— Дядечка говорит, что это камень духов, привезли его из-за края земли.
— Знаю я, с какого края привезли. Чего он мне чешет!
Мелкая затараторила. Удивление на лице дикаря стало не поддельным.
— Он спрашивает, знаешь ли ты, где его берут?
— Конечно, знаю. Далеко на северо-западе. На берегах другого большого соленного озера. Только холодного.
— Он спрашивает, есть ли у нас такие камни?
— Нет. Но я могу обменять этот камень на что-нибудь. — Светлана перевела.
Абориген закивал. Что-то сказал мелкой. Та удивленно посмотрела на него.
— Что он тебе сказал?
— Дядя! Он сказал, что даст две полные руки таких камней... за меня.
Теперь я понял, что мне не понравилось в этом уроде. То, какие взгляды он бросал на девочку — маслянистые и алчные. Бросил янтарь на землю. Резко схватил его левой рукой за горло. В правой — мгновенно оказался нож, который приставил ему к лицу.
— Я тебе, обезьяна, сейчас глаз вырежу! Переведи ему.
Светлана испуганно заговорила.
— Переведи ему еще, что он может засунуть себе в задницу все свои камни.
— Так прямо и сказать? Но это плохие слова.
— Переведи слово в слово. И еще, если я увижу его недалеко от тебя, я его убью.
Светлана перевела. Абориген, не смотря на черноту кожи, посерел. Стоящие вокруг, не вмешивались. Отпустил засранца, он упал на задницу.
— Пошли малыш. А то тут уже завоняло. — Сказал племяннице. Прошли мимо него. Светлана постоянно оглядывалась на сидящего дикаря. Пошли дальше. Навстречу мне, нарисовался шаман, с головой дохлого ворона на тыковке. Начал что-то мне говорить.
— Чего хочет старикан?
— Он говорит, что мы поклялись не нарушать законы.
— Скажи ему, что мы не нарушаем законы. Но не позволим себя оскорблять. Этот, — кивнул на сидящего ушлепка, — хотел купить за пригоршню не нужных нам камешков нашего ребенка. А мы не торгуем людьми, тем более своими женщинами и детьми. Скажи, что он еще легко отделался, если бы тут был твой отец, мой брат, то он бы умер.
Мелкая заговорила. Спокойно смотрел на старикана.
— У нас это не является оскорблением и нарушением закона.
— У вас нет, а у нас да. Мы не лезем в ваши законы, вы не лезете в наши. Был такой уговор, шаман! И я, пока что не пролил ничьей крови. Так?
Выслушав Светлану, шаман нехотя кивнул.
— Да, так.
— Тогда, уважаемый, мы пошли.
Прошли мимо старика. Двигались дальше. Ничего интересного для себя не увидел. Уже хотел возвращаться, как заметил у одного косматого мужичка деревянную колодку. Такую же как и ранее у неандертальцев, только сделанную искуснее. Остановился. Мужичок испуганно на меня косился. Рядом с ним стояла такая же косматая дама. Показал ему на колодку. Он открыл затычку. Там была ягода. Точь в точь как и та, которую выменяла в свое время Маша у неандертальцев. Ту ягоду уже давно слопали, в первую очередь дети, а мы покормились остатками. Но она была вкусная. У меня даже рот, слюной наполнился. Посмотрел, Светлана облизнулась, глядя на ягоду. Вот это нужно брать однозначно!
— Спроси, есть еще?
Оба аборигена кивнули. Я вытащил бусы! Универсальная валюта. Это у нас поллитра валюта, а тут — бусы! Что мужик, что его дама сердца, или кто она ему, неважно, смотрели заворожено. Одел бусы на женщину. Мужику не понравилось, увидел, как он скривился, наверное, сам хотел нацепить! Начался торг. Торговались азартно! Вокруг собралась толпа. Что-то кричали мужичку и его женщине. Наверное подбадривали. В итоге сошлись, за три нитки бус, они принесут еще четыре колодки. Если быть точнее, то сами колодки они нам не отдавали. Только ягоду. Но одну колодку я забрал. Сказал, что как только принесут все остальное к яхте, пустую деревяшку им верну. А так же получат остальные бусы. Стали возвращаться. Неожиданно, кто-то тронул меня за локоть. Оглянулся. Рядом со мной стояла женщина, та, которая сопровождала молодых девушек. Ее глаза, так же как и глаза Маши, Светланы и Утреннего Света были бирюзового цвета. За ней стояли уже мною виденные четыре девчонки. От тринадцати до шестнадцати лет. Хотя я мог и ошибаться в определении возраста. У двоих из них, глаза тоже были бирюзовые.
