— Кир, улыбнись, пожалуйста... — я недоуменно посмотрел на Шани, задумчиво переводящую взор с картины на меня и обратно. Чуть двинул плечом и послушно ухмыльнулся краем рта.
— Не так! Искренне, — Шани внезапно скорчила совершенно уморительную рожицу. Я вопросительно вздернул бровь, чувствуя, как губы помимо моей воли растягиваются в широкой улыбке.
— Вот! — удовлетворенно кивнув, Шани вновь посмотрела на картину, и поинтересовалась, — Слушай, а у тебя, случайно, сестры нет?
— Случайно нет, — отозвался я, — и нарочно тоже не имеется.
— И в самом деле! — Вильям изумленно смотрел на меня, — А я-то гадал, кого ты мне так напоминаешь! Вы с девушкой на портрете и в самом деле похожи. Улыбка так вообще совершенно одинаковая.
— Вильям, так кто эти двое? — с интересом спросила Шани.
— Ну, наверняка никто не знает. Про девушку неизвестно вообще ничего. Эльф, с другой стороны... предположительно художник нарисовал своего старого друга, Зимнего Лорда. Но, сами понимаете, подтвердить или опровергнуть подобное сможет только тот, кто его знает лично. Традиционная броня эльфийского лорда вроде как подобное предположение подтверждает, но, сами понимаете...
— Интересно... — пробормотал себе под нос подошедший к холсту вплотную и внимательно его рассматривающий Микаль, — а как вообще это нарисовано? Вы говорите, без магии?
— Ни единого плетения! Гениальный художник... за его секреты многие мастера с радостью бы продали родных матерей в рабство. Я, кстати, до сих пор не знаю, как к моему нанимателю попала эта картина. Как понимаете, их — единицы...
— Кир, а ты что думаешь? — поинтересовалась девушка. Я в ответ неопределенно пожал плечами. Думал-то я много чего... но делиться этими мыслями не хотелось.
— Вильям, как, ты сказал, звали этого гениального художника?
— Мастер Торв. Ну а картина — "Свет и Тьма". Тьма, как понимаете, в замке, а свет — эти двое.
— Значит, Торв, — я задумчиво кивнул, вспоминая старого дворфа, живущего в получасе езды от отцовского замка. Я знал, что он замечательный кузнец, но о том, что он еще и художник — даже не подозревал. Нет, когда я все же вернусь в Вечный Лес, я задам им с отцом несколько вопросов... и на этот раз от ответов они не отвертятся! Черный замок, потенциальная сестра...
— Милсдари! — мои размышления прервал чуть сипловатый женский голос, — Вас благородные господа ждут, ой, ждут...
Говорила вышедшая из приемной крохотная, сухая старушка, до самого кончика острого носа закутанная в пушистую серую шаль. Над шалью посверкивали очень внимательные черные глазки-буравчики. Редкие седые волосы были перехвачены совершенно с ней не вяжущимся цветастым шелковым платком.
— Бабка Агата, — улыбнулся Вильям, — доброе утро.
— И тебе доброе, милок, — затарахтела старушка, — только какое же оно доброе-то? Совсем не доброе, очень даже нехорошее. Голубки моей ненаглядной как нету, так и нету, а меня, старую, таскают по всем этим лестницам... а у меня коленки болят, в боку колет, по лестницам-то ходимши. Понастроили лестниц, да все таких высоких, да ступенчатых, а про коленки старой не подумали...
— Князь, вы идите, вас там ждут, — дождавшись паузы в речитативе бабки, на одном дыхании сказал Вильям, быстро кивая на дверь.
— Да, ждут вас, милсдари, и дэвушку тоже ждут, а пока ждут, все бабку расспрашивают, а чего меня расспрашивать? Я старая уже, коленки болят, в боку колет, глаза не видют, уши не слышют, памяти не остамшись...
