| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Приятно, чёрт возьми, быть победителем. Упиться унижением врага. Хотя бы и на промежуточном этапе.
— Надо немного подождать, — ответил капрал и, отойдя на пару шагов, стал что-то бубнить в портативную рацию на неизвестном мне языке, как я догадался — валлийском.
Мои девчата скучковались около автобуса и что-то активно перетирали между собой, не повышая голоса, скорее даже понижая его.
— Сейчас из княжеского дворца подъедет ваш новый сопровождающий и на этом моя миссия закончится. Какие-нибудь ещё пожелания у вас будут, док? — и смотрит на меня этот синеглазый брюнет, словно ожидает чуда.
— Да. Мне нужно наставление по стрелковому делу для немецких пулемётов MG-42 и их клонов на русском или английском языках. А то я не знаю, как его разбирать, а после боя на дороге, его чистить надо.
— Должны быть, — пожал капрал узкими плечами. — Если найду, то, как вам его переслать сегодня?
— Буду очень благодарен, — ответил, как можно нейтрально.
— И каков будет вид благодарности? — ехидный парень явно набивался на халявную выпивку.
— Календарь Зорана, — ответил я с таким видом, что награждаю его высшим орденом.
Капрал оживился.
— Считайте, что эта брошюрка у вас уже есть. Даже если в городе она в единственном экземпляре, — поспешно он заверил меня. — Только никому об этом не говорите. Я не хочу ни с кем делиться календарем. Тот экземпляр, что нам прислали по почте, весь разорвали на отдельные листы и повесили в разных кубриках казармы. И то армейцы нам завидуют. Им-то никто ничего не присылал. Не только даром, но даже и за деньги.
— Что, такой страшный дефицит? — удивился я.
— Не то слово, док. На почте запись на месяц вперёд и очередь не кончается.
Вот так вот, в погоне за хлебом насущным, люди тут позабывали о таких примитивных радостях, как красочные календари с полуголыми красотками, которые на Старой Земле есть обязательная принадлежность каждой солдатской казармы. Порнофильмы тут производят массово, а вот до такой малости не дотумкали. Ладно, я себе что-нибудь ещё придумаю, а календарём пусть Зоран кормится. Хороший он мужик, не жалко.
— Хорошо, — ответил капралу, — Принесёте наставление, и я его обменяю вам на календарь, пахнущий ещё типографской краской.
— Я вас сам разыщу, — пообещал капрал, и, поглядев мне за плечо, добавил. — Кажется, это едут за вами.
Оглянувшись, увидел, как из-за угла выкатился камуфлированный "хамвик" в командирском исполнении с кучей антенн над крышей и без дверей, но с обязательным гербом княжества на капоте.
Из "хамвика" вылез целый майор, здоровенный детина, лет тридцати, выше меня на полголовы, но довольно рыхловатый уже. Он был одет в довольно-таки необычную для этих мест парадную форму. Алый однобортный китель с белыми выпушками и тесным рядом золотых пуговиц, с черным воротником-стойкой и черными же обшлагами мыском. Черные бриджи с белым кантом, заправлены в высокие сапоги, начищенные так, что глядясь в них можно было бриться. На черных погонах с белой выпушкой блестела одинокая корона. На петлицах красовался привычный уже лук-порей. С левого плеча отсверкивая на солнце золотом спускался плетёный аксельбант. В руках он держал обыкновенную фуражку с черным околышем и красной тульей. Канты фуражки были белыми. Холёное лицо гладко выбрито. Оружия при нём не было. Никакого. Даже холодного. И это сразу бросилось в глаза.
Вперился майор в меня, из-под длинных пушистых ресниц (на зависть любой красавице) синющими глазами. И спросил по-английски, как будто меня тут была целая куча вокруг одинокого гвардейского капрала, хорошим таким басом.
— Кто тут будет доктор Волынски?
— Это я, — отозвался, не мешкая, — С кем имею честь?
Офицер надел на голову фуражку, приложил правую ладонь к козырьку и представился.
