Она моргнула под его пристальным взглядом.
— Гарри, ты...
— Нет, я не пытаюсь снова о тебе заботиться. И о твоем ребенке. Я всего лишь хочу понять, какого черта это было?
— Я просто... хотела, наконец, увидеть. Понимаешь?
— Что?
— Сам ритуал. Я до сих пор ничего не понимаю, Гарри. И меня это жутко беспокоит. Я просто решила рискнуть.
— И в этом не было ничего... личного?
Она отчаянно замотала головой.
— Нет, Гарри! Клянусь!
— Хорошо. И что же ты увидела?
Она сглотнула.
— Ничего.
— Там кто-то был? В смысле, человек?
— Я не видела. Не заметила. Это было... слишком страшно. Там... там правда словно была дыра... куда-то, что невозможно описать. Куда-то в совершенно невыразимое место. И всё было настолько неправильно, настолько неправильно, — она замахала руками, — я просто чувствовала, что мне там не место, не место, понимаешь?! И... ничего не помогает. Ни книги, ни опыты. Ничего! Я ничего не понимаю!
У нее на глазах появились слезы.
Он, неожиданно для себя, наклонился еще ниже и снял их собственными губами с ее глаз. Она отпихнула его и замолотила ладонями по груди.
— Ты же знаешь! Зачем делать такие вещи?! Зачем же мучить еще сильнее?! Иди, ищи свою метлу!
И бросилась внутрь разгромленного отеля.
Он тяжело вздохнул, выдыхая воздух через сжатые губы. Потом и правда поднялся и пошел в сторону места их падения, приваливаясь на левую ногу. Между деревьев царила почти полная темень, несмотря на то, что солнце уже вот-вот готово было показаться над горизонтом. Он огляделся, пошарил в траве, но без всякого толку. Прислонился к дереву, сквозь которое они летели вниз, постоял несколько минут, потом вынул палочку и попытался наколдовать свет. С облегчением понял, что магия вернулась и, приказав "Акцио метла", получил в левую руку заднюю часть своей "Молнии-2". Разлом был длинным, с торчащими острыми щепками, и он недоумевал, как Гермиона собирается чинить такой обломок. Впрочем, требовалось найти еще один. Несмотря на все его выкрики, передняя часть находиться не хотела, пока он не догадался произнести "Акцио древко". Так, с двумя половинками метлы в обеих руках он и поплелся обратно к домику отеля.
— Давай сюда, — сказала Гермиона, спускаясь со второго этажа, — и соедини сперва как следует обе части.
Он как смог вставил обломки друг в друга и положил рядом с ней.
— Если ты ее починишь, ты будешь просто Ровеной Рейвенкло.
— Не болтай глупости! Иди лучше, выставь магглооталкивающие чары. Не хватало нам тут еще полиции.
— Я хочу посмотреть, как ты будешь...
— Шагом марш на улицу ставить чары! — прикрикнула она добродушно, присаживаясь на колени перед метлой.
— А что наверху?
— Можешь сам взглянуть. Только... недолго.
Он взобрался по лестнице, с трудом поднимая левую ногу, стараясь не попадать ботинками в клейкую отвратительную массу, стекающую по ступенькам. В номере, в котором они ночевали прошлую ночь, кроме знакомого черного круга, уничтожившего обстановку в центре гостиной, вся задняя стена над изорванным в клочья диваном, была исписана черными выжженными символами. В потолке прямо над черным кругом зияла дыра, по размеру и форме точно совпадавшая с ним. Гарри вспомнил магический поток, вырвавшийся столбом в небо, и подумал, что произойди такое, к примеру, на первом этаже высотного здания, количество жертв могло бы исчисляться сотнями. Пожалуй, сейчас подавленность от ощущения собственной беспомощности перед тем, что они преследовали, даже превысила его личные проблемы, хотя хуже их, казалось бы, уже быть не могло. Но, как выяснялось, могло, и если это случилось в номере, где они жили, почему это не может случиться прямо у них дома, в любой момент?
