— На месте, слава Богу! На месте! Да, Никита, ну и жизнь у нас! Врагу не пожелаешь! Ну что, снова мага искать пойдем? Завтра, прямо с утра! Да он, гад, сейчас уже ученый: небось, залег на дно — фиг найдешь!

Она плюхнулась на сиденье и уставилась в окно.

Запиликал сотовый. Сати вытащила телефон, глянула на высветившийся номер и вздохнула.

— Господи... начальник рекламной службы! Вот посмотришь, сейчас опять начнет орать: "Нужен текст срочно"! И желательно, чтобы он был написан еще вчера!

Она поднесла трубку к уху.

— Ну, чего тебе?!

В трубке послышались приглушенные вопли.

— Что? Что?! Блин!

Сати отключила телефон, сунула в карман и сердито фыркнула.

— Что там? — поинтересовался сисадмин, выруливая на шоссе.

— Представляешь, проклятая химчистка не приняла мой текст! То есть, их текст! Ну, тот, что я писала для них, что-то там про чистку шуб. Что-то им не понравилось! Подлые негодяи! Ничего не понимают в художественной литературе! Теперь придется переписывать, а когда, спрашивается? Когда мне шубами заниматься?! Нам чародея ловить надо!

— Да ладно. Перепиши, чего там! Ты ж все равно тексты свои за десять минут пишешь. Они тебе скидку дадут, на чистку шубы!

— Откуда у меня шуба, Никита? Ты что?

Она вздохнула.

— Знаешь что? Давай сейчас фотоаппарат сдадим и поедем на бульвар, посидим у Марианны? Рабочий день все равно уже закончился.

— День-шмень... поехали. Денег только маловато! На пельмени не хватит.

— Чипсы возьмем, они дешевые. Я вообще-то в "Бамбук" хотела. Но после того, что мы там в прошлый раз закатили... неудобно как-то!

— А чего? — сисадмин притормозил, пропуская пешеходов. — Меня в прошлый раз с вами не было.

— И хорошо, что не было. Мы день выплаты гонораров отмечали: наша контора и еще " Городские новости" подтянулись.

— И что? Беспредел устроили?

Сати смущенно кашлянула.

— Ну, не без того. А главное, "Городские новости" в полном составе потом смылись, а мы — не успели!

— Что ж так?

— Да вот так... и администратор бара наряд милиции вызвал. Приехали менты, встретил их Хамер, они нашего криминального корреспондента, конечно же, узнали, и вместо того, чтобы увезти всех в кутузку или хотя бы выставить из бара, сели с ним пить и напились так, что Игорек устал их с пола поднимать! Я думала, администратора хватит удар, когда он это увидел!

Машина свернула на бульвар.

Между деревьев блеснула река, золотая от закатного солнца. С прогулочных трамвайчиков доносилась музыка. От зеленого дебаркадера отчаливал белый теплоход, грянул бравый марш "Прощание славянки".

— Сейчас попьем пива и подумаем, как мага поймать. План нужен, Никита, четкий план! Понял?

— План-шман... Дедушка твой шустрый — не по годам!

— Да какой он мне...

Глава 16.

Тильвус шел по тенистому бульвару, перекинув через плечо полиэтиленовый пакет: там, в промасленной бумажной салфетке хранилось два припасенных на вечер беляша. Солнце уже скрылось за высокими тополями, на улицы опускался теплый летний вечер. С пляжа шумной гурьбой возвращались загорелые девушки. В другое время Тильвус не преминул бы украдкой поглазеть на юных прелестниц, одетых, к тому же в короткие штанишки: шорты, как и мини-юбочки, великий маг считал самым замечательным изобретением этого мира. Поэтому и начала лета он всегда ждал с большим нетерпением: городские красотки тогда почти поголовно облачалась в предельно короткие юбки, было на что посмотреть!

Однако сегодня Тильвус скользнул по веселой компании отсутствующим взглядом и сразу же забыл о ней. Сосредоточенно глядя под ноги, сжав губы и машинально ускоряя шаг, он пересек улицу и ледоколом прошел через столпившихся на остановке дачников. Люди поспешно расступились, озадаченно переглядываясь, с опаской глядя ему вслед: у замызганного серого бродяги-бомжа были жесткие глаза человека, привыкшего повелевать.

Погруженный в глубокие раздумья, маг не заметил, как оказался в конце бульвара. Звучный гудок теплохода с близкой реки заставил Тильвуса вздрогнуть: он очнулся, огляделся вокруг и понял, что пришел по назначению.

С наступлением лета в маленьком тенистом скверике на бульваре раскрывало зеленый зонтик летнее кафе, и каждый вечер сюда неизменно стягивались журналисты всех газет, телеканалов и радиостанций. Здесь узнавались последние новости, происходили встречи со старыми друзьями, кружкой пива отмечались лучшие материалы недели, плелись тонкие интриги, способствующие переходу из одной редакции в другую с непременным повышением оклада. Кафе пользовалось огромным успехом еще и потому, что барменша Марианна, которая работала здесь не первый год, знала в лицо решительно всех сотрудников СМИ и без лишних разговоров открывала в трудное время неограниченный кредит. Кредит всегда погашался вовремя: Марианна была прекрасно осведомлена о днях зарплаты в редакциях, о получении гонораров и выплате премий.

Тильвус уселся в сторонке на парапете тротуара, пристроил рядом пакет и принялся ждать: народу за столиками сидело пока что немного.

На сердце у мага было как-то неспокойно. Он вспомнил выражение: "на душе кошки скребут" и в который раз подивился точности определения. На душе и впрямь скребли кошки, и с каждым днем этих тварей все прибавлялось! Тильвус вздохнул, и чтобы отвлечься от неприятных мыслей принялся шарить по карманам. Обнаружив немного мелочи, он поднялся и решительно двинулся к стойке Марианны. Барменша вытаскивала из холодильника упаковки замороженных пицц, а возле стойки ядовитыми голосами препирались двое

Тильвус завистливо поглядел на запотевшие кружки, что стояли на прилавке, и еще раз пересчитал наличность.

— Если ты еще раз возьмешь нашу машину... — шипел один, раздраженно дергая узел галстука, так, словно хотел задушиться. — Вот просто ради любопытства, вот прикола ради... еще хоть раз... — он, наконец, развязал галстук и запихнул в карман. — Когда она записана на отдел рекламы...

— Да зачем мне ваша машина? — невозмутимо говорил другой. — Если мне будет нужно, так я запишусь в очередь, по графику! А завтра, кстати, машина за Сати записана, она куда-то за город едет.

— Не куда-то, в профилакторий "Горячие ключи", ясно? Они рекламу нам заказали, и деньги уже перечислили. Марианночка, привет, солнышко! А пиво в бутылках есть? Или только на разлив? А пицца какая? Хамер, дожидайся пиццы, я пиво отнесу!

Криминальный корреспондент быстро глянул в сторону гудевшей микроволновки

— Ну? Как обстоят дела с преступностью? — многозначительным тоном начала Марианна. — Не искоренил еще полностью?

Хамер насторожился.

— Э... да нет, — неуверенно произнес он и оглянулся. — Нормально все с криминалом. Как раз позавчера было очень интересное ограбление! Я в этот номер пишу заметку.

— Заметку, вот как, — барменша глядела на него, не отрываясь, как удав на кролика. — В биллиардном клубе "Черный шар" ты ее пишешь?! А мне соврал вчера, что на выезд уехал?

— Откуда ты...

— А что за девица тебе ее писать помогала? Мне все рассказали!

— Это все непра...

— Не отпирайся! Все про тебя знаю!

Криминальный корреспондент запаниковал.

— Пиво в бутылке, если есть холодное, — просипел Тильвус, спасая его от красавицы-барменши. Марианна с минуту сверлила Хамера взглядом, потом повернулась и с большой неохотой направилась к холодильнику.

— Спасибо, дед! — горячо поблагодарил Хамер и, прихватив пиццу, поспешил убраться за свой столик.