Женщина заговорила. Выслушал ее, вопросительно посмотрел на Светлану. Мелкая хитро улыбалась.
— Чего лыбишься, будущая женщина?
— Тетенька говорит, что ты очень сильный мужчина и красивый. А значит, от тебя дети будут сильные и здоровые. — Хихикнула.
— Не понял? Это что за разговоры? Что за намеки?
— А я ничего. Это так тетенька сказала.
— Да? А что она еще сказал?
— Что они сюда каждый год приходят, что бы их дочери выбрали себе мужчин.
— А я то тут при чем? Пусть себе выбирают, на здоровье.
— Тетенька говорит, — мелкая опять хихикнула, — что тебя, дядь Игорь, выбрали.
— Не понял? Что значит выбрали?
— Я не совсем поняла, но вон те девочки, мне кажется, твои невесты! Дядь Игорь, а где ты столько фаты возьмешь и колец?
— У тебя, мелкая, одно на уме. В твоем-то возрасте! Я вообще дурею, дорогая редакция! Посмотрел на мадемуазелей. Я что, на пидофила похож? Им еще в куклы играть. Невесты, мать их.
— Скажи тетеньке, что она ошиблась адресом. Она что не видит, какой я и какие они? И вообще я занят — видишь, деревяшку несу с куском кожи.
— Что прямо так и сказать? Что ты отказываешься?
— Да!
Мелкая защебетала. Женщина недоуменно на меня посмотрела. Чего удивляешься, мама Чоли? Что-то сказала Светлане.
— Тетенька говорит, что у них самые лучше женщины. Все мужчины хотят, разделить с ними ложе возле огня.
— Вот пусть и разделяют, да еще возле костра. Не хватало, что бы мне на задницу уголек попал! Это можешь не говорить и вообще забыть.
— Почему? И почему тебе на попу должен уголек попасть.
Да чесать мне лысый череп. Ляпнул, не подумав!
— Ты слишком много вопросов задаешь! Иди букварь учи! Короче это их проблемы. Я не горю желанием становиться мужчиной их соплячек. Поняла?
Светлана ответила женщине. Та кивнула и что-то сказала.
— Тетенька говорит, что скоро сюда придет Великая Мать. И она договорится с нашей Великой Матерью. Это с нашей бабушкой Настей.
— Да пусть договариваются о чем угодно. Мне то что?
— Она еще сказала, что если эти не подходят для тебя, дядь Игорь, то есть другие.
— Да наплевать, что у них там есть. — Меня начало уже это раздражать.— Все скажи тетеньке до свидания. Пошли.
Светлана попрощалась и мы выдвинулись к яхте. Борщ был готов. Славка доводил свои шашлыки из форели до ума. Стоял одуряющий вкусный запах. Даже сглотнул. Показал брату кусок кожи. Маша особенно обрадовалась ягоде. Сказал, что еще принесут.
Первыми сели кушать дети. Борщ был что надо. Жаль только, что сметаны не было. Но ничего, дайте срок, поймаем какую-нибудь дикую корову. Будет и молоко и сметана.
Опять нарисовался шаман. Поводил носом, сглотнул. Начал что-то втирать бабусе.
— Игорь, — обратилась она ко мне, — что ты там устроил? С кем сцепился?
— Ни с кем. Чего этот бомжара пургу гонит. Так подержал одного за горло. Даже не бил его. Но предупредил, что если увижу его еще раз, особенно рядом со Светланой, порежу на кусочки.
— Так, — проговорил Славка, — с этого места по подробней.
— Подошел там один крендель ко мне. Вон из тех, — кивнул на лодки людей соленой воды, — предложил мне обменять за пригоршню янтаря Светлану.
— Чего! — Глаза брата, как у буйвола стали наливаться кровью. — Где он?
— Успокойся, наверное, свалил. Я ему нож к глазу приставил, сказал, что вырежу ему зеньки. Он даже в штаны наделал.
