Демон. Книга 4. "Перемирие".

— Министр иностранных дел Новой Зари?

— Да! Правая рука Виктора Лоо. Знаете, как его называют в дипломатических кругах?

— Нет! — Марио заинтересованно посмотрел на страшно довольного собою собеседника.

— 'Ни шагу без ЦУ'... — захихикал Мечислав. — Чертовский скользкий тип. Но хватка у него — как у погрузочного робота...

— Может, не у него, а у Лоо?

— Про Лоо я вообще не говорю. Тот — весь в отца... Я про Завадского — если он тут, значит, обязательно урвет какой-нибудь кусок пожирнее... О, а вот и наш второй флаер...

...Зглейц не умолкал до самого отеля — дорвавшись до благодарного слушателя, он вывалил на Марио все сплетни о власть имущих, которые когда-либо ходили по Эквинду. Мало того, получив карту-ключ от своего номера и прописав идентификационные коды на свой комм, он тут же предложил продолжить общение в одном из ближайших ресторанов.

Чтобы отвязаться от слишком болтливого 'коллеги', Марио пришлось сослаться на необходимость привести себя в порядок перед заранее запланированной встречей. И пообещать поужинать в компании Мечислава в один из ближайших дней. Впрочем, для того, чтобы отвязаться от чересчур назойливого коллеги, этого оказалось мало: Зглейц прервал очередной рассказ о каком-то 'денежном мешке' только тогда, когда сообразил, что проводил Меркадора прямо до его номера.

...Попрощавшись с Зглейцом и затворив за собой дверь, Оборотень бросил сумку на диван, и, прикоснувшись к комму, скинул на искин апартаментов пакет любимых настроек господина Азарова. Свет потолочных панелей тут же стал чуточку менее ярким, в гостиной заиграла тихая музыка, а напротив кресла, стоящего у панорамного окна, развернулся большой голоэкран.

— Галанет. Хилтти. Новости за неделю... — стягивая с себя рубашку, распорядился Марио. И с интересом всмотрелся в мешанину рекламных и новостных блоков браузера.

...Новость о попытке членов Белого Братства взять штурмом офис компании 'Гэлэкси-комм' занимала только сто двадцать девятую позицию. И имела рейтинг всего в четыреста тысяч обращений в минуту. Поэтому, прежде чем ознакомиться с результатами реализации первой части своего плана, Меркадор был вынужден просмотреть десятка три совершенно ненужных ему репортажей. Да и с самим двадцатиминутным роликом пришлось знакомиться 'по диагонали'. Впрочем, этого оказалось вполне достаточно.

...Сотрудники МБ встретили членов Братства за два квартала от здания 'Гэлэкси-комм'. Сотни полторы полицейских, пара десятков патрульных машин и восемь 'Мастодонтов'. Добравшись до силового поля, перегораживающего улицу, процессия ненадолго остановилась. Кто-то из Братьев, кажется, Брайан Мак Финини, произнес коротенькую речь, в которой очень аргументировано доказывал свое право передвигаться по городу как в гордом одиночестве, так и в компании друзей. Однако завершить свое выступление ему не удалось — буквально через три минуты в тылу процессии возникли еще три 'Мастодонта'.

Перекошенное лицо Айюба Махматханова, первым воскликнувшего 'Это ловушка!', мелькнуло в кадре буквально на секунду. Зато каждое шевеление Милы Валлентайн, подавившей генератор силового поля и добросившей до ближайшего флаера 'стакан' АПП , показали раз двадцать. Как и дергающийся при каждом выстреле ствол древнего дробовика в руках Левона Мкртчяна. Впрочем, ничего удивительного в этом не было — операторы ботов выполняли приказ. И снимали только то, что укладывалось в разработанный 'безопасниками' сценарий.

Растерянные лица полицейских, хрипы 'сдохших' акустических систем патрульных флаеров, попытки выпрыгивающих из 'Мастодонтов' бойцов ОСНАЗ-а остановить бросившихся напролом Братьев... — каждый фрагмент ролика убеждал зрителя в том, что 'безопасники', сделали все, чтобы решить дело миром. И открыли огонь на поражение только тогда, когда стальной гвоздь, вылетевший из пневмомолотка клона Меркадора, пробил пластиковое забрало шлема одного из полицейских. И вошел в его мозг...

