— Конечно они свободны, в рамках нашего мира, вот только свобода в обществе, это иллюзия наивных глупцов. Но как по мне, это приемлемая цена за счастливую жизнь которую они ведут. Даже не подозревают насколько кровавой и ужасной может быть существование в этой реальности. Ведь у тебя вышло воплотить нашу детскую мечту о мире без войн, и постоянной смерти. Мечту о мире, где пони могу просто жить как хотят, а не бороться за выживание каждый день. Видя как их близкие уходят за грань ради их спасения. Благодаря тебе сестра, они забыли каким был этот мир во времена хаоса Дискорда.
— Не напоминай о том кошмаре. Порой мне самой не вериться что все те испытания были на самом деле, а не являются плодом моих фантазий. Я до сих пор не могу понять как мы тогда удержали мир от гибели, и как выжили остальные пони в тех условиях.
— Они живучей чем кажется. — ответил я. — Просто сейчас в этом нет особенной потребности, вот все и расслабились, забыв наше кровавое прошлое. Я был во многих разумах за последние время, и могу точно сказать, если все станет плохо они не сломаются, а наоборот, закаляться и станут только сильнее.
— До этого не должно дойти. — Со сталью в голосе проговорила сестра, и я был с ней полностью согласен.
— И чем я могу ещё помочь тебе?
— Вот это другой разговор. Для начала тебе стоит стать более публичной личностью и не прятаться от своих поданных.
— Если это подразумевает присутствие во дворце целыми днями, то я против. — демонстративно состроил обиженное лицо.
— Это было идеально. — Сестра улыбнулась, и сделав вид что не заметила, продолжила. — За одно это показало всем наше единство и отсутствие проблем. А то некоторые считают тебя моей оппозицией и расколом во власти.
— Все так серьезно?
— Вопрос решаем, хотя ничего хорошего в этом действительно нет. Твое присутствие на троне и такая демонстрация нашего единства заставила многих осознать ошибочность подобных мнений. Увы далеко не всех, и некоторые продолжают лелеять мечту о твоей оппозиции и расширение свой власти через тебя.
— Наивные глупцы не стоящие моего внимания. — только отмахнулся я от такой идиотской затеи.
— Согласна, они не понимают тебя. Но тем не менее это создает проблемы. — Селестия вновь приобняла меня крылом и тихонько прошептала. — Я не прошу постоянно быть на виду и исполнять функции принца. Но хоть иногда.
— Понятно — С одной стороны надо помочь сестре, а с другой, цена такой помощи просто непомерна. Я не могу себе позволить тратить столько времени ни на что. Буквально крадя у себя целые годы жизни. А что если... — А если я создам свою иллюзию?
— Иллюзию? — глаза сестры удивлённо расширились, в потом в них вспыхнули искорки истинного удивления, от того что она сама не додумалась до столь элементарной вещи.
Насладившись моментом, я наконец продолжил.
— Магическая марионетка с моей внешностью и энергетикой. Создам ее базовые алгоритмы действий и пусть она отдувается сидя на троне.
— Ты не сможешь создать столь достоверную имитацию себя самого. Тем более потребуется адаптироваться под условия жизни дворца, о которых ты пока не достаточно знаешь. — попыталась найти подвохи в моём плане Селестия, но я поспешил развеять её последние сомнения.
— Это уже решаемый вопрос. Да и потом, можно создать прямой канал связи с тобой, так что-бы ты могла полностью контролировать марионетку при необходимости. При твоих возможностях, контроль одного дополнительного тела не большая проблема.
— Хм. Допустим это может сработать. Контролировать марионетку не проблема. Учитывая особенности твоего поведения, как не тупи, будет приемлемо. Учитывая твое обычное поведение.
— Вот увидишь, все получиться. Представляешь какие возможности это открывает! На том же суде мы работали в два раза быстрее, хоть по сути только и выслушивали рассказы. В то время как решить конфликты мы может почти мгновенно просто заглянув в разумы пони. В идеале там вообще должны сидеть две марионетки и кто-то из нас в фоновом режиме их контролировать. Кивая когда надо и одновременно занимаясь более приятными делами. Например дегустируя тортики. — подмигнул я.
