Проект 4 -

 А что, плохо? — удивилась третья.

 Мы думали, тебе понравится.

 Хотели покрасивее!

 Ласково!

 А тебе не понравилось.

 Придётся ещё думать.

 Язык позволяет.

 Какой-то он ... пластичный.

 Словообразование!

 В нашем такого не было.

 А тут всё просто. Нужно слово — взял и придумал!

 И всем понятно.

 Только не всем нравится.

 Ну ... — задумалась сутулая, — не то, что бы не нравится ... просто необычно. И непривычно. Может и нормально будет ... когда привыкну.

 Ты сильно много не думай!

 От этого морщины!

 А тебе нельзя. У тебя должность!

 Ты должна быть красавицей!

 Как мелкая из клана!

 Видела, как её приодели?

 Это потому, что у неё способность открылась людей находить.

 Даже инопланетник этого не умеет.

 А мелкая научилась.

 И потому инопланетник её на себе и таскал.

 Что бы дорогу показывала.

 Но у тебя не так-же получится.

 Она не только еду разносила но ещё и новости.

 Она сама говорила.

 А ты никаких новостей не носишь, только еду.

 Ты бы поработала над этим вопросом.

 Общине пригодился бы такой специалист.

 Да и сама была бы не в накладе.

 А то придёшь и молчишь ...

 Ещё и злая ...

 Стоп! — заткнула фонтан сутулая, — то, что вы сказали, это точно?

 Сестрёнка сказала, что вероятность больше восьмидесяти процентов.

 А ей можно верить.

 Она всё измеряет в вероятностных процентах.

 Больше восьмидесяти процентов — считай верное дело!

 Так! А почему тогда меня назначили на разнос а не самую болтливую? — решила приземлить номерных сутулая.

 Так это потом стало известно!

 А назначили потому, что у тебя самый объёмный инвентарь.

 Туда помещается больше, чем во все наши инвентари!

 Вместе взятые!

 А ты его так глупо используешь!

 Только кашу таскаешь да плошки разные!

 Стоп! Мне сейчас нужно дальше идти, но я подумаю. Спасибо за намёк. И ещё одно, вы сестрёнку так ждёте, что бы было кому уши теребить? Как мне сейчас?

 Что ты? С ней так не поиграешь.

 Она нас сразу игнорировать начинает.

 Ничем её не достанешь!

 Не только не слушает но и не слышит вовсе!

 Целиком в себя погружается!

 Ладно! — не стала дальше слушать сутулая, — мне пора!

 Радости, сутулочка!

22322

Нора среди пальм. Общее собрание.

 ... Мы слишком расслабились! Привыкли к безопасности! — начал распаляться старший, — Стоило ловушке инопланетника перестать работать, так у нас сразу потери! Почему мы не только перестали контролировать работу этой ловушки но и вообще интересоваться перемещениями хищника? У нас же был дежурный, кто за этим следил и всё было нормально. Где он сейчас? Почему половина общины была снаружи в опасные часы? Почему никто не предупредил? Пользуетесь тем, что я не могу отсюда выйти? Вот и получили!

 Старший! — прервала поток эмоций ясная, — мы все понимаем твой гнев, нас всех это тоже волнует, но давайте мыслить конструктивно. Что делать будем?

 А что, есть варианты? — никак не унимается старший, — снова вводить время опасности, что же ещё? Кого дежурным ставить будем? Учтите, людей стало меньше!

 Это что значит, снова пол дня сидеть в норе? — возмутилась щербатая.

 А у тебя есть идеи получше? — съязвил старший.

 Есть, — с вызовом ответила щербатая. Они привыкли свои чувства выражать исключительно интонацией голоса по причине того, что ни жестикуляцию ни мимику в этой темноте просто не видно, — взять и прибить эту сволочь!

 Прибить?! — не поверил старший, — насмерть?

 Конечно насмерть. А как ещё? — в свою очередь удивилась щербатая, — и не просто насмерть но ещё разделать и съесть ... как обычно.

 Обычно?! Обычно мы не теряем столько людей!

