— После вас, — пробасил один.
— Нет-нет, ну что вы! Вы первый! — возразил другой, и, посмеявшись, они скрылись за аркой.
— Похоже, нам туда, — Линд сжал мою руку в своей. — Ты готова?
Я вдохнула воздуха, набираясь решительности, но страх все равно не отпускал. Только это был не панический страх, а легкое щекочущее чувство, будто перышко на сердце. Так обычно бывает, когда совершаешь какую-то шалость и побаиваешься наказания.
— Я с тобой, — тихонько напомнил мне Линд, сжимая мою руку в своей. — Все обойдется. Только не дергайся.
Мне бы его оптимизм!
— Учти, черный, ты мне нравишься, но если меня принесут в жертву, я к тебе явлюсь призраком, — фейка нервно подергала меня за сережку. — И закопаю в пыльце!
— О, — глубокомысленно хмыкнул Линд. — Учту.
Мы выждали несколько минут — не больше пяти — и двинулись к арке. Фейка явно паниковала, я волновалась, но Линд шел вперед так уверенно, будто прогуливался по магазинам. У меня такое чувство сложилось, что мою маму он боялся куда больше красных фанатиков. По крайней мере, нервничал он сильнее.
Мы переступили порог, и я потянула носом. Пахло какими-то травами и маслами — душноватый, терпкий и не очень-то приятный запах. Откуда-то из-за угла доносились приглушенные голоса, причем, судя по этим голосам, народу собралось немало. Вот так. Все Великие думали, что с движением крови покончено, но оно, как Целитель, возродилось и стало сильнее*. Можно ли вообще его истребить? Людям свойственно мечтать о власти, они всегда думают, что сделают мир лучше, не имея для этого ни сил, ни возможностей. И получив власть, большинство опускает руки и тащит за собой в пропасть всех, кто им подчинился.
— Как все просто, — Линд вздохнул. — Ну? Ты, конечно, все помнишь?
Я, конечно, все помнила. Кивнув, я неожиданно осмелела и первой пошла на звук голосов и приглушенный свет, струящийся из-за угла. Но я вовсе не ожидала увидеть так много людей. Весь зал — а это оказался именно зал — был забит армией фанатиков. Многие стояли молча, остальные перебрасывались тихими фразами и благоговейно вздыхали.
Мы пристроились позади толпы. Я еще раз проверила капюшон и, только убедившись, что все в порядке, осмотрелась внимательней. Не очень-то удобно было в капюшоне, нужные для осмотра местности дырки постоянно норовили сползти на нос, что с одной стороны неплохо — дышать-то тоже чем-то надо, но с другой стороны, очень мешало. В конце концов, я приложила руку ко лбу, удерживая ткань на одном месте, и капюшон прекратил попытки побега.
Края я поблизости не заметила, хотя не так-то просто опознать в безликих капюшонах хоть кого-нибудь. И, тем не менее, что-то мне подсказывало, что брюнета рядом нет. Я повертела головой, мельком отметила, что в центре — большой камень, жуть как похожий на могильный, сбоку — несколько книжных стеллажей, а в одной из стен орудия пыток и убийств — стопка учебников. Изучив вражескую местность, я переключилась на людей. Одинаково красные и одинаково безумные, потому что в своем уме ни один нормальный человек не станет бросать вызов Создателю. Создатель — он немного странный: вроде всех любит, но молнией поджечь еще как может! Я бы с ним шутить не рискнула.
— Я предлагаю спрятаться на всякий случай, — Линд повертел головой и указал на стеллажи. — Вполне просторно, как думаешь?
— Думаю, что это глупая идея. А если им что-то понадобится?
— Там не так опасно. Обрати внимание: большая часть людей не в капюшонах, — Линд с огорчением вздохнул. Потом подумал и потянул меня за шкафы. — Весс, нам нельзя рисковать. Зря я, наверное, тебя взял, но две пары ушей лучше, чем одна.
— Три пары ушей, — недовольно проворчала фейка мне на ухо, но не решилась повышать голос.