— Интересная мысль. Если поставить вопрос так... — Сестра крепко задумалась и я буквально видел как активизировалась работа ее разума, перейдя из расслабленно— ленивого, в режим боевой, анализируя сотни вопросов и прорабатывая нюансы будущей аферы. В то что она согласиться на нее, я почти не сомневался, все таки это так удобно. Да и иллюзии в моем исполнение могут быть настолько совершенными что догадаться о них обычным пони просто не дано
— Мысль интересная. — Наконец выдала вердикт Селестия. — Нужно ее получше проработать и попробовать в будущем. Когда ты сможешь подменить меня на троне? Касаемо твоей иллюзии, то её надо создавать обязательно. Уже само твое присутствие во дворце снимает много неприятных вопросов. Да и никто не будет спрашивать где ты постоянно пропадешь и чем занимаешься. Это развяжет тебе копыта в некоторых деликатных делах. За одно посмотрим кто клюнет на такую приманку.
— Вот твоя оппозиция обрадуется. — рассмеялся я.
— Ага, они получат себе точку приложения силы, став на твою строну в пику мне. Какие интриги можно будет проворачивать если все правильно разыграть. Только это потребует некоторой прохладности в наших официальны отношениях. Ты не против?
— Мне без разницы. Хоть роль монстра буду играть. Главное что бы между нами на самом деле было все хорошо. В данном вопросе, мнение смертных волнует меня в последнею очередь. Да и то самую малость, все таки быть пугалом от которого все шарахаются не слишком приятно.
— Нет что ты! — возмутилась принцесса такому предложению с моей стороны. — Наоборот, ты будешь любимым своим поданными. Только это будет немного не вписываться в современную Эквестрию. Сам понимаешь, не всем комфортно живется в таком мире который мы создали. Вот этих изгоев ты сможешь взять под свое крыло, и помочь им построить свое общество, в которым они смогут быть счастливы.
— Ты о ком сейчас говоришь?
— В основном о пегасах, но и среди земнопони и единорогов тоже бывают те, кому мирная жизнь строго противопоказана. Сам знаешь некоторые пони могут полноценно жить только в бою. И ощущают свою нужность и полезность только когда занимаются по настоящему опасным делом во имя других.
— Могла просто увеличить гвардию.
— Это совсем не те масштабы брат. — вздохнула Селестия. — Такие пони пока просто бегут в другие страны, где могу жить как им подсказывает их душа. Да и там многим совсем не место. Все таки игрушечные армии нашего мира имеют свои изъяны. А у тебя целый мир, полный кошмаров с которыми тебе приходиться сражаться в одиночку.
— Да с них-же толку как с жеребца молока! — Я чуть на пол не грохнулся от подобной перспективы. — Если деток кошмарчиков смогу найти и убрать уже подвиг. На кой ляд мне такие помощники?
— Десять кошмариков уже кое что, особенно если помощников будет не один-два. И потом это будет нужно больше им, а не тебе. За одно проработаешь вопрос о создании настоящей армии.
— На кой она нужна то? Я могу просто подчинить себе разумных через внедренные созданных мною кошмаров и превращу пони в демонов, полностью послушных моей воле. Только скажи и завтра у тебе будут миллионы сверх-опасных воинов вместо врагов.
— Ты чего только что сказал! — ой, кажется не стоило мне этого говорить. Слишком расслабился и сболтнул лишнего. Теперь же отступать поздно.
— Я могу превратить любого разумного в демона. Ну почти любого, сломав его личность и заменив ее искусственной болванкой. Нормально жить такое существо не сможет, но сражаться без проблем. При этом оно будет полностью лояльно мне. Какое-то время.
— Как это вообще возможно?!
— Просто. Ты ведь знаешь откуда демоны берутся.
— Демоны бывают разные.