 Просто ловушка не сработала. Если бы она сработала, то зверь просто умер бы да и всё. Как обычно.

 Опять как обычно? Обычным теперь будет то, что ловушка больше не работает и следовательно, мы должны прятаться! Чего тут обсуждать?

 Ловушка рабочая, — вставила слово ясная, — просто зверь в неё не попал. Почему-то он не пошёл обычным путём.

 Да какая разница? Нам не важно, почему зверь не умирает, нам важно, что он снова нападает на людей! — продолжил нападать старший, — потому я и говорю, у нас нет других вариантов, мы должны прятаться!

 Ты должен ты и прячься! — вспылила щербатая, — а я никому ничего не должна! Я не буду ни от кого прятаться! Я возьму инструмент и прибью этого гада!

 А я помогу, — вставила ясная.

 Да? чего это вы такими смелыми стали? Стали сильными шибко? Чего же вы его сегодня не прибили, раз такие отважные? Не дурите! Не переоценивайте свои возможности!

 Да какие там возможности? — удивилась щербатая, — колченожка что, сильнее меня? А ведь она его прибила! Четыре раза махнула, два раза попала. Да и то, не потому, что хотела а от страха и боли. Если бы она сама нападала, может, и не пострадала бы.

 А ты, значит, сможешь напасть? На дарующего? Что бы убить? Насмерть! Да?

 Ой, да прекрати ты уже со своими дарующими! Мы его уже дюжину раз разделывали и никто и никогда не смог заметить ни одного отличия. Если бы ты потрудился на это посмотреть, то сам бы смог увидеть. Но ты же не хочешь этого видеть! Залез в нору и носа не высовываешь!

 Да если бы я смог вылазить думаешь не вылез бы? — почти срываясь на крик возразил старший.

 Залезть смог? — ничуть не смутившись прорычала в ответ щербатая, — значит, и вылезти сможешь! Ты даже не пробовал! Тебе не надо! Слушай, а хочешь я тебя вынесу? Вот прямо сейчас, хочешь? Ты даже и не просил никого! И не собираешься! Весь твой мир — эта тёмная нора! В ней ты и будешь сидеть, пока не заплесневеешь. И других сюда же тащишь, что бы не скучно тебе было. Скажешь, не так?

 Что?! Да как ты ... ладно ... я успокоился. Не так! Выкарабкаться отсюда я может и смогу ... когда нибудь. Но это высокое небо ... оно сводит меня с ума! Я не могу ни о чём думать, если посмотрю наверх. И не только я! Хотите сказать, что с вами как-то по-другому?

 Боязнь открытого пространства, — начала спокойно и авторитетно вещать ясная, — обычное дело для людей, всю жизнь проведшие в замкнутом пространстве и впервые вышедших под открытое небо. В той или иной степени, эта боязнь присуща всем нам. Но это не значит, что мы не должны бороться со своими страхами. В конце концов, нам дан целый мир и он несколько больше, чем эта нора. Мы не можем вечно в ней прятаться. Старые люди могли бы спокойно дожить свою жизнь не подвергая себя лишним страхам. Но у нам больше нет старых людей и сидя в этой норе мы не сможем не только постареть но и повзрослеть. И потому, хочешь или не хочешь, но выходить из норы придётся. И осваивать этот мир тоже придётся. Или его освоит кто-то другой а нам оставят только эту нору. Если оставят.

 Эк, ты завернула! Глобальными категориями мыслишь! Инопланетники займут наше жизненное пространство? Не слишком ли далеко ты смотришь? Когда это ещё будет? Почему ты не хочешь дать нам ещё немного времени? И это 'взросление' ... с чего ты взяла, что снаружи что-то изменится? Там другие законы, что-ли?

 Времени? — возмущённо воскликнула ясная, — у нас нет времени! У нас уже давно нет времени! С тех пор, как управляющий объявил о том, что в нашем мире будем жить не только мы, этот мир перестал быть нашим! Инопланетники в норах сидеть не стали, они стали осваивать мир, который раньше был нашим. Они уже и до нас добрались! Сейчас один а позже будет больше. Сколько ты собираешься сидеть в норе? Хочешь дождаться того времени, когда они над твоей головой начнут строить города? Ты правда думаешь, что им будет интересно знать мнение жителя норы?

