За первым прототипом 'гаусс-пушки' пришлось делать второй, а за ним и третий, полностью переделывая конструкцию линейного ускорителя и устройство управляющего амулета. В один момент даже хотел бросить эту глупую идею и поискать альтернативные варианты, но взыграла конструкторская злость. Если этого никто не делал раньше — это не значит — 'невозможно'. Закусив губу, продолжил ставить один эксперимент за другим, постепенно совершенствуя непослушную конструкцию.
Механика подачи снарядов из двухрядного магазина получилась практически сразу, там не возникало заметных сложностей, кроме хитрой пружины, но электромагнитный ускоритель никак не хотел покоряться. Только к третьему прототипу вся конструкция стала как-то отвечать требуемым параметрам, оставаясь пока совершенно не эргономичной, пригодной лишь к эксплуатации на испытательном стенде и желательно подальше от попадавших в поле мощнейшего электромагнитного импульса живых людей. Зато удалось в пределе достигнуть семидесяти выстрелов от одной полной зарядки накопителя ловушки алхимиков.
Сама же ловушка далеко не образец экономичности расхода энергии. Большую её часть действующий эффектор тратил, прикладывая совершенно излишнее по мощности магическое воздействие на одиночную цель, потому больше шести полноценных срабатываний с полной зарядки ловушка никогда не обеспечивала. Мне же удалось этим же объёмом заряда семьдесят раз разгонять практически до километра в секунду маленькие снаряды весом в семь грамм. Сначала их толкал вперёд упрощённый и существенно уменьшенный боевой эффектор от защитной системы, и только потом вступал в действие основной ускоритель. Только таким тандемом получалось обеспечить нужную энергию снаряда и приемлемые габаритные размеры оружия.
Теперь оперенные металлическими волосками 'стрелы' легко пробивали гвардейские кольчуги с расстояния пятисот метров, а обычную кольчугу дырявили и с целого километра. Их не могли остановить даже наши голубые брони, но уже только при выстреле в упор. На золотистой кольчуге решил не проверять, однако щит силы амулетной конструкции сильно порадовал, удержав очередь из восьми выстрелов. Дальше у питавших амулеты щита нагревательных эффекторов сработала внутренняя защита, и они отключились. Мой собственный щит смог выдержать только три следующие друг за другом попадания, на большее не хватало скорости реакции даже работающей на полном ускорении нервной системы. Если тупо не стоять в бою на одном месте — можно не опасаться попасть под пулемётную очередь.
Ещё день ушел на создание четвёртого — финального прототипа, который уже соответствовал всем жестким требованиям реального боевого оружия. Тут и магазин на шестьдесят зарядов, полностью совместимый с радиостанцией сменный блок электрического накопителя, обеспечивающий защиту нежной начинки от ударов и повреждений крепкий внешний корпус, удобную внешнюю форму и не превышающий трёх килограмм общий вес. Внешне готовая конструкция напоминала футуристическую зализанную винтовку компоновки булл-пап с выдвижным штыком и интегрированным вторым толкательным амулетом. С помощью него можно метать сделанные из тех же накопителей алхимиков небольшие гранаты или же сшибать с ног стоящих невдалеке противников.
Не хватало лишь оптического прицела, учитывая получившуюся дальнобойность. Но и тут совершенно случайно наметился серьёзный прогресс. Испытывая новое оружие, раз, за разом пробивая толстую железную плиту маленькими стрелками, подбирая тонкие настройки управляющей схемы, заметил на лице помогавшего мне подмастерья мастера-стекольщика настоящие очки. На зрение ему жаловаться не приходилось — для этого здесь целители имеются, очки предназначались для защиты глаз при работе со стеклом, которое иногда взрывалось мелкими осколками при ошибках придающего ему нужную форму мастера. Это мне проще постоянно держать щит силы, который легко задержит любые осколки, менее сильным магам приходилось защищать глаза иными способами.
Расспросив самого мастера, выяснил — здесь давно умеют делать стеклянные линзы и подзорные трубы, только на них практически нет спроса. Изделие получается дорогим, и заплатить за него могут немногие. Маги для дальнозоркости используют взгляд силы, военные полагаются на приданных отрядам магов. Потому подзорные трубы считаются скорее развлечением желающих понаблюдать за соседями через окна домов богатых жителей городов, не привлекая к себе при этом особого внимания. Впрочем, получалось подобное далеко не всегда. Стекольщик как раз и погорел на том, что его клиент попался за наблюдением в подзорную трубу за дворцом влиятельного столичного лорда, когда тот своими развлечениями наносил серьёзный ущерб собственному престижу. Хоть стекольщик и не имел к самому инциденту какого-либо отношения, но был продан рабом в Смертные Земли за изготовление орудия преступления вместе с подмастерьями, потеряв имущество, жену и двоих сыновей, доставшихся его младшему брату по наследству. Причём всерьёз считал, что ещё легко отделался.
