— Прикрой мне спину, пожалуйста... — Наруто попросил, его тон был безукоризненно вежлив, но серьезный и какой-то обреченный взгляд, заставил Намьяши забеспокоиться не на шутку.

Юноша физически ощущал, как холод растекается по его жилам. Опять... Снова использовать эту силу, снова делать еще один шаг к пропасти... Когда-нибудь его наследие приведет к смерти. Остается только надеяться, что это случится не сегодня... Но сейчас это единственный возможный вариант, Узумаки уже успел убедиться в этом — все предыдущие атаки не принесли врагу никакого ощутимого вреда. Не было смысла тратить чакру попусту. Оставался единственный путь крови, ведущий в непроглядную, вязкую тьму, которая ждет с нетерпением очередную жертву, имевшую глупость обратиться к силам, что она в какой-то момент не сможет контролировать...

— Киндзюцу: Плети Мрака! — плечи обвивают угольно-черные жгуты, ладони ощущают пульсирующую мощь. Мгновение, и Наруто уже рядом с врагом, плети опутывают Хидана так плотно, что тот не может даже защититься косой, пальцы просто отказываются двигаться. Мужчина морщится от боли, когда черные жгуты начинают буквально разъедать его плоть. Кожа краснеет и обнажает незащищенные мышцы, кровь не успевает упасть на землю, испаряясь почти сразу же. Член Акацуки должен кричать от боли, но не издает ни звука, лишь губы кривятся в ухмылке, а в лиловых глазах неописуемый восторг. Когда Наруто встретился с ним взглядом, ему стало страшно... Такого с ним еще никогда не случалось. Непроглядный, душный мрак проникает в мысли, кровь стынет в жилах, но отвести глаза просто невозможно! Такой близкий контакт не позволяет вырваться из плена, взор затягивает все глубже, завораживает чистым, незамутненным восторгом.

— Намекадзе... — шепот Хидана посылает дрожь по всему телу, оцепенение достигает своего предела, Наруто чувствует себя как кролик перед удавом, все чувства просто сошли с ума от ужаса. Такого раньше никогда не случалось! Паника бешеным пульсом стучит в висках и юноша ничего не может с этим сделать. Это — конец?..

— Наруто! — отчаяние в крике Райдо невозможно не почувствовать, черный клинок молнией проносится перед глазами блондина и пронзает шею Хидана насквозь. Оцепенение спадает и Наруто пользуется этим шансом, чтобы оказаться как можно дальше от врага. Намьяши тоже предпочитает не задерживаться на месте, он сомневается в смерти противника. И он оказывается прав, когда член Акацуки лишь недовольно морщится:

— Это больно! — медальон вновь светится, помогая своему хозяину, а шиноби Листа делают себе пометку избавиться от этой опасной побрякушки как можно скорее. А затем Хидан снова повторяет, с удовольствием растягивая слова: — Намекадзе... Реки крови и смерти приведут тебя в чертоги Джашина, и я окажу тебе честь, став проводником... Ваш клан самая желанная жертва для слуг Темного Бога.

Не возникало сомнений, что враг догадался, откуда родом сила Наруто. И, судя по поведению отступника, все проблемы еще впереди...

— Твою мать! — юноша пнул ни в чем не повинную землю и сжал зубы. Почему ему сегодня ТАК не везет?!

* * *

— Похоже, Хидан нашел что-то интересное... Он престал ругаться и перешел на проповеди — задумчиво сказал Какудзу и оценивающе оглядел своих противников: — Вы хоть в курсе, сколько стоят ваши головы?! Копия-ниндзя Какаши и Сарутоби Асума, один из двенадцати шиноби-защитников Огня... Неплохо, недавно мне попался один из вас... Лысый такой...

— Чирико! Что ты с ним сделал, ублюдок?! — Асума позволил своей ярости на несколько мгновений взять над собой контроль.