Поведя плечами, я прошел в приемную. Судя по сдвоенному звуку шагов за спиной, мои спутники не отставали. Сзади щелкнула дверь, отсекая речитатив бабки. Хм... не отсекая, а лишь чуть заглушая. Её сипловатый тенор был по-прежнему прекрасно слышен. Такой пронзительный тембр бывает у старых, опытных сержантов — они, не повышая голоса, запросто перекрывают им любой шум. Впрочем, я отвлекся...
В центре залитого светом кабинета стоял массивный овальный стол, за которым сидели трое. Скользнув по ним быстрым взглядом, я задумчиво прикусил губу — однако, знакомые все лица... Ну, почти. С сухощавым мужчиной лет пятидесяти, сидящем по центру, мне встречаться не доводилось. А вот его собеседники были знакомы. Справа — коадъютор Александр, слева — встреченный нами на театральном представлении баронет Тивербладский. Последний был совершенно не похож на того рыцаря без страха и упрека, каким я его запомнил. Темные круги под покрасневшими глазами и небритость ощутимо старили нездорово осунувшееся лицо. Даже его начищенная до зеркального блеска кираса с выгравированным на груди изображением солнца, казалось, потускнела. Интересно, что с ним случилось? Переведя взгляд на отца Александра, я внутренне хмыкнул. Если сэр Лифипп выглядел просто плохо, то коадъютор — ужасно. Ритуал Истины, несомненно, оставил свою отметку. Лихорадочный румянец, запавшие глаза, натянувшаяся кожа на скулах, фиолетовые губы утопленника... интересно, почему я не испытываю к нему ни малейшей симпатии?
— Князь Кириэль? — обратился ко мне сидящий в центре. Поймав взгляд его прозрачных серых глаз, я внутренне вздрогнул. Трудно сказать, что именно я увидел в этом спокойном и уверенном взгляде... только вот все мои инстинкты разом закричали — "Этот человек смертельно опасен!"
— Да, милорд, — я вежливо склонил голову, стараясь не выдать охвативших меня чувств. Наверное, примерно так же чувствует себя человек, оказавшийся в клетке с тигром, и не имеющий возможности из нее выбежать — смесь страха и общего чувства... загнанности в угол.
— Не милорд, дон, — его тонкие губы дрогнули в чуть заметной улыбке, — дон Винченцо Гарпари. Вы были представлены моей дочери, Бьянке, не так ли?
— Да, дон, — согласно кивнул я, — мы встречались дважды, в театре и на воскресной проповеди.
— Вы знаете, как она выглядит, и это сильно облегчает дело. Как вы, может быть, знаете, в ближайшее воскресенье, в конце этой недели, должна была состояться её помолвка с сэром Лифиппом, баронетом Тивербладским, — он коротко кивнул в сторону потрепанного рыцаря, — Этот брак существенно укрепил бы позиции торгового дома Гарпари, одновременно продемонстрировав бы всем мою верность старым традициям. Все это должно было гарантировать мой успех в грядущих выборах мэра. Должно было... Вчера моя дочь таинственно исчезла из своей спальни. Как вы понимаете, в принципе, я в силах решить эту проблему и без вашей помощи. Но, учитывая текущую ситуацию, мне бы не хотелось привлекать негативного внимания к дому Гарпари в общем и к себе конкретно. Я знаю, кто вы такой, князь, и примерно представляю ваши возможности. Думаю, вы и ваши спутники, приложив должное количество усилий, сможете решить эту проблему. Так как вас со мной не может связать никто, ваши... возможные действия не бросят тени на мой дом.
— Дон Гарпари... — начал было я, но тот чуть шевельнул рукой, останавливая мою фразу:
— Я не договорил, князь. Мой уважаемый брат, — он скосил глаза на сидящего с кислой миной коадъютора, — был против того, что бы я прибег к вашим услугам. Он считает, что вы слишком непонятны и непредсказуемы. Плевать! Меня не интересует, как вы получили ваш титул, меня не интересует, какими именно силами вы владеете, и какими методами будете действовать... — глаза его горели каким-то яростным, лихорадочным огнем, — я хочу, что бы вы нашли мою девочку, и я хочу, что бы те, кто осмелился поднять руку на дом Гарпари, понесли достойное наказание. Если у вас это получится — я выплачу ваш долг Эрику и, после выборов, помогу найти украденные у вас вещи. Если вы сможете вернуть Бьянку в целости и сохранности — вдобавок к этому вы получите награду. И, поверьте, еще никто не обвинял дона Гарпари в скаредности и неблагодарности. Если об этом разговоре, и о пропаже Бьянки узнает кто-то третий... если по городу поползут какие-то слухи, подрывающие мою репутацию... я буду знать, что вы проболтались. Я очень не люблю болтунов... Вот теперь можете задавать вопросы!
