| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Юнний промямлил, словно оправдываясь:
-Да не, мы же все время при штабе миротворческих раввенских сил были! В наших, чешуйчатых панцирях, по горам особо за мятежниками и не побегаешь. Мы же не тамошние, белорунные горные бараны по горам скакать!
Дейван протянул насмешливо, смотря на бывшего "миротворца":
-Понятненько, две сотни здоровяков охраняли покой самого Наместника!?
Юнний поправил Дейвана:
-Нет, не две сотни! Еще одна сотня конных "красноперых" гвардейцев, была прикреплена к его штабу.
-Вояки, мать вашу — Родину! Задницу вы случайно Наместнику там не подтирали!?
Юнний даже обиделся на Дейвана, за принижение его "опасной" службы по охране ставки и драгоценной особы, командующего раввенскими "миротворческими силами" в бунтующем Синегорье
Он, искоса взглянув на него, недовольно буркнул:
-Нет, для этого у него были свои ординарцы.
-Ну, Юнний, у нас с тобой ординарцев не будет!
Беловодец поднял арбалет и, уперев его пятой в землю, взвел тетиву, проверяя, не ослабла ли она.
-Смотри, взял арбалет, взвел, навел, стреляй! Арбалет не лук, тут много ума не надо. Так тетивы я все-таки заменю, а теперь посмотрим, что у нас есть для ближнего боя.
Дейван нагнулся и вытащил из груды железа массивный тесак, жестко закрепленный на крепкой длинной рукояти, сделанной из сучковатого дерева.
У окончания лезвия тесака, на обратной стороне, был отходящий в сторону, хищно отточенный крюк.
Юнний с любопытством посматривал на незнакомое для него оружие:
-Хорош крюк, если сома надобно забагрить!
Дейван, заметив его взгляд, перехватил поудобнее и примерившись к тесаку, пояснил ему:
-А этот крюк для захвата оружия врага, а ты вон меч себе подними. Им-то хоть пользоваться умеешь — поддел он раввенца.
-Да мы от безделья при штабе, только мечевым боем и боевыми упражнениями занимались! Пить нельзя было, не то сразу в полевые части перекинут, а там, не долго думая, быстро в рейд по горам отправят.
-Боялись, значиться, мятежников-то? — не преминул Дейван поддеть раввенца в очередной раз.
Беловодец добавил к своему странному тесаку длинный и широкий загорский кинжал, дополнив свое вооружение.
Разобиженный Юнний недовольно засопел, поднял меч и вытащил его из ножен. Клинок у него был чуть длиннее обычных и с более удобной, ухватистой рукоятью. Она словно вросла в широкую ладонь Юнния.
Он поднял руку и несколько раз взмахнул мечом, пробуя его на баланс.
Юнний обрадовался хорошему оружию, как маленький ребенок, раскрашенной деревянной игрушке. Он проверил ногтем большего пальца боевую заточку клинка и спросил Дейвана:
-Откуда же родом такой красавец!?
Дейван улыбнувшись, ответил:
-Этот меч завезен с самого дальнего края Запада, с самой Лузитании. Называют его там, если по нашему — "пасынок", вишь, до двуручного меча, как у вояк с Горных кантонов, он не дотягивает, хоть и поболее обычного будет.
Если мы останемся живы, дарую. Я смотрю, он словно для тебя и по твоему росту. В самый раз тебе будет!
Юнний был в полном восторге от "пасынка", перехватил его левой рукой, у крестовины, где лезвие было намеренно не заточено для прихвата второй рукой. Это был бы весьма богатый дар.
-Да, если бы мне такой при моем армейском чешуйчатом панцире, я бы и без щита, с таким мечом справился и вышел бы на степняка!
Дейван усмехнулся и, почесав затылок, пробурчал себе под нос:
-Ну, чешуйчатого панциря я тебе не обещаю, а вот кольчужка где-то у меня завалялась, по случаю!
Он из угла достал мешок, встряхнув его, чихнул от облака пыли, вынул из него кольчугу, обильно смазанную маслом для большой сохранности и защиты от ржавчины.