— Я на нем неплохо заработал — в голосе члена Акацуки явно звучала издевка. Он стремился лишить своих противников самообладания, и ему это удалось, судя по вспышке Сарутоби и сузившимся глазам Копирующего. Три запятые Шарингана вертелись как бешеные. Какузу лениво отмахнулся от иллюзии и приготовился к бою всерьез. "Пришло время для этих деток узнать, что такое настоящая битва. За последние годы не было серьезных войн и квалификация большинства шиноби моложе тридцати не могла идти ни в какое сравнение с ветеранами. Сколько было лет этим двум шиноби Конохи во времена последней войны? Одиннадцать? Двенадцать? У них еще молоко на губах не обсохло тогда и, вероятнее всего, им не позволяли взять на себя что-то серьезное... Люди этого поколения выросли неоправданно высокомерными, они с презрением смотрят на еще более молодых шиноби, оправдываясь тем, что они-то прошли войну!!!" Какузу презирал таких людей, жизнь научила его довольно жестоким способом, что недооценка противника может привести к смерти. Теперь отступник из Водопада относился всерьез даже к сопливым генинам. Возможно, поэтому он прожил так долго?..

Раздражение начало поднимать свою голову, Акацуки было интересно, когда Копирующему надоест накладывать свои жалкие иллюзии? Разве он не видит, что это бесполезно? Право, гениев серьезно переоценивают в эти дни...

— Катон: Облако пепла! — голос, раздавшийся позади, вывел Какудзу из задумчивости. Ну, наконец, хоть какое-то подобие боя! Хотя, атака могла быть и посерьезнее...

— Суйтон: Стена воды! — член Акацуки никогда не жаловался на плохую реакцию.

— Райтон: Разряд! — Какаши решил воспользоваться открывшимся шансом. Ведь, как известно, вода очень хорошо проводит молнию.

— Какая жалкая попытка! — разочарование в тоне отступника было слышно очень отчетливо. — И это все, на что способны шиноби Конохи?!

— Не смей нас недооценивать! — голос Хатаке стал глуше от ярости. — Асума, уйди с дороги! Катон: Огненный дракон! Футон: Великий прорыв! Райтон: Тысяча искр!

Сарутоби еле успел убраться подальше. Он был поражен тем, с какой скоростью Какаши складывал печати, да еще и для техник разных стихий! Только вот, Асуму весьма обеспокоило самообладание напарника. Такими темпами, у Копирующего скоро закончится чакра...

— Дотон: Железный доспех! Суйтон: Девятиглавый дракон! — Какудзу ничуть не уступал шиноби Листа в скорости. Он сумел нейтрализовать воздействие огня, усиленного ветром, а молния бессильно разбилась о потемневшую кожу. Земля слабее молнии — это известно всем, кто хоть что-то знает об элементарных манипуляциях. Но, член Акацуки был мастером управления землей. Настолько, что нанести ему вред могли только техники молнии не ниже ранга А. Сейчас могло сработать только что-то покрупнее. Детишки начали проявлять хоть какой-то потенциал, что не могло не радовать. Чем сложнее битва, тем больнее потерпеть в ней поражение...

— Футон: Клинки ветра! — Асума не собирался вечно стоять в стороне. Чакра в форме полумесяца с огромной скоростью направилась к врагу.

Шиноби Листа не успели даже моргнуть, как фигура отступника исчезла из поля зрения и техника пропала впустую. Все, что успел засечь Сарутоби, это смазанная тень рядом с ним и хруст своих костей...

— Райтон: Райкири! — Какаши больше не мог смотреть, как его другу ломают кости одну за одной. Его коронная техника пробьет любой метод земли! Только бы успеть...

Какудзу, перехватывая руку Копирующего и ломая ее сразу в двух местах, поморщился от наивности так называемого гения. Спору нет, его техника сильна и абсолютно смертельна при контакте с врагом. Но ее же можно без труда услышать и почувствовать всплеск чакры в радиусе сотни метров! А уж уклониться не составит труда для каждого шиноби, хоть немного сведующего в тайдзюцу! Какие слабаки попадались Хатаке раньше, если он до сих пор уверен в эффективности этой атаки?! Как низко пали нынешние шиноби...

... Какаши был в отчаянии. Они с Асумой использовали столько мощных техник, он сам использовал Райкири, и они даже не поцарапали этого Акацуки! Да что же он за монстр?!

