Замок Кон"ронг

Ни в комнате Клариссы, ни в комнате Джинджер Аликс не было. Тиана закусила губу и злобно топнула ногой.

Стерва!

Ничего, я все равно тебя достану! И восстановлю справедливость! Жаль, торопиться приходится...

* * *

Аликс действительно не было в комнатах. Слуги, в желании угодить, принесли в них букеты роз, а беременные женщины бывают очень привередливы. Всего один вздох заставил Аликс позеленеть и удрать в уборную, а оттуда...

Букет, конечно, вылетел в окно, комната осталась проветриваться, а сама Аликс удрала на свежий воздух, решив посидеть, почитать где-нибудь в беседке, а то и подремать там же.

Тщетно Тиана искала ее по комнатам замка, и так же тщетно ярился Сэндер, злобно ругаясь на 'возлюбленную'. Тиана рыдала в голос, и обещала, что в следующий-то раз... она точно постарается!

Никуда эта маленькая дрянь от нее не денется!

* * *

Выбраться из замка для Джинджер труда не составило. И вот уже под туфельками похрустывает не гравий дорожек, а песок. А потом из темноты материализуется крупная фигура в темном плаще.

— Ты пришла...

— Здравствуй, Эдвард.

— Я рад тебя видеть, — мужчина подносит руку девушки к губам, та привычно вглядывается в тень капюшона, но — безрезультатно.

— Я тоже рада... Расскажи, все прошло успешно?

— Да.

— Я была утром в храме.

— Как там жрец?

— Рассказывает про чудовище, которое его ударило. Это не ты был?

— Я, конечно.

— Леди Дженет упала в обморок, и так пролежала с полчаса. Явно не притворялась.

— Конечно... Хочешь посмотреть, что я нашел в храме?

— Конечно!

Джинджер протянула жадные ручки к пергаментам, которые Эдвард ловким жестом вытащил из кармана плаща. Листы распрямлялись неохотно, они столько лет были свернуты в трубочку...

Леди Дженет не зря прятала их от всего мира. Уничтожить не решилась, но и показывать такое никому не стоило. Завещание...

Несколько завещаний.

Первое — составлено графом Торком Кон"Ронгом в пользу его единственной дочери Азалии, а потом и ее детей или внуков, мужского или женского пола. Тут главное, чтобы они взяли фамилию Кон"Ронг.

Второе — составлено самой леди Азалией в пользу ее дочери Ирэны. Муж назначен лишь опекуном, с тем, чтобы по достижении Ирэной двадцатипятилетнего возраста, она приняла наследство.

Третье — свидетельство о рождении у Ирэны Гервайн, в девичестве Кон"Ронг, сына. Эдварда Торка Кон"Ронг.

Четвертое — завещание леди Ирэны Гервайн в пользу сына. Того самого Эдварда Торка. Даже не совсем завещание, а просто — передача прав на замок и земли, поскольку Эдвард Торк — последний наследник рода Кон"Ронг. И подпись супруга, некоего Аллена Гервайн — согласен.

Джинджер читала медленно, продираясь через заковыристые юридические формулировки, а когда дочитала, подняла глаза на мужчину.

— Бог мой...

— Нам пришлось бежать... неожиданно. Мы ничего не смогли взять с собой.

— А она после бегства обшарила покои...

— Нашла бумаги, но уничтожить не решилась. Или она, или он.

— Граф Лукас Кон"Ронг?

— Мой дед...

История была проста, как две медяшки.

Леди Азалия Кон"Ронг отлично знала своего супруга, а потому взяла с него слово не жениться раньше, чем Ирэне исполнится двадцать лет. Поставить девочку на ноги, воспитать, а уж потом...

К чести супруга, слово свое он сдержал. Крестьянских девиц валял без счета, но не женился, пок4а не столкнулся с Дженни Фрумс. А ту валять не получилось.

Вот не желала она падать — и все тут. Пришлось жениться.