Тильвус взял бутылку пива, отошел в сторону, сел на бортик тротуара и снова принялся ждать.

Сати и Никита заняли крайний столик, купили пива и чипсов и принялись планировать очередную спецоперацию по поимке мага. Подумав, Сати отодвинула пластиковые стаканы, недопитую бутылку пива и расстелила на столе бумажную салфетку.

— Фломастер есть? Или ручка?

Никита принялся шарить по карманам. Вытащил отвертку, моток изоленты, пару шурупов и упаковку мятной жвачки.

— Фломастер был где-то... — он полез в карман куртки. — Красный... а, вот он!

— Давай сюда!

Сати поставила на салфетку жирную единицу и несколько раз обвела кружочком.

— Вот! Это пункт первый! То, что мы делаем завтра в первую очередь! Главное — четко все распланировать! Понимаешь?! И тогда все в порядке будет!

Сблизив головы, подельники вполголоса принялись бурно обсуждать детали операции.

— Да! Это хорошо! — Сати поставила на салфетке еще одну цифру. — Это сработает! Гляди, у нас уже восемнадцать пунктов, в нашем плане-то! То есть, мы можем поймать чародея восемнадцатью различными способами!

Сиадмин некоторое время глубокомысленно изучал написанное.

— Ну, знаешь, двенадцатый пункт я бы все же вычеркнул. Все равно никто не поверит, что этот дед — международный террорист!

— Поверят. Как на его рожу взглянут, так поверят! Задержат его, посадят в СИЗО, и вот тут-то мы с тобой придем к нему в камеру...

— Да кто нас туда пустит?!

— Я с начальником СИЗО договорюсь! В крайнем случае, придется использовать служебное положение: сделаю большое интервью. Напишу, как в ихней тюрьме хорошо сидеть. Думаешь, нас после этого туда не пустят?!

— Пустят?

— Даже не сомневайся! Придем в камеру к магу и вручим ему меч. А там уж — пусть сам отдувается!

— Да глупости это! Давай лучше...

— О, Сати! — раздался чей-то голос. — Привет, Никита!

Она подняла голову: рядом стоял начальник рекламного отдела с двумя бутылками пива в руке.

— Чего тебе? — с досадой спросила Сати. — Текст для химчистки завтра утром перепишу! А сейчас я делом занята, видишь?

— Вижу, — ответил тот. — Ты в ритуальном агентстве была сегодня?

— Была, была! Таких ужасов наслушалась про эксклюзивные гробы, что мало не покажется! И где ты заказчиков таких берешь?!

— Когда напишешь?

— Завтра, завтра! — Сати мельком глянула на часы. — Рабочий день, к твоему сведению, закончился час назад! И не мечтай, что я, на ночь глядя, буду про похороны писать!

— Ну ладно! — неожиданно покладисто ответил начальник рекламы. — Завтра так завтра!

И отошел за свой столик

Сати снова перевела взгляд на салфетку, исчерканную красным фломастером.

— Да...с завтрашнего дня и приступим.

Никита кивнул.

— Уж во второй раз дедуля твой от нас не уйдет! — он захрустел чипсами.

— Какой он мне...

— Глаз с него не спускать, вот что главное! — с набитым ртом говорил сисадмин. — А лучше — наручники надеть! Ты у ментов наручники достать можешь?

Сати задумалась.

— Наверное... Может, через Хамера попросить? У него связи. Да ведь он узнать захочет, зачем они мне! А от Хамера так просто не отвяжешься!

Она вздохнула.

— Понимаешь, Никита, что-то мне говорит, что наручники тут не помогут...

— Ну, а что ж еще-то? — он выгреб из пакета остатки чипсов. — Или опять будем к совести взывать? Как в прошлый раз?

— Нет, к совести больше не будем.... Бесполезно это! Теперь мы с ним по-другому поговорим! Я, Никита, человек, конечно, добрый и покладистый, сам знаешь... а кто не верит, пусть пеняет на себя! Но терпение мое кончилось!

Она откинулась на спинку стула и побарабанила фломастером по столу.