Сын Белого Клыка Конохи рухнул на колени, прижимая к себе пострадавшую руку. У него просто не укладывалось в голове, как противник смог остановить сильнейшее дзюцу молнии, будто это было шуткой?! Джонин в прострации наблюдал за тем, как Какузу вернулся к безжалостному избиению Асумы. Тот уже вряд ли был в сознании. Их отделали как щенков! Впору было поджать хвост и свалить куда подальше...

У Какаши пересохло в горле и онемели конечности, когда Акацуки пнул безвольное тело Сарутоби куда-то в сторону других сражающихся и повернулся к самому Копирующему...

* * *

Когда Асума сообщил, что именно Генме предстоит сопровождать Шион в храм, Ширануи в первое мгновение оторопел, но потом...

... Сердце зашлось в рваном ритме, а в голове пульсировала только одна мысль: "Нет, нет, нет...Только не снова!" Джонин ни одной живой душе не рассказывал о том, что он до дрожи боится оставлять товарищей позади на поле боя. У Генмы вообще было очень много тайн...

... Стоит начать с того, что его красавица-мать, после смерти отца повторно вышла замуж. Через полтора года у восьмилетнего Генмы появилась сестра. Его отчим был очень сильным шиноби, настоящим гением! Ширануи быстро развивался под опекой приемного отца, к которому относился с благоговейным уважением. Но самым дорогим в жизни юноши была сестра, Генма любил ее даже больше чем мать. Казалось, что ничто на свете не сможет разрушить идиллию. Вот именно, казалось...

Первым шагом к разрушению семьи стала смерть матери. Обычный несчастный случай... Что может быть глупее для куноичи, хоть и в отставке, умереть от камня, отколовшегося от крыши?! Уже тогда, в свои двенадцать лет, Генма знал, что люди смертны. А шиноби вообще всегда ходят по краю пропасти... Но принять гибель матери он не смог, она ведь не была обычной гражданской женщиной! Почему она не увернулась?! Полиция Учиха разве что землю не перерыла в поисках доказательства покушения, а не случайности. Но они ничего не нашли...

Айко, маленькая сестра Генмы и он сам смогли справиться с горем только благодаря мужу матери. Именно тогда юноша начал называть отчима отцом. Появилась надежда, что жизнь наладится...

Тем больнее было узнать о предательстве единственного оставшегося дорогого человека. Сарутоби Хирузен, Третий Хокаге, опытный шиноби, отводил глаза, когда объяснял двум детям, почему их отец больше никогда не вернется домой. Для Айко этих причин было недостаточно, она была еще слишком мала и хотела ее папу обратно... Сам же Генма понял все и сразу — это был очень болезненный удар. Но тогда юноша не знал, что все неприятности еще впереди...

Жители Конохи всегда были скоры на расправу, а к предателям относились с фанатичной ненавистью. Но они не стали бы перекладывать вину на детей, если бы...

... Если бы не набравшая обороты Третья мировая война шиноби...

... Если бы Айко не была так похожа на отца...

... Если бы их отец не являлся саннином Орочимару...

... Именно тогда Генме пришлось признать, что справедливости не существует. Вся оставшаяся наивность испарилась без следа. Юноша боялся, что в то время пока он на миссии, кто-нибудь может серьезно повредить его сестре. Айко была единственным, что у него осталось от семьи. Ширануи был уже достаточно взрослым и опытным шиноби, чтобы не оставаться позади во время войны. И он хлебнул всех ее прелестей сполна. Временами единственным, что еще удерживало его во вменяемом состоянии, была мысль, что дома его ждут, и он не может позволить себе не вернуться. К самой Конохе Генма больше не испытывал особой любви, в деревне было очень мало людей, о которых он заботился.

Единственным плюсом в этой войне оказалось то, что многие особо фанатичные ненавистники его семьи погибли. Но оставалось еще достаточно, чтобы не позволять себе расслабляться.