— Барон Дай ап Бивар, майор штаба гвардии принца Кимри.
— Принца Кимри? — переспросил удивлённо.
— Простите, сэр, это на валлийском языке означает принца Уэльского.
— Спасибо, что просветили.
— Я должен проводить вас к месту вашего временного проживания, — сразу взял он быка за рога.
— Надеюсь, это не в тюрьму? — шутка юмора оказалась несколько кислой, но на неё даже не обратили внимания.
— Что вы, сэр, небольшая гостиница, но очень хорошая, — заверил меня барон-майор. — Вам понравиться.
— Мы бы хотели сначала пообедать, если вы позволите. Девочки голодны, — проявил я шкурный интерес, прикрывшись слабым полом.
— Нет ничего проще. Вы заселитесь, и тут же откушаете. Там рядом несколько неплохих этнических ресторанчиков в наличии, если вас не устроит еда в отеле. На этой стороне города кормят намного хуже, хотя и дешевле. Вы же не хотите обедать в компании китайских дальнобойщиков и грубых докеров с их примитивными нравами?
— Уговорили, — согласился с предложением. — Только один вопрос: что с нашим оружием? Меня это очень волнует.
— Оружие поедет за вами в том же гвардейском пикапе, что и сейчас. Оно будет складировано в оружейной комнате отеля. Вам его обязательно выдадут на воротах, при выезде из города. Не опасайтесь, ничего не пропадёт.
Я облегченно вздохнул. Подспудно я, как оказалось очень боялся, что власти конфискуют пулемёт. Как вещдок##, к примеру.
— Тогда прошу в автобус, познакомлю вас со своими девочками, — сделал приглашающий жест рукой.
## Сленг. Вещественное доказательство.
Новая земля. Британское содружество. Валлийский принципат. Город Нью-Портсмут.
22 год, 34 число 5 месяца, суббота. 14:20
— Лучше бы я поел в компании с китайскими докерами, — сказал с осуждением майору-барону, глядя на то, как неспешно паром пересекает реку в направлении от нас, — Пока дождемся парома, у меня анус паутиной зарастёт.
Майор Дай мою эскападу вежливо проигнорировал, хотя и дёрнул уголками губ. Да и зря я на него наехал, он и так нас тут пропихнул без очереди. А она немаленькая. Но что делать, когда желчь разливается по организму и заполошно ищет, чего бы растворить. И за неимением еды растворяет меня.
Мы уже пятнадцать минут стояли на берегу реки Мунви, разделяющей город, в ожидании этого чертова парома, который ушел у нас из-под носа.
С переправой тут была напряженка.
Нормального автомобильного моста не было совсем. Лишь дальше к северу, на окраине города, ближе к горам, на высоких берегах, красовался вантовый пешеходный мост шириной в пару метров. Красивый.
Саму реку пересекали две нитки понтонных мостов, явно военных по происхождению, с односторонним движением, по которым пускали автомобили не выше определенного веса. Для чего перед въездом на мосты соорудили грузовые весы, как на советских элеваторах.
Услуга по взвешиванию — 10 экю.
И сам проезд — 10 экю.
Под грузовиками эти понтоны вели себя, как гибкая лента на волне. Лично мне ехать по такому мосту было страшно. Тем более за свои же деньги.
Но для таких трусов, как я, был предусмотрен танковый самоходный понтон, выдерживающий нагрузку до пятидесяти тонн, хотя и с ограничениями по длине, и "за очень дополнительные деньги".
Да и не жалко.
Лишь бы безопасно было.
Восточный Портсмут по сравнению с Порто-Франко производил жалкое впечатление. Вы когда-нибудь большой заводской поселок в российской глубинке видели? Так вот тут, то же самое, только все углы обоссаны на улице, а не во дворах. Замощены только главные улицы, а вокруг цеха, трубы, бараки, заборы и склады, склады, склады... На берегу моря — порт. Но за складами видны от него были только большие деревянные (!) краны. Это на юг в сторону моря. А весь восток ощетинился дымящими трубами.
