Охота

Я неуклюже села, ощупала плечо. Кажется, при падении только сильно стукнулась. Ладно. Фиг с ним, с плечом, главное — не выбила из сустава. Синяк я переживу... А вот отдышаться бы надо — и от прорвавшегося всё-таки сюда дыма, и от неожиданности. Потому как хоть и ждала близкой встречи с моей любимой собственностью, но чтобы вот так — лоб в лоб... Я скривила губы в ухмылке.

Кирилл постоял немного у стены, глядя на дверь, словно ожидая... Ожидание оправдалось: середина пластика, из которого дверь и была сделана, потемнела и начала покрываться дымящимися чёрными пятнами. Он попятился и быстро, развернувшись, пошёл ко мне. Если бы он даже и захотел что-то сказать — я бы не расслышала. Огонь бушевал такой, что уши глохли от его грохота. Но Кирилл просто протянул мне руку и поднял на ноги. Прижал к себе, огладил по лицу. Успокаивает? Но что дальше? Если бушующий огонь прорвётся в кабинет, нам не выжить.

Оглядевшись, Кирилл высвободил свою ладонь из моей и быстро подошёл к столу. Осмотрел его, а потом снова подошёл ко мне и отвёл подальше от стены напротив двери. Часть её он тщательно исследовал, постукивая и не столько прислушиваясь к звуку, которого всё равно не слышно, сколько явно вслушиваясь в ощущения от ладони. Нашёл. Теперь Кирилл перевернул письменный стол и выдрал из него столешницу, буквально выбив её несколькими ударами ногой. После чего, взявшись за её края, жёстко ударил ею по облюбованной стене. Удара в рёве огня я не слышала. Зато обвалившиеся настенные пластиковые плитки и появившаяся линия трещины подтвердили: Кирилл соображает, что делает. Ещё один удар — и в стене появились контуры проёма возможно когда-то бывшей здесь двери. Только теперь я вспомнила, что Кирилл хорошо знает как явные, так и тайные помещения административного здания Хантеров.

На каком-то, уже бессчётном ударе столешница разлетелась вдребезги. Некоторое время Кирилл стоял, опустив вдоль тела руки с зажатыми обломками стола, и, тяжело дыша, смотрел на недобитую стену. Кладка трещинами вроде и стронулась с места, но пока держалась нерушимо.

Я отдышалась от вонючего чёрного дыма в рукав формы и подошла сзади, потрогала Кирилла за плечо. Он оглянулся. Я вскинула ПП дулом на кладку, после чего передала ему оружие. Ему лучше знать, куда стрелять.

Одной очереди хватило прервать соединение заложенного пластик-кирпичами проёма со стенами. Кирилл опустил оружие и принялся бить ногами в край соединения. После нескольких ударов подошла я и оттянула его в сторону. Теперь мой бой. Пнула раз семь и снова уступила ему. Он уже отдохнул, тоже отдышавшись в ткань пиджака. Его удар и вывалил пару кирпичей. Остальные мы выламывали из кладки руками, пока не смогли протиснуться в появившуюся щель. Последнее, что я увидела: дверь буквально расплавилась и потекла на пол подтаявшим мороженым. Только вот дым в воздухе, которым мы уже с трудом дышали, был совсем не белый: чёрный, горький, удушающий. После чего дыра начала расширяться, а в ней расцвёл поначалу трепетный огненный цветок, беспощадно увеличивающийся в размерах — деловито пожирая остатки уже невидимой нам двери...

Молча и деловито Кирилл развернул меня лицом к подвальным переходам. Мы вылезли и прошли несколько шагов по ровному пути за стенами кабинетов, прежде чем он смог спросить нормально, не перекрикивая грохот огня:

— Помнишь, куда твои ребята забежали?

— Кажется, через кабинет от нашего — подряд три-четыре кабинета.

Я содрогнулась, думая о боевиках Эрика, да и о нём самом: что они сейчас чувствуют, глядя, как обтекают двери в кабинеты?

— Но мы не сможем сломать все стены!

— И не понадобится. Изнутри, из подвала, их легко просто вытащить. Отсюда они не слишком сильно закреплены. В кабинетах же маскировка, поэтому кладка крепче, чтоб никто не заподозрил. Вынуть несколько — остальные легко выбить. Быстрей.

Мог бы и не говорить: после его слов, обнадёженная, я почти рванула вперёд.

Мы, уже вдвоём, быстро расколупали и разбили стену в кабинет, где прятался Эрик. Он стоял неподалёку от вынимаемого проёма, прижавшись к стене и укрыв нос в рукав формы, и только угрюмо смотрел на бушующий, неумолимо подбирающийся к нему огонь. Увидев, как близко здесь к нему пламя, я похолодела, несмотря на страшный жар, которым полыхало везде: а как же остальные ребята?

Я не стала даже входить. Протянула руку из проёма и вцепилась в его плечо.

Светловолосый гигант аж подскочил от нежданного прикосновения и даже попятился в летающий в помещении дым, но, удерживаемый мной (чуть не вытащил из дыры рывком!) и увидев нас, немедленно полез в дыру. Пока отдышались, я успела стянуть с себя верхнюю часть формы и снять футболку, которую разорвала на части и которой начала в дальнейшем кутать нос, чтобы не задыхаться.

Вовремя сообразила.

Соседний кабинет стал для нас атакуемой крепостью: активно "вгрызались" в него все трое (нам с Эриком легче — у нас перчатки!), после чего я, обвязав голову и нос разорванной тряпкой, полезла вовнутрь вытаскивать ребят, которые были слишком далеко от проёма и не могли услышать меня, а Кирилл и Эрик побежали дальше, к следующему кабинету.

Искала ребят вслепую. Знала главное — они должны быть у стены. Помещение уже не просто занималось огнём. Оно горело. Пластика разного типа здесь было много, так что дым не только клубился, но и довольно живо летал в форме самых странных и жутких существ, которые только могли придумать пламя и ток воздуха. Я присела у стены на корточки и ползком начала перемещаться сначала в одну сторону — до угла. Потом, никого не найдя — даже от угла проползла метра два, поползла назад. Нашла всех четверых лежащими в противоположном углу. Слава Богу, в сознании! Схватила одного за грудки, потрясла, приблизив своё лицо к его — чтобы разглядел, после чего ткнула ему на нос тряпку и закричала на ухо, что дыра близко, совсем рядом над ними. Он узнал меня, закивал, обернулся к своим. Не стал что-то объяснять им, просто привстал, чтобы я могла подойти к следующему, а сам приблизился к другим двоим. Второй ещё кое-что соображал, хотя ядовитого дыма наглотался вдосталь. Так что мне оставалось лишь приподнять его, чтобы он увидел дыру в стене и сам полез в неё.

Первый же почти за шкирку протащил по полу двоих других — по одному, второй рукой зажимал нос в мою тряпку и, поднимая каждого с моей помощью, начал передавать их в подвал второму. Впрочем, чего передавать? Мы только поднимали ребят и буквально укладывали их на край пробитой дыры, а там второй просто стягивал их на пол, не давая им стукнуться.

Первые двое сразу присоединились к Эрику и Кириллу. А эти остались лежать, приходя в себя. Только отползли подальше от дыры, из которой в подвальные ходы сквозняками уже потