200 девушек моего соседа

— Даже так? Неужели Алиса Деметриос не спала по ночам и думала обо мне? — Он поднял бровь, заставляя снова краснеть Алису.

— Нет, то есть.... — Она недовольно вздохнула, — Весь этот шум и музыка из твоих окон...

— Это моя слабость. Люблю работать под классическую музыку. — Он улыбнулся ее растерянности, — К тому же, так веселее расчленять трупы...

— Ну, хватит же! Мне действительно стыдно. — Взмолилась Алиса.

— Не-е-е-ет, — Ласково прошептал он, — Ну, признавайся же Алиса Деметриос, кем вы еще меня вообразили, а? Маньяком? Космическим пришельцем? Синей Бородой?

— Да, нет же... — Пробормотала Алиса, сжимая в руках край покрывала, — Просто эти девушки, крики и слезы...они...наталкивают на мысль...

— Боюсь даже предположить на какую, — Нахмурился Севастиан.

— Умаляю тебя, не спрашивай меня больше об этом. — Пунцовая краска прильнула к ее щекам.

— Ну, что же, тогда придется мне самому рассказать о бурных ночах в моем доме.

— Да, нет же. Не нужно. — Девушка вдруг поймала себя на мысли о том, что ей неприятно слушать рассказ о Севастиане и его девушках.

Хоть она и понимала, что их далеко не двести, но все равно что-то глубоко внутри ее сжималось и недовольно колотилось.

— Почему? К тому же, мне хочется тебе это рассказать... — Севастиан перешел на шепот, — Иди сюда.

Он осмелился и повернулся к Алисе и протянул к ней свою руку. Чуть помедлив и недоверчиво взглянув на Севастиана, она все-таки доверилась ему и юркнула в его теплые объятия. Севастиан снова улыбнулся, заставляя Алису покраснеть от смущения.

И зачем она ему это сказала? Могла бы свои нелепые догадки держать при себе. Хотя, что-то теплое и приятное разлилось по ее телу, когда она поняла, что все рассказы о таинственном соседе не больше, чем выдумка. В его руках было так тихо и спокойно, что она невольно зажмурилась от удовольствия. Севастиан бережно обнял ее, укладывая на свое плечо, и задумался. Он не знал, как начать, а она чувствовала, что то, что он хочет ей рассказать очень важно для него.

— Ты был на кладбище... — Она глубоко вдохнула, — Вчера...

Алиса чувствовала, как он напрягся и не дышал. Через несколько секунд, которые показались ей вечностью, он, наконец, выдохнул и прошептал.

— Я навещал....свою мать...Наверное, стоит начать именно с этого, — Он задумался, убирая прядь волос с лица Алисы, — Кстати, ты невероятно похожа на нее.

— Правда? — Алиса улыбнулась. — И чем же?

— Не знаю, — Честно ответил Севастиан, — Я не знаю, как это описать...лицо...волосы...глаза...

— Так бывает?

— Бывает...— Севастиан рисовал на песке какие-то неведомые ей рисунки.

— Прости....Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях...я...— Алиса подняла голову и впервые без страха посмотрела в его глаза.

Они были, словно море перед штормом, темно-серые, наполненные неподдельной грустью и печалью.

— Не нужно...все хорошо. — Севастиан ласково улыбнулся, проводя рукой по ее волосам.

Алиса понимающе кивнула и вновь опустила голову на его плечо. Сейчас, когда он был так близко, когда так близко была ее мечта, когда теплые солнечные лучи блуждали по их телам, она ничего не боялась. Ночные страхи кошмары отошли куда-то далеко. Слова Севастиана, словно магические заклинания прогнали их.

— Мой отец никогда не одобрял то, чем я занимался. Он с радостью отдал бы меня в престижный университет на экономический факультет, но его сыну хотелось рисовать. И я это делал. — Алиса почувствовала, как Севастиан натянуто улыбнулся, — Сначала неумело и, боясь сделать даже самый простой мазок. Потом чуть уверенней и легче. — Его пальцы перебирали ее длинные локоны и игрались ими вместе с прохладным морским ветром, — Были и достижения и неудачи. И во всем меня поддерживала мать. Мне иногда кажется, что только она верила в то, что у меня все получится.

— И у тебя получилось. — Алиса рывком поднялась с его плеча, — Я видела твои картины. Они невероятны! Они чудесны!

— Я рад, что тебе нравится, — Он снова бережно уложил Алису на свое плечо, укутывая ее коленки в край покрывала, — Но мой отец...Он никогда не верил в это....В конце концов, он выгнал меня из дома...И меня приютил Константин. В доме, который так же принадлежал ему. Но я был слишком горд и самоуверен и не мог позволить себе жить за чужой счет....Помню, меня взяли иллюстратором в одно издательство...Пришлось зарабатывать на то, чтобы выкупить у Константина этот дом. — Севастина крепче сжал плечи Алисы, продолжая рисовать странные рисунки на песке, — Потом я работал в рекламном агентстве, потом еще где-то...не помню уже...А самое обидное то, — Его голос напрягся, — Отец никогда ни разу не поинтересовался где я и чем занимаюсь. Ему было все равно... Ему было наплевать.

Севастиан со злостью забросил камушек в море и тяжело вздохнул.

— Хотя, я сам во всем виноват. — Он горько улыбнулся, — Я хотел иметь все сразу. Отца и любимое дело. А так, видимо, не бывает...В жизни чем-то нужно жертвовать....

Его холодная ладонь несмело легла на ее плечо. Алиса молчала. Размышляя о том, как они все-таки похожи. Им обоим не хватало в детстве отца. Не смотря на то, что у нее его не было, а у Севастина был.

— Жертвовать...— Он тяжело вздохнул. — Жертва оказалась слишком большой...

Его пальцы замерли, найдя ее ладошку и крепко сжав ее. Алиса снова молчала, понимая, что ему просто необходимо выговориться. Его голос дрожал, срываясь то на шепот, то почти на крик. Нелепость и неуверенность, словно отступили куда-то, и она аккуратно раскрыла свою ладонь на встречу его и позволила ему крепко сжать ее пальцы.

— Жертвой оказалась моя мать....Она самая добрая и самая хорошая села в тот злосчастный самолет...— Он с силой сжал ее пальцы, и закрыл глаза, — И никто...никто больше ее не видел...А она...она подозревала что-то, она чувствовала....Спустя несколько лет я нашел ее дневник... — Его пальцы все еще сжимали руку Алисы, заставляя ее поморщиться от боли. — Она боялась...боялась отца...своего законного мужа...Страх долгое время жил в ней, а я не знал. Понимаешь, я не знал этого...— Алиса не решалась вырвать свою руку или сказать о том, что ей больно. — Если бы я только знал...если бы знал.

Севастиан судорожно хватал воздух и пытал выровнять дыхание.

— Я не знал...не знал всего этого. Даже не подозревал о том, как жила моя мать в то время, как я был далеко от нее. Она все время улыбалась и уверяла меня в том, что все хорошо. Как я мог? Как я мог не заметить грусть в ее глазах и паутинки печали на ее ресницах? Нет...мне нет оправдания в том, что это случилось.

...Если бы я только знал...она бы осталась жива...Если бы я только знал...

Севастиан, наконец, отпустил руку Алисы и сжал свои виски, словно пытаясь выдавить из них чувство вины.

— Несомненно, это я во всем виноват...А она боялась...боялась своего личного зверя, в то время, как Я ничего не сделал, чтобы освободить ее от этого.

Он внезапно замолчал и резко обернулся к Алисе.

— Прости! Ради Бога прости, я не хотел сделать тебе больно! — Он виновато посмотрел в ее опущенные глаза, — Прости, просто нахлынули воспоминания и я....

— Ты ни в чем не виноват. — Четко и по слогам ответила Алиса, потирая покрасневшую кожу на запястье, — Ты не мог знать...ты не виноват.

— А кто? Кто тогда виноват? — Он аккуратно взял Алису за подбородок и повернул к себе, — Если не я, то кто?

