Агентство "Другая Сторона"

— Ничего. Я все прошла и обыскала, хоть хозяин и говорил, что ему в этот раз только сумку принесли. И что вообще этот подросток-байкер иногда приходит, но говорит, что это дядя иногда поручает ему от всякого хлама избавиться. Так-то они еще со школы немного знакомы.

— И ты знаешь, как этого подростка найти, так? — уточнил я.

— Да, у них там гараж неподалеку, и он часто там вечерами с мопедом своим занимается. — уверенно кивнула Мегуми.

— Отлично! — я потянулся в кресле, и недобро улыбнулся. — Тогда мы с тобой этого милого мальчика сегодня же и навестим.

По уму, конечно, стоило рассказать обо всем полиции. Вполне может статься, что владелец комиссионного, по крайней мере — старший, их давний и любимый информатор. Или уж точно станет таковым, после того, как к нему придут обсудить вопрос скупки краденого. Но это я всегда успею, а пока что нужно было просто забрать свои вещи, не привлекая лишнего внимания. К тому же, информатор и мне не повредит. Всегда был риск, что сдавшего мою сумку в комиссионный воришку его приятель уже предупредил — но я здорово надеялся на благоразумие. Открыв рот один раз, пусть и от испуга, глупо потом пытаться что-то изменить.

Остаток дня пролетел быстро, и к вечеру мы с Мегуми, принявшей свой второй облик, зашли на территорию маленького — буквально на три десятка машин — гаражного кооператива. Капитальные каменные гаражи теснились вдоль железной дороги, и свет горел только в одном.

"Оно и к лучшему", — усмехнулся я про себя, — "меньше свидетелей".

Два подростка, подтянутый парень и щуплая светловолосая девчонка, копавшиеся в полуразобранном мопеде, заметно вздрогнули, когда на фоне начавшего темнеть неба бесшумно возникли силуэты мужчины и громадной собаки. Примерно такого эффекта я и добивался.

— Вы случайно не знаете, куда делись вещи из этой сумки? — я подошел поближе и дождался, пока Мегуми обнюхает обоих и демонстративно кивнет.

— Мы вообще не понимаем, о чем вы, — высоким голосом ответил мне наконец поднявшийся на ноги паренек.

— Доигрались, — одновременно с ним выдохнула девчушка. — И говорила ж я тебе, что Эдик твой нас тут же сдаст.

— Все именно так, как вы и говорите, — спокойно ответил я. — Мне долго ждать?

— И что вы сделаете? — немного осмелел парень, разобравшись, что я пришел один. — Что-то я не вижу полиции.

— Собачке вот скормлю, — с деланной печалью в голосе ответил я, а Мегуми, довольно оскалившись, зарычала.

— А мы их выкинули! И искать не будем!

— Это очень-очень грустно. — я подмигнул Мегуми. — Взять!

— Да вертел я ваших собачек, — парень схватил монтировку, и, оттолкнув свою подружку в мою сторону, рванулся к выходу. Не успел, естественно — волчица моментально прыгнула и корпусом впечатала незадачливого воришку в стену гаража, попутно ударив еще о какие-то железки.

— Вот такая вот у меня собачка, хорошая и умная, не то, что некоторые дети, — я подошел к так и замершей на месте девчушке. — Отдай уже занятым людям их вещи.

— Я, знаете, в зоопарке недавно была. Вот с этим вот болваном, — зубы девчонки откровенно стучали, глаза на нас поднимать она боялась, но голос звучал твердо. — И по биологии у меня в школе все хорошо было. Уж волка от собачки я как-нибудь отличу. И вещи ваши эти. Вы вообще кто?

— Умная, — я пожал плечами и сел на ближайшую более-менее чистую табуретку. — И знаешь, что любопытство до добра не доводит. Как тебя зовут-то хоть?

— Оля. А вот этот, которого я в своем гараже видеть больше не хочу — Петя. Вы же нас не убьете?

— Ты рассказывай. И как дошли до жизни такой, и что такого тебе не понравилось в вашей добыче. Будешь говорить правду — подумаю, что можно сделать.