Когда-то белёные стены зданий давно стали серыми от копоти. Что поделать, копоть это обязательная плата за индустриальный рывок на угольном топливе. А Портсмут — второй центр металлургии Новой Земли после Демидовска. И хотя роза ветров тут благоприятна (ветер сносит промышленные дымы далеко в море на "клятых англян"), городу всё равно остается немало подпорченной экологии.
Низкая пропускная способность понтонных мостов создала в восточном Портсмуте крупный логистический узел, где с длинных тяжелых траков грузы переваливают на менее грузоподъемные автомобили, способные преодолеть хлипкий понтонный мост через Мунви, и доставить груз дальше. Часть таких грузовичков просто челночила между берегами быстрой реки, а часть развозила товар дальше по Южной дороге. Морем, конечно, любые грузы возить дешевле, но море — это крупный опт по определению. Не всем посильно чисто финансово нанять целый корабль, пусть даже и небольшой.
Поначалу вся причина такого положения была именно в мостах, но позднее хитрожопые валлийцы раскусили всю коммерческую прелесть добавленной стоимости на перевалке, и такое положение вещей просто законсервировали. К примеру, китайских лесовозов принудительно сгружали на восточном берегу, или в порту, или на дровяном складе возле Свинцового завода, скупая длинномерный строевой лес прямо с машин. По принципу голландского аукциона. Китаец назначал цену на всю свою партию леса и пошагово опускал её, до первого согласившегося оплатить названную сумму. Просто и эффективно.
Для тех же, кто не рвался отдавать свой товар за цены местных оптовиков, был пущен танковый паром по 250 экю за рейс, хотя проезд по понтонному мосту стоил всего 10 экю. Но понтонные мосты были муниципальными, а паром — частным. Таким образом, властями была соблюдена и выгода города, и свобода выбора для иногороднего продавца сесть на любой конец вил.
Китайцы, может быть, и заплатили бы, даже с удовольствием. Их строительная древесина, обладая природными антисептическими свойствами против гниения и паразитов, стоила дорого и чем дальше по дороге, тем дороже так, как южнее Кхамского хребта она почему-то не росла. Но их лесовозы (вот жалость-то, какая) не вписывались в габариты парома. А если бы и вписывались, то валлийские власти, не сомневаюсь, нашли бы способ паром слегка укоротить. Такие вот вилы.
Дальше этот лес либо пилился тут же в восточном Портсмуте, либо перегружался на корабли. А своего торгового флота у местного Китая не было. Хотя ходили какие-то туманные слухи, что готовят узкоглазые сюрприз в виде постройки корабля из такого дерева, который этим же деревом будет и набит. И сплавят они его под парусом в залив. Но всё это пока слухами и оставалось. Хотя чисто инженерно никакой тут сложности не было. В Сибири в позапрошлом веке так сортовой лес и сплавляли, чтобы его излишне не мочить, и не терять ценные бревна на плотовом сплаве.
— Барон, а что там за пароходик? Вроде как военные на нем трутся? — спросил, заметив небольшую пристань выше понтонных мостов, у которой грузился колесный пароход, курившийся высокой черной трубой.
— Военно-речной флот принца Кимри, — отозвался наш Вергилий, — Угольный канонерский пароход "Мерлин", — тут же последовало разъяснение.
— Но его вроде, как продуктами грузят, если я не ошибаюсь, куда им столько? Экипаж такое количество за год не съест?
— Это он почту развозит по речным селениям.
— Эти мешки и коробки?
— А что такого? Купцу такой мелочевкой, которую планировать никак не возможно, заниматься невыгодно. Как и лавки ставить по деревням. Деревни маленькие. Оборот мизерный. Вот и устроили для них заказ по почте, по каталогу. А моряки развозят по всей реке вплоть до Нью-Кардифа, заодно и реку патрулируют. Все довольны.
— То есть сами флотские не торгуют? — потребовал уточнения от майора.