— Как я понимаю, — улыбка моя была бледноватой, — вежливо отказаться от этого поручения у меня не получится?
— Почему же? — куда только делась только что бьющая через край ярость Гарпари? — Можете. Я прекрасно понимаю, что заставить вас работать не за страх, а за совесть, я не в состоянии. Точнее, — тут он зло сузил глаза, — я-то в состоянии, но... не прямо перед выборами. Так что вы вполне можете отказаться, вернуться в свою гостиницу, и пытаться собрать почти две сотни золотых своими средствами. Но учтите, что я помню тех, кто мне помогал... и прекрасно помню тех, кто помогать отказался.
— Угу, — я задумчиво кивнул, но тут он продолжил:
— К тому же, князь, что вас останавливает от принятия моего предложения? Вы все равно не в состоянии покинуть Старгород из-за наложенного на вас гейса. Это раз. Я не предлагаю вам ничего даже отдаленно сомнительного — вы спасете невинную девушку... или, — тут я явственно расслышал, как он скрипнул зубами, — отомстите за её смерть. Даже если моя дочь уже мертва... — он закусил губу, помолчал несколько мгновений, и совершенно спокойным голосом продолжил, — ...я ведь не дурак, я понимаю, что это вполне возможно... вы ничего не теряете. Найдите тех, кто это сделал, и порежьте их на кусочки. Хель! Да если не хотите руки марать, то просто доставьте их мне... просто укажите на них, и предъявите доказательства их причастности — и они будут молить о быстрой смерти! Так вот, сделайте это — и получите свободу от гейса и ваше потерянное имущество. Слово Гарпари.
— Хорошо, — вздохнул я, — я сделаю все, что в моих силах, что бы найти вашу дочь, или найти тех, кто её похитил. Кстати, а какие-либо подозрения по поводу личности похитителей у вас имеются?
— Разумеется, — кивнул мне дон, — у меня много недругов. Первой строкой в списке подозреваемых идут мои основные соперники в выборах: Иван Дидерлиц и Дэйним Крассарт. Второй — мои торговые конкуренты, хотя, признаться, такое не слишком реально. Исчезновение Бьянки слишком хорошо совпадает с выборами, что бы это было просто случайностью. Так что — либо Иван, либо Дейним. Не сами, разумеется... нанятые ими люди.
— Дон Гарпари! — как-то хрипло произнес Лифипп.
— Да, у баронета Тивербладского есть своя теория исчезновения моей дочери, — желчно произнес Винченцо, — как, кстати, и у моего уважаемого брата. Говорите уж, баронет... нельзя отбрасывать никакие, даже самые нелепые возможности.
— Эта возможность не нелепа, дон! — вскинул голову рыцарь, — Я уверен, что пропажа Бьянки — дело рук культа Темной Луны! Я уже который год сражаюсь с ними именем отче нашего, Сияющего Света. Удар по Бьянке — это удар по мне. Только истинная тьма может покуситься на такое светлое существо, как ваша дочь. И, клянусь Светом, я не понимаю, почему вы не позволяете мне самому заняться её розысками! — он начал было подниматься на ноги, но был остановлен хлестким окриком Винченцо:
— Сидеть, рыцарь! — тот послушно хлопнулся назад в кресло, — О вашей с Бьянкой помолвке знают все. Ваши действия — считай, что мои действия. Только похода на тьму в центре Старгорода моим именем мне сейчас и не хватало... Если князь установит, что в исчезновении Бьянки вина культа, обещаю, вам будут даны все полномочия для его искоренения. Ведь так, брат? — дождавшись утвердительного кивка коадъютора, дон продолжил, — А до тех пор вам надо вести себя так, как будто ничего не произошло. Не забывайте, что об исчезновении моей дочери пока что неизвестно никому за пределами этого особняка... и я рассчитываю, что это останется неизменным.