Печаль и вина застыли в его глазах. Алиса отчетливо поняла, что чувствует Севастиан, как только взглянула в его глаза. Во всем, что произошло он винил себя...И только себя. Девушка не знала всех подробностей, но ясно понимала, как тяжело Севастиану. Она знала, как это терять близких. Она сама потеряла и мать и отца. Она понимала, что значит боль в его глазах цвета морской волны. Она чувствовала это лучше, чем что-либо когда-то в своей жизни.

-Я не знаю...Севастиан, — Он впервые отважилась назвать его по имени, — Честно, не знаю...но винить себе бессмысленно.

— Ты плачешь? — Он удивленно взглянул в ее глаза и смахнул слезу с ее щеки.

— Что? Нет...— Алиса растерянно мотнула головой, — Нет-нет, все хорошо.

— Плачешь....— Прошептал он и улыбнулся, — Глупышка, я не хотел тебя напугать. Прости идиота за эту глупую и никому не нужную исповедь, — Он снова улыбнулся и бережно вытер своей ладошкой ее слезы.

— Ты не виноват, это...это просто ветер. — Алиса и сама не заметила, как расплакалась, переживая за Севастиана.

— Ну, да...как же, ветер...— Он набросил покрывало на ее плечи и снова уложил на свое плечо, — Прости меня за эту нелепую истории. — Он вздохнул, — Иногда просто нужно выговориться...

— Я знаю...

— Ну что же, о моем грустном прошлом я уже рассказал тебе. Осталось рассказать только о тех двух сотнях девушек, которых я продал в рабство. — Севастиан крепче прижал к Себе Алису и улыбнулся.

— А, может, не стоит? — С сомнением ответила девушка.

— Уверен, что стоит, а то ты всю жизнь будешь считать меня Синей Бородой и маньяком.

— Но....

— Так вот, дело было так....

Алиса удобнее устроилась на плече Севастиана, подогнув под себя коленки, и прислушалась к звукам моря, которое выбрасывало пенистые волны так близко, что Алисе казалось, они скоро смоют их вместе с покрывалом далеко-далеко. Туда, где небо утопает в морской глади. Где заканчивается море и начинается чистый, без ни единого облачка небосвод.

* * *

— Эй, можно осторожнее?! — Милена недовольно скривилась.

— Извините, госпожа. — Девушка-модистка виновато улыбнулась и нырнула под подол пышного свадебного платья, зажимая в зубах булавку, — осталось уже совсем чуть-чуть.

— Это радует! — Довольно ухмыльнулась Милена, рассматривая свое отражение в зеркале, — Платье мне будет нужно уже к выходным.

— Все сделаем. — Заверила ее девушка, — Немного подгоним под вашу фигуру и все будет в лучшем виде. Такая клиентка, как вы — гордость для нашего салона.

— Еще бы! — Фыркнула Милена, — Я отдала огромные деньги за это платье.

— И вы не пожалеете об этом, — Девушка закрепила ткань последней булавкой и отошла на несколько шагов, — Вам очень идет!

— Вы правы. — Милена кружилась перед зеркалом, — Я буду самой красивой невестой во всей Греции.

— Несомненно, — Тяжело вздохнула девушка и продолжила свою работу.

Милена лишь улыбнулась и поправила кружевной шлейф ручной работы. Она действительно выбрала самое дорогое платье, которое только мог предоставить ей лучший свадебный салон Аргоса. Сегодня утром его доставили прямо из Парижа, и Милена сразу поспешила на примерку. Три ноля после двух цифр на его ценнике заставили ее лишь улыбнуться. Кредитная карточка Алекса, щедро перекочевавшая в ее руки, оплатила всю стоимость ее наряда.

Белоснежный шелк струился к ее ногам, плавно обнимая ее тонкую фигуру. Кружевная накидка, которая использовалась вместо фаты, аккуратно опускалась на ее плечи. Безумно дорогая вышивка золотой нитью изящно украшала корсет и подол платья. Сотни камней россыпью блестели на рукавах и пышных юбках платья, делая Милену похожей на Снежную королеву из детской сказки.

Десятки метров дорогой ткани были невесомыми, словно пушинка и Милена радостно кружилась в примерочной, всячески мешая делать свою работу швеи.