Линд незаметно отступил в густую тень и поманил меня пальцем. Что-то мне не нравилось в этой идее, но оставаться одной среди толпы враждебно настроенных людей тоже не хотелось. Оглянувшись, я скользнула вслед за Линдом. Тихо-тихо, но в то же время спокойно, мы подошли к стеллажам и по очереди протиснулись в узкую щель между ними и стеной. Как ни странно, там оказалось довольно просторно, только стояли какие-то ящики с книгами и всяким хламом: видимо, их специально спрятали, чтобы не загромождать зал.
— Фу ты, наконец-то! — черноволосый с раздражением стянул с головы капюшон. — Дышать нечем. Смотри, вон тот — главный, видишь? — Линд указал на высокого седого мужчину, вокруг которого образовался почтительный круг пустого пространства.
Я неохотно последовала примеру Линда и избавилась от капюшона. Без него я чувствовала себя незащищенной, это как оказаться в обносках на приеме Совета Сенерингола.
— Вижу, — я поморщилась. С главным беседовал один человек, которого я мгновенно узнала: отца Края трудно не узнать. У него были такие же карие глаза, волосы чуть потемнее, чем у сына, да и подлиннее: они свободно спадали на плечи. Он о чем-то ожесточенно спорил с главным, я даже пожалела, что не могу услышать, о чем речь, особенно, когда к спору присоединился Край и получил от своего отца подзатыльник.
— Нам бы переждать само собрание и послушать, о чем будут говорить в свите.
— В свите? — я прищурилась. — О какой свите речь?
— Я знаю только, что это элита. Те, кто больше всех приближен к истинным целям Ордена. А это так, слушатели, — черноволосый махнул рукой. — Похоже, начинается. Теперь сиди тихо, ладно?
— Тихо! — главный, будто вторя Линду, осмотрел толпу цепким взглядом и поднял руки вверх. В мгновение ока его лицо преобразилось. Он закатил глаза, восхищенно раскрыл рот и выдохнул: — Вы чувствуете?!
Что там он почувствовал — урчание в животе или удар молнии — я так и не поняла. Может, ему в штаны забралась мышь? Осмотревшись, я вздохнула. Может, и мышь. Но я лично не увидела ни одной нормальной мыши, сплошные фанатики кругом.
— О да! — пронесся восторженный вопль в центре зала, и за ним подхватили десятки разных голосов:
— Мы чувствуем!
Я даже начала волноваться. Может, я одна тут ничего не чувствую? Скосив глаза на Линда, я увидела, как он скептически поджимает губы и едва сдерживает смех.
— Дети мои! Сестры и братья! Великий день скоро настанет! Я счастлив сообщить вам, что наш план, наше возрождение, близко, как никогда! — продолжал распинаться главный, покачиваясь из стороны в сторону. — Скор миг нашего триумфа! Скоро придет новый Создатель, который положит начало новому миру, новой эре! Великие долго ждали этого момента, вынужденные скрываться в тени жалких людишек! Но мы — не просто люди! Мы — Великие! Наша кровь чиста, мы дети нового рассвета! Именно мы...
По мере того, как стрелка часов Линда ползла по кругу, маразм крепчал. Для начала оказалось, что эльнолвы оставили нам великую миссию в этом мире, потом — что люди бросили нам вызов, вскоре дошло до глобального заговора... Словом, главный активно вешал лапшу на уши, произносил пафосные и начисто лишенные смысла фразы — набор слов, предназначенный для тех, кто ничего не понимает и ничего не должен понять. Чистота крови. Блеск Великих. Грандиозная миссия потомков эльнолвов. Наконец, поток пафоса иссяк, и собрание закончилось. Все разом забурчали, зашептались, задвигались и постепенно начали покидать зал один за другим.
Я встрепенулась и подняла голову с плеча Линда. Надо же, задремала.
— Интересно было? — Линд насмешливо улыбнулся.
— Очччень, — ответила за меня ехидная фейка и мечтательно заправила волосы за ушко. — А продолжения нет? Я бы с удовольствием послушала историю про то, как феи надирают чистокровкам за...