— Князь, — только услышав свистящий шепот отца Александра, я по-настоящему понял, насколько истощил его силы ритуал Истины, — я не думаю, что в исчезновении племянницы виноват культ. Для такого... чистого исчезновения они слишком грубы. Тут работал маг, маг сильный и опытный. Я подозревал, что к её исчезновению причастны вы... но ваше алиби безупречно. Мой следующий подозреваемый — имперский маг Ираклий Мздырь. Некромант, — он словно выплюнул это слово, — живущий неподалеку от города. Может быть, он был нанят оппонентами брата... может быть, действовал сам... но из тех магов, кто сейчас находится в Старгороде и окрестностях, только у него и у вас есть сила и умение для того, что бы преодолеть наложенную на комнату Бьянки защиту. Как вы понимаете, в вашей невиновности мы, — он покосился на дона Винченцо, — уверены. Значит, остается Мздырь.
— Четверо основных подозреваемых? — вступила в разговор Шани, — Что насчет последних двух кандидатов на пост мэра?
— Старый Граф слишком благороден для чего-то подобного, — тут же отозвался Винченцо, — а Ричард... сильно сомневаюсь. Шансов на победу у него нет, ресурсов на подобное тоже нет, да и вообще... похищение противоречит всему тому, что он делал последние двадцать лет.
— А... что он делал? — поинтересовался я
— Основал школу для бедноты, и учил детей нищебродов читать и писать. Жил на пожертвования. Я плохо представляю его в роли похитителя... хотя, в принципе... можете и его добавить в список подозреваемых. Всякое в жизни бывает.
— Поводы для похищения в случае ваших конкурентов понятны... — пробормотала Шани, — Заставить вас снять свою кандидатуру, так?
— Скорее всего.
— Если это и в самом деле культ, то подобное будет атакой по сэру Лифиппу. Или есть еще какие-то причины?
— Это будет атакой и по мне, — просипел отец Александр, — не говоря уже о том, что культу не нужны какие-то особые поводы для злодеяний.
— А в случае мага — зачем ему Бьянка?
— То же самое... удар по мне, — продолжил коадъютор, — или для каких-то своих экспериментов. Спросите у князя, зачем магам девственницы?.. Он на такой вопрос даст более... квалифицированный ответ.
— Мне — совершенно не нужны, — отверг я инсинуации священника, — а вот ритуалистам... в общем, если она и в самом деле дев...
— Никаких "если". Еще одно подобное предположение, — в голосе Лифиппа звенела сталь, — и я вызову вас на дуэль, князь.
Вопреки моим ожиданиям, на этот раз Винченцо не осадил паладина... Ладно, учтем на будущее, что для баронета Тивербладского это больная тема.
— Прошу прощения, — я максимально вежливо кивнул рыцарю, — в таком случае, Бьянка и в самом деле может являться... компонентом... нескольких темных ритуалов. Некромантских в том числе. Не совсем понятно, зачем похищать настолько хорошо охраняемую цель, конечно... но — проверим. Как только что сказал дон Гарпари, "всякое в жизни бывает".
— Я очень занятой человек, князь, — взгляд Винченцо был холоден, — у вас есть еще вопросы? Теоретизировать вы можете и без моего присутствия.
— Вы сказали, что Бьянка исчезла из спальни... мы можем осмотреть место происшествия?
— Разумеется. Вильям вас туда проведет. С ним же вы будете иметь дело по всем конкретным вопросам. Да, еще... — он кинул мне небольшой кошелек, — расследование, несомненно, потребует финансирования. Понадобится еще — обратитесь к Вильяму. Ваше проживание в "Серебряном Единороге" полностью оплачивается мной. Можете не беспокоиться о тарелке с едой и крыше над головой.