И вскоре леди Ирэна вышла замуж за Аллена Гервайна. Храбрый капитан покорил сердце девушки, сыграли свадьбу, и он опять ушел в море. И навещал свою юную супругу, так часто, как только мог. Гордым был моряк и отважным, не хотел пользоваться теми благами, которые прилагались к невесте. Из Кон"Ронга ее не стал забирать, все же род прерывать нехорошо, но жить на содержании у женщины? Жить без моря?

Такого он и помыслить себе не мог.

А вот юная леди Фрумс-Кон"Ронг наоборот, обожала роскошь. Наслаждалась ей, блаженствовала и ликовала. После деревеньки, после всеми ветрами продуваемой хижины, после нищеты-то...

Первого ребенка она родила быстрее юной падчерицы. Второго рожала почти одновременно с первенцем у леди Ирэны. Эдвард был примерно ровесником Кейт Кон"Ронг.

Джинджер тут же подсчитала, что разница в возрасте у них подходящая, и мило улыбнулась.

Но ведь леди Дженет не только радовалась, молилась и рожала, нет... еще она думала, и это было самым страшным.

Она умела входить в доверие, это качество Тиана целиком и полностью унаследовала от матери. Леди Дженет, тогда еще просто Дженни, или Джен, лебезила, льстила, восхищалась, лила сироп в таком количестве, что леди Ирэна приняла фальшивую любовь за истинные чувства. И доверилась 'подруге'.

Леди Дженет поняла, что после рождения Эдварда они с Лукасом становятся в Кон"Ронге приживалами, полностью зависящими от милости леди Ирэны и ее сына, а кому ж такое понравится?

Не для того она выходила замуж за человека на двадцать лет себя старше!

Не для того она унижалась и прогибалась так, что змея рядом с ней покажется черенком от лопаты.

Нет уж!

Ей не хотелось часть, ей хотелось все, и побольше, побольше, и пожирнее, пожалуйста.

И однажды она решилась.

Капитан был в рейсе, леди Ирэна доверяла подруге, ну и...

— И — что?

— И все, — отрезал помрачневший Эдвард. — Нам чудом удалось спастись и сбежать.

— А остаться и разоблачить гадину?

— Я был в плохом состоянии, мне требовались лекари и срочно, мать едва с ума не сошла... в таком состоянии бороться с Дженет Фрумс она не смогла бы.

Джинджер понимала, что Эдвард многое недоговаривает, но ладно уж! Не все сразу!

— А что теперь будет?

— Теперь все будет достаточно интересно. Ты знаешь, что завтра в Кон"Ронг прибудет королевский гонец?

— Нет, не знала...

— Он привезет бумаги на развод для твоей подруги, ну и... бумаги для меня. Законного хозяина Кон"Ронга.

— А леди Ирэна?

— Возможно, она приедет позднее. Ей тяжело здесь...

Джинджер кивнула. Тяжело?

Это не то слово. У нее, конечно, детей нет, но находиться в месте, где изуродовали твоего сына? Да еще видеть женщину, которая это сделала?

Как там поступит леди Ирэна, Джин не знала, а вот за себя ответить бы могла. Кинулась бы, вцепилась зубами в горло, и пусть потом отдирают! Пусть даже она отравится ядовитой кровью... убила бы тварь!

За покушение на своего ребенка — просто убила бы.

Единственное святое, что было у Джинджер — ее близкие люди. За них она бы предала, солгала, украла, убила, и не чувствовала бы за собой вины. Это же ее родные и близкие. Пока — мать и Аликс. Если Эдвард все же разрешит, то и он тоже. Может, и дети когда-нибудь будут, чего уж там...

Эдвард коснулся плеча девушки, отвлекая ее внимание от мрачных мыслей.

— Думаю, основной концерт начнется около полудня. Сможешь проснуться и спуститься?

— Ты меня уж вовсе-то соней не считай! — возмутилась Джин. — А что будет?

— А вот увидишь...

Джинджер покусала нижнюю губу, не замечая какими глазами следит за этим простым движением мужчина, и решилась.

— Эдвард, обещай мне?

— Что именно?

— Что будешь осторожен. Пожалуйста.

— Обещаю.

Джинджер не понравилась легкость, с которой было произнесено это слово, и девушка поймала мужчину за руку.