Изготовление линз или любых других предметов из стекла здесь не сильно отличалось от работы с другими материалами. Те же плетения подчинённой силы в основе и дальнейшая работа уже через них. Только у каждого материала имелись тонкости и особенности. Плетения силы специфически воздействовали на молекулярные связи, позволяя делать с помощью магии многое, для чего в моём мире приходилось создавать сложнейшие технологии. И это без малейшего представления о настоящей структуре вещества у местных мастеров. Они не знали ни про молекулы, ни про кристаллические решетки, перенося с одного материала на другой когда-то давным-давно открытые принципы магической обработки. Причём достигали хороших повторяемых результатов. Мастер-стекольщик получил прямо на моих глазах однородное оптическое стекло из предварительно очищенного песка и нескольких дополнительных минеральных присадок оксидов калия и кальция, как я выяснил после в химической лаборатории. И всё это без нагревания объёма стекломассы до полутора тысяч градусов водородной горелкой и варки с постоянным перемешиванием в течение суток. Поразительные результаты.
Мне потребовалось потратить целый день, чтобы разобраться в принципах получения и обработки именно стекла — столько там оказалось разных нюансов. Стёкла тоже ведь требовались разные, если мы хотим получить качественную оптику. Это только самая простая подзорная труба состоит из двух линз, а вот уже для трубы, которая не переворачивает изображение, требуется три. А дальше начинается настоящая борьба за светосилу, просветляющие покрытия, текстурированные поверхности, кто близко знаком с современной оптикой — тот легко меня поймёт. Естественно, подобных изысков местные мастера не знали. Для них и получение двух совершенно одинаковых линз весьма трудная задача. Качественный материал основы сделать могут, а придать ему точно выдержанную форму — уже нет. Потому-то и дороги тут оптические наблюдательные приборы, так как над каждым приходится подолгу корпеть. Меня же подобное никак не могло устроить, так как требовалось массово производить совершенно одинаковые изделия со строго заданными параметрами.
На выручку вовремя пришел мастер Бокк, который сумел разобраться и скопировать самый простой промышленный амулет алхимиков. С помощью него как раз задавали точную форму различным материалам по специально заложенной программе. Естественно, для работы со стеклом пришлось рассчитывать новые плетения, но с этим нашему коллективу и всем моим сознаниям удалось справиться ещё за один день. Хотелось бы быстрее, однако приходилось постоянно разрываться на кучу других дел. Тут и продолжающееся производство амулетов для всех прочих потребностей, разворачивание работ по отдельным частям нового оружия, отвлечение на общение с желающими получить чуточку моего внимания людьми. К моменту, когда основные проблемы были решены, я чувствовал накопившееся раздражение и тягучую усталость, которую не могли снять ни 'девы престижа' с помощью чарующего пения, ни 'постельные служанки' опробовавшие на моём теле все известные приёмы массажа. Требовалось срочно вырваться за город и немного отдохнуть на природе. Но пока дело не доведено до конца, просто так отдыхать я не решался.
Скрепя сердце разобрал автоматный прицел ПСО-1. Несмотря на его относительную древность, он до сих пор по праву считается одной из самых удачных конструкций в своём классе. Потому для копирования взял именно его, хотя имелись и более качественные образцы из моего мира. И ещё три дня потребовалось для получения удовлетворительных результатов. Пока не сделал полный аналог, за исключением лампочки подсветки прицельной сетки — не успокоился. Но и остановиться на достигнутом результате не захотелось, так как я постепенно вошел во вкус и вспомнил давно забытые расчёты линз, которые изучал ещё в студенческие годы. Подняв кратность и увеличив диаметр объектива, чем обеспечил эффективную прицельную дальность в шестьсот метров, наконец, признал работу завершенной. Дальнейшее производство пойдёт без моего участия, стекольщик с подмастерьями вполне успешно справлялись с обслуживанием формирующих совершенно идеальные линзы производственных амулетов, а общей сборкой прицелов, как и остального сложного оружия, займутся 'постельные служанки'. У них это очень хорошо получается. Собственноручно собрав пару готовых 'гаусс-пушек' с оптикой, вытащил слишком увлёкшуюся обучением новых ведьм Марину на охоту в дальние леса. Хватит нам сидеть безвылазно в городе!
Четырнадцатая глава.
Отдых на фоне дикой природы.
Окрестности первого города алхимиков, старые леса.
И всё же совсем не понимаю местных искателей. Ну как можно бояться здешних лесов, когда с каждым деревом можно поговорить, узнав у него обо всём происходящем в округе. Какой зверь недалеко бегает, где люди прячутся, когда пройдёт очередная волна дикой силы. Если, конечно, поймёшь идущий от дерева поток эмоций. С непривычки можно надолго потеряться. Вон, Марина никак не может прийти в себя после общения с самым большим кедром, который нам удалось отыскать в ближайшей округе. А не стоило просить у него шишек, проверяя мой давний рассказ — тогда бы не пришлось считать шишки уже у себя на голове. Щит силы она тоже вовремя поставить забыла.
