— Хватит, — яки будущей Мизукаге накрыло совет, заставляя людей вздрогнуть. — Никаких новых сборов — это мой прямой приказ. Ещё раз спрошу, я правильно услышала, что дефицит бюджета на этот год оценивается в тридцать один процент? Тридцать один? — она впилась взглядом в чиновника. — Это конечная цифра?
— По примерной оценке, — капля пота сбежала по виску говорившего. — Трофеев в течение прошлых двух месяцев хватило, чтобы закрыть самые важные статьи: провизия, оружие, набор наемников... Таким образом, если исходить из нашей стратегии... — скользнув глазами по листку перед собой, он был готов говорить почти вечность... лишь бы не отвечать на конкретные вопросы с конкретными цифрами.
— Наемники! Это позор! Они грабят нас, — взорвался совет раздражёнными возгласами, спасая его. — Это было оправдано в самом начале, но не сейчас! — громко хлопнул по столу один из джонинов.
— Правильно! — поддержали его с другого конца стола. — Мы и без них способны...
— А вы знаете, сколько их всего в нашей армии? — прорвался через весь этот гомон чей-то бас. — Как бы не треть от всех наших войск! И не забудьте, сколько у нас тех, кто в свое время поддерживал Ягуру. Да, сейчас они верны, но всё может измениться. А что мы сделаем, если они сговорятся и нападут на нас? Да мы беззащитны!
— Молчать! — грохнул по столу кулаком едва ли не вернейший советник Мей. — Хватит соплей, или я обвиню вас в измене! Промежуточные цели революции выполнены — мы удерживаем под контролем большую часть страны, а совсем скоро подомнём все побережье, — своим авторитетом и влиянием Ао мгновенно задавил остальных говорунов, а также прекратил разговоры не по теме. Пусть он и возглавлял ту часть АНБУ Тумана, что перешла на сторону Мей, он не оставлял своего внимания и от подобных совещаний, так что прекрасно знал, чего стоят большинство из присутствующих здесь людей. Пусть и приходилось подобные фразы говорить по несколько раз в течение собрания. А потом еще раз на следующем. И ещё раз, и ещё — столько раз, сколько будет нужно его госпоже. — Даймё благоволит нам и нашим целям! У нас почти всё готово... — на мгновение осёкшись в своей речи, он обернулся к своей госпоже.
Она продолжала молчать, обдумывая возможные решения и позволяя тем временем выступать остальным советникам — такова обычно была её тактика. Лёгким движением ладони она подала знак продолжать. Пусть выступят все, она услышит их мысли и идеи, а уже потом отдаст указания.
— Мы можем обратиться к даймё, — продолжил тем временем идею Ао один из советников. — У нас есть серьезные сигналы со стороны двора, что там наконец-то определились...
— Брать на себя настолько серьезные обязательства для нас неприемлемо! — мгновенно перебил его Ао. — Я предлагал не это! Мы — Скрытая Деревня! Стоит отдать ещё немного власти даймё и мы превратимся лишь в один из полков его армии. Не бывать этому!
'— Он сказал обязательства?' — вынырнула она из своих мыслей. — 'Обязательства? Серьезные обязательства между людьми?'
— Неприемлемо? Это наш шанс!
— Посмотрите на себя, — вскочил с места Ао, — и ведите себя как подобает настоящему мужчине! Мы не можем впасть в ещё большую зависимость от дайме! Не ради этого мы воюем все эти годы!
'— Мужчине? Настоящему мужчине? Он сказал, что мне нужен настоящий мужчина?'
— У нас есть необходимые рычаги влияния...
— Использовав которые, мы останемся ни с чем уже на следующий год! Или мы закончим войну сейчас, или нас не станет! Вам ещё раз показать цифры? Странно, что мы ещё по миру не пошли! И я уверен...
Только вот все взгляды уже сместились с бывшего члена Корпуса Ниндзя-Охотников на сидящую чуть позади него Тэруми.