Все оказалось довольно просто. Петя помог Оле починить оставшийся у той от уехавшего в Штаты дяди мопед. А дальше — подростки, любовь, адреналин. "Мы же такие плохие" — и идея, как в старых кино, иногда отбирать у хорошо одетых одиноких прохожих сумки и с хохотом уезжать в ночь показалась не такой уж плохой. Продавать добычу нравилось уже меньше, но Петя настоял, что у него есть надежный скупщик, а заработанное можно, подобно Робин Гуду, тратить на что-нибудь хорошее. Анонимные взносы в детский дом, например.

— И что, правда вот так вот всё и отдавали? — недоверчиво поднял я бровь.

— Ну, на бензин еще себе оставляли, — Оля, присевшая на соседний замасленный табурет, смотрела строго на носки своих потертых ботинок. — Петя не хотел с этим спешить, но я настояла.

— Ладно, — протянул я. — А что удалось узнать о моих вещах?

— Да что-то невозможное с ними! — девчушка вдруг гневно топнула ногой. — И действительно хотела от них избавиться, но как знала, что только хуже будет. Не бывает таких криптозащит, как на вашем телефоне! Он же словно новый, ни записей, ни истории, ни вообще телефонной книги. А статистика показывает, что в памяти много чего записано.

Телефон у меня был и впрямь непростым. Сложные чары, модификация какой-то давней восточной наработки, просто не давали чужому человеку доступа к информации. Только в моих руках аппарат оживал — либо требовалось вмешательство квалифицированного техножреца, как мы шутливо называли подобных специалистов.

— Документы еще! — продолжала горячиться Оля. — В них же чушь написана! По виду — бухгалтерский отчет, но ни одна цифра не сходится! Я подозревала шифр, но ничего известного мне не подходит.

А вот это уже нехорошо. Туманная печать, доступный мне с недавних пор нехитрый артефакт, именно так и делает — изменяет текст и дает еще кой-какую защиту. Но подозрений ее работа вызывать не должна — не иначе, кто-то схалтурил.

— И даже отсканировать и распознать не удалось, — Оля наконец-то подняла на меня взгляд. — Там пустые страницы только отображаются. Но главное — книга!

Здесь уже я напрягся. Книгу, полученную от князя, я даже мельком пролистать так и не успел. Оно, конечно, хорошо, что я сейчас не с царевной-лягушкой разговариваю, но подвоха я все равно ожидал.

— И что же с ней не так?

— Я что-то почувствовала, едва прикоснувшись. Внутри какая-то белиберда, вроде как уроки колдовства какие-то. Но шрифт еще дореволюционный, и страницы пожелтевшие. Сейчас-то от такого бреда, типа "как растопырить чакры", что в сети, что на прилавках желтой прессы, не продохнуть. А ведь раньше заведомую муть печатать не стали бы, дорого это. Но, главное, я смеха ради решила прочесть одно, типа, заклинание, вслух — и у меня перед глазами что-то засветилось, а я чуть копытца не отбросила, — правильная речь Оли превратилась в подростковый сленг.

Видимо, девчушка занервничала даже еще сильнее, чем когда ей грозило быть скормленным волку.

Я незаметно выдохнул, по привычке попытался откинуться на спинку и чуть не упал — табуреткой мое сиденье быть не перестало.

— И сколько ж тебе лет, Оля? А то есть у меня к тебе одно предложение, от которого будет трудновато отказаться.

— Шестнадцать исполнилось. Мне уже можно, если такова ваша плата, — девчушка с вызовом посмотрела на меня.

— Не нужны мне твои худосочные прелести, — я махнул рукой, и, уже не скрываясь, запалил сигарету от кончика пальца. — Ну что ты там умеешь-то, смех один.

— Да я! Да вот он же! Да всем же нравится! — побагровевшая Оля кивнула в сторону начавшего ворочаться подельника. — Да вы же смеетесь надо мной!