— Дзинь!
— Ладно-ладно, — фея смущенно спряталась за волосы и хмыкнула. — Молчу. Вот все маленьких норовят обидеть! Все!
Мы с Линдом переглянулись, но тут что-то щелкнуло, и шум стих. Воцарившаяся тишина после большого собрания резала по ушам.
— Все наши? — главный вмиг растерял весь свой пафос и хмуро посмотрел на оставшихся в зале. Край, его отец, Накия и еще трое, которых я не знала. Кивнув, главный посмотрел на Накию и указал в сторону стеллажей. — Закрой двери, дочь, и проверь все.
Я удивленно распахнула глаза и в отчаянии посмотрела на Линда, но не нашла никакой поддержки: Линд весь напрягся и явно что-то судорожно обдумывал.
— Говорила же, что не надо было сюда идти! — фейка вцепилась не в сережку, а в мое ухо, и я от неожиданно дернулась, неловко задела какой-то ящик, и лежащая на нем книга, громко хлопнув страницами, упала на пол. Я в ужасе зажала рот рукой. Услышали или нет?! Услышали или нет?!
Создатель, что же я наделала?!
Что же делать, что же делать?!
— Проверь, — коротко рявкнул отец Накии, и я вжалась в стенку. Судя по голосу, этот человек убьет любого, кто посмеет встать у него на пути... или любого, кто слишком много знает.
Время будто растянулось. Я с ужасом наблюдала за шагами Накии, и каждый ее шаг был для меня вечностью. А в голове лихорадочно крутилась одна-единственная мысль: "Что же делать, что же делать?!", и на эту мысль у меня не было ответа. Ни единого.
Ближе... еще ближе. В отчаянии я оглянулась на Линда. Уж не знаю, что я ожидала увидеть на его лице, но точно не безмятежное спокойствие.
— Не волнуйся, — мягко прошептал он, сжимая мою руку. Похоже, он надеялся, что я перестану волноваться, но вместо этого я запаниковала еще больше. Я не понимала реакции Линда, не понимала, почему он так спокоен и что это для меня означает, и к страху разоблачения примешалось смутное беспокойство. Мне пришлось сжать зубы, чтобы не заорать "Да какое спокойствие?! Бежим отсюда!", но я сдержалась: это ничего не изменит, слишком поздно. Надо было сразу уходить, а не ждать, пока нас обнаружат. Если бы мы только смешались с толпой и ушли под шумок... или закопались в предметах... и если бы я только не задела эту проклятую книгу!...
— Говорю же, успокойся, — едва разжимая губы, посоветовал Линд и, еще крепче сжав мою руку, выпустил ее, развернулся и... вышел из укрытия. Что он делает?!
Я чуть не кинулась следом, но вовремя сообразила, что Линд взрослый мальчик и наверняка знает, что делает, а я со своим стремлением помочь могу запросто его погубить. Поэтому, на всякий случай набросив капюшон, я примкнула к щели между книгами и прикинулась призраком, которого никто не видит, зато который видит всё.
— Да я это, я, — Линд сделал несколько шагов вперед и прислонился к стеллажу плечом, намертво перегораживая путь Накии. — Вони подняли, Создатель упаси!
— Линд? — Накия отшатнулась от черноволосого и попятилась, примерно так же, как я обычно реагирую на Исту, взявшего в руки сковороду. — Что ты...
— Шпионил за вами, — честно признался Одаренный.
— Похоже, мы его так достали, что он решил покончить жизнь самоубийством, — глубокомысленно изрекла фейка, внимательно наблюдавшая за покрасневшей от ярости Накией. Я ничего не ответила, хотя в голове возникли похожие мысли. Надо совсем голову потерять, чтобы вот так честно признаваться этим фанатикам! О чем он только думает?! Да они его на части разорвут: мало того, что шпион, так еще и не чистой крови!
Нахмурившись, я сжала кулаки. Если они его хоть пальцем тронут, то я так просто наблюдать не стану! Пусть я бездарка, но хоть на что-то же я способна?!