— Ао, — милая улыбка всё так же не сходила с её губ, но прищур глаз предвещал все муки этого мира, — замолчи, или я убью тебя.
— Е-есть, — гулко сглотнув, он сел на своё место, а общий гул рабочего собрания мгновенно затих.
— Так мы сегодня ни о чем не договоримся, — хлопнула по столу ладонью Мей Теруми, досрочно завершая собрание. Как же она устала от всех этих разговоров, от всех этих попыток выскрести ещё немного денег. — Я жду от вас самоотверженного труда и новых предложений. Но всё это уже завтра, когда мы все немного отдохнем. Продлим наше совещание, один день промедления не так и важен. Осталось немного, последний рывок к победе.
— Хай! — грохнул зал.
* * *
Бытие в роли Лидера одной из сторон в гражданской войне — довольно странное достижение для женщины, особенно из старого и уважаемого клана. Традиции, старые как мир традиции, говорили, что она должна была стать в лучшем случае 'любимой' женой своего мужа, выбранного среди других таких же старых семей, но уж никак не претендентом на пост Мизукаге. Да что уж там претендентом, когда большая часть подчинённых уже называет её Каге несмотря на то, что Ягура всё ещё жив. Но так сложилась судьба, и будь у Мей Теруми выбор, она в своей жизни ничего не поменяла.
Кланов в Стране Воды было много всегда — возьми любой островок, и он окажется чьим-то родовым пристанищем, а ведь при всём этом был ещё и центральный остров. То ещё змеиное гнездо из старых клановых конфликтов, что длились веками. Одни Кагуя чего стоили с их психами, из-за чего их в своё время пытались вырезать едва ли не все. Проблема кланов явила себя во всей красе ещё во времена создания Скрытой Деревни, но стала явной только с приходом к власти Четвертого Мизукаге — Ягуры. Каждый хотел себе власти и делиться с кем-то желания ни у кого из старых аристократов не было. Ягура стал решением для многих: джинчурики, да ещё с массовой поддержкой неклановых шиноби, он был открыт для предложений от кланов, но опирался не на малочисленных аристократов, а на более широкие массы бесклановых.
И вот тут была проблема, в отличие от других деревень в Кири не было преобладающего по силе одного или нескольких кланов. Кто-то сильнее, кто-то слабее, но все примерно на одном уровне. В Конохе была линия власти, передаваемая от учителя к ученику, в Суне — банальное наследование от отца к сыну, в Кумо — похожая ситуация, а в Иве сидел старик Ооноки, который, похоже, вообще не собирался помирать. В её родной Кири всё было совсем, совсем по-другому...
Вечный бой и соперничество... Всё во имя силы и власти. В своё время Ягура поддержал кланы в их стремлении усилить свою власть и стал Каге, ну а они поддержали его. Да и вообще, его поддержали почти все. Молодой Каге, да ещё при поддержке кланов, он был способен на многое. Конкуренты исчезали один за другим под радостные крики простого народа. Потом он стал ещё и джинчурики... На вершине политической власти оставалось ещё много врагов и тогда в их категорию стали попадать бывшие союзники. Старые семьи ликовали, ведь противников становилось всё меньше и меньше, а совсем скоро могли остаться лишь они, ведь с ними, как они считали, подобного точно не случиться. Бесклановые ликовали по другой причине: наконец-то засилье аристократов исчезло, открывались новые должности, да появилась сама возможность карьерного роста, когда смотрели уже не на твою родословную, а на умения, навыки и опыт. Двор дайме тоже долго не пробыл в нейтралитете: всего несколько визитов и разговоров джинчурики с номинальным правителем страны произвели на того настолько сильное впечатление, что на долгие десятилетия самые важные законы принимались только после одобрения Каге. Таким образом вся полнота власти оказалась в руках одного человека. Именно тогда, по мнению Мей, и нужно было остановиться, но... что-то пошло не так.