Юнний, тщательно обтерев кольчугу мешком, отбросил дерюжку в сторону. Он надел кольчугу на себя и, помахав мечом, кисло заметил:
-Да, в моем армейском панцире поудобнее было там вес, равномерно по телу распределен был. Кольчуга же на плечах обвисает, да и колотый удар она не так держит. Надо бы кожаный гамбезон под нее поддеть, хоть и жарковато мне в нем будет!
Дейван резонно подметил:
-Как говорят наши будущие недруги — степняки: — Дареному коню в зубы не смотрят и под хвост ему не заглядывают!
Когда они вышли из пристройки, Дейван сказал Юннию:
-Да нам пора уже, подожди меня здесь!
Юнний присел на корточки и привалился спиной к сарайчику и посмотрел вверх.
Заходящего за горизонт Солнца уже не было видать. Лишь его лучи еще окрашивали небосвод в пурпурный цвет, словно омывая его багровой кровью.
Перистые облака, растянувшиеся вдоль горизонта, были подсвечены снизу Солнцем, создавая волшебную картину, созерцание которой заставляло замереть сердце в восхищении, от открывающейся взору Юнния, дивной красоты.
Бледная, еще не вступившая в свои права луна, взирала сверху на обитаемый мир, распростершийся под нею, готовясь заменить уходящего старшего брата.
Чувство умиротворения снизошло на Юнния, все ему казалось мирской суетой. Его работа в Братстве Черной Стражи, разбитные девки, Раввенна, серебро, получаемое им от беловодских проныр.
Все его пустое существование пронеслась перед ним, словно он стоял на пороге смерти и готовился погрузиться в приходящую тьму неизвестности, наступающую за прожитым отрезком существования человека, называемую всеми Жизнью.
Ему хотелось стать послушником Солнца, совершить паломничество, вкусить святости и наставлять людей на путь истинный, дабы служить беззаветно обществу, не надеясь на блага в этой мирской жизни. И, закончив свой короткий жизненный путь, уйти духовно просветленным по дороге озаряемой Солнцем.
Вдруг, откуда — то издалека, раздался визгливый окрик какой-то мамаши, зовущей своего отпрыска. Вопль, словно резанул уши, нарушив волшебный миг очарования, смирившегося было Юнния:
-Ений, а ну марш домой!
Юнний, очухавшись, поневоле посочувствовал загулявшему сорванцу. Обладательница этого голоса, явно собиралась хорошенько всыпать заглявшемуся Ению на орехи.
Он встал, упустив мимолетное просветление духа и усмехнувшись, сказал себе:
-Чего только не привидится, вроде, и дыма дурь — травы не вдыхал!
Постоялый двор загомонил. Деловой народец, закончив свои дела, потихоньку подтягивался к "Рогатому петуху", обсуждая свои вопросы и незаконченные дела за этот день.
Один из них заглядывая другому в глаза, горячо доказывал:
-Да, ты, посмотри, какая льняная ткань, тонкая, нежная, вышелушенная, вся вычесанная от грубых волокон. Посмотри, на бумаге печать палаты производителей тканей и прочих материй, подписанная самим Слугой Народа!
Его собеседником был раздобревший угрюмый купец, с бугристым затылком, одетый в желтые штаны, с малиновой рубахой навыпуск, подпоясанной кожаным ремешком с серебряными клепками.
С упитанной шеи свисала золотая цепь с золотым же символом Солнца на ней. Все выдавало в нем бывшего, то ли варнака, то ли вояку, отмахиваясь от подсовываемой бумаги, словно от заразы, жестко сказал ему:
-Да что, ты, мне тычешь свою цидулку, подписанную Слугой, с него ведь не спросишь!? Он высоко сидит, смотри ежели чего, я с тебя сам стребую! Слуга Народа подмахнул, не глядя, твою писульку, ты отвалил ему серебришка, вестимо?
Ежели оплетешь меня, дак в "Ржавом клинке" всегда найдутся молодцы, готовые пустить кровь!
-Что ты! Что ты! — замахал руками раввенец, отводя глаза и пряча взгляд. Он клятвенно пообещал, стремясь убедить недоверчивого торговца:
-Солнцем клянусь, если я вру, пусть оно сожжет меня на этом месте!