Он спустился вниз и увидел, как Гермиона всё еще сидит перед метлой, листая записную книжку.
"Не получается"? — хотел спросить он, но сдержался, зная, что она за такое замечание могла и обломком в него запустить. Поэтому он вышел на улицу и наложил отталкивающие магглов чары. Утро уже практически настало, розоватый свет пробивался сквозь деревья, даже уличное освещение автоматически погасло.
— Готово! — раздался голос подруги изнутри. Он заглянул, увидел ее с целой метлой в руках и шуточно зааплодировал.
— Куда мы теперь?
— Надо сообщить в Аврорат. Мерлин, начальник меня живьем съест, я клялся ему, что после смерти Руквуда больше ничего такого не произойдет.
— Предлагаю тогда просто послать патронуса.
— Ты же знаешь, это чертовски невежливо.
— Не Долишу, конечно! Кому-то из оперативной бригады. А мы пока отправимся прямо туда, куда я показывала.
— Значит, не будем искать другую гостиницу?
— Некогда, Гарри! Я бы сама с удовольствием подождала, пока у тебя более-менее заживет нога, но ты же видишь, что происходит. Боюсь, у нас нет ни минуты лишнего времени.
Он кивнул, сосредоточился и выпустил патронуса.
— Ты права. Давай-ка, — он взял у нее метлу, — посмотрим, смогла ли ты восстановить смягчающие чары. А то, боюсь, наш полет долго не продлится.
Сидеть на метле оказалось терпимо, особенно, если раздвинуть коленки пошире. Он махнул рукой, и Гермиона пристроилась следом. Гарри осторожно поднялся над домиком, пробуя, как ведет себя летательное средство, не обнаружил ничего, что бы могло его встревожить и устремился прочь от разгромленного "Убежища".
Он поднялся высоко над деревьями, и тут уже было почти светло, глубокая тень лежала только внизу в зарослях или вдоль речного русла. Он взял курс сразу к водохранилищу, судя по карте, так и вправду было удобней найти ферму, которую они искали. Точнее, как сказала Гермиона, это были всего лишь развалины фермы 18-го века. Странное дело, обычно волшебники укрывали вполне жилые строения под видом развалин, сейчас случилось прямо наоборот.
По прямой, не петляя постоянно вдоль изгибов реки, он достиг водохранилища практически за полчаса. И это, не выжимая из метлы даже три четверти ее возможной скорости. Пока еще он сильно опасался, что починенная метла не будет вести себя так же уверенно, как и новая.
— За лесом на запад, — крикнула Гермиона, он повернул древко и понесся над деревьями, постепенно понижая высоту.
Сразу за лесом с юга протекал Северный Тен, а за ним до горизонта тянулись пустоши и заболоченные холмы. Фальшивая ферма находилась в прямоугольнике между рекой и двумя небольшими ручьями, впадавшими в нее.
— Снижайся, — приказала Гермиона, и он устремился вниз к грунтовой дорожке, ведущей к огороженным невысокими каменными заборчиками загонам, за которыми, среди нескольких старых пихт и вязов, возвышался аккуратный белый домик.
Они приземлились прямо на дорожку, которую перегораживали ворота в каменной изгороди с надписью "Ферма Тенхед. Частная собственность. Вход воспрещен".
Гермиона вынула палочку и сделала несколько широких движений руками. Вид перед ними заколебался в воздухе и растворился. Исчез домик фермы, ворота, табличка и небольшой табун пасущихся в загоне лошадей. Остался только полуразрушенный, низкий забор из обветренных временем камней и всё те же несколько деревьев, среди которых издалека виднелись едва заметные остатки развалин.
— Я оставила магглооталкивающий барьер на месте, так что нам никто не помешает, — заявила Гермиона. — Ты до сих пор не ощущаешь никого из беглых упивающихся?
— Нет, — покачал он головой. И подумал, что это и к лучшему. Видимо, сообщники Руквуда всё-таки сбежали.
