— Тогда мы ждём от тебя торт и полный доклад, — улыбнулась Алёна, дернула подбородком, и чётко развернувшись на каблуках, ушла.
Тут мой взгляд ушёл в сторону от лиц любопытных одноклассников, и упал за окно. С той стороны окна на подоконнике сидел кот Конфуций, плотно прижавший нос к стеклу, выкативший свои круглые глазищи, растопыривший усищи, и навостривший свои ушищи. Я непроизвольно изобразил превращение в уличный фонарь: офонарел, проще говоря. Мне на секунду представилось, что Конфуцию понравилось шпионов выслеживать, и профессоров с полковниками ФСБ ловить. А когда я попробовал представить себе, что сейчас мой кот думает об увиденной им сценке, у меня нервный тик открылся.
...
Темпоральный парадокс
После уроков наш странный клуб сумасшедших стенгазетчиков снова собрался в полном составе. Разумеется, мне и в голову не пришло прогулять. Разумеется, я быстренько сбегал в кондитерский магазин за вкусным к чаю на всех. И разумеется, Конфуций прокрался в помещение клуба, и сейчас прикидывался предметом обстановки на верхней полке стеллажа.
В клубной комнате и в самом деле появился плакат с мужественным коменданте Че. А так же карта мира, и карта нашего города. И маленький портретик Мао.
— Дети мои! Наше дело правое! Победа будет за нами! И за нами попрошу не занимать! — провозгласила Алёнка, изящно-небрежным жестом поправив повязку на голове.
— Что, опять агитбригада? — спросил Венька.
— И кому сегодня показываем представление? — спросил Антон.
Ага, выходит, я что-то интересное пропустил. Вот как они успели? За какие-то три дня!
— Нет пока! Нам нужно поработать над репертуаром, — объявила Алёна. — Ваши импровизации, конечно, вышли яркими, но...
— Станиславский бы голос сорвал, выкрикивая 'Не верю!', — хмыкнул Тоха.
— Но лучше всё придумать заранее, — закончила Алёна.
— А поконкретнее? — потребовал Венька. — Что именно нужно придумывать? 'Что-нибудь потрясное' — слишком расплывчато для задания!
— Нам бы для постановки такую притчу эдакую, — задумчиво проговорила Алёнка, — что бы наглядно передавала основную нашу идею: спасение мира — дело каждого! Нам бы такую историю, что бы эпическая битва героя со злом, и что бы исход борьбы решил не герой, а помощь не равнодушных людей со стороны. Скажем, какая-нибудь обычная девочка...
— Открывает в себе суперсилу! — подсказала Ксюша.
— Не-ет, — не согласилась Алёна. — Обычная девочка храбро помогает герою обычными силами, но этого оказывается достаточно, что бы склонить исход битвы!
— Эй, спортсмен, — толкнула меня в бок Ксюша, — давай тоже подключайся! Попробуй чего-нибудь придумать! И так три дня прогулял!
— Легко! — фыркнул я. — 'Щелкунчик'!
— Это что? — поинтересовалась Ксюша.
— Сказка такая, — хмыкнул я. Они что, серьёзно? — Заколдованный принц бьётся с мышиным королём...
— С каким-каким королём? — переспросил Венька.
— И обычная девочка кидает в мышиного короля своей обычной туфлей, — закончил я краткий пересказ.
— И чего? — спросила Алёнка как-то подозрительно.
— Мышиный же король! Мыши — они мелкие, — пояснил я очевидное. — Прибило его туфлей-то.
— Прикольно! — хмыкнул Венька. Тахион переглянулся с Сашей, та едва заметно мотнула головой отрицательно. Что, не понравилась моя идея? Подумаешь, герои! Всякий бедного сценариста обидеть может, ага! Ну, пусть свой сценарий придумают!
— Так, это надо обдумать. Только эти 'мыши'... — заменить чем-то правдоподобным. Надо обдумать, но не сейчас. Сегодня у нас миссия уровня 'Цэ'! — заявила Алёна, и ещё раз поправила повязку на голове — видимо, на случай, если кто-то не заметил этого жеста в первый раз.
Выходит, не зря мне померещились ниндзя из Конохи.