— Именно, — я поймал укоризненный взгляд Мегуми и не стал продолжать. — Вот, возьми. Завтра позвонишь по этому номеру. Если все нормально, то придется тебе учиться в одном очень интересном учебном заведении.

Я протянул девчушке визитку. Она посмотрела на нее, спрятала в карман и тревожно уставилась на меня.

— А если не позвоню?

— Тогда забудешь последнюю пару дней. И будешь, наверно, вместе со своим Петей и дальше грабить прохожих, пока за решеткой не окажешься.

— Нет уж, хватит! — сердито топнула ногой Оля. — И грабить, и Пети. Позвоню обязательно. А он, я так понимаю, действительно забудет?

— Типовой вариант, купил алкоголь, два дня не помню, — буркнул я. — Причину ссоры сама придумаешь. И вот, кстати. Кто из вас за рулем-то сидел?

— Когда как, мы менялись. Если интересно, то сумку с вас я срывала, — Оля, перестав бояться за свою жизнь, смотрела уже с любопытством.

— В общем, надумаешь покататься в компании, звони вот этому персонажу, и скажи, что тебя рекомендовал Михаил Пожарский, — я записал ей номер лидера наших байкеров.

Дальше мне оставалось забрать, наконец, книгу, папку с документами и уже ненужный аппарат, дождаться визита специально обученных специалистов по коррекции памяти и, попрощавшись с все так же шокированной девчушкой, наконец поехать домой.

Все время, пока ждал и контролировал, чтоб Петя не сбежал, я так и сидел на табуретке, почесывая довольную Мегуми за ушами и рассказывал Оле о той реальности, в которой ей предстояло жить. Ну а мелкого скупщика краденого навестить можно и завтра. Заодно будет время придумать, что же такого сообщить бывшим коллегам, чтобы они мою сумку больше не разыскивали.

На вечер же у меня были большие и серьезные планы, требовавшие хотя бы минимальной подготовки. Для начала надо было заехать домой и переодеться — особого желания ползать в обычной одежде по заброшенным складам у меня не было. Пусть даже компанию и составит настоящая ведьма, не исключено, способная вымести пыль и ликвидировать грязь одним-единственным заклинанием. Что-то мне подсказывало, даже если Елизавета такое и умеет, то без острой необходимости делать не будет.

Поймав себя на желании на всякий случай захватить бутылку вина и букет цветов, я против воли улыбнулся. Много лет, как меня вообще перестало волновать производимое на женщин впечатление. Что-то уснуло со смертью жены, и об этом я нисколько даже и не волновался. Надо было растить Алису, что с моей работой и ее характером было и без того непростым делом. И что-то еще дополнительно усложнять мне совершенно не хотелось.

Сменив работу, я поменял и отношение к жизни. Шебутные подопечные вдохнули в меня новые эмоции. Да и личная жизнь дочери, чем дальше, тем более странная, отчего-то напомнила, что я и сам не так уж стар. Что ни делай — не так уж далеко то время, когда Алиса от меня переедет. Может, будет жить одна, может — с подругами, а может — и с парнем. Как-то эта мысль меня уже не особо беспокоила. С такими наставниками особых глупостей она не наделает — любовь к силе, знаниям, магии и учебе у дочери уже явно превосходила стремление к дурацким приключениям. Сегодняшние воришки, всего на год ее младше, уже казались мне сущими детьми.

"Но все-таки надо будет у Елизаветы спросить, как там у магов принято предохраняться", — промелькнула очередная дурацкая мысль. — "И насколько это доносят до учащихся".

Чтобы уж точно быть уверенным, что самые пакостные последствия потери головы Алисе не грозят. Все остальное, в случае чего, поправить гораздо проще.

По зрелом измышлении, от вина и цветов я решил отказаться. Примешивать что-то к рабочим взаимоотношениям, да еще и с человеком с непонятным статусом, точно не стоило.

"Не исключено, что ровно поэтому майор Степанова на тебя волком и смотрит", — неожиданно подсказал внутренний голос.

