— Получишь больше. Нам нужна еда. Лёгкая еда, которую можно носить с собой. Сушеные грибы, ягоды. И нужна работа. Нужно затереть наши следы от дороги.
Болотный житель осторожно протянул свои длинные узловатые пальцы и взял тёмно-желтый кругляш у меня из пальцев. Повертел, разглядывая, затем попробовал на зуб. И одобрительно хмыкнув, спрятал монету у себя во рту. Затем, не вынимая королёк из пасти, кикимор выдал длинную свистящую трель своим притаившимся собратьям. Говорил он очень быстро, я понимал лишь отдельные слова. Вроде как общий смысл был примерно такой — кикимор приказал невидимым стрелкам спрятать трубки с ядовитыми стрелами и убрать затопленное дерево, которое скрывало и преграждало начало безопасной тропы через трясину. Он вроде также сказал сородичам приготовить узелок еды и положить на той стороне болота.
Мы некоторое время стояли на месте. Точнее это мы с Каришкой стояли, а кикимор опять присел, закрыл свои большие жёлтые глаза и стал похожим на засохший корявый ствол. Видимо, наш проводник давал своим соплеменникам время убрать препятствие с дороги. Затем, услышав только ему понятные сигналы, наш провожатый встал и зашагал в темноту. Мы двинулись за ним след в след. Я подумывал срубить длинный шест, который бы помог переходить болото, но вокруг как назло не было подходящих деревьев. Поэтому оставалось только верить нашему проводнику и идти за ним.
То, что мы уже давно идём по болоту, я как-то сразу и не заметил. Воды под ногами было буквально сантиметра два-три всего, ну может местами пятнадцать сантиметров, а под ней была хорошая твёрдая тропа, похоже, даже покрытая каменной кладкой. Но тёмная вода не позволяла разглядеть близкое дно, и мы шли словно по поверхности чёрного озера. Противоположный берег был далеко, но нашего знакомого это нисколько не смущало, и он уверенно шлёпал по воде, иногда резко меняя направление, ориентируясь только по ему одному понятым вешкам.
— Тут стой. Глубоко! — Резко проговорил наш проводник и остановился, мы едва не налетели на него.
Кикимор задумчиво осмотрелся. До видневшегося заросшего тростником берега было всего метров сорок. Но видимо что-то болотному жителю не нравилось в этом последнем участке пути. Он вернулся на пару шагов назад, долго осматривался и наконец пояснил:
— Родник. Размыл каменную дорогу. Шесть шагов глубины. Потом опять мелко.
— Что он говорит? — поинтересовалась Каришка, которая не понимала речи кикимор.
Я объяснил ей. Тайфлинг зябко поёжилась и посмотрела на уже пройденный нами путь. Потом на оставшиеся несчастные сорок метров чёрной водной глади.
— Не нравится мне это, — призналась она. — Очень похоже на ловушку. Он понимает, что мы вряд ли станем возвращаться. И поэтому предлагает нам идти в трясину, из которой мы не выберемся.
Не знаю, понимал ли кикимор всеобщий язык. Наверное понимал, но виду он не подал. А затем он вдруг смешно наклонился назад, замер и приоткрыл широкие щели по бокам головы. Видимо, это были уши. Кикимор долго стоял, прислушиваясь к чему-то непонятному. А потом произнёс:
— Нельзя выполнить работа. Ваш след очень заметный. Мои сородичи не успеть затирать. Мало времени. По следу уже идут. Вам нужно спешить. Следует довериться. Следует идти на глубина.
Я перекинул заряженный арбалет Каришке, и тайфлинг ловко поймала оружие, взяв кикимора на прицел. Я же сделал пару быстрых шагов для разбега и прыгнул далеко вперёд, надеясь перепрыгнуть глубокое место. Но не долетел и с головой ушёл в холодную чёрную воду. Мгновенно вынырнув на поверхность, я в два гребка достиг противоположного края промоины и вылез на тропу. Действительно это была брусчатка, теперь я убедился в этом, нащупав пальцами под водой камни. С меня стекала вода, но это было не главное. Главное кикимор не обманул, тут действительно не было смертельной трясины. Каришка перекинула мне арбалет и сняла с себя куртку, оставшись только в набедренной повязке. Держа куртку над головой на вытянутой руке, моя спутница пересекла глубокое место и присоединилась ко мне на этой стороне.
