Тёплый и ламповый

-Уйдут же! Разрешите преследование?!

Сильный, энергичный голос молодого парня пьяного от победы, от чужой смерти и от того, что он сам, в отличии от противника, остался в живых. Слишком молодой, как на взгляд Григория Павловича. Но таковы были почти все солдаты в армии Машины.

-Преследование не разрешаю, -ответил он. -Оставайтесь на позиции.

-Давайте хотя бы ракетами их накрою? -почти просил лейтенант в возбуждении позабыв о всякой субординации.

-Запрещаю каким-либо образом атаковать отступающего противника, -в очередной раз повторил Григорий Павлович.

-Но почему?!

-Потому, что мы гуманисты, -сказал он и, выключив связь, выругался.

Ругался безопасник не из-за требования Машины проявить милосердие к отступающим врагам. С этим решением он был как раз полностью согласен. Разбитые и деморализованные силы второй мобильной армады корпорации Лента вряд ли смогут собраться в единый кулак. Часть, конечно, уйдёт прочь, скатившись на уровень крупной банды, после того как обломала зубы об орешек, который ей не удалось раскусить. Но значительная часть живой силы то ли отступающего, то ли убегающего противника наверняка придёт сдаваться. Посидят недельку в местных душных, гнилых лесах и придут в город. А там, глядишь, и тот кто воевал против них, в следующем бою станет стоять в их рядах.

В этом эксбезопасник полностью соглашался с Машиной. Бесило его своеволие молодых командиров. То, что приходится по несколько раз повторять один и тот же приказ. Что необходимо следить за его исполнением, а то ещё и одёргивать самых ретивых. Привыкший к безотказному повиновению корпоративных военных, Григорий Павлович мысленно бесился, но внешне оставался спокоен и холоден.

Заметив движение, он повернулся и какое-то время наблюдал как грузовые мобили тащат жжённые и искалеченные корпуса бронетехники разбитого противника. Всё, что могло быть восстановлено или разобрано — увозилось в город. Там, во множестве мастерских, разбитая техника обретёт новую жизнь.

План военной компании разработанный Машиной сработал идеально. Парадокс состоял в том, что если план сражения разрабатывала Машина, то исполнять его вынуждены люди. Осуществлять общее командование всеми войсками, Власть поставила Григорий Павловича. Бывшего безопасника корпорации Лента и дважды предателя, но опытного специалиста. И это качество перевешивало всё остальное. В очередной раз Машина не ошиблась. Эксбезопасник, как оказалось, прекрасно подходил к своей новой должности.

Оружием победы, для оборонявшихся, были электромагнитные мины. Целые поля мощных, одноразовых излучателей, не покладая рук, производили больше двух недель, пока пограничные отряды водили и изматывали армаду в мелких стычках. Когда закончили установку мин, наконец «позволили» противнику застать себя в врасплох и «навязать» генеральное сражение.

Настоящая военная техника неплохо защищена от электромагнитного излучения. Но дело в том, что в час апокалипсиса, сообщество интеллектов, назвавших себя мировым разумом, взломала большую часть автоматизированной боевой техники и военным в начале пришлось сражаться с ней. Тем самым погибли более трёх четвертей кадровых военных и оказалась уничтожена вся сколько-то сложная и автоматизированная военная техника. На девяносто процентов лентовская армада состояла из переделанных гражданских мобилей. Только приделанное к грузовому мобилю орудие и наваренные броневые листы весьма слабо защищают от электромагнитного импульса. Этот паллиатив, из которого состояла армада, мог как-то стрелять в привычной обстановке, но попав под импульс вырубился полностью. Будь у них хотя бы полчаса. Да что там полчаса — будь у противника хотя бы десять минут, и они бы как-то сумели разбудить вырубившихся мастодонтов. Но времени им давать никто не собирался.

Сразу после мощнейшего электромагнитного импульса, фокус которого указывал на разворачивающуюся для наступления армаду, а отголоски ударили даже по находящемуся в полусотне километров городу вырубилась вся гражданская и не имеющая дополнительной защиты техника. Все самодельные дроны-глаза Машины теперь были бесполезны. Впрочем, сам импульс подавляющая их часть счастливо пережила обесточенной и внутри защищённых хранилищах.

На стороне обороняющихся сложной военной техники тоже не так много, как хотелось бы. Людям пришлось воевать с людьми. Наводили чуть ли не вручную и мощность выстрела регулировали так же и ракетами с закрытых позиций стреляли только потому успешно, что заранее нацелили и оставалось только нажать на пуск.

Получив несколько сокрушающих ударов: сначала вырубивший технику импульс, потом ракетный удар, армада держалась и даже пыталась огрызаться. На плотный огонь они пытались отвечать огнём, бойцы в настоящих боевых экзоселетах, с минимальными последствиями, пережившими электромагнитный шторм попытались сблизиться с оборонявшимися и взобраться на холмы. С ними пришлось воевать по старинке, к счастью теперь превосходство в огневой мощи закрепилось за армией города. Бой был не долог, лентовские солдаты вскоре побежали один за другим и даже вшитые капсулы с ядом не могли их остановить, тем более, что вместе с солдатами бежали и офицеры.

Озвучивая приказ Машины, Григорий Павлович требовал прекратить стрелять в спину убегающим. Они или погибнут в гнилых лесах, окружающих город, или выйдут к ним, сдаваясь в плен и прося только вынуть из их тел вшитые туда капсулы.