Понукая лошадку, восседая на повозке, подъехал Дейван и спрыгнул на землю возле Юнния:
Он внимательно посмотрел на него, еще не отошедшего от внезапного просветления сознания:
-Ты что это, как будто сам не свой?
-Да так, чудное привиделось!
-Привиделось ему, святой провидец нашелся, эдак ты еще переплюнешь Кудрю — сказал беловодец, имея в виду знаменитого на всю Раввену святого провидца Лекса Кудря, известного своими мрачными предсказаниями о скором конце света.
Юнний разглядывал повозку с несуразным сооружением, в виде неказистой будки сверху.
Дейван, загоняя дикого кота в нее, сказал:
-Да, когда я выступаю с Тишей, перевожу его в ней.
-Разумно!
-Ты знаешь, я только твоей похвалы и ждал! — Дейван бросил ему грязную дерюгу:
-Накинь сверху, побудем этот вечерок углежогами!
Дейван дернул за вожжи, останавливая повозку:
-Так, мы на месте, тпру, стой савраска! Ты готов Юнний!?
Тот проворчал, оглядывая темную улочку, едва освещенную светом двух масляных фонарей:
-Если скажу, нет! Для меня, что-нибудь, изменится?
-Нет, не изменится, но я так, на всякий случай, чтобы ты ненароком не струхнул!
Как я намедни и говорил, стреляем оба из арбалетов, потом я в сечу. Ты из третьего лупи и мне на подмогу! Далее все за Тишей, без него нас степняки живо на ломти нашинкуют!
Они спрыгнули с повозки и походили, разминая свои кости, после опостылевшей поездки, по плохой дороги с выбоинами.
Дейван полез под повозку, нагнулся и, поднатужившись, приподнял ее и прошипел Юннию:
-Давай снимай колесо, я его загодя смазал, легко сойдет.
-А это зачем?
-Затем, зачем, если стражники вдруг спросят, что мы здесь застряли, а у нас есть повод, колесо поправляем.
Сняв скобу, удерживающее колесо на оси, раввенец резонно сказал:
-Оно нужно нашим "синякам", по темным подворотням шастать! Делать им нечего!?
Подставив заранее заготовленную чурку под повозку, Дейван заметил в конце проулка двух синих стражников с факелами, осторожно подсвечивающих себе дорогу.
-Юнний, кто тя за язык дергал, накаркал ты на наши головы. Если чего, у нас колесо соскочило, давай убалтывай их, нельзя мне никак светится.
Не так уж много владельцев диких котов в Морите. Нельзя, чтобы они Тишу увидали, иначе весь наш замысел насмарку пойдет!
Он взял колесо и начал якобы прилаживать его к повозке, затем наклонил голову и полез под телегу, уходя от взора приближающихся "синяков".
Юнний широко улыбнулся подошедшим стражникам, как будто увидел своих лучших друзей, случайно встреченных им в этой темной улочке:
-Озари вас Солнце, защитники правопорядка! Не поможете нам, колесо вот соскочило.
Худощавый "синяк" скривился, словно, только что сжевал горсть горькой рябины:
-Это не наш участок, мы тут случайно оказались. Здесь, вообще-то, никогда патрулей и не бывает.
Его товарищ оказался более отзывчивый или более любознательный и, оглядывая повозку, спросил заинтересованно:
-А, вы, что здесь делаете, может, мед везете или солонину там!? Что в повозке?
Верзила придурковато ухмыльнулся им и сплюнул:
-Да какой там мед, древесный уголь везем!
Юнний в подтверждение своих слов, тряхнул корзиной, подняв облачко угольной пыли.
Стражники, сразу потеряв интерес к ним, тотчас поскучнели. Юннию, вне всякого сомнения, понятно было их горячее желание помочь им, да еще вдобавок, вымазаться в угольной пыли и быть такими же чумазыми, как и они.
Юнния взяло зло. Синяя стража могла бы помочь им, независимо от их положения в обществе и благосостояния. Он не замедлил съязвить:
-Хорошая у Вас служба, ребята! Возьмете меня к себе в Корпус, простым стражником!?