...Слушать разглагольствования ведущего новостного канала отставной Оборотень не стал. А вот интервью с начальником регионального управления полиции прослушал от начала до конца. Пытаясь понять, не заметили ли 'безопасники' каких-то шероховатостей между спущенным им планом операции и тем, с чем они реально столкнулись. Увы, однозначного ответа он так и не получил — девяносто процентов времени интервью полковник Бернс высказывал искренние сожаления по поводу гибели тридцати семи граждан Конфедерации и старательно убеждал зрителей не нарушать Закон. Впрочем, кое-какие выводы удалось сделать из роликов, помещенных в интерактивную часть передачи: судя по тому, что наснимали независимые журналисты, особых мероприятий по идентификации жертв этого столкновения полиция проводить не собиралась. И не собиралась давать такую возможность даже родственникам погибших: тела жертв акции грузились в флаеры СЭМП под охраной бойцов ОСНАЗА и тут же увозились куда-то в сторону городского морга.

'Тридцать семь трупов, полторы сотни раненых... — подумал Меркадор. — Совесть у них есть? Или совсем охренели от безнаказанности? Так! Стоп! Нашел, о чем думать. Главное, что твоя идея сработала. Ты — труп. Еще пару дней 'доноров' искать не будут. Значит, можно работать дальше...'

...Для того чтобы убедиться, что все члены 'группы поддержки' добрались до Лагоса без проблем, пришлось убить часа три на тупой серфинг по Галанету. Скакать с сайта на сайт, с почтового сервера на почтовый сервер и с домашних страничек 'знакомых' на их же странички в социальных сетях оказалось так утомительно, что к полудню Меркадор чувствовал себя выжатым лимоном. Однако ровно в четыре часа дня по локальному времени, после плотного обеда, вместо того, чтобы лечь и немного поспать, отставной Оборотень подключился к серверу отеля, оплатил четырехчасовую экскурсию по столице, и, выведя на голоэкран ванной комнаты изображение с вирт-бота, завалился в джакузи...

...По большому счету, особой необходимости смотреть все достопримечательности Лагоса не было — время появления вирт-бота, двигающегося по стандартному маршруту, во всех четырех контрольных точках было известно с точностью до секунды. И при желании в промежутках между ними можно было заниматься чем-то еще. Однако мысль о том, что каждый из гостей системы может находиться под контролем местных спецслужб даже в ванной комнате, заставила его безостановочно пялиться на голоэкран.

...До площади Людвига ван Бетховена вирт-бот добрался в шестнадцать ноль четыре по локальному времени. И, зависнув в сотне метров от центрального входа в музей Ксенобиологии, выдал панорамную картинку.

'Один есть...' — заметив угловатый корпус 'Берго' , опускающегося к посадочной пятке кафе 'Соната', подумал Марио. И, стараясь не вдумываться в рассказ виртуального экскурсовода о новой экспозиции музея, вздохнул: — 'Интересно, а что там с остальными?'

...Доисторический 'Фудзи' оказался там, где и должен был быть — на стоянке Исторического музея. А вот новенькая спортивная 'Манта' заставила Меркадора поволноваться: флаер завис перед входом в ночной клуб 'Параллель' всего за минуту и десять секунд до того, как голос экскурсовода закончил рассказ о ночной жизни столицы.

'Убью!!!' — подумал Оборотень... и криво усмехнулся: жить Биллу Хатчинсу, в настоящий момент направляющемуся в клуб, оставалось чуть меньше суток. Его, Марио, стараниями...