— Света и вы все остальные дети, от яхты не на шаг. — Взволнованно проговорила Маша.
Бабуся на повышенном тоне стала говорить с шаманом. Правда потом, тональность сбавилась. Говорили долго. После чего баба Настя пригласила шамана покушать. Сидеть за одним столом с вонючим стариканов мне не хотелось и я отвалил на яхту. Хотя за столом шаман не сидел. Ему налили тарелку борща, дали ложку. Показали, как нужно есть. Освоился он быстро. Хотя ума большого тут не требуется. Спорол весь суп. Даже тарелку вылизал. Славка накормил его еще и шашлычком из форели. Короче, старик обожрался и довольный отвалил. Бабуся ему еще и бусы красивые подарила, которые он тут же нацепил на себя. Вот прохиндей!
Сели со Славкой поесть. Сидим, стучим ложками о тарелки, черпая наваристый бульон и заедая кусками мяса, лежащими на тарелке отдельно. Славка еще ухватил мозговую косточку и с наслаждением поедал, выковыривая мозг.
— Слышь Славян! Тут такая фигня, — он посмотрел на меня ожидающе, — ко мне мадама одна подвалила. Предложила в жены своих дочерей.
— А ты что? — Ухмыляясь, спросил брат. Маша тоже заинтересованно на меня посмотрела.
— А я что? Отказался. Там мелюзга по тринадцать-четырнадцать лет. Ты меня за кого принимаешь?
— Я понял, это те, кто за тобой и Светланой ушли. Тут еще их столько же оставалось.
— И? — Я уже понял, что не мне одному такое предложение было сделано. Посмотрел на Машу.
— Чего смотришь? Ему тоже предлагали.
— И как? Согласился? — Я засмеялся. Тут же получил от брата деревянной ложкой в лоб.
— Умный, заморыш?
— А чего сразу драться? Просто я представил Машину реакцию. Маняш, ты за карабин, надеюсь, хвататься не стала?
— Не стала. — Зло посмотрела на мужа. — Сказала, что бы шли отсюда. Я не собираюсь делить своего мужчину еще с кем-то!
— Да ладно, Маняш! Представь, была бы старшей женой! Гаремом рулила бы. Очередь назначала... — Опять огреб ложкой в лоб. — Завязывай! Что, пошутить нельзя? Шишка будет. — Потер лоб рукой.
— Шутники. Кобелье! — Маша встала из-за стола.
— Успокойся внучка. — В разговор вступила бабуся. — Здесь к этому относятся по другому. Мужчин мало. Они первыми гибнут. На охоте, например или в стычках между племенами. Мало кто до старости доживает.
— Вон, пусть Гоша и упражняется с ними. Все спокойней станет.
— А чего я то сразу, Маша? Ты на них посмотри. Они же малолетки все.
— А твоей девочке сколько? Семнадцать исполнилось, как я поняла.
— Семнадцать не четырнадцать и тем более не тринадцать.
— С Утренним Светом другая история. — Проговорила бабуся. — По сути, она уже старая дева, по их меркам. Это все из-за ее родителей. Не неволили девочку. А вообще здесь становятся замужними гораздо раньше. Кровь уронила, все, значит готова к рождению детей. Правда и умирает их достаточно из-за этого. Но все же организм здешних людей более приспособлен к выживанию, чем людей нашего времени. По этому, не осуждайте их. В чужой монастырь со своим уставом не лезут.
— Баб Настя, та дама, которая мне девчонок предлагала, сказала, что скоро здесь появится какая-то Великая Мать. Будет с тобой говорить. Надеюсь, ты не собираешься меня продавать?
— У тебя Игорь не язык, а помело. Сейчас от меня еще посохом по лбу получишь.
— Да ладно. Я же так, шучу!
Наступал вечер. На огне грелась вода для чая. Взял флейту. Стал наигрывать. Столько событий за день произошло. Заметил, что недалеко от нас стоит девушка. Одна из тех, кого мне предлагали. Самая старшая, как мне показалось. Лет пятнадцать-шестнадцать. Смотрела на меня. Слушала мелодию. Что самое интересное, других ее товарок не было. Ничего так симпатичная. Но и только. Думал о другой. Бабуся подозвала ее. Она нерешительно подошла. Маша усадила ее на стульчик. Я продолжал играть. Бабуся что-то спросила у нее. Она кивнула в ответ, продолжая смотреть на меня.