Защитник и лидер, жесткий, даже жестокий правитель стал тираном. Та самая политика, направленная на уничтожение неугодных кланов, обернулась массовым террором ко всем, у кого в жилах текла 'старая кровь'. Ещё недавно поддержавшие будущего тирана, они были стерты со страниц истории. Убийство члена клана стало настоящим праздником. А потом... потом пришел черед всех тех, кто позволял себе даже на мгновение усомниться в верности политики Ягуры.
Общество шиноби было готово на тиранию, можно было даже сказать, что тирания была для них естественна в силу самого их образа жизни, но она должна была иметь оправдание для своих действий, некую цель, ради который можно поступиться столь многим. Чаще всего такой целью выступала победа в войне. Вот только терпеть абсолютную власть тирана, который подчинил себе всё и вся, тирана, который мог по собственному желанию вырезать без всякой причины целые города, было сложно. Последней песчинкой, которая перевернула весы равновесия, стало понимание того, что Ягура или по прихоти природы, или из-за влияния запечатанного биджу за годы своего правления не постарел ни на год, оставаясь всё также в образе подростка, таким же, как и десятилетия назад. Теперь было просто глупо ожидать его естественной смерти. Когда твой враг бессмертен нет смысла ждать, настало время революции.
И вот тут наступило её время. Гены, старая кровь и собственные усилия позволили ей занять это место. Сначала домашнее клановое обучение, затем Скрытая Деревня, направление в свою первую команду и бесконечные миссии. Задачи в тогда ещё Кровавом Тумане не отличались лёгкостью или пацифизмом, что вместе с её уникальным геномом привело к постоянным боевым заданиям. Слух здесь, выполненная тяжелая боевая операция, спасенная команда там — послужной список рос, как и могущество её клана. Постоянные бои закалили и дух, и тело, превратив неопытную девчонку в оружие массового поражения.
Единожды высказанные ею мысли. И вот они стали неугодны. Дальше бегство, присоединение к слабому подполью, что состояло из немногих явно недовольных политикой тирана стало логичным исходом её жизни. Годы борьбы, переговоров, сделок и вот она здесь, сидит, обдумывая, как же заткнуть дыры в бюджете. Ха, заткнуть дыры в бюджете, когда война почти завершена и до полной победы ей остается лишь отделить голову одного вечно молодого пацана от тела. Биджу, он её старше на десяток с лишним лет, а выглядит как ребёнок!
Виски ломило, а в зеркало было страшно смотреть, ведь никакая женщина не хочет лицезреть синяки под глазами и ранние морщины. Особенно сейчас, когда она вспомнила о том, у кого таких проблем нет. Проклятый джинчурики, десять лет назад она и помыслить не могла о подобном.
Протерев глаза, она всё же вернулась к бесконечной кипе бумаг, которые по-хорошему следовало бы рассмотреть ещё вчера, а некоторые, пробежалась Мей взглядом по очередной записке, ещё и позавчера.
Новое донесение по обстановке в одном из последних ещё не захваченном портовом городе на западном побережье легло на стол как раз перед совещанием по поводу бюджета. В первую очередь следовало заняться именно им.
Просмотрев отчёт наискось, она успела нахмуриться от сводки потерь, ещё раз помассировать кольнувшие виски на сообщении о сгоревшем порте — снова падение торговли, а значит пошлин, налогов и многого другого! — и задуматься на пару минут узнав, что виновник пожара влился в её ряды.
— Надо будет посмотреть, кто это такой, — кивнула она себе, прочтя описание подозрительного наемника, — и сдвинуть дату захвата города, пусть это и будет стоить чуть больше человеческих жизней — несколько процентов дефицита 'сбор законных трофеев' сможет покрыть. Да, теперь это называется именно так, а не грабеж.