...Во время планирования процедуры контроля за членами основной группы четвертая контрольная точка — сквер 'Трех Граций' — была совершенно безлюдной. И Марио был искренне уверен, что за двенадцать минут, прописанных в плане экскурсии, успеет вдосталь налюбоваться на гуляющего вокруг памятника полковника Лисовского. Однако в реальности все оказалось не так просто: при виде толпы горожан, вдруг возжелавших полюбоваться на статуи Красоты, Любви и Удовольствия, у него мгновенно пропало настроение. И все время, пока чертовски сексуальный голос виртуального экскурсовода рассказывал об истории создания этого 'шедевра', Меркадор пялился в экран и не находил себе места.

В кадре вирт-бота появлялось что угодно, кроме скорректированного 'скульпторами' лица 'безопасника' — то целующиеся парочки, то группы подогретых алкоголем парней, то увешанные видеорегистраторами туристы.

'Ну, и где же ты, Лис!' — мысленно взвыл Марио, увидев, как яблоко в руке одной из скульптур стало медленно проваливаться вниз. — 'Да покажись же, наконец, черт тебя подери!!!'

— А сейчас мы отправимся к одному из самых красивых уголков ночного Ла-...

— Стоп!!! — поняв, что вирт-бот вот-вот продолжит движение по маршруту, рыкнул Меркадор. — Я бы хотел получить панорамный снимок этой площади, и крупные планы всех трех скульптур...

— В нашем каталоге представле-...

— Я оплатил экскурсию не для того, чтобы копировать снимки из какого-то каталога. Мне нужен эксклюзив... Свидетельство того, что я САМ видел это чудо... — Марио раздраженно посмотрел на фигурку девушки-экскурсовода, порхающую возле голоэкрана, и, прикоснувшись к своему комму, добавил: — Скажите, сколько это стоит, и я оплачу...

— Нисколько, сэр! — улыбнулась девушка. — Администрация нашего отеля с удовольствием пойдет вам навстречу... Секундочку!

Изображение на голоэкране дернулось, вирт-бот развернулся на месте и через несколько секунд замер рядом со статуей Удовольствия.

— Выберите точку съемки... — попросила экскурсовод. И над джакузи возникла трехмерная модель площади...

...Анджей Лисовский стоял у скамейки, стилизованной под аналогичные конструкции эпохи Темных Веков, и с интересом поглядывал на проходящих мимо девушек. Если бы Марио не знал о том, что психика полковника подверглась воздействию 'Мозголомки', он бы ни за что не поверил в то, что этот стареющий ловелас — один из самых известных 'безопасников' Конфедерации. Полюбовавшись на 'охотящегося' Лиса и удостоверившись, что его поведение соответствует программе, Марио дождался завершения съемки, и, подтвердив прием файла на свой комм, радостно улыбнулся:

— Большое спасибо! Теперь этот ролик займет достойное место в моей коллекции. Так! А что там у нас дальше?

Глава 40. Генерал Харитонов.

Появления в Бункере начальства, как обычно, никто не заметил. Дежурная смена аналитиков, ожесточенно жестикулируя, обсуждала происходящее на одном из второстепенных голоэкранов системы 'Астероид'. А подполковник Забродин, забыв про неимоверных размеров бутерброд, лежащий на пульте управления Большого Искина, задумчиво разглядывал какой-то чрезвычайно сложный трехмерный график. Поднявшись на небольшое возвышение в центре зала, Харитонов уселся в кресло начальника смены, ввел код доступа к системе, и, вывесив вокруг 'полог молчания', посмотрел на циферблат комма.

'Еще четыре с лишним минуты...' — подумал он. И устало потянулся.

...Картинка с 'Шила', установленного на 'Беркуте' капитана Гринева, возникла на голоэкране точно в назначенное время. А секунд через десять в ПКМ 'постучался' и сам Гринев:

— Доброго времени суток, сэр! Всплыли в системе Уорвика, сэр! Начинаем движение к планете...

— Здравствуйте, капитан! Вы там ни во что не впоролись?... — поинтересовался Харитонов. И перетащил в центр голограммы одно из вспомогательных окон. Касание сенсора активации — и окне появилась телеметрия СДО.

— Нет, сэр! Хотя пыли тут предостаточно... — хмыкнул Гринев. — Щиты вывешивали не зря...