Они быстро дошли до развалин, и не понадобилось даже применять магию, чтобы увидеть темный вход под низкой каменной аркой. Очевидно, это было всё, что осталось тут от когда-то стоящего дома. Только прямоугольный фундамент и вход в подвал.
Гермиона запустила шарик света над головой и решительно направилась прямо в темный проход.
— Послушай, — остановил он ее. — Я понимаю, что тебе уже до смерти надоело слушать мои увещевания, но, пожалуйста, не лезь на рожон! Просто прошу тебя.
Она легко провела ладонью ему по груди и мягко улыбнулась.
— Хорошо, Гарри, я постараюсь.
Нырнув под арку, коридор сразу повернул направо. Свод нависал совсем низко, Гарри пришлось идти, наклонив голову. Пахло сыростью, почвой и почему-то слегка химикатами. Они прошли десяток ярдов по коридору, освещенному только низкими полуподвальными окнами-щелями, а потом через узкую пустую комнатку вышли в большое помещение, с заросшими лишайником каменными колоннами, очевидно, когда-то служившее винным погребом, судя по сваленной в углу куче проржавевших в труху металлических обручей. В глубине виднелась закрытая дверь, но внимание Гарри сразу привлек алхимический стол в углу, разложенные ингредиенты, высокие стопки книг, стоящие прямо на каменном полу и скромная мебель, явно позаимствованная откуда-то из современной квартиры в центре Лондона.
В ту же секунду он почувствовал кончик палочки у своей шеи, не понимая, как снова умудрился попасть в засаду.
— Поттер! — раздался знакомый раздраженный голос прямо над правым ухом. — Я так надеялся, что никогда больше вас не увижу. Но вы, наверное, до конца жизни не оставите меня в покое! Еще и притащили с собой вашу надоедливую подружку...
— Профессор?! Вы живы?!
Глава 16. Во плоти.
Он ходячая битва, он каждый день выжжен дотла.
Вороны вьют венки, псы лают из-за угла.
Малейшая оплошность — и не дожить до весны,
Отсюда величие в каждом движеньи струны;
Он спит в носках, он ждет выстрелов с той стороны.
БГ.
— Если вы только попробуете арестовать меня, мистер Поттер, я обездвижу вас обоих и сложу вон в том темном углу, и вашими пальцами будут лакомиться крысы до тех пор, пока я не сочту для себя безопасным навести на ваш след ваших тупоголовых приятелей из Аврората!
— Профессор... про... — Гарри сам не мог понять, чего в нем сейчас больше — изумления или радости. Подумать только, разве он мог когда-нибудь поверить, что будет так рад увидеть этого когда-то ненавистного ему до глубины души человека.
Однако палочка всё еще упиралась ему в шею, а он так и не смог от переполнявших его чувств выдавить из себя хоть что-то вразумительное. Как всегда, его выручила Гермиона.
— Не думала, что после смерти становятся параноиками, — заметила она, пожимая плечами. — Вы считаете, Аврорату больше нечем заняться, кроме как охотиться за мертвецами?
— Ваш сарказм, мисс Грейнджер, ничуть не делает яснее ответ на вопрос — как вы оба здесь оказались? И я советую вам — вам обоим — тщательно подумать над тем, что именно ответить.
— Мы искали убежище Августа Руквуда, — теперь к нему вернулся дар речи.
Снейп медленно отвел палочку от его шеи, и он, наконец-то смог рассмотреть как следует бывшего учителя.
Невозможно было не заметить, насколько тот похудел и осунулся. На щеках залегли глубокие вертикальные складки, глаза запали в густую тень глазниц, давно не стриженные свалявшиеся волосы достигали плеч, он весь был какой-то сгорбленный, словно бы уменьшившийся в размерах, традиционная черная мантия висела на нем мешком. Присмотревшись, Гарри обнаружил на ней зеленоватые разводы от реактивов и прожженные отверстия. Каким бы неряшливым не был Снейп до этого, но опускаться до такого состояния он себе раньше никогда не позволял. Очевидно, условия его нынешней жизни или нехватка времени не предоставляли ему даже элементарных возможностей для того, чтобы привести себя в порядок.