— Что за миссия? — озвучил Венька коллективное недоумение.
— Спасаем кошку! — победно улыбнулась Алёна и гордо воздела листочек объявления: 'пропала кошка, окрас рыжий, просьба к нашедшему...'.
— Ты шутишь! За котятами гоняться по подворотням? — Венька огорчился.
— С этого сам Наруто начинал! — отрезала Алёна.
На такой железный аргумент Веньке возразить было нечего.
— Так. Давайте-ка чаепитие отложим до скорой победы, и приступим! Разбиваем микрорайон на квадраты, делимся на пары! Прикрывайте друг друга! Следите за спиной! — разошлась Алёнка.
Игру подхватили все. Я тоже не был против. Почему бы и нет? Может весело получиться.
Народ зашумел, обсуждая кто куда пойдёт.
— А мы со спортсменом по крышам поищем! — заявил Антоха, схватив меня захватом за шею. — Верно, спортсмен? Крыша — самое место для пропадающих кошек!
Я не успел отреагировать.
— А это кто тут у нас? — радостно вскрикнула Алёнка, и уставилась на верхнюю полку стеллажа. Ой, она Конфуция заметила!
— Это мой кот! — поспешил объявить я, завидев, как засверкали глаза у Алёнки. — Зовут его Конфуций. Прошу его любить и не обижать!
— Ой, какая лапочка! — восхитилась Ксюша, которая уже вскочила на стол, что бы лучше рассмотреть кота.
Алёна уже карабкалась по стеллажу, похоже, позабыв о короткой юбке. Венька схватил плакат с мужественным ликом команданте Че, и, поднял его на вытянутых руках, прикрывая нашего азартного вождя. И слегка ушами покраснел.
— Котик, котик, котик — радостно бормотала Алёнка, карабкаясь по опасно скрипящим полкам, — Здравствуй, котик! Пойдёшь ко мне на руки?
Конфуций соблаговолил. Девчонка спрыгнула с котом на руках, и объявила: — Какой замечательный талисман у нашего клуба! Кот Конфуций!
Так Конфуций получил официальную прописку в нашей школе, в качестве талисмана редакции стенгазеты. А заодно — почётное место рядом с вождём клуба героев, и звание ниндзя.
Да, пока меня не было, наш клуб из редакции стенгазеты окончательно перерос в клуб героев. Неофициально, конечно. Приставки 'супер' не было, поскольку никто из героев в наличии суперспособностей признаваться не захотел. Что понятно и правильно. Целью клуба, разумеется, ставилось спасение мира. Если не целиком, то хотя бы частями — теми, до которых дотянемся. Способ действий — свершение подвигов. Именно так. Я тоже подумал поначалу, что это шутка. Не знаю, откуда Алёна взяла эти идеи, но сформулировала она всё довольно гладко.
Ведь, что такое подвиг? Когда человек жертвует собой на благо других. Причём, не каких попало других, а невинных, беззащитных, нуждающихся в помощи. И что в подвиге замечательно — не обязательно жертвовать сразу всей жизнью. Помог старушке через дорогу перейти — пожертвовал своим временем. Это тоже считается. Оплатил этой же старушке лекарства в аптеке, на которые у неё денег не хватило — пожертвовал своими деньгами, считай, не купил себе что-нибудь вкусненькое — пожертвовал своим удовольствием. То есть жертва подойдёт любая. Если добровольно и в пользу нуждающегося — считается за подвиг.
Теперь про спасение мира. Помните, я в первый день в этой школе бросил фразу про диалектику? 'Количество переходит в качество' — помните? Алёнка, оказывается, поискала в интернете, что это такое, почитала, и пришла к выводу, что сдвинуть мир можно и мелкими подвигами — если их много наберётся. Так что идеологическая сторона дела у нашего клуба была вполне себе на высоте! А практическую Алёнка реализовывала в своём фирменном стиле: феерично весело! С куражом, шутками, и с разными украшениями — это же наша Алёнка! А что? Всем нравится.