— И вообще: ну почему бы этому проклятому чародею просто взять и не появиться сейчас вот тут, на бульваре? Не взять свой меч и свалить в свое царство-государство! Как было бы здорово! Так ведь нет! Ни за что не явится, старый упрямый осел! — воскликнула она с досадой.

— Ты о ком это, а? — сиплый голос прозвучал настолько неожиданно, что Сати так и подскочила. Затем обернулась: рядом со столиком стоял Тильвус. Выглядел он точно так же, как в их последнюю встречу: всклокоченные полуседые волосы стояли дыбом, в нечесаной бороде запутались сухие травинки. На нем была все та же дырявая майка-сетка и мятые штаны, подпоясанные обрывком синей нейлоновой веревки. Сати глянула вниз: на ногах мага красовались женские плюшевые шлепанцы в виде зайцев.

— Прелесть какая, — сладким голосом проговорила она. — Эксклюзив, чистый эксклюзив! Не хуже тех туфель, что я по вашей вине...

Рядом с Тильвусом сидела большая черная собака с печальными глазами. На ее шее блестел заклепками новенький кожаный ошейник.

Никита вскочил, чуть не опрокинув стол, потом снова сел и во все глаза уставился на мага.

— Здорово, дед! — радостно воскликнул сисадмин. — Хорошо, что заглянул! Бутылки, небось, нужны? Щас, пиво только допьем... Да ты садись, поговорим! А то в прошлый раз ты что-то свалил быстро. Рад тебя видеть!

— Взаимно, — буркнул Тильвус и покосился на Сати. — Так старый упрямый осел — это кто?

— Э... ну... Один мой знакомый, — поспешно ответила она. — Дедушка мой, можно сказать. Шустрый такой... старичок!

— Старичок, значит, ага... А это у вас что? — он цапнул со стола клочок бумаги.

— Это не ваше дело! — Сати попыталась было вырвать салфетку, но Тильвус оказался проворнее. Он расправил исписанный красным фломастером листок, и принялся читать, поглядывая на раздосадованную Сати.

— "Пункт первый. Объявить гада во всероссийский розыск"...ага, вот так значит?

— Ну, дед, ты тоже нас пойми...

Сати изловчилась и выхватила салфетку.

— Послушайте, это документ для внутреннего использования! С грифом "секретно"!

— Восемнадцать пунктов? — хмыкнул Тильвус.

— А что вы хотели? Мы решили к делу серьезно подойти! А то опять ваши друзья явятся, ну, те, что на даче нас встретили, и того... От них, я так думаю, всего ожидать можно!

— Да брось, — снисходительно проговорил Тильвус. — "Всего ожидать...". Никто бы вас и пальцем не тронул...

Сати поспешно запихала салфетку в карман.

— Дед, ты так и будешь стоять или все же за столик сядешь?

Великий маг задумался.

— Времени маловато, — с огорчением отказался он. — Странник с вами?

— В машине, — торопливо сказал Никита.

Сати подскочила на стуле.

— Что?! В машине? Ты его не отнес в кладовку? Блин, да если твою тачку еще раз угонят, будешь сам эту чертову волшебную железку искать!

— Да не успел я... — Никита огорченно развел руками. — Но, видишь, даже хорошо, что мечуган в машине, поблизости!

— Неси, — велел Тильвус.

Сисадмин поднялся и выразительно глянул на Сати.

— Ты за дедулей пока пригляди, — пробормотал он вполголоса. — Глаз с него не спускай! А он сейчас опять ноги сделает!

Тильвус насмешливо хмыкнул и, не дожидаясь Никиты, направился через скверик к небольшому особнячку, где размещалась одна из компаний, занимающаяся речными грузоперевозками. Сати неуверенно двинулась следом: маг явно держал курс на крошечную асфальтовую площадку за особняком, где стояли мусорные баки. Вскоре ее догнал сисадмин: он нес меч, упакованный в несколько слоев старых газет и перевязанный бечевкой. Возле мусорных контейнеров маг остановился. Никита протянул ему Странник, Тильвус сорвал бумагу, глянул на изъеденный ржавчиной меч и усмехнулся.