— Вставай, красавица, уже всё прошло! — ласково потрепал её по рыжей шевелюре.
В перерывах между работой в амулетной мастерской, дабы отвлечься и сбросить накопившееся раздражение, я стал брать регулярные уроки у целителя Осуса. С одной стороны та же магия, сходные приёмы воздействия на материальную реальность, однако, сколько всего нового. Мои прежние знания анатомии человеческого тела позволили лишь немного упростить первое понимание, организм пришлось изучать практически заново. Да, о существовании отдельных живых клеток здешние целители прекрасно знают, но уже более глубоко, до уровня ДНК не заглядывали. Незачем им. Их приёмы воздействия этот уровень совершенно не затрагивают, так как они задают как отдельным клеткам, так и их скоплениям нужные приказания с помощью магии. Могут заставить в нужном месте клетки быстро делиться, могут наоборот — приказать умереть.
Физические повреждения организма устраняются очень быстро и без каких-либо продолжительных переходных процессов. Вот сейчас я легко устранил все последствия ушибов на голове девушки всего за какую-то минуту, ни тебе шишек, ни синяков. Да, места ударов потом могут немного чесаться, но и это скоро пройдёт. Могла бы ведь и сама быстро устранить лёгкие повреждения, жизненной силы у Марины хватает, но ей явно хотелось ощутить заботу с моей стороны. Впрочем, мне тоже приятно о ней заботиться, какие-то глубинные чувства при этом поднимались наружу. Уж не та самая любовь ли это? Вроде бы ничего такого, ни тебе великой страсти, привязанности, ревности — и всё же без этой рыжей проказницы ощущение жизни сильно помрачнеет.
— За каждую поднятую шишку заплачу горячим поцелуем, — ответила она, хватая меня за шею.
— А без шишек, стало быть, целовать не станешь? — ехидно улыбнувшись, поставил девушку на ноги.
— Мне просто нагибаться лениво, — игриво фыркнула она и легонько ударила кулачком в мою грудь.
— Зачем нагибаться, когда есть магия? — я снова притянул её к себе, одновременно телекинезом поднял в воздух десяток шишек, закрутив их хороводом вокруг нас.
— Никак не привыкну... — немного смутилась Марина, подключая новые шишки к моему хороводу.
Общение с обычными силами у неё получалось пока не всегда хорошо, в отличие от ведьмовских способностей.
— Подставляй мешок, — скомандовал ей, подключая дополнительные потоки сознания к собиранию свалившихся подарков кедра.
Три больших мешка сильно мешали маневрировать при езде, но мы никуда не торопились. По старой карте где-то совсем рядом пряталось лесное озеро. Взглядом силы никак не удавалось его обнаружить, и это даже вызывало некоторую опаску. То ли карта сильно отличается от реальности, то ли озеро кто-то старательно скрывает от постороннего взора. Оказалось второе. По непонятным причинам озеро прятало само себя, ибо никого живого в ближайших окрестностях не обнаружилось, если не считать мелкую лесную живность. Марина же, едва погрузив в воду щупальце ведьмы, надолго выпала из реальности.
— Там что-то непонятное... — сказала она, вернувшись из транса.
— Опасно, нет? — сразу же напрягся после её слов, так как не смог проникнуть за водную гладь взглядом силы.
— Давай нырнём? — предложила Марина, наклонившись к земле, чтобы снять с себя кольчугу.
— Если не видишь опасности — я только 'за'! — мне снимать броню намного легче — достаточно извлечь из неё всю жизненную силу, и она переставала плотно облегать тело.
— Догоняй! — полностью обнажившись, девушка с разбега прыгнула в воду и быстро поплыла к середине озера.
Осмотревшись по сторонам и повесив рядом с нашими вещами и ближайшей округой сигнальное плетение силы, последовал за ней.
Вода не уступала по температуре парному молоку. Но только на самой поверхности. В полутора метрах глубины уже могло легко сводить ноги — где-то на озёрном дне били холодные ключи, и вода полностью не прогревалась, несмотря на вечное лето и частую солнечную погоду.
— Где-то тут, внизу, — Марина игриво брызнула мне в лицо, ловко ныряя в глубину, на мгновение показав красивые ноги над поверхностью воды.
Поставив вокруг тела едва заметный щит силы, последовал за ней. Теперь холод не станет доставлять каких-либо неприятностей и удастся долго держаться под водой. 'И там во тьме печальной гроб качается хрустальный...' — всплыли в голове слова великого поэта, когда я разглядел покоящееся на озёрном дне сооружение. Четыре небольших резных колонны, над ними портик крыши. Внутри, за удерживаемыми полем силы водными стенками на подставке стоит стеклянный саркофаг, а в нём лежит обнаженное женское тело. Молодое и красивое. Так и хочется открыть крышку и поцеловать в хладные уста, с затаённой надеждой — вдруг оживёт? Вот только пройти через защитный полог никак не получается, не пропускает он ни меня, ни Марину. Показываю девушке направленный к поверхности большой палец, предлагая всплывать.