Вот, казалось бы: старшеклассники, взрослые же люди! Двое из них только что обсуждали со мной вполне себе революционный, на мой взгляд, подход к физике. А поди ж ты! Предложили им в ниндзя поиграть — и вот они уже веселятся, как дети малые! Поглядите на них! Строят смешные рожи, хохочут, носятся по двору, из кустов выпрыгивают, пугая друг друга — просто цирк какой-то! Шум, гам, хохот — какие из них ниндзя! Побегу-ка я им класс покажу! Тем более что Конфуций — вон — в первых рядах зажигает!
За пару часов мы оббегали, облазили, обыскали кусты, парковки и закоулки в нескольких дворах вокруг того дома, из которого, судя по объявлению, пропал рыжий котёнок.
— На деревьях смотрите внимательнее! Может, рыжик на дерево залез, и слезть обратно не может! С котятами такое бывает! — авторитетно заявил Антоха, и потащил меня за локоть в сторону: — А мы пока со спортсменом крышу осмотрим!
Среди здешних дворов, обстроенных более-менее современными многоквартирными многоэтажками, каким-то странным чудом уцелело старое кирпичное знание вида фабричного и заброшенного. Кто его знает, что там было, и почему до сих пор его не снесли. По виду похоже на фабричное здание начала прошлого века. Если не конца позапрошлого. Во внутреннем дворике за покосившимися ржавыми воротами стоит грузовик и трактор, по раскраске судя — коммунального хозяйства техника.
— Видал, какая красота? — Тоха, ухмыляясь, хозяйским жестом обвёл открывающуюся с крыши панораму.
Ну, не знаю. У каждого, конечно, свои критерии красоты...
Под ногами скрипела кирпичная крошка, временами гремели ржавые листы железа, которыми была покрыта эта крыша. Тоха тем временем жестом фокусника извлёк из сумки термос — небольшой, объёмом на две кружки. Он уселся на кирпичи, и жестом пригласил меня присесть рядом.
— На закате тут будет красиво, — сказал Тоха, — когда солнышко будет промеж вон тех двух высоток садиться.
Со двора внизу до нас доносились невнятные возгласы и крики наших героев-ниндзя. Розыски пропавшего котёнка шли полным ходом. Тоха отвинтил крышку термоса, налил в ту крышку чая, протянул мне.
— А котёнок? — спросил я, но пластиковую чашку с горячим чаем взял. — Мы что же, не станем котёнка искать? Алёна бы сказала, что это дезертирство.
Тоха вздохнул, извлёк из своей сумки пластиковую кружку, налил чая себе. Потом встал, кинул на меня насмешливый взгляд, подошёл к краю крыши, и крикнул вниз:
— Вон там! Рыжий котёнок на дереве!
Потом он невозмутимо вернулся, присел обратно на кирпичи, и сказал:
— Ну, вот, теперь можно спокойно чай попить.
— Как ты котёнка нашёл? — недоверчиво поинтересовался я.
— Дар у меня такой, — серьёзно объявил Тоха. — Экстрасенс я. Честно.
— А снимать котёнка с дерева? — спросил я.
— Без нас справятся. Дерево хорошее: ветвистое и не высокое. Справятся. Ниндзя они или как? Но полчаса у нас есть.
Мы сидели на крыше, прихлёбывали горячий чай. Я говорить не собирался, а он не мог подобрать, с чего начать.
— Ладно! — резко выдохнул, наконец, Тахион. — Я хочу от тебя честного ответа, поэтому начну с откровенного признания. Я не тот, за кого себя выдаю!
— Это уже и так понятно, — хмыкнул я, и спрятал лицо в кружку.
Конечно, я не забыл загадочных записок, и того электронного письма. В общем-то, я ждал, что таинственный тип выйдет, так сказать, на контакт. И почему бы этим таинственным типом не оказаться Тохе, по кличке Тахион? Ему роль таинственного типа идёт лучше, чем другим: слишком сдержан, слишком уверен для подростка. Слишком серьёзные, взрослые суждения. Слишком много знает для старшеклассника средней школы без всякого 'уклона'.
— Понятно тебе? — удивился Антон. — И что тебе понятно, интересно узнать? Вот, сколько мне лет?
Он что, серьёзно? Я хмыкнул.