— Демоны ночи. Если кратко, то. Ужасы наделенных душой существ порождают кошмарчиков. Кошмарчики растут на эманациях страха и перерождается в кошмары, поглощая более слабых кошмарчиков. И так до тех пор, пока такие твари не обретут некое подобие разум и тогда они становятся полноценными кошмарами. После чего они издеваются над разумными все более осознано и целенаправленно.
— Ты к чему все это говоришь?
— Демон ночи появляется когда сильный кошмар ломает существо с душой и захватывает эту душу. Он уничтожает личность, но оставляет живым тело. Словно наездник катаясь на душе порабощенного существа. Разум может быть уничтожен, может нет, но воля должна быть полностью подавлена и подчинена кошмаром. Так появляются демоны ночи.
— Ты хочешь сказать что можешь создавать кошмары?
— Именно. По сути кошмары это магия, голем, заклинание, называй как хочешь. Этакий механизм без души. Одним словом Кошмар. Которому надо только дать возможность внедриться в подходящие тело. Дальше он уже сам все сделает, в зависимости от вложенных заклинаний. В итоге мы получаем нечто вроде того что делал Сомбра, только в планетарных масштабах. Только в отличии от его демонов, я могу создавать миллиарды кошмаров за счет магии луны, а не собирать диких в мире снов.
— Ты не сможешь создать столько кошмаров. Это просто за пределами даже наших сил.
— Сам не смогу, тут ты права. Но я ведь говорил тебе о само копирующих заклинаниях. Ничего не мешает мне создать заклинание, создающее нужных мне кошмаров в неограниченном количестве. Только бы силы на всех хватило. Если понадобится, я могу хоть всех разумных нашего мира превратить в демонов. Задачка на пару недель работы не более.
— Это просто чудовищно!
— Не отрицаю. И не собираюсь такого делать, иначе давно сделал бы. Все таки оковы элементов были не абсолютны, а после внедрения они становятся иммунными к хаосу, защищённые светом порабощенных душ. Ладно это так, для общего представления о наших возможностях. Если совсем плохо будет, то как оружие последнего шанса сойдет. Только прикажи и все на кого ты укажешь станут демонами ночи.
— Только если других путей не будет, да и тогда, применение подобной магии само по себе будет поражением для нас, даже если принесет победу. — вздохнула Селестия, после чего взглянула на меня так, что я тут-же пожалел о том что всё ей рассказал.
— Согласен, по этому никому не стоит знать об этой возможности, которую я скопировал у Сомбры и его империи демонов. Как и о других подобных штучках из моих арсеналов.
— Так чего еще ты за эти тысячи лет навыдумывал?
— Много чего. Времени была прорва, а на фантазию я никогда не жаловался. Вот и насоздавал разного. Хорошо что не пустил это в дело, ограничившись только созданием новых систем лунной магии.
— Рассказывай, я должна знать на что мы способны.
И все таки, насколько-же сестра многогранна. Кажется только начинаю понимать ее, и вот она поворачиваться ко мне совершенно новой стороной. Такое чувство что рассматриваю самого себя, пытаясь понять что же я такое на само деле.
И каждый раз терплю неудачу.
========== Глава 19 Вторая Селестия ==========
Глава 19 Вторая Селестия
Пятеро пони отчаянно пытались увернуться от лап, крыльев, и хвостов мантикор. Только вспышки молний высвечивали хаотично мелькающие фигуры среди заливаемого дождем леса. В то время как пара чудовищ алкающих мяса, пытались это самое мясо получить.
Вот очередная вспышка высветила мантикору нависшую над пегасом, который явно не успевает увернуться от удара лапой. Тяжелый удар проламывает легкую броню летуна и вспаривает спину, почти отрывая одно крыло и перебивая хребет сразу в трех местах. Испытывая сильную боль, пегас падает к земле, не способный спасти себя, и только дико кричит. Но его больше никто не слышит за шумом дождя и раскатами молний. Запоздалая попытка единственного единорога спасти товарища ни к чему не приводит. Телекинетический захват ловит пегаса почти над самой землёй, но увы не надолго. Использовать магию в такую погоду очень глупая идея, если не соблюдать правила безопасности. За что единорог сразу и поплатился своей жизнью, схлопотав удар молнии с небес. Ведь в такую погоду использование магии всегда чревато подобными неприятностями. Если не сбрасывать магическое напряжение вокруг тела. Иначе маг немедленно превращается в ходячий громоотвод, и лишь от времени зависит когда произойдет непоправимое. В горячке боя, когда счет шел на секунды, он забыл об этом, за что и поплатился.
