёзе обсуждать подобные темы, — усмехнулся американец. — Что знаю, что знаю... Вроде как эти товарищи ещё при жизни должны были быть могущественными магами. Чтобы обессмертить себя, они проводили некий ритуал, совмещённый с самоубийством, после чего восставали уже в качестве нежити.

— А что они могут? — спросил я.

— Творить магию, поднимать других мертвецов и управлять ими, — ответил Айзек.

— Какую, магию-то? — в свою очередь поинтересовался Юстициан.

— А я по чём знаю? — хмыкнул Смит. — Наверное магию смерти, или тёмную, или может быть серо-бур-малиновую в лимонную крапинку!

— Вот! — наставительно произнёс Бросков. — Теперь вы понимаете, почему ещё, нам нужно разбиться в лепёшку, но спасти ту эльфийку! Если эта Далиэнь дипломированный специалист, то она нам нужна! Очень нужна! Если магия и волшебство есть в этом мире, нам нужно знать о них всё...

— Цезарь, но не могли же вы сделать подобные выводы, опираясь только на слова маленькой девочки? — возмутился Юстициан. — А если то, что мы видели — всего лишь фокус?

— Ну почему не мог? Мог! Более того был обязан! — возразил главный. — Вот скажи мне, Август. Мог ли ты когда-нибудь предположить, что будешь заниматься любовью, с женщиной которая должна родиться спустя восемнадцать веков. Командовать легионерами, уроженцами древней Спарты и Китая, а также разговаривать находясь на другой планете с человеком, родившимся на орбите Венеры, который находится от тебя на расстоянии доброго десятка километров? А тем более называть его Цезарем?

— Нет.

— Тогда почему ты ставишь под вопрос существование в этом мире магии?

Юустициан не ответил, и Бросков продолжил.

— Так вот господа. Если "магия" окажется всего лишь детскими фантазиями, то нам всё равно нужно налаживать контакты с местными жителями. Включать их в орбиту своих интересов и в дальнейшем ассимилировать. Вы это — понимаете? Возможно, вам может показаться, что это вопрос отдалённого будущего, но мы уже сейчас должны думать о нём! Более того, если кто-то думает, что мы до бесконечности сможем сохранять нынешний статус-кво, то я буду вынужден вас жестоко разочаровать. Не получится! Нам просто этого не дадут сделать наши новые соседи!

— Не стоит Иван Геннадиевич, — ответил я за всех. — Всё мы прекрасно понимаем! Давайте вернёмся к насущным делам. Как на счёт того, чтобы поспрашивать односельчан Дидлиэнь об этом личе, да и вообще о замке Занунда?

Вездеход взревев мотором на скорости под сто километров в час взлетел на пологий холм, и мехвод сделал хитрый толчок задними "лапами" машины. Взмыв в воздух она точно паук в прыжке распрямила все свои конечностей, став похожей на восьми лучевую звезду. К тому же, вот же зараза, Монгол ещё и умудрился подвернуть её корпус в полёте, так что на склон мы приземлились боком, ровно под девяносто градусов к прежнему курсу.

Срывая дёрн и вгрызаясь в жирный чернозём, шары, заменявшие этому чуду техники колёса, одновременно поймали землю. Заскользили, но умная автоматика тут же выправила юз, и мы рванули вперёд, в очередную ложбину, всё так же стараясь держаться кромки леса. Я же в очередной раз порадовался, что мы попросту не перевернулись. А также тому, что для стрелка, которому приходилось торчать, высунувшись из верхнего люка, в ложементе были предусмотрены не только жёсткие крепления под броню, но и компенсаторы смещения.

А вот до катапульты авторы этого шедевра так и не додумались. Потому как после каждого холмика мне очень хотелось, в тот момент, когда вездеход всё же надумает перевернуться, оказаться подальше от этого аппарата. Конечно, вроде как, при повышении угла наклона поперечной оси машины в более сотни градусов, механика должны была автоматом втянуть меня внутрь и задраить люк. Вот только экспериментировать со здоровьем мне было откровенно стрёмно.

Нормального, привилегированного места внутри корпуса, мне к сожалению, не досталось. Его против моей воли занял навязанный мне легат, он, как и обычные легионеры, в своих массивных доспехах просто не помещались в дополнительный ложемент. Уменьшать же количество бойцов ради тёплого местечка для своего нижнего полушария, я честно говоря не хотел.

Понятия не имею, персонал в какой броне по задумке авторов вездехода должен был изображать из себя стрелка. Для гражданского специалиста это место не подходило, габаритами оно соответствовало военному стандарту, однако в боевой броне забраться сюда было невозможно. Да и мой фантом влез еле-еле, в притирку и не совпадал с ложементом. Хорошо хоть крепёжные элементы были универсальны, подходили для любого типа брони и всё же притягивали меня в это неудобное кресло.