— Ты не понимаешь! Сегодня, когда мы ехали из храма, я видела лицо леди Дженет. Поверь, она не остановится ни перед чем. Загнанные в угол крысы кидаются на всех!

— Я знаю, что она опасна, и не стану рисковать. Обещаю.

— Ты здесь чужак... сейчас. А ее давно знают. Если бы я раньше могла предположить, я бы все-все разузнала, что смогла...

— А что тут узнавать? Джин, тридцать лет — долгий срок, поверь мне. За это время утекло много воды, умерли почти все, кто знал меня, а сама леди Фрумс давно забыла об осторожности. Что-то простое будет бесполезно, а на подготовку сложного я ей времени не дам. Обещаю...

Джинджер покачала головой.

— Тридцать лет... а почему так долго?

— Ты думаешь, это так просто?

Джинджер не думала на эту тему, но вряд ли она смогла бы ждать тридцать лет. Сил не хватило бы...

— Не знаю...

— Нам надо было накопить денег, найти отца, устроиться, все приготовить, мне еще и вырасти — ладно! Мой отец недавно умер.

— Это как-то повлияло?

— Он был против мести. И против возвращения сюда.

— Почему?

Вот тут Джинджер искренне не смогла понять моряка.

Твою жену пытались убить, сына изуродовали, а ты против мести? А это точно моряк был, а не жрец? Поведение какое-то странное...

Это она и высказала Эдварду.

Мужчина помрачнел так, что даже плащ не скрыл плохого настроения.

— Есть обстоятельства... Были. Мы уезжали, получили наследство, да много чего было...

Джинджер кивнула. Не стоит лезть человеку в душу, захочет — сам расскажет. И все же...

— Будь осторожнее.

— Обещаю... Смотри, звезда падает. Загадаешь желание?

— Никогда не загадывала...

Джинджер проследила взглядом за искоркой, которая прочертила небеса.

— Взлететь!

Она и сама не знала, откуда ей на ум пришло это слово. Просто — взлететь!

Эдвард промолчал. Но руку девушки сжал крепко-крепко.

Любимая...

Глава 14.

Джинджер особенно следила сегодня за своим внешним видом. Надела светло-голубое платье, которое сделало ее кожу нежной, а глаза яркими, подкрасила губы, подвила волосы...

Подумала, и стерла краску. От волнения у нее вечно кровь к щекам приливала, не хватало еще походить на помидор. Или — упаси небо! — на Тиану! Одного взгляда на женщину хватило бы, чтобы навсегда забыть про краску. Уметь же надо пользоваться, человек не дом, чтобы его кругом штукатурить в три слоя!

Подвила челку, погляделась в зеркало.

Глаза горят, как у кошки, так все сразу догадаются, что она или чего-то ждет, или о чем-то знает, спокойнее надо, спокойнее...

Так, вдох, выдох, еще вдох...

— Аликс? Привет...

Подруга явилась с самого утра.

— Как у тебя дела? Как самочувствие?

— Замечательно. И что-то подсказывает мне, что у тебя скоро будет не хуже.

— Развода бы дождаться...

— Может уже сегодня?

— Так быстро?

Джинджер повела плечиком.

— Если повезет, могло уже и дойти, и пройти...

— Мне казалось, такие дела дольше делаются?

Джинджер тоже так казалось, но слову Эдварда она верила. Если он сказал, что сегодня, значит, так тому и быть!

Но любимую заколку она все же в волосы сунула. Заколка была выполнена специально для Джинджер, по просьбе Клариссы Брайс, и представляла из себя дракона, свернувшегося восьмеркой. Дракон был пронзен мечом.

Серебро поблескивало на солнце изящной чеканкой, и почти никто не знал, что меч-то был стальным. И очень острым. Таким спокойно можно было выколоть глаз, или даже располосовать горло. В сердце попасть сложно, Джинджер не смогла бы, да и длины меча не хватило бы, а вот ошеломить, изуродовать... это запросто.

Проверить заколку никто бы не смог, копаться в кудрях девушки — недопустимая вольность, но если уж тебя прижали где-то в укромном углу, всегда можно мурлыкнуть: 'подожди, милый, сейчас я сама...', снять заколку — и полоснуть от души. И убегать.