 Ой инопланетники ... их существование ещё доказать надо, — выразил свой скепсис старший.

 Опять не веришь? — недоумённо переспросила ясная, — а слова управляющего тебе не доказательство? А появление здесь малышки из отделения научников не доказательство? Её слова тоже ничего не значат? А то, что мы видели тоже ни о чём? А то, что зверь начал умирать просто сам по себе, ничего не доказывает? А может тебе надо доказать существование дневного светила? Ведь его же из этой норы не видно. Может его тоже нет? Может стоит выйти из норы, что бы самому во всём убедиться?

 Не надо утрировать! Мы все разумные люди и не должны слепо верить всему, что говорят, — нашёл отговорку старший, — а на счёт этого твоего 'взросления' что скажешь? Опять же, вопрос с дарующими не исчерпан. Говоришь, разницы между животными нет? А как же 'призы' из внутренностей? Ведь одинаковых 'призов' ещё ни разу не попалось.

 Нормальных, — это слово было выделено голосом ясной, — животных, которых можно считать дарующими здесь нет. Эти самые 'призы' об этом же и говорят. Нормальный живой организм не может содержать в себе таких вот ... 'призов'! Вот если тебе в нутро засунуть такую вот ерундовину, ты сможешь с ней жить? И кто их туда засовывает, хотелось бы узнать. И зачем он это делает тоже. И почему животные их не чувствуют, пока они живые? Ведь невозможно же согнуться с такой вот ... 'призом' внутри. Все кишки себе узлом завяжешь, если просто тело согнёшь. А со 'взрослением' всё ещё проще. Если верить малышке, то оно происходит, если убить сильного зверя. Колченожка, хоть и пострадала, но зверя убила. И потом её настиг голод и сон, как и говорила малышка. Это означает, что прямо сейчас она взрослеет. Если голод и сон не повторятся, значит скоро мы увидим повзрослевшую колченожку, после того, как она проснётся. Но ты этого не увидишь и в слова мои не поверишь. В этой норе собственной руки не видно не то, что колченожку.

 Так и что мы решили? — спросила щербатая воспользовавшись замешательством старшего.

 Мы решили, — немного подумав и не дождавшись решения со стороны старшего, начала ясная, — что мы с тобой берём инструмент, делаем оружие, учимся им пользоваться и идём встречать зверя, когда он вернётся. И ещё мы решили, что те, кто живёт во тьме, не могут руководить теми, кто живёт и работает на свету.

 Не слишком самоуверенно? — спросил старший.

 Поддерживаю, — вместо ответа раздался чей-то голос со стороны.

 И я.

 И я.

 А ты кто?

Колченожка

Да что с ними такое сегодня? Никто просто так мимо не пройдёт. Подойдут, зададут вопрос про здоровье а сами не слушают. Лицо рассматривают, рост меряют глазами, а потом так и вовсе ... повернись так, повернись сяк ... встань вот эдак ... что случилось то? Сначала рассказывала, показывала, про руку, про ногу, укусы, синяки ... потом бросила. Всё равно никто не смотрит и не слушает. Всем нужно что-то другое. Рост их интересует, в основном и, почему-то, грудь. Потом закатывают глаза, говорят 'Оооо ...' и уходят. Я что-то пропустила, пока спала?

25322

Колченожка и дёрганая.

— Теперь даже и не знаю, что сказать, — задумчиво произнесла колченожка, когда пришло время определяться с дальнейшими действиями. До этого то понятно. На зов — иди, впавших в голод — корми, убитого зверя на разделку — неси. А с этими что делать? Героини, что б их! Будить нельзя и здесь оставлять — тоже. Тащить теперь? А куда тащить? А это ничего, что они ни разу не пушинки? Зверь вон, и тот легче. Да его и волоком можно, — а зачем они вообще так далеко ушли? Что, не могли этого зверя поближе ... встретить?

