Ехать я собиралась одна. Тайфуна оставлять, конечно, не хотелось, но что лошади делать в горах, особенно зимой? Даже если она единорог. Ни сена, ни овса там не найти, а если ещё придётся по скалам прыгать? Нет уж, в одиночку проще. Пришлось выдержать настоящую битву с оруженосцами — Иния и Литар не успокоились, пока я не напомнила им о предыдущей вылазке за Аридар. Ортиг, по обыкновению, в споре участия не принимал. Скорее всего, северянин ждал, что я возьму его с собой, показывать дорогу. Но, когда я попросила рассказать, где находятся упомянутые в его рассказе Поле Славы и зелёная вершина, варвар ничем не выдал своего разочарования.
Аллиэль присоединился ко мне, когда Риттаран скрылся из виду. Я как раз успела пожалеть, что тропа двух стихий мне не по силам, и придётся потратить уйму времени на пешую прогулку до перевала. К хорошему привыкаешь быстро! Вот к чему привыкнуть оказалось сложно, так это к эльфийской манере ставить меня перед фактом, предоставляя весьма скромный выбор: либо ругаться, либо смириться. Вот как сейчас, например — вышел из жиденького перелеска и пошёл себе рядом, как будто так и надо. Молча. Я никак не стала комментировать сие явление. Сочтёт нужным — сам объяснит, за коим, как выражаются люди, фигом его понесло в горы.
Вот так, в молчании, мы прошагали не меньше часа, прежде чем эльф произнёс, как ни в чём не бывало:
— Может, всё-таки воспользуемся зелёной тропой?
Можно подумать, он меня всю дорогу уговаривает, а я отказываюсь!
— Давай воспользуемся. — я умудрилась ответить спокойно и по существу.
Горы... пожалуй, нигде более так сильно не ощущается спокойная и величественная мощь природы. Загораживая полнеба, каменные громадины высились всюду, куда ни падал взгляд; ледяные шапки ослепительно сверкали в лучах заходящего солнца, а в ущелье уже сгустились сумерки. Тишина не нарушалась ни единым звуком, намекая, что перед тобой лежит девственный, нетронутый мир, не осквернённый мельтешением существ разумных... или же лишь полагающих себя таковыми. Сугробы, сделавшие перевал непроходимым, надёжно скрыли следы человеческой деятельности, что добавляло иллюзии убедительности.
Прах побери! И почему, интересно, в обществе эльфа меня так тянет на всякую лирику? В жизни не замечала за собой подобной склонности. Называется, отправились на разведку — горами любоваться! Торчим, между прочим, на самом виду — вот они мы, встречайте!
Эльфийская тропа открылась почему-то не на дне ущелья, а на узком карнизе, тянущемся по его склону. За отсутствие снега на этом уступе, наверное, следовало благодарить ветер — но, когда очередной его порыв, близкий к ураганному, едва не сбросил меня вниз, всякий намёк на благодарность испарился без следа. Уж лучше снег! Может, стоит попробовать идти понизу?
Аллиэль прижался к скале и словно слился с ней. Воистину, в вопросах маскировки эльфам нет равных! Но продолжать путь Дух явно не торопился.
— Мы чего-то ждём? Или ждёшь ты, а я могу идти? — надолго моего терпения не хватило.
Эльф в ответ сделал неопределённый жест, допускающий массу толкований. Мне показалось, что он имел в виду "подожди чуть-чуть", хотя, возможно, я приняла желаемое за действительное. Завернувшись в плащ, дабы не сверкать белой блузой на фоне тёмной скалы, я по примеру Духа прижалась к камню. Ждём — так ждём.
Наконец Аллиэль встряхнулся, словно собака после купания, и зашагал по уступу. Причём, если моё чувство направления не подняло мятеж, эльфа зачем-то понесло обратно, к предгорьям.