Кикимор плавал странно. Он зашел в воду и присел, держа над поверхностью только своё "гнездо" на голове. Как он отталкивался или как грёб, я не видел. Просто "гнездо" заскользило по поверхности тёмной воды, а потом уже на нашей стороне кикимор выпрямился и очутился рядом с нами. Мы молча преодолели последний участок болота и вышли к длинной возвышенности, поросшей хвойным лесом. Тут было сухо и действительно было продолжение дороги. Наш проводник подошёл к кусту, раздвинул ветки и достал плотный узелок из не слишком чистой ткани. Ловко развязал и показал нам нанизанные на нитки связки сушёных грибов, десяток мелких птичьих яиц, очищенный от толстой шкурки корень букры (на вид что-то типа нашей репы, только с сильным терпко-кислым привкусом), небольшой берестяной жбан ягод болотной осенней костяники и пару вяленых рыбин.
— Это ваша еда. Вы заплатить за работу. Но след нельзя было затереть. Зато я укажу вам дорогу. Вам надо спешить. Погоня уже на той стороне болота. Ходить в ту сторону до первых клёнов. Затем направо вдоль границы колючие кусты. Дальше через ручей. Потом чистый лес. Нет болот. Идти куда хочешь.
С этими словами наш странный знакомый отступил спиной назад в кусты и мгновенно растворился среди веток.
* * *
— Ну, вроде оторвались! — предположил я на рассвете, когда первые солнечные лучи окрасили осенний лес, превратив его из царства серых тонов в бескрайний жёлто-зелёный океан.
До этого мы с Каришкой шли всю ночь, путая следы и резко меняя направление движения. Мы использовали встречавшиеся на нашей дроге ручьи, идя по мелкой воде и таким образом смывая запахи. Мы старались избегать грязных и топких участков, а также покрытых высокой травой полян и завалов гнилых деревьев, на которых могли бы остаться отпечатки ног.
Один раз ночью ещё не так далеко от болот с кикиморами мы оба отчётливо услышали за своей спиной лай множества собак. Видимо, наши преследователи каким-то образом преодолели-таки болото и взяли след. Тогда мы с тайфлингом выпили по флакону с эликсиром выносливости и побежали со всех ног. Лай вскоре стих, но затем где-то через час я разглядел прямо по направлению нашего движения выстраивающуюся цепочку огней. Загонщики! Мы снова резко изменили направление нашего движения, сильнее смещаясь к востоку. С тех пор вот уже часа два наших преследователей не было ни слышно, ни видно.
Мы выбрали высокий усыпанный сухой хвоей холм и остановились, чтобы передохнуть, позавтракать и набраться сил. Ещё одной причиной, по которой мы свернули сюда, был доносящийся с холма сильный мускусный запах. Даже меня едва не пробивала слеза от такого резкого запаха, а уж более чувствительная Каришка жаловалась на головокружение и прикрывала нос рукавом куртки. Пригорок облюбовала под жилище огромная колония лесных крыс, их норы были повсюду, а запах грызунов надёжно перебивал все остальные запахи, в том числе и запах наших разгорячённых от трёхчасового бегства от погони тел.
Но пригорок приглянулся не только нам — в кустах возле вершины мы нос к носу встретились с очень крупным барсуком, не пожелавшим уступать территорию и бросившимся на меня. И вот я сидел и разделывал двадцатикилограммовую тушу, складывая куски тёмно-красного мяса в пакет. Мясо барсука, как я вычитал у меня на родине в книгах про сибирских охотников, считалось изысканным деликатесом, и сейчас мне представилась возможность самому попробовать его на вкус. Каришка мяса не ела, но она помогала в моей работе, прекрасно понимая, что наши полученные от кикимор припасы крайне незначительные. Тьма крутилась под ногами и с радостным поскуливанием и хрюканьем пожирала отбракованные мной особо жирные куски, которые по сырой погоде могли испортиться самыми первыми.