В груди появилось тревожное чувство. Чем больше думал о той, которую увели, тем больше становилось тревожнее. Перестал играть. Положил флейту.
— Что с тобой брат? — Спросил Славка, глядя пристально на меня.
— Не знаю. Не по себе как-то. Пойдем Слав, постучим палками? — Нужно было отвлечься.
Это были деревянные мечи, которые нам вырезал еще дед. На них отрабатывали удары. Ибо негоже, по словам деда, тупить в учебе боевое оружие. Встали друг против друга. Разделись по пояс. Нас так заставлял делать дед. Шаг вперед — удар, шаг назад. Рывок в сторону с одновременным парированием. Разворот, еще удар. Блокировка удара, увод клинка противника в сторону. Получил пару болезненных ударов. Славка скалился. Но и он выхватил парочку. Скривился. Хотя конечно, били не в полную силу. Нарвался на удар ногой. Успел чуть довернуть тело. Удар пришелся в бок. Отлетел. Но успел соскочить на ноги. От следующего удара ногой сумел уклониться. Сам припечатал его. Правда, он на задницу не сел. Только поддался назад, тут же блокировав мой удар деревянным мечом. Кружили вокруг друг друга. Хорошо так постучали. Минут тридцать. Вспотели оба. Тело саднило. Но это и хорошо. На время успокоился. Скинул штаны и обувь, оставшись в плавках, с разбега кинулся в воду. Нырнул. Пошел кролем. Позади в воду прыгнул Славка. Отплыв достаточно от берега, развернулся. Вячеслав был рядом. Немного расслабились.
— Ты чего такой Гоша?
— Тревожно что-то было. За нее тревожно.
— До завтра ничего не будет. Ты же слышал.
— А если будет?
— И что ты предлагаешь? С шашкой наголо туда идти и всех там рубить в капусту?
— Не знаю.
— Не суетись. Суета нужна только при ловле блох. Мне тут наши шпионы доложили, что собрался совет вождей племен. Сидят, что-то в отношении нас думают.
— Да пусть на хрен думают. Нам то что?
— Да нет Гош. Тут не все так просто. А если они решат, что мы можем представлять угрозу. Плюс у нас ништяков куча. А так взять и все поделить. Могут на это решиться.
— Но здесь же вроде закон — никаких конфликтов?
— Закон этот для племен. За каждым из аборигенов стоит племя. А кто стоит за нами? Никто. Реально, бойцов у нас только двое — ты и я. Есть еще Гриша, но я не знаю какой из него боец. Поэтому рассчитывать нужно только на нас. В глазах дикарей это критически мало. Могут решиться. Убить нас, неандертальцев, Ваньку с Васькой, бабусю. А Машу и Светку заберут, как все наше имущество. Понятно?
— Блин горелый! Вот это засада будет.
— Давай назад возвращаться. Будем на стороже. На ночь оставим палатку и все на берегу. Сами на яхте. Если что-то будет, сразу отваливаем и начинаем террор. Заодно и девочку твою заберем, не обременяя себя ни какими обязательствами перед всеми остальными.
Рванули назад. Выскочили на берег. Маша дала нам два полотенца. Девчонка продолжала сидеть и смотреть на меня. Чего сидит? Темнеет уже. Сходили на яхту, сменили плавки. Оделись. Поставил на 'немца' ночной прицел. Славка установил такой же на СВДК. Свою винтовку Славка, разложив сошки, установил на носу яхты, я на корме. Рядом каждый из нас положил еще и по гладкостволу. Славка своего 'Вепря', я карабин. Второй КСК решено было дать Славкиной жене. Бабуся с Машей, увидев наши приготовления, заволновались.
— Что происходит дети? — спросила баба Настя.
— Готовимся бабусь, на всякий случай. Есть подозрения, что дикари нас попробуют на слабо.
— Ты уверен Вячеслав?
— Нельзя быть уверенным на все сто. Но у них сейчас совет вождей и шаманов собрался. Решают наш вопрос. У нас слишком много сокровищ, с их точки зрения и нас мало. Критично мало. Так что могут решиться на гоп-стоп.