— Избави Бог. Даже думать об этом не смеют. Бизнес и служба у нас вещи несовместимые. Мы не англичане, — майор просто оскорбился такому сравнению, но меня, как непросвещённого тут же, простил, пояснив. — На пароход приносят квитанцию и получают заказанный и оплаченный груз. Застрахованный. А заказы и деньги принимает почтовый чиновник, который катается вместе с моряками на пароходе. Следующим рейсом привозят заказ.
— Почта орденская?
— Нет, княжеская внутренняя только по принципату. Ну, ещё и в Виго маршрут есть сухопутный. Все остальные направления перекрывает почта Ордена.
— Насколько это для агрария дороже получается? От цен в городе.
— Процентов на десять — двенадцать. Но всё равно это дешевле, чем им самим за каждой мелочью по реке спускаться и подниматься обратно. Лодка топлива больше съест, особенно обратно — течение быстрое.
— Ваши пейзане, похоже, у вас в горах просто сиднем сидят, безвылазно? — заранее пожалел я фермеров.
— Нет, док. И на праздники в город они приезжают и на ярмарки. Несколько раз в год.
— Понятно. А вниз "Мерлин" идет пустой?
— Никак нет, сэр. Вниз его самого загрузят углем, и ещё баржу тянет с ним же. Там в верховьях Мунви у нас карьер с очень хорошим углём, не хуже староземельного кардиффа##. Так, что эта пристань так и называется — Угольной. Баржа потом здесь на дрова разбирается. Так что без отходов получается. Пропитавшаяся угольной пылью древесина очень хорошо горит в камине в мокрый сезон. А когда за окном ненастье, то очень приятно у камелька посидеть с чашкой грога в кругу семьи или друзей. Вот так-то, сэр.
## Кардифф. Сорт высококачественного угля, почти не дающего дыма, который получил название от валлийского города Кардифф в Британии.
— И хватает этого угля заводам и электростанции?
— Уже в натяг. Скоро придётся второй такой пароход в Форте Линкольн заказывать. Недешёвое это удовольствие, но что поделать. С таким течением нужна сильная машина. Дизельным движком с автомобиля тут не обойтись. А паровые двигатели на суда строят пока только американцы.
— А на чём тогда организовано движение по Амазонке и другим крупным рекам? — задался я вопросом о своей будущей родине.
— Там не такое сильное течение, как у Мунви. Дизеля на самоходную баржу вполне достаточно. Тем более там, рядом в Береговом нефть качают, а мы стремимся максимально использовать собственный уголь, а не привозное дизтопливо.
Тут он перевёл свой взгляд на паром, который стоял на противоположном берегу и выругался.
— Да что он там, с чужой женой милуется, вместо того, чтобы работать?
Вынул из кармана маленькую плоскую рацию и раздражённо заорал в неё что-то неразборчивое. Наверное, опять по-валлийски.
Не знаю, что за властью тут обладает этот баронский майор, но обратно частный паром примчался, как наскипидаренный, едва на редан не выходя.
Река была всего метров триста шириной, переправа прошла быстро и без накладок, и вскоре мы уже на западном берегу мелко потрясываясь поднимались по замощенному гранитной брусчаткой спуску в "чистый город"
Дома на этом спуске были внешне богаче, чем на восточном берегу, но не так чтобы очень. За редким исключением все двухэтажные. Первые этажи сложены из дикого камня, оштукатуренные и побеленные. Вторые — деревянные. Прям, как в старой Москве. Той, которой при Лужкове совсем не осталось. Первые этажи отданы под лавки и мастерские. Вторые — жилые с отдельным входом на улицу.
У самого подъема увидели книжный магазин, вся витрина которого была облеплена изнутри разрозненными листами календаря Зорана, а сверху витрины, закрывая окна второго этажа, был натянут кустарный тряпочный транспарант, на котором довольно коряво было выведено полуметровыми буквами: "Welcome!". Воистину: скорость стука больше скорости звука.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