— Вон они где! — указала сидевшая на поваленном пне Каришка, протянув руку с окровавленным ножом в сторону далёкой тёмной точки высоко в небе над пройденной нами полчаса назад дубравой.
Я обернулся и всмотрелся. Это действительно был осёдланный грифон, медленно описывающий большие расширяющиеся круги над лесом. На спине крылатого хищника виднелся всадник, но конечно с такого расстояния опознать его было нереально. Видимо, чем-то мы с моей подругой проявили себя в той дубраве — обломали неосторожно сухую ветку или наступили ногой в мягкий влажный мох, а отпечаток следа не успел затянуться до появления преследователей.
— Нужно идти дальше, они слишком... — проговорил я негромко и замер на полуслове, жестом приказав Каришке лечь на землю.
Существо появилось у подножия нашего холма буквально в полусотне шагов от нашего убежища. Это был покрытый короткой серой шерстью демон с непропорционально длинными ногами и руками. Существо то передвигалось на четвереньках, в это время оно очень напоминало огромного борзого пса, то вставало на задние лапы и осматривалось, одновременно с этим шумно втягивая воздух своим широким носом. Я обратил внимание, какой непропорционально огромной у него была грудная клетка, и каким втянутым живот. Явно эта тварь самой природой или каким-то неизвестными хозяевами создавалась именно для многочасового преследования добычи. И она была разумной, об этом говорил широкий кожаный пояс на талии чудовища с закреплёнными на нём ножом и флягой.
Демон, а в том что это демон, сомнений у меня не было, принюхался и повернул голову в нашу сторону. Мы лежали с Каришкой, боясь пошевелиться или выдать себя дыханием. Монстр облизнулся, он явно чуял запах недавно пролитой крови. Но охота на барсуков похоже не входила в его планы. Тварь затрясла головой, словно прогоняя наваждение, и отвернулась от нас в сторону виднеющегося за небольшой поляной тёмного леса.
Наконец, опасное существо двинулось дальше. Бежало оно стремительными огромными прыжками, преодолев сотню с лишним метров открытого пространства до следующей покрытой густым лесом балки всего секунд за пять. Это был прирождённый следопыт — быстрый, опасный, чуткий. Надеяться убежать от него было бы наивнейшим заблуждением. Мы выждали ещё минуты три, прежде чем рискнули подняться с холодной земли.
— Уходим влево, забираемся в глушь Вечного Леса подальше от Северного Тракта, — предложил я и замер, прислушавшись.
Каришка тоже прислушалась и вздрогнула.
— Лай собак! И доносится как раз слева, куда мы собирались идти! — тихо прошептала Каришка.
Оставалось уходить только вправо, ещё больше приближаясь к Северному Тракту. Я очень не хотел это делать, так как предполагал, что за большой дорогой наши враги будут следить особенно пристально. Но другого выхода не оставалось. Сложив к себе в сумку уже нарезанные куски мяса и с сожалением оставляя всё остальное, я заскользил по опавшей листве к низовью холма. И едва не заорал от боли, кода моя правая нога провались в невидимую прикрытую листьями нору! Я сел на землю, не в силах сдержать брызнувшие из глаз слёзы боли и досады. Через секунду рядом со мной склонилась встревоженная Каришка.
— Покажи ногу! — тайфлинг одним рывком стянула с меня сапог и стала своими ловкими руками ощупывать мою стремительно опухающую ступню.
Я сжал зубы, чтобы не закричать, когда она своими безжалостными пальцами добралась до самого болезненного места. Но пытка длилась недолго, Каришка встала и произнесла задумчиво:
— К счастью перелома нет, через одну Руку даже забудешь, что подвернул ступню. Но вот только как же невовремя это случилось...Через пару-тройку клепсидр цепочка орков будет здесь, и с ними будут охотничьи собаки и варги, так что спрятаться будет очень непросто.