— Они опасались, что зверь раньше с тропинки сойдёт. Да и говорили, что здесь место удобное, есть где спрятаться.

— А зачем им прятаться, если они сами нападать собрались?

— Ну не знаю ... что бы неожиданно было. Для зверя. Идёт он такой спокойно и вдруг бац! По голове. Думали, что получится.

— И что, получилось?

— Нет, конечно. К тому времени, когда зверь появился, они уже и забыли, что нужно прятаться. Просто сидели и разговаривали о чём-то. Даже делали что-то руками. Зверь их сразу заметил. А вот они его, только после того, как я им крикнула.

— То есть, ты его заметила раньше чем они?

— Ну да, они меня сюда затем и потащили. Как самую зрячую.

— И ты пошла?

— А что мне? Мне же не сражаться. Да и интересно.

— Интересно ей! А если бы они не смогли его убить? Тогда и тебе пришлось бы уходить.

— Ну и что? В первый раз что-ли? Зато они бы могли его ранить! И тогда ... у меня нож есть! Может и получилось бы добить, — дёрганая сделала мечтательное выражение лица, что несколько удивило колченожку. С чего бы?

— И что? Рука поднялась бы? — борьба за собственную жизнь — это нормально. В этом она убедилась на собственном опыте. Но зачем мечтать о победе, когда разумнее было бы просто не принимать бой и отсидеться в норе? Раньше никто не мечтал о победах.

— Теперь думаю — нет. Я видела, как их трясло от страха. Кое как себя пересилили. И как их тошнило потом, тоже видела. Думаю, я бы и вовсе не смогла ничего сделать.

— Так и зачем тогда? Откуда такая страсть к убийствам?

— Ну ... — смутилась дёрганая, — все хотят ... теперь ... как ты.

— Что, как я? Жизнь себе сохранить? — не поняла колченожка.

— Да не ... ну и это тоже. А что, тебе никто не говорил?

— Что не говорил? Ходили вокруг меня, смотрели, разглядывали чего-то, глупые вопросы задавали, языками цокали, глаза закатывали и молчали как немые, когда спрашивала, — возмущённо ответила колченожка. И потом, более напористо, — так и чего они должны были мне сказать?

— Да не! Ты не думай! — принялась защищать остальных дёрганая, — они просто не уверены потому и молчали ... что бы не обнадёживать.

— Да чем обнадёживать то? — начала закипать колченожка.

— А ты не знаешь? ... ну да ... ты же себя не видишь. Ты взрослее стала! После голода и сна. Как и обещала малышка от научников, — последнюю фразу она произнесла тише и после того, как виновато опустила глаза.

— Так ... — не зная что об этом думать, замялась колченожка, — так ... а это точно? — добавила в голос требовательности.

— Я думаю, да, — подняла глаза на собеседницу дёрганая.

— Да? ... а почему ты так думаешь?

— Так я же самая зрячая!

— А раньше почему не говорила, раз зрячая?

— А как бы я это доказала? — возмущённо ответила 'зрячая', — ведь никто не подтвердил бы! Но теперь мы это точно выясним!

— Да? И каким образом?

— А они, — кивнула в сторону спящих, — свой рост на дереве отметили! Как проснутся — проверим, выросли они или нет.

— О как! ... ладно. Это мы проверим. Сейчас то что делать?

— Как что? Брать и тащить ... к пещере.

— А почему туда?

— Ну ... там вода. Отмоем их немножко ...

— Зачем?

— Ну ... хоть узнаем. Сильно их поранило или это чужая кровь.

— Ага. И из-за этого я должна сдохнуть их перетаскивая? Я ещё деревья не обошла, сок не собрала, да и со зверем надо разобраться. Не пропадать же еде.

— Так я же помогу!

— Ага! Поможет она! Тебя же скрючит сразу!

— Да не! Если не сильно напрягаться, то судорога меня не бьёт! Я постараюсь ... не сильно.