— Проглотили дар речи? — в голосе Линда послышалась насмешка. Ну все, теперь его точно на блины раскатают! — Почему я не удивлен? Столько слов потратить на то, чтобы подурачить глупцов, не входящих в свиту!
Накия зарычала, причем у нее это получалось очень убедительно.
— Только попробуй рассказать...
— Тихо, дочь! — главный поднял руку. — Он ничего никому не расскажет, потому что первый пострадает от своих слов! Мы оба знаем его секрет, не так ли, Тарр? Или, точнее, Та...
— Да! — громко и чересчур поспешно рявкнул Линд. Убедившись, что главный замолчал, он с досадой отбросил назад волосы и процедил: — Не стоит лишний раз напоминать мне, кто я! Я свои обещания держу, держи и ты свои!
Главный поднял вверх руки и холодно улыбнулся.
— Да пожалуйста. Как тебе будет угодно. Если хочешь забыть о величии своего рода и влачить жалкое существование Одаренного, будь по-твоему! Хотя я бы на твоем месте вспомнил о семье и о том, кем они были.
— Предпочитаю помнить о том, кем они стали и к чему это привело, — ледяным голосом отрезал черноволосый.
— Щенок, ты не понимаешь, как важно то, что мы делаем, — отец Края почти шипел, но при этом его голос был равнодушным. Он не злился, в его глазах не было желания разорвать Линда на мелкие частички, и я чуть расслабилась. Ну-ну, Линду придется многое мне объяснить, но, поскольку его никто не собирается убивать прямо сейчас, можно послушать, что будет говориться в этой комнате. Не так часто мне приходилось бывать на подобных собраниях, хотя однажды нам с Ханной удалось прокрасться на сходку гномов. Но это было очень скучно — они обсуждали новые рецепты, двести способов прибрать комнату и ушедших в мир иной Великих*. Никакого сравнения.
— Важно убивать? — Линд сощурился.
— Твоя мать послужила общему делу! Она понимала, что каждый из нас мог быть выбран для великой цели, и только в конце оступилась, — отец Края вздохнул, будто устал от разговора. — Ее страх ее же и погубил! Пойми, щенок, что это маленькие, ничтожные жертвы за возможность вернуть в этот мир справедливость, навсегда изменить его к лучшему!
По лицу Линда пробежала тень ярости, но через мгновение привычная маска безразличия надежно припрятала все лишние чувства. Не знай я Линда, подумала бы, что он всегда такой противный тип. Да, впрочем, так я и подумала при первой встрече.
— Как насчет тех, кто ни в чем не виноват и не участвует в ваших играх? Они тоже ничтожные жертвы? Или...
— Это во имя их же блага! — судя по всему, белобрысый незнакомый тип не обладал спокойствием главного. Он быстро подошел к Линду и активно замахал руками, живо напомнив мне ветряную мельницу. — А такие, как ты, стремятся сохранить наш мир в рабстве у твоего обожаемого Создателя! Что значат эти жалкие девки?! Их сила — вот что по праву принадлежит нам! Мы все жертвуем чем-то, почему бы и им наконец не пожертвовать такой мелочью, как...
— Успокойся, Жерн, — еще один из незнакомой троицы подбежал к разбушевавшемуся белобрысому и оттащил его от Линда. Черноволосый ничего не сказал, безмолвно наблюдая за развернувшейся сценой. — Мальчишка не стоит этого.
— Я так и думал, что это ваших рук дело, — невозмутимо заметил Линд, подождав, пока белобрысый угомонится. — Не стыдно из своих детей делать убийц?
— А! Волнуешься за свою подружку?! — ликующе взревела Накия и злобно усмехнулась. — Ну так ей конец, попрощайся, у тебя еще почти две недели есть!
— Наки, — Край нахмурился и махнул рукой, призывая девушку помолчать.
— Нет, пусть знает! — Наки отбросила за спину роскошные волосы. — Этой проклятой выскочке жить осталось недолго, и я скажу тебе больше: она не только возвысит нас до уровня Надзирателя, но и освободит землю от своего присутствия...