А кто еще защитит честь девушки, если она сама не позаботится? Стража, что ли? Ага, дозовешься ее... с того света, или с юбками на голове!

Лучше уж потом покаяться, и вообще, вам кого больше жалко — девушку или насильника? Вот Джин жалела только себя — и точка!

— Аликс, лучше думай, что скоро свобода.

— И я смогу выйти замуж за Лесли...

Джинджер сморщила нос.

— Клушка домашняя...

— Зато счастливая.

Спорить было сложно, Аликс просто светилась от счастья.

— Лесли вчера ездил в храм, он собирается помочь. Джин, он такой благородный, такой замечательный...

А еще его мать загрызет, если он храму не поможет.

Но эти крамольные мысли Джинджер оставила при себе. Может, Лесли и правда замечательный? Бывают же выродки в каждой семье, почему бы и от Фрумсов не родиться нормальному мужчине? Для разнообразия — порядочному и не склонному громко орать вслух о своей религиозности, прикрываясь ей, чтобы втихорца делать людям гадости.

Аликс улыбалась так счастливо, что Джинджер не выдержала, подхватила подругу под локоть и неумолимо повлекла из комнаты, чувствуя себя последней стервой. Ведь если Эдуард и правда осуществит задуманное, последствия скажутся и на подруге. А Джин все знала. И молчала...

* * *

В столовой было уютно и даже цветочно. Леди Дженет соблаговолила выйти к завтраку, и хмуро зыркала на всех окружающих. Увы — всем было не до нее. Любовь преображала мир — Кейт увивалась вокруг Люсьена, Тиана глядела на Сэндера влюбленными глазами, и даже Лесли ждал свою Аликс. Джин почувствовала себя лишней на этом празднике жизни.

Ненадолго.

Завтрак, правда, уже закончился, все перешли в гостиную, и расположились на диванах, Люсьен с книгой, Сэндер переглянулся с Тианой, и ты принялась предлагать брату партию в карты. Лесли отказывался...

Джин ждала, смиренно и терпеливо, и ожидание было вознаграждено.

Простучали сапоги по плитам пола, хлопнула дверь, и взглядам всех присутствующих предстал дворецкий. Но кто там будет смотреть на хрипящего старика, который от волнения и слово 'гонец' выговорить не может, когда за его спиной маячит этот самый гонец.

Высокий, в алом плаще с черным подбоем и золотой отделкой. Все это изрядно покрыто пылью, как и роскошные усы, как и шляпа с пером, и сапоги, но лицо у мужчины довольное. Он добрался до места, теперь его ждет отдых — и крепкий сон на несколько часов. Чай, не война, чтобы в обратную отправляться даже не отоспавшись.

— У меня пакеты, — голос был низким и рокочущим, словно горный поток. Джин почувствовала себя форелью, которую увлекает неотвратимое течение, и решила шевельнуть плавниками, благо, все остальные пока еще ошеломленно молчали.

— Дайте угадаю? Для Аликс Лоусон?

— Леди Аликс Лоусон, лорд Сэндер Пирлен, лорд Лесли Кон"Ронг.

— Аликс, иди! Свобода пришла! — Джин сладко улыбнулась Сэндеру, который ожег девушку ненавидящим взглядом, и едва воздушный поцелуй не послала. А так тебе, негодяю!

Аликс медленно, на подгибающихся ногах, преодолела несколько шагов до гонца, и протянула руку за пакетом.

Медленно, словно под водой двигаясь, вернулась обратно, протянула его Джинджер...

— Открой, пожалуйста.

С соседнего дивана доносился хруст сургуча — там расправлялась с пакетом Тиана. Не Сэндеру ж ногти ломать?

Джин ловко справилась с печатью, извлекла из пакета свидетельство о разводе...

— Поздравляю, сестренка!

Малая королевская печать была на месте, и все подписи, и даже водяные знаки... свобода!

Аликс бросилась подруге на шею и разрыдалась. Рядом сверкал глазами Сэндер, получивший развод. Кларисса послала ему нежную улыбку.