Синхронно обе мантикоры спикировали на парочку земных пони, которые встали на дыбы и приняли животных на копыта, вкладывая в удар не мало магии. Вот только мантикоры существа большие и тяжелые. От чего даже столь сильный удар только сломал одной мантикоре лапу, а второй ободрал кожу на морде, скользнув по скуле. Еще мгновение, и манитикоры просто сминают пони своим весом, буквально вбивая в размокшую землю. Броня спасет их жизни, но ломает кости, делая пони почти беспомощными. Мантикоры не упускают своего шанса, тут-же начиная разрывать их плоть когтями и зубами. Медленно, но уверенно, полутонные зверюги выковыривают их из сияющей скорлупы тяжелых доспехов.
Последний пегас пикирует на голову одной из мантикор, разгоняясь почти до предал, и вкладывая всю свою массу и скорость в один удар. Передние копыта с размаху входят в затылок зверя, проламывая череп словно гнилую деревяшку, и погружаясь в мозг. Но пегас не успевает порадоваться своему успеху, когда инерция ломает его копыта о нижнею часть черепа, а сам он напарывается грудью на раздробленный череп, ломая себе ребра и выбивая из суставов передние ноги.
Увы слишком поздно, земные пони уже почти мертвы и скоро погибнут от потери крови, не способные никак сопротивляться своими ошметками тел. Единорог который мог спасти ситуацию мертв, по своей же глупости, а последний боец пятерки разменял свою жизнь на жизнь одного чудовища, и теперь вновь кое-как поднимается в небо, совершенно не способный сражаться. А в это время последняя мантикора уже пожирает его еще живого товарища. А ведь как хорошо начали, сразу расправившись с одной мантикорой, почти поймали вторую, пока первый из пары пегасов отвлекал третью. Увы, но этот летун заигрался, поймав удар в спину и потянув за собой мага. После чего весь бой посыпался. Грустно видеть их гибель, но я ничего не могу с этим поделать.
Поняв бесполезность продолжения боя, последний пегас решил улететь. Плохо соображая от боли в поломанных копытах и вспоротой груди, он явно не желал быть убитым ещё раз. Вот только за такое полагается наказание. Поэтому повинуясь моей воле, порыв ветра бросил его на острые шипы кустарника, которые протыкают его не закрытые броней живот и пах. Проникая на смертельно опасную глубину, они прокалывают внутренние органы. Агония бедолаги растягивается на две с лишним минуты, пока захлебывающейся криком пегас пытается подняться на поломанных копытах, и только еще больше раздирает их о колючки. Наконец он испускает дух, отмучавшись в последний раз за эту долгую ночь.
Итак, мантикоры восемьдесят три победы, гвардейцы восемнадцать. Печальный результат, но что поделать, такие уж у меня пони. Можно завершать симуляцию и возвращать всех участников на исходные позиции. Непогода исчезла, и в небесах засияло солнце, освещая своими лучами огромную очищенную от леса арену, и позволяя бывшим участникам, сейчас сидящим на трибуне, увидеть весь полигон целиком. Одновременно с этим, раны погибавших в последней симуляции восстанавливаются и вот уже разорванные в лапах 'монстров' пони оживают, и с шальными глазами пытаются подняться на копыта. Смерть во сне конечно не такая шокирующая как на яву, особенно если она далеко не первая. Но для них это всё ещё слишком не привычно, от чего бедолаги потеряли ориентацию в пространстве и зигзагами идут к остальным страдальцам.