— Ну, как? — Она выпорхнула в зал и улыбнулась.

— Ты — шикарна! — Мужчина отставил чашку с горячим кофе в сторону и отбросил газету.

— Правда? — Милена сделал несколько шагов вперед, и закружилась в танце.

— Он рывком поднялся с удобного дивана и заключил ее в свои объятия.

— Я рада, что тебе нравится.

— А я, как рад! — Мужчина убрал накидку с ее головы, оголяя тонкую изящную шею, — Хотя без платья ты нравишься мне гораздо больше! — Прохрипел он, крепко целуя ее в губы и пробираясь руками под шуршащие пышные юбки.

— Простите...Но жених не должен видеть платье невесты до свадьбы, — Удивленно вскрикнула девушка в униформе салона.

— Хах...а он и не видит! — Мужчина улыбнулся, забираясь тонкими пальцами под корсет платья.

— Но...но... — Смущенная девушка так и осталась стоять в дверях с набором булавок в руках.

— Ничего страшного. — Милена наградила мужчину поцелуем и отстранилась от него, — Это не жених...— Она окинула его оценивающим взглядом. — Это свидетель.

— А как же...? — Только и смогла спросить девушка.

Милена лишь улыбнулась и вернулась к зеркалу.

— Следовательно все хорошо и свадебные традиции не нарушились. Ведь так? — Она улыбнулась Овидию.

— А ...да...извините, я сейчас... — Девушка растерянно пожала плечами и выбежала из зала.

— Интересно, что бы сделал Алекс, если бы узнал, что его друг сейчас выбирает свадебное платье его невесте?

— Оставь! — Милена недовольно скривилась, — Думаю, он не будет против, если свидетель оценит мое платье, раньше жениха.

— Я тоже так думаю. — Овидий рывком оказался рядом с девушкой, — А без платья ты все-таки лучше.

Он резко прижал Милену к холодному зеркалу, заставляя ее стонать от наслаждения. Его губы изучали обнаженные участки ее тела, не заботясь о том, что в любую минуту к ним может кто-то войти.

— Кстати, я не видела Алекса уже несколько дней.

— Не волнуйся, дорогая, — Губы Овидия нашли впадинку на ее шее. — Он вообще в последнее время ведет себя весьма странно.

— Плевать! — Выдохнула Милена, цепляясь пальцами за волосы блондина.

— И мне... — Овидия тяжело вздохнул и проворно справился с шнурком на ее корсете.

Мужчина похотливо улыбнулся, крепко сжимая пальцами ее упругую грудь.

Милена лишь простонала в ответ, кусая мочку уха Овидия. Стеклянная гладь приятно холодила разгоряченное тело, и она улыбалась, отвечая на страстные ласки любовника. Девушка выгибалась навстречу его ловким рукам и горячим губам.

Мастер, которая занималась подгонкой платья Милены, снова показалась в дверном проеме, но тут, же попятилась назад. В зеркалах отражалась страсть, нахлынувшая на давних любовников.

Дорогое шикарное платье почти упало к ногам Милены, чуть прикрывая ее нагое тело, которое с таким наслаждением исследовали пальцы Овидия.

* * *

— Ну, вот, примерно так все и есть на самом деле. — Севастиан вздохнул и посмотрел на Алису, которая сосредоточенно рассматривала море.

— Значит, всех этих девушек ты рисовал? — Она удивленно подняла голову.

— Именно. — Севастиан утвердительно кивнул.

— Желая, изобразить идеальное лицо?

— Да.

— В это трудно поверить.

— Труднее, чем в то, что твой сосед каждый вечер издевается над бедными женщинами? — Он улыбнулся.

— Ну... — Алиса пожала плечами, — это странно...

— Не намного, чем несуществующий потоп, — Рассмеялся Севастиан.

— Ты прав. — Алиса нахмурилась, вспоминая свои страхи. — Тогда почему крики и слезы?

— Знаешь, за все время я так и не нашел идеального лица. Вот клиентки и злились. Я отказывался их рисовать до того момента, как заканчивал портрет.

— Так значит, ты и правда, отличный художник? — Алиса все еще не верила его словам.