Шли мы недолго. Скальный карниз окончился узкой расселиной, куда ветер, похоже, планомерно сметал снег отовсюду. Дух спрыгнул вниз, не замедляя шага, и легко приземлился на ноги. Я последовала его примеру, наивно решив, что наст достаточно твёрдый. Зря! Уж не знаю, почему Аллиэль не провалился в сугроб по самые уши — магии я не чувствовала, — но у меня так не получилось. Пришлось выбираться на поверхность при помощи Силы, используя её минимум и надеясь, что вражеские маги не околачиваются поблизости.
Отряхиваясь, я не заметила, откуда взялась троица эльфов. Серые плащи слегка переливались, делая своих носителей похожими скорее на бестелесных духов, нежели на созданий из плоти и крови. Магии не ощущалось по-прежнему, но в снегу никто не тонул. Наверное, это какая-то врождённая эльфийская способность.
Один из элльвио поклонился и отдёрнул в сторону... часть скалы, на поверку оказавшуюся пологом просторного шатра всё из того же серо-переливчатого материала. Внутри обнаружились ещё двое эльфов, костёр, над которым висел котелок с закипающей водой, и плоский камень с разложенными на нём лепёшками и сушёными фруктами. Понятно. Аллиэль связался со своими сородичами, несущими пограничную стражу на перевале, и заказал ужин.
Встретивший нас эльф скинул плащ и принялся колдовать над кипятком. В ход пошли какие-то листья, лепестки и даже засушенные целиком соцветия. Аромат, наполнивший шатёр, так и тянуло назвать божественным. Кстати, этого мастера чайных церемоний я уже встречала. Вроде бы именно с ним мне пришлось драться на эльфийской поляне. Кажется, его зовут Иритиалль или что-то вроде....
— Пешком по горам мы ещё нагуляемся. — неожиданно заявил Дух. — Тянуть тропу сразу на ту сторону — рискованно, да и не слишком я уверен, что понял, где это Поле Славы. Сюда, на перевал, меня занесло лишь однажды, и всё, что запомнилось — вот этот самый карниз. А с помощью моих друзей мы завтра утром прыгнем прямо к выходу, и избежим путешествия по занесённому ущелью, ночёвок в снегу и прочих прелестей зимней прогулки.
Ну надо же! Хоть что-то объяснил! Интересно, какой самый крупный хищник в Кар Таге? Один из них наверняка сейчас сдох.
— Вот дальше идти придётся ножками... если, конечно, тебе не приспичит полетать. — ехидно закончил эльф.
— Нет уж, никаких "полетать"! Говоря о разведке, я имела в виду скрытное проникновение на вражескую территорию, скрытный сбор информации и скрытное же возвращение. А ты предлагаешь весь Аридар на уши поставить, да ещё и продемонстрировать врагу, кто именно ему противостоит!
— Вообще-то я пошутил. — заметил Дух, выслушав эту тираду.
— Я так и поняла, и решила тоже попробовать. А что, не получилось? Ну вот, так всегда.
— Не переживай, нам ещё долго вдвоём гулять. Глядишь, научу. — невозмутимо парировал Аллиэль. Его друзья попрятали лица за волосами — скрывали неуставное выражение оных.
— Ладно, шутки — шутками, но что тебе понадобилось в Кар Таге? По-моему, ледяная пустыня сильно отличается от вашего лесного убежища — и вряд ли может тебе понравиться.
Дух ответил своей коронной полуулыбкой, за которую мне иногда хотелось его придушить; а вот остальные эльфы не удержались от задавленных смешков.
— Ребята, шутка звучала раньше. Похоже, у элльвио и арранэ просто принципиально разные понятия юмора.
— Да нет. — неожиданно ответил Иритиалль, продолжая колдовать над напитком. — Просто Аллиэль в юности излазил весь Кар Таг и почти весь Аридар. Один, пешком и без магии.
Эльф умолк и изящным движением разлил исходящую паром жидкость в приготовленные чашки с удивительно тонкими стенками. Мне такое произведение искусства, если честно, даже как-то страшновато было в руки брать. Раздавлю ведь!
— Без магии? А это-то почему? — я всё-таки рискнула уточнить.
Иритиалль замялся, бросая на Духа вопросительные взгляды.