От внезапно возникшей догадки захотелось рассмеяться. Тая была давным-давно разведена, ее ребенок был года на два моложе Алисы, потому поговорить нам с ней всегда о чем находилось. И вообще первое время с коллегой отношения были неплохими. А потом она, похоже, разочаровалась и всерьез обиделась. А уж когда я работу сменил и вообще выбросил ее из головы — и подавно.

"Но волки на меня точно по-другому смотрят. С уважением, как минимум", — улыбнувшись собственной шутке и поправив рукав камуфляжной куртки, я пошел за машиной.

Гигантский пикап Елизаветы было сложно с чем-то перепутать. Сама же ведьма обосновалась на детской площадке. По случаю ночного времени там никого не было, и она с довольной улыбкой на лице раскачивалась на качелях, мечтательно глядя куда-то вдаль.

— Знаете, лет двадцать наверно на качели не садилась, — сказала она мне, даже не поворачивая головы.

И только когда слезла с качелей, Елизавета смерила меня взглядом.

— Как я и думала. Цветов не взял, оделся как в поход, — констатировала она. — Я же говорила — романтическая прогулка будет.

Расслабленное настроение ведьмы мне не очень понравилось. Да и воспоминания не позволили мне поддержать ее неожиданно игривое предложение.

— Неподходящее место для романтики, — холодно ответил я. — Даже ночью. Даже в компании прекрасной женщины. А за цветами, если нужно, схожу, когда вернемся.

— Так, ладно, — Елизавета помотала головой и провела рукой по лбу. — Простите, Михаил, я здесь действительно отчего-то расслабилась. Хорошо, что хотя бы вы сохраняете ясный ум.

Я молча кивнул и направился к машине.

— Может быть, на моей поедем? — остановила меня Елизавета. — Потом верну вас обратно.

— Как скажете, — я пожал плечами.

Контраст между невысокой изящной ведьмой и огромной хищной машиной показался мне довольно забавным. И необычным — в Европе таких пожирателей топлива очень не любят. Да и некуда там на них ездить.

— Уже здесь купила, — ответила Елизавета на невысказанный вопрос. — Давно мечтала.

И тут же по успевшей мне примелькаться привычке сменила тему.

— Зачем камуфляж-то надели? — поинтересовалась она.

— Заброшенный склад же. Пыль будет, грязь, еще что-нибудь, — недоуменно ответил я. — Или вас это не беспокоит?

В самом деле, одета Елизавета была снова по-офисному. Ее строгий образ не портили даже только темно-оранжевое пальто и кокетливый цветастый шарф.

— Да как-то я даже и не подумала, — отозвалась она. — Надеюсь, удастся не слишком сильно испачкаться.

И опять мне не понравилась ее рассеянность. Куда подевался опытный аналитик и матерый руководитель, фактически допрашивавший меня два дня назад? Я заподозрил было пару лишних стаканов вина, но алкоголем от нее не тянуло.

Новомодный навигатор не подвел, показав самый удобный маршрут до нашей цели. Территория не охранялась, и мы спокойно поставили машину рядом с еще дореволюционным зданием красного кирпича. Его дверь оказалась закрытой на внушительный висячий замок, но Елизавета что-то шепнула, сделала несколько пассов и он с тихим щелчком открылся.

— Ну что, добро пожаловать в царство ужасов, — ведьма с заметным усилием открыла приржавевшую дверь. — Интересно, Михаил, вы вооружены?

Я помотал головой. Вот уж чего-чего, но опасности я от нашей эскапады не ожидал совершенно. Разве только неприятных воспоминаний, но к ним я был готов.

— Разве в компании сильнейшей ведьмы города мне что-то может угрожать? — под язык подвернулся удачный комплимент.

Не все этой женщине меня смущать, мне тоже найдется чем ответить.

— Вообще-то может, — неожиданно серьезно ответила она. — Но, надеюсь, не сегодня вечером. Пойдемте, нам тут, если не повезет, еще долго ходить. Если здесь действительно проводились сильные ритуалы, то я буду читать их остаточные следы, и это может затянуться.