Когда Минато Намекадзе был назначен Четвертым Хокаге, многие жители деревни Листа вздохнули с облегчением. Сильный шиноби, харизматичный лидер, да и просто добрый человек не мог не завоевать любовь своего народа. Все это вселяло в сердца людей надежду на лучшую жизнь.

Но Ширануи Генма не знал, как ему относиться к лидеру деревни, ведь именно из-за него Орочимару покинул Коноху. О выборе преемника Сарутоби сообщил уже давно, еще до окончания войны. Так юноша и продолжал бы сомневаться, если бы не один случай...

... Как только немного стихло напряжение от только что закончившихся сражений, многие вспомнили об Айко. Некоторые винили в большем количестве жертв на войне уход Орочимару, ведь с ним Коноха потеряла и солидную часть своей боевой мощи. Жители мотивировали свои нападения тем, что они не должны позволять их обожаемому Четвертому Хокаге марать руки в крови детей "грязного предателя".

Это было тяжелое время, Генма просто боялся закрыть глаза и расслабиться, ведь так можно было умереть во сне. И если о своей жизни он не особо заботился, то благополучие сестры стояло на первом месте. Самым болезненным для юноши было то, что Айко была уже достаточно взрослой, чтобы все понимать. Она винила во всем себя...

Одно из нападений Минато удалось увидеть собственными глазами. Что случилось со злоумышленниками после этого лучше не упоминать. Проблема была очень серьезна и Четвертый не собирался все пускать на самотек. Требовалось покончить с этим произволом и не вызвать еще большей ненависти. Неизвестно как бы все повернулось, если бы не случилось нападение Кьюби...

Вся Коноха знала, что Минато появился на поле боя не сразу, но что он делал до этого точно не известно никому. Многие считали, что Хокаге был занят подготовкой ритуала запечатывания, но они были неправы. Печать была готова задолго до нападения Лиса, просто раньше не возникало необходимости в ее использовании. Нет, в то время Намекадзе был занят более неблагодарным делом. Воспользовавшись всеобщим хаосом, Минато методично и быстро устранял всех, кто разжигал в Конохе распри. В это число попали и ненавистники Айко. Смерть этих людей потом списали на Кьюби...

Жизнь Ширануи и его сестры стала намного приятнее. Многие, охваченные скорбью по своим близким, и думать забыли о семье Орочимару. Юноша был безмерно благодарен за это Четвертому Хокаге.

Годы сменяли друг друга, Коноха в очередной раз восстанавливалась практически из пепла. Генма смог, наконец, вздохнуть свободно. Он был очень успешным шиноби и Сарутоби Хирузен, снова занявший кресло Хокаге, решил доверить молодому мужчине команду генинов. Сейчас уже никто не помнит ее состава, а сам Ширануи предпочитает молчать — ему не слишком приятно вспоминать короткий, полный славы, но трагичный путь своих подопечных. Как-будто это было вчера, джонин видит перед собой лица команды Љ 3: Гекко Аяме, Хироши Кацуро, Учиха Итачи... Два тринадцатилетних генина ненавязчиво опекали семилетнего гения, что того изрядно раздражало. Но, в отсутствие любви клана, который заботился только о своем статусе, маленький Учиха нашел в своих товарищах семью и терпеливо сносил проявления излишней заботы. В то же время все чаще возникали инциденты с деревней Скрытого Облака, по углам уже шептались о новой войне. Напряженность в обществе росла. И когда шиноби из Молнии начали убивать генинов Листа, война вспыхнула как ворох сухой соломы. Подопечным Генмы пришлось повзрослеть почти мгновенно: весь их выпуск из Академии был мертв — именно их убийство и послужило началом решительных действий. Третий Хокаге ненавидел войны, но у него не осталось другого выбора, кроме как начать новую. Он был благодарен хотя бы тому факту, что в нее ни одна из остальных Великих деревень шиноби не будет вмешиваться: Скала еще не оправилась от разгрома, нанесенного Четвертым Хокаге; Туман оказался втянут в гражданскую войну; Песок же сильно ослаб после пропажи Третьего Казекаге, и был занят собственными проблемами... Теперь предстояло выяснить, кто сильнее: Лист или Облако?..