— Помоги мне встать, и я смогу идти! — сидя на земле, протянул я руку Каришке, но моя подруга не отреагировала, продолжая что-то усиленно обдумывать.
Затем она решительно направилась вверх на холм и через минуту принесла зачем-то тяжёлую выпотрошенную тушу барсука. На мой невысказанный вопрос девушка ответила:
— Так надо! Мне нужно будет много сил, чтобы тащить тебя. Сколько у тебя осталось зелий выносливости?
— Четыре, — машинально ответил я, не понимая, что Каришка собирается делать.
А она тем временем сняла с пальца оба колечка — обручальное кольцо Амины и то простое серебряное, которое всегда носила — и спрятала украшения внутри кармана куртки. Затем расстегнула и сняла с себя куртку, оставшись лишь в набедренной повязке. После чего упаковала куртку в мой рюкзак, а мясо и недоразделанную тушу барсука в тёмный полиэтиленовый пакет. И лишь после этого протянула мне руку и помогла встать. Я начал выискивать какую-нибудь пригодную в качестве костыля длинную палку, но Каришка остановила меня:
— Не надо. Ты не сможешь уйти на одной ноге от приближающихся орков. И тем более не убежишь от хищных демонов. От демонов может уйти только другой демон...
С этими словами тело девушки стало меняться. Её рёбра трещали и раздавались вширь, ноги вытягивались, спина хрустела и выгибалась дугой, аккуратные женские руки превращались в огромные лапы и обрастали длинными острыми когтями. Но больше всего меня поразили волосы — прекрасные каштановые волосы моей подруги седели и приобретали пепельно-серый цвет! Неприятным безжизненным голосом незнакомое существо проговорило:
— Я же говорила тебе, что это знание не принесёт тебе радости. Залезай мне на спину и хватайся крепче. И обязательно держи наготове мясо и эликсиры выносливости, они вскоре понадобятся.
Я был слишком ошарашен, чтобы спорить. Надев рюкзак на спину, я привязал к ремню полный окровавленного мяса пакет и вскарабкался на костистую спину двухметрового чудовища. Откинул в сторону безжизненные пепельные волосы демона, почему-то их прикосновение меня особенно пугало. И ухватился обеими руками за плечи, точнее за выступающие тонкие ключицы. И Каришка побежала!
Неслась она на двух ногах огромными прыжками, свирепым рыком пугая обитателей утреннего леса. Капли слюны летели во все стороны из приоткрытой пасти (ну не поворачивается у меня язык назвать ртом эти хищные вытянутые челюсти). Когда мой первый испуг прошёл, я попытался прикинуть по мелькающим стволам скорость нашего передвижения таким способом. Выходили какие-то совсем уж неправдоподобные величины, явно быстрее скаковой лошади. В одном месте Каришка одним длинным прыжком преодолела глубокий овраг шириной не менее пятнадцати шагов.
— Еды! — рык чудовища оторвал меня от расчётов.
Я вынул из приоткрытого пакета длинную полоску сырого мяса и неуверенно протянул вперёд. Клацнули челюсти, едва не откусив мне руку по запястье.
— Ещё! — потребовала Каришка, и я снова дал ей кусок сочащегося кровью мяса.
Долго тварь неслась молча, но затем потребовала ещё мяса. А вскоре требования мяса стали звучать каждые полминуты. Мне пришлось доставать нож и прямо на ходу кромсать тушу барсука, чтобы отрезать следующий кусок.
— Эликсир! — прохрипел демон, и я остановил руку с уже было заготовленным куском барсучатины.
Пробку вынимать Каришка не стала. Своей лапой она закинула фиал прямо в пасть. Сомкнулись страшные челюсти, раздался скрежет и звон лопнувшего сосуда, чавкающий звук, после чего тварь сплюнула горсть стеклянных осколков на землю.