Каждый её росчерк на плотной бумаге — это деньги и смерть. Много денег и смертей. А ещё и жизнь, так она считала, мечтая о конечной цели всего этого.
'— Подумать только, насколько это стало привычно', — мелькнула мысль в голове и пропала. — Пара месяцев и всё, — мечтая вслух, она придвинула к себе новую стопку бумаг, — после войны отдохну, а пока...
Записка с приказом о проверке подозрительного наемника ушла в папку, которая чуть позже отправится в АНБУ Тумана. Проверка не помешает, если, конечно, заваленное делами немногочисленное подразделение АНБУ Тумана сможет выделить туда оперативника. Слишком мало людей, а уж сколько подготовленных... Такие на вес золота, большинство сгорели во время террора и гражданской войны. Сотни имён в памяти и единицы с кем она может поговорить вживую.
Возможно, ей следует присмотреться, он может быть полезен — ещё один сильный боец, пусть и наемник, в эти времена и в этой стране стоил многого, что бы там не говорили её советники.
Новый документ, а значит и новая проблема легли ей на стол, заставляя погрузиться ещё глубже в пучину работы. Третий день и ночь без сна, как и всегда.
* * *
— Один за одним, используя лишь левую ногу, — указал мой 'тренер' на тренировочные мишени, что появились сегодня утром во дворе. — Начинай, у тебя десять секунд на всё.
Передо мной во дворике лавки стояло шесть деревянных столбов, которые мне только что приказали разрушить. Ещё и левой ногой, тогда как у меня основная рабочая правая. Почти полторы секунды на каждый — сегодня мой 'тренер' поблажки мне не дает.
Подшаг вперед, удар и шаг в сторону, тогда как разорванный надвое столб валится в облаке щепок на землю. Удар, шаг, удар, шаг... последний столб от моего удара не переломился надвое, оказавшись намного прочнее, чем остальные — от силы удара его выкорчевало из земли, отбросив в сторону. Это было уже обычным делом, я с самого начала почти не скрывал свою настоящую силу, а тут еще и окованный железом сапог смягчал отдачу от ударов.
— Это было легко, — обернулся я к своему учителю. — Что дальше? Наконец-то нормальный бой? — задал я ему вопрос, который волновал меня больше всего.
Почему? Да потому, что с самого начала тренировок я вообще ни разу не вступал с ним в тренировочный бой. Упражнения, упражнения, пара приемов, отработка на манекене и снова упражнения. Да я даже у повстанцев пару раз побывал на тренировке пошвыряв и поваляв их по полу для наработки авторитета. Авторитет вроде бы заработал, теперь они не забывали кланяться при встрече. К слову, надо было сделать это сразу же, а не откладывать, как это сделал я, забыв про местный менталитет и уважение перед силой. То-то на меня косились все первое время, понятия не имея кто я такой и чего от меня ожидать в бою, пусть я и союзник. Иногда от таких союзников больше вреда, чем пользы, как говаривал как-то сам же Кролик, явно вспоминая что-то своё.
— Жди, — тот самый Кролик направился к разорванным деревянным чурбакам. — Ноги пострадали?
— Нет.
Обойдя их все, едва ли не обнюхав места ударов, он протянул мне свой нож:
— Сделай надрез на пальце, это последняя проверка, — добавил он. — Я должен убедиться — это традиция, долго объяснять, — добавил он, заметив, что я не собираюсь ничего себе резать.
Рукоять костяного ножа неудобно легла мне в руку. Слишком узкая, с неподходящими для моей ладони выемками для пальцев, она абсолютно мне не подходила, вызывая чувство отторжения. Да и сам материал, эта желтоватая кость, от которой так и тянуло не самыми приятными эманациями... Одним словом, этот нож, выточенный из единой цельной кости, вызывал не самые приятные чувства самой возможностью того, что был когда-то частью прошлой жертвы Кролика. Жертвой, которая в своё время ходила, говорила и даже не подозревала о таком своём будущем.