-Еще чего, давай работай, углежог! Товарищу, вон своему помоги, колесо приладить!— довольно оскалился худощавый стражник, радуясь, как ему казалось, удачной шутке.
Они заторопились и пошли дальше, спеша выйти, пока окончательно не стемнело.
Худощавый "синяк" выговаривал своему товарищу:
-Укуси тебя жаба, Трегуб! Вперлись в этот переулок, дорогу срезали, называется!
-Да, ладно, ладно. Скажем декарху, было подозрение на наличие дурь — травы у задержанных, опрашивали их!
Дейван кряхтя проворчал, вылезая из-под повозки:
-Юнний, ты что, уболтать их до смерти хотел, что — ли!?
Он озабоченно посмотрел вслед уходящим "синякам":
-Хреново, что попались им, обязательно припомнят ведь нас!
Они принялись издалека оглядывать добротный дом укргурского торгаша.
Немного странно было видеть столь добротный дом по соседству с большинством пустовавших домов. Судя по надписям, нацарапанных на заборах, большинство соседних домов сдавались внаем.
Юнний первым нарушил затянувшееся молчание:
-Ну, и как мы выманим их!? Что-то не торопятся они к Саю Альверу в гости!?
Дейван нагнулся и подобрал каменюку. Взвесив ее в руке, он примерился и, метнув ее, разбил один из двух масляных фонарей, освещавших ворота.
Он, заплетающимся языком, изображая заплутавшего пьянчугу, проорал во все горло:
-"Конопасы", вон из Мориты, понаехали тут! Раввенцам из-за вас житья нет в столице!
Дейван запустил второй камень, но на этот раз промахнулся. Он подошел к воротам и, взявшись за висевшее на них медное, позеленевшее кольцо, принялся молотить им.
Юнний испуганно прошипел:
-Да они счас "синяков" вызовут! Нас и повяжут, за нарушение общественного порядка!
-Не должны, у степняков свой интерес к Саю есть! Да и у стражи, сразу вопросы возникнут к ним! Я думаю, сейчас нас прирежут, а мертвые тела в канаву, подальше отсюда!
-Чьи тела!?
-Чьи-чьи, наши конечно! Да что они там так долго!?
Появившуюся было надежду раввенца, что укргуров здесь нет, развеял грохот засова, запиравшего ворота изнутри.
Дейван шустро отбежал к повозке, возле которой стоял Юнний и, открыв щеколду на будке дикого кота, приготовил заранее взведенные арбалеты.
Дверь отворилась, и оттуда выскочило трое степняков:
-А ну геть звидсыля, злодюги!
-Сам ты геть! — Это уже Юнний догадался вступить в перепалку.
На шум назревавшей стычки, высунулись еще два степняка. Они осторожно посмотрели по сторонам, явно опасаясь не двух случайно забредших сюда, подвыпивших раввенцев.
Эти два "свиноеда" грозили сорвать их дальнейшие намерения на этот вечер. Да еще, куда — то, этот Оставар подевался.
Не теряя времени, Дейван метнулся к повозке и, выхватив заранее взведенный арбалет, навел его на степняка и выстрелил.
Кучка укргуров, непонимающе смотрела на своего сородича, осевшего на землю с оперением короткой толстой стрелы, торчавшей у него из груди.
Взревев, они гурьбой бросились вперед на Дейвана, выхватившего свой хитроумный тесак на древке.
Юнний тоже выстрелил в толпу набегавших вояк и, каким-то чудом для них, он умудрился промахнуться.
Дейван с размаху ударил по большой дуге, сверху вниз, ближайшего к нему степняка. Тот ловко увернулся, не пытаясь парировать удар но, беловодец на конце замаха подцепил крюком тесака за голень ноги и резко дернув, свалил его на землю.
Взмахнув тесаком, он, словно дровосек колуном, рубанул по пытавшемуся подняться степняку.
Воспользовавшийся неразберихой среди степняков, Юнний пользуясь удобным случаем, выхватил второй арбалет, выстрелил из него. Конечно же, во второй раз, он тоже промахнулся.
Мельком глянув на Тишу: дикий кот, прижав уши и прищурив желтые глаза, рычал, оскалив свои клыки. Он смотрел на Дейвана, умело машущего своим тесаком.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