Вглядевшись в россыпь разноцветных точек, генерал задумчиво посмотрел на продолжающих ругаться аналитиков, и, криво усмехнувшись, наложил на изображение сигнал с трофейных сканеров, имеющихся на 'Беркуте' Гринева. Картинка расцвела другими оттенками, но практически не изменилась.

— Пятьдесят четыре истребителя и четыре эсминца. Ни одного корвета, крейсера или линкора... — вполголоса пробормотал он.

— Да, сэр! — мгновенно отозвался Гринев. — А еще Ключи, транспорты и гражданская мелочь в атмосфере...

— Что с 'Шилом'? — пропустив последнюю фразу мимо ушей, спросил генерал.

— Уже дрейфует к полю астероидов, сэр...

— Отлично... Рабо-...

Договорить фразу до конца Харитонову не удалось: его комм завибрировал в 'красном' режиме.

— Работайте по плану. Отключаюсь... — буркнул Владимир Семенович. И, ткнув пальцем в сенсор комма, угрюмо нахмурил брови: — Харитонов. Слушаю...

— Майор Иевлев! Ловите картинку, сэр!

...'Демоны! Убирайтесь в ад!' 'Метаморфы — творение Дьявола!' 'Руки прочь от генома человека!' — трехмерные лозунги, вывешенные над группой людей в белоснежных балахонах, агрессивно пульсировали. И постоянно меняли цвет от темно-красного до черного и обратно. Почему-то вызывая ассоциации с засыхающей кровью. Второй слой картинки — едва заметные силуэты людей с размозженными головами, вскрытыми грудными клетками и оторванными конечностями — мерцали по-другому. Едва заметно. Однако стоило Харитонову сфокусировать взгляд на одном из образов, как он налился цветом... и вызвал приступ тошноты!

— Включите фильтр, сэр! — чуть-чуть запоздало предупредил майор. — Они используют генератор мерцания Люмьера...

— Угу... Уже... — буркнул генерал. — Откуда они взялись?

— Пока не знаю, сэр! — отозвался Иевлев. — Разбираемся...

— А откуда балахоны? Так и прилетели?

— Голограммы... А еще у кого-то из них — самодельный блок противодействия системам подавления...

— Хорошо подготовились... — хмыкнул Харитонов. И перевел взгляд на здание за спиной демонстрантов. — Так. Они что, у президентского дворца?

— Так точно, сэр!

— Там сейчас проходят переговоры с делегацией КПС! Только демонстрации там не хватало... Так что берите этих гавриков. Немедленно. Считайте, что все необходимые санкции вы уже получили...

— Есть, сэ-... — начал, было, майор. И в этот момент взвыли баззеры боевой тревоги.

— А это еще что? — Харитонов кинул взгляд на контрольные экраны Бункера и почувствовал, что холодеет: судя по картинке, передаваемой с полицейского спутника, алая метка ЧС находилась на юго-восточном побережье полуострова Новая Италия. То есть там, где располагался объект 'А-1'!

— Парк-сити, сэр! — скрипнув зубами, процедил майор. — Взрыв. На пляже...

— Парк-Сити! Пляж!! Максимальное приближение!!! — перейдя на голосовое управление, взвыл Харитонов. И ошалело уставился на острую грань какого-то огромного валуна, появившуюся перед его лицом.

На то, чтобы сообразить, что это — одна из песчинок, ушло добрых секунды две. А еще через две на экране возникла курящаяся дымком воронка...

...Анализ информации, поступающей в Бункер с серверов СЭМП, СЛК , полиции и Комплекса, шел с максимально возможной скоростью. Естественно, данные с СОАС персональных коммов обрабатывались в первую очередь, поэтому уже через минуту перед Харитоновым появился список раненых и погибших.

— С ума сойти! — пробежав взглядом список, Владимир Семенович изо всех сил сжал кулаки и повернулся к голограмме Иевлева: — Ну? Что у тебя там? Взяли их?

— Три минуты, сэр...

— Что?! Девятнадцать погибших! Шестьдесят семь раненых!! Восемьдесят процентов — дети!!!