— Но как?! — это первый вопрос, который интересовал его. — Как вы смогли выжить? Я же лично был на ваших похоронах.
Губы Снейпа тронула циничная усмешка.
— Да, как же, слышал, что на них присутствовали только вы с мисс Грейнджер, и Минерва. Тронут! — он изобразил издевательский поклон.
— Гермиона... больше не мисс Грейнджер, профессор. Она...
— Да, да, разумеется! Простите, миссис Поттер! — он снова поклонился, теперь в сторону Гермионы и отвернулся, очевидно, не желая тратить время на выяснение таких пустяков.
Она переглянулась с Гарри, немедленно начиная краснеть.
— Нет, вы не так поняли. Она — миссис Уизли. Разве вы не слышали?
Снейп резко повернул к нему голову, его бровь поползла вверх.
— Вот как?! Я не слежу за светскими новостями. Что ж, чего у вас никогда было не отнять, Поттер — вы всегда умели неприятно удивить.
— Что это значит, профессор?
— Если вы до сих пор не поняли этого своей тупой головой, значит объяснять вам что-либо уже поздно.
— Он понял! — вдруг сказала Гермиона с каким-то непонятным воодушевлением.
— Меня это ни в малейшей степени не интересует. У меня предостаточно неотложных дел, чтобы еще и выяснять матримониальные подробности жизни двоих бессмысленных, безголовых созданий.
— Вы так и не сказали, как смогли выжить, профессор.
— Оставьте! Какой я вам теперь уже профессор? Меня сейчас не возьмут преподавать даже в приют блаженной Виолетты.
— Ну, не скажите, вот в Хогвартсе же есть преподаватель призрак, отчего бы и вам...
— Очевидно вы считаете, что пошутили, Поттер? — прервал его Снейп. — Не смешно! Я советую вам выйти на воздух и выпустить туда весь ваш запас никудышных острот, пока мы обсудим ситуацию с вашей более... мм... начитанной коллегой.
— Вы опять не угадали, профессор, Гермиона — не моя коллега. Она — мой консультант.
— Как мило! И в чем же она вас консультирует? В умении вызубрить мили текста, не поняв в нем ни слова?
— Она сотрудник Отдела Тайн.
Снейп повернул к ней голову, насупил брови и буквально впился внимательным взглядом в ее лицо, так, что даже Гарри стало не по себе. Он словно силился разглядеть в ней что-то, это было не удивление, на которое рассчитывал Гарри, желая посрамить учителя, не рассмотревшего способностей в ученице, это была попытка понять, что ему ожидать от нее, как будто Снейп оценивал серьезность возможной опасности.
— Со мной можно иметь дело, мистер Снейп, — сказала Гермиона твердо, — а если вам нужны гарантии, то их вам не даст и мистер Боумэн.
"О чем она вообще?"
— Хорошо, — сказал Снейп не слишком умиротворенным тоном, — пора уже закончить все эти лирические отступления. Прошу.
Они уселись на узкие стулья, их бывший учитель — за привычный ему алхимический стол, а они — поодаль, осторожно поглядывая на него, как он досадливым движением потирает пальцами правой руки, словно пытаясь отчистить с них несуществующую грязь.
— Вы так и не сказали, как смогли выжить, профессор, — снова напомнил Гарри, и Снейп скривился.
— Я же сказал, что я вам никакой не профессор! И долго мы еще будем беседовать о несущественных вопросах?!
— Лучше расскажите о Руквуде, — примирительно предложила Гермиона, — это само собой приведет к рассказу о вашем спасении.
— А вам не кажется, что именно ВЫ должны делиться откровениями на его счет, мисс Грей... тьфу ты, идиотская привычка! Ладно, будь по-вашему, можете как прежде называть меня профессор, но только взамен на то, что я буду обращаться к вам как раньше. Не могу заставить себя произносить вашу теперешнюю фамилию в сочетании с титулом "миссис" — перед глазами постоянно всплывает ваша свекровь. Согласитесь — это не может не внушать раздражения.