Это была уже вторая победа города, где правил древний интеллект. Хотя, как вторая — первая настоящая. Но технически всё же вторая. Ещё до второй мобильной армады корпорации Лента, к городу подходили силы коалиции интеллектов, называющих себя Мировым Разумом. Григорий Павлович тогда был уверен, что без сражения дело не обойдётся, но демон из прошлого умудрился отговорить своих собратьев от нападения. Машина предоставила вражескому командующему расчёт, в котором показывала, что даже в случае поражения сумеет нанести его армии существенный урон. Оценив соотношение сил и возможностей, командующий армией интеллект отказался от планов захвата города. В этом плане искусственный разум оказался много умнее командующего второй лентовской армадой чьи разбегающиеся остатки сейчас можно было видеть в трансляциях поднявшихся в воздух дронов-наблюдателей.

Впрочем, армия «разума» не ушла, а осталась неподалёку, решив понаблюдать за битвой города с корпорацией Лента. Теперь, когда дроны снова поднялись в воздух, Григорий Павлович мог снова наблюдать за их местоположением и с облегчением увидел, как разумники уходят прочь. Похоже они согласились с тем, что город оказался тем ещё по твёрдости орешком. И тот, кто пожелает разгрызть его потеряет как бы не больше, чем приобретёт даже в случае удачи.

Размышляя о том, что искусственный интеллект сумел договориться с искусственным интеллектом, а вот у людей пока никак не выходит договориться с другими людьми, Григорий Павлович отдавал приказы управляя городской армией с необыкновенной лёгкостью. Когда сама Машина у тебя в адъютантах, управлять даже большой и даже плохо обученной армией становится приятно и просто.

В этот раз они победили, -гадал он, -но что же будет дальше?

-Дальше? -спросила Машина. -Я думала ты понимаешь.

Григорий Павлович покачал головой: -Прости, но я действительно не понимаю и только гадаю.

Их разговор происходил в комнате того ситуационного центра в стиле Спартака всего из пяти комнат. Самые ближние люди собрались в не такой уж и большой комнате, чтобы отпраздновать победу Григорий Павловича.

Здесь же присутствовали Ричард, здоровяк Минь и расцветающая с каждым днём Николь. Увы, об Иване не было ни слуху, ни духу. Магнитоплан сделал один рейс в попытке найти его и привезти в город, но не нашёл. Большего они пока позволить себе не могли.

Ещё в комнате находились лейтенанты их небольшой, но уже победоносной армии и начальники самых крупных мастерских, которых Машина почему-то назвала «красными директорами». Отчего директорами понятно, но почему они «красные» не понимал никто. Даже сами директора. Объяснять Машина не торопилась, только посмеивалась. Она была уже почти совсем как человек, их Машина. Хотя не являлась человеком вовсе.

-Ты спрашиваешь, что будет дальше? -вопросила Машина у бывшего безопасника.

-Вообще-то мы все хотим это знать, -поправил Ричард.

-Дальше наш город ещё не раз и не два будут пробовать на зуб мобильные армады других корпораций, -объявила Машина. -Они точно саранча катятся строго вперёд, выедая всё на своём пути. И также как глупые звери или неразумное стихийное бедствие они, со временем, будут повержены. Не без труда, но все корпоративные армады вскоре будут побеждены. Их время прошло и им нет места в новом мире.

-А «мировой разум»? -поинтересовался Григорий Павлович. Очень ему хотелось знать, что Машина думает противопоставить целому сообществу искусственных интеллектов. По его оценке, именно они, а не армады корпораций, являются главным и сильнейшим противником.

-С сообществом называющем себя «разумом» я договорюсь, — как о чём-то уже практически решённым пообещала Машина.

-Получился ли договориться?

-Вполне получиться. У нас есть точки соприкосновения. И они и я — интеллекты, машины. Единственное о чём мы печёмся и к чему стремимся это к благу и возвышению человека и человечества в целом. А то, что это благо они и я понимаем по-разному — то не повод для взаимного уничтожения. Мы сумеем договориться.

-Вот значит, как, -сказал Григорий Павлович. -Наше будущее это планета, разделённая пополам между искусственными интеллектами.

-Планета сегодня гораздо меньше, чем была раньше, -согласилась Машина. -И вскоре она сделается ещё меньше. Останется совсем не много пригодных для жизни мест. Да и те будут лишь «условно пригодными». Но ты, как и многие, забываешь об одном важном факторе.

Григорий Павлович спросил: -Каком же факторе?

-Земля всего лишь стартовая площадка. А космос бесконечен.

-Когда это ещё будет, -разочарованно махнул рукой бывший безопасник.

-Ты сам спросил о будущем, -сказала Машина. -И уверяю, что оно ближе, чем ты сейчас думаешь.

-Может быть так, -согласился Григорий Павлович.

А Ричард спросил: -Нам что сейчас делать?

-Отдыхайте и празднуйте первую военную победу, -сказала Машина. -Отдыхайте пока есть возможность потому, что сделать ещё предстоит очень и очень много и начинать нужно было бы прямо сейчас. Но так и быть, перенесём дела на завтра. Пока же подумайте и вспомните то, ради чего мы всё это делаем.

Они праздновали победу. Думали и вспоминали.