— Рассказывай, раз уж начал. — с тяжёлым вздохом бросил сын эльфийского правителя, и спрятал лицо за чашкой.
— Видишь ли, Хранящий Жизнь считал, да и считает, что никто из элльвио не должен покидать убежища, в целях сохранения тайны. Тем более он возражал против прогулок своего единственного сына и наследника: Кар Таг — не самое безопасное место. А сыну за первую же сотню лет до колик надоело безвылазно сидеть в сияющих чертогах Ари-Вайля. Приключений ему хотелось, открытий, опасностей... вот наследник и сбегал в полярную ночь при каждом удобном случае. Но воспользоваться магией, даже забравшись в самое сердце Аридара, означало громко крикнуть отцу в самое ухо: "Я здесь!". Разгневанный родитель не преминул бы лично отправиться за отпрыском и за шкирку приволочь его домой. Так что Аллиэль даже по скалам лазил, как смертный — ручками и ножками.
Последнее высказывание едва не заставило меня заржать в голос.
— Теперь понятно, что у нас общего! Есть такое психическое заболевание....
Эльфы, ничуть не стесняясь присутствия наследника Хранящего Жизнь, негромко засмеялись.
— Я одного не понимаю — почему именно Кар Таг? Для контраста с лесом? — раз уж, в кои-то веки, нашёлся разговорчивый элльвио, готовый отвечать на вопросы — этим надо пользоваться!
Веселье исчезло из глаз Духа — словно свечу задули. Мне показалось, что он сейчас встанет и уйдёт, а то и вовсе откроет вход на свою "тропу"... но эльф всего лишь сделал глоток и предельно аккуратно поставил чашку на камень.
Молчание затянулось. Я не могла придумать, как продолжить беседу и сгладить неловкость, вызванную неосторожным вопросом. Паузу прервал Аллиэль:
— Контраст тут ни при чём. Тогда ещё не было никакого леса... то есть нашего поселения в нём. Ари-Вайль, Ледяной Чертог... маги создали его сразу после окончания войны... Безумия... и выбрали для этого самую северную оконечность материка, мыс, наиболее далеко выдающийся в Застывшее море.... Наверное, из чувства противоречия — раз уж вы укрылись на тропических островах.... И ведь в хрониках всё это осталось — описание наших древних поселений, людских городов, лесов и озёр, тёплых морей и золотых пляжей. Я мечтал увидеть своими глазами то, о чем читал. Ледяной Чертог с его серебристыми растениями, полупрозрачной травой, негреющим солнцем, что светит только половину года — не то место, где можно представить себе щедрость южных земель, как бы талантливо ни писали хронисты. Вот я и убегал в горы. Залезал на самые высокие пики и смотрел... а вот так взять и уйти за Аридар — мужества не хватало.
— Но ведь ушёл же, пусть и не сразу. — заметила я, убедившись, что эльф не собирается продолжать. Такой приступ откровенности в моём присутствии с ним случился впервые. Надо ценить!
— Это было не мужество, а отчаяние, боль и безысходность. — после длинной паузы произнёс Дух.
Множество вопросов вертелось на языке, но ни один из них не прервал молчания, вновь наполнившего шатёр. Неестественная даже для элльвио неподвижность черт и боль, заполнившая тёмно-зелёные глаза, спрашивали: а стоит ли удовлетворённое любопытство того, чтобы сдирать корку с незаживших ран души? Так что я уткнулась в чашку, старательно делая вид, что последние слова Аллиэля пролетели мимо моих ушей. Дух, однако, сам решил продолжить.
— Я ведь не просто так по снегам бродил. С людьми сталкиваться приходилось. Сначала избегал их, потом как-то спас одного...в общем, и друзья завелись, и... не только друзья. Некоторых и учить пытался, но быстро забросил. Ни к чему оно им, с их сроком жизни и в этой ледяной пустоши. Тут бы просто выжить! Но песни под гитару слушать любили. Отец этого сильно не одобрял. А когда у меня возникла идея посетить тёплые края, посмотреть, что там, — и, глядишь, перебраться жить в места, эльфам более подходящие... в общем, понимания я не нашёл. Мы с отцом тогда поругались — неслыханное дело! Понятно, после такого я долго не появлялся в Ари-Вайле. Бродил у гор без всякой цели — и там впервые столкнулся с элльвайном. Нет, как эти выбритые ребята называются, я узнал от Ортига, ну да как не назови.... В общем, нахала пришлось убить, но перед смертью он громко орал про Деву Льда, великую миссию и великое же освобождение... понятно, я счёл его откровения полной чепухой и тут же забыл — мало ли чокнутых на свете? Лет за двадцать... или за тридцать, не помню уже, при моём активном участии к своим богам отправился ещё пяток таких же. Что характерно и очень удивительно — школа боя серьёзная, а психология — детская. Точнее, если по людям мерить — подростковая. Слабого подростка, стащившего у отца боевой магический жезл. За косой взгляд — убивать, за нежелание ползать на брюхе и снимать последние штаны — убивать опять же; кто сильнее — тот и прав, и для подтверждения своей правоты силу надо демонстрировать всем окружающим и без всякого повода. Ортиг в этом смысле никакой не элльвайн, а так — ошибка Девы Льда. Понятно, что меня заинтересовало подобное явление, особенно когда выяснилось, что все эти ребята — плоды трудов одного и того же, с позволения сказать, мастера. Стало любопытно, что же это за Дева и как она учит, что в результате получается такое вот... такое. И, представь себе, все мои попытки её найти провалились. Сначала я облазил все горы с зеленоватым льдом на вершинах, потом — просто все, угробил на это развлечение несколько десятков лет, встретил по ходу дела ещё двух элльвайнов и одного даже оставил в живых... без толку. Конечно, Дева Льда могла оказаться такой же химерой, как и все потусторонние существа, коими северяне населяют ночь, край мира, вьюги и бураны... если бы не одно "но". Те, кто клялся, будто видел её собственными глазами, весьма подробно и очень близко друг к другу описывали её внешность и одежду. И никаких рогов, шерсти, крыльев... женщина небывалой красоты с чёрными глазами и льдистыми волосами, необыкновенно густыми и длинными; бело-серебристое одеяние из неведомого материала не способно скрыть хрупкость и изящество фигуры, а каждое движение выдаёт силу. Можно решить, что эти люди видели эльфа — или арранэа. Ну не верю я в духов гор, снега и льда! Но найти не смог ни её, ни следов её существования, и вернулся в Ари-Вайль. Что мне ещё оставалось? Только поговорить с Хранящим Жизнь в надежде, что тот остыл за прошедшие годы. Я рассказал ему всё, что смог узнать. Не как сын — отцу, а как подданный — владыке. На следующий день он вызвал меня и сообщил, что сильно разочарован. Что такая мразь, как я, не имеет права называться его сыном и наследником. Что только у подлеца могла возникнуть подобная мысль — использовать силу и знания, преимущества, дарованные мне принадлежностью к расе элльвио, для подчинения людей своей воле. Что жажда власти — отвратительный порок сама по себе, а жажда власти над смертными ещё и унижает, ибо они слабы и беззащитны.... В общем, это был длинный монолог. Я выслушал его в полном ступоре. В голове не укладывалось, что отец может говорить такое про меня — и искренне верить каждому слову. А главное — с чего? Напоследок мне сказали, что дадут шанс заслужить прощение, но придётся очень постараться. Что именно он имел в виду, я, наверное, никогда не узнаю. До меня наконец дошла реальность происходящего, и... в общем, я ушёл. Не помню, что наговорил отцу, а что — друзьям. Но заявил, что ухожу из ледяного склепа в жизнь — это точно. А Хранящий изгнал меня по всем правилам и запретил возвращаться. Тогда Иритиалль и другие последовали за мной. Ири ещё ляпнул отцу что-то вроде: "Можете не утруждать себя проведением ритуала изгнания ещё и над нами. Долг дружбы свят, так что раньше друга мы не вернёмся.". Так и возникло то убежище, которое ты видела. Мать появлялась там на моей памяти раза три, отец — никогда. У него больше нет сына.