— За сорок перевалило, вообще-то, — чуть обиженно заявил Тахион. — Я пришелец из будущего! — и уставился на меня с вызовом.
— Ага, — кивнул я, соглашаясь, с таким видом, что, дескать, бывает и такое, случаются и из будущего пришельцы.
— Не веришь? — прищурился Тахион.
— Ты только не волнуйся, — улыбнулся я, и набрал воздуха для продолжения фразы, но он меня перебил:
— Вот, не надо только тупых шуток про успехи современной психиатрии, которая даже пришельцев из будущего лечит! — криво ухмыльнулся.
— А что, не лечит? — хлопнув глазами, с озабоченным видом поинтересовался я. А потом сказал уже серьёзно: — Понимаешь, в чём штука, Тахион: если развернуть материю во времени вспять, она станет антиматерией, а результат аннигиляции антиматерии с материей уже точно никакие доктора не вылечат.
— А ты умный да? — скорчил удивлённую рожицу Тоха. — А никто материю во времени никуда не разворачивал! В том нужды нет!
— Это как так? — мне стало действительно интересно.
— Я отправил в прошлое своё сознание...
— А! Ну да! — я хлопнул ладонью себя по лбу.
— Вот сейчас было обидно, — вздохнул Тахион.
— Прости, — буркнул я, потом вздохнул, и попытался объяснить: — Ты не так меня понял. Просто, понимаешь, у меня тяжёлая выдалась неделя... две недели... — тут я вспомнил, что до моего бегства в этот мир из проклятых руин Хорроболь было, вообще-то, ещё тяжелее, так что я с досады сделал 'фейс-мальм': спрятал лицо в раскрытую ладонь. — Вообще-то, если честно, у меня затяжной период трудностей.
— Понимаю, — хмыкнул Антон, на что я только горько вздохнул:
— Сомневаюсь. Если бы я кому-то взялся всё рассказать, то сам бы себе не поверил, — заявил я ему. — Если коротко, то мир вокруг меня сходит с ума.
— Нет, правда: я понимаю, — сочувственно покачал головой Антон. Я, было, разозлился: чего он может понимать-то? Я сам ничего не понимаю! И я хотел было уже сказать что-нибудь ехидное, вроде, например такого: — 'Вчера профессор математики со справкой из психушки завербовал меня во внештатные сотрудники секретной службы. Это после того, как я того профессора выследил с помощью кота, которого сам заколдовал в разумное существо, да так, что он скоро того и гляди обгонит по интеллекту меня самого. А дома нас с котом ждёт девочка из древней цивилизации магов, которую я спас в перпендикулярной реальности от демона кровной мести! Что ты, дружище, можешь в этом сумасшедшем сценарии понять?!' Но сказать ничего я не успел, потому что Антон меня прервал весьма неожиданным заявлением:
— Извини. В этом есть моя вина.
Я замер с открытым ртом.
— Про генную память слышал когда-нибудь? — спросил Антон, чуть наклонив голову, и внимательно следя за моей реакцией.
— Ну, слышал что-то такое, — пожал я плечами. — Вообще-то я не фанат всяких таких околонаучных фантастических теорий...
Тахион хмыкнул, и улыбнулся криво:
— Ага, понимаю. А у нас вот, в достаточно отдалённом от сего момента будущем, вполне практикуется. Только это не память — это путешествие во времени.
И этот туда же — во времени! Мне Савелий Аристархович вскипятил мозг своим 'фракталом времени'. Сейчас Тахион мне чего-нибудь эдакое загнёт! Как уютненько было в Проклятых Пустошах: никакой тебе квантовой физики, знай, фигачь монстров заколдованным копьём!
— Ты не кривись так! — завёлся Тахион, неверно поняв то, что отразилось на моём лице, и его понесло: — Ты Эйнштейну веришь? Вот, если взглянуть на людей с позиции того, что время — всего лишь четвёртая ось координат, получается, что человек — существо четырёхмерное. Что-то вроде грибницы. Торчат наружу отдельные грибочки — мгновенные проекции человеческой грибницы в данный момент времени — и кажется, будто эти люди — отдельные существа. Но это вот моё тело — лишь видимая часть грибницы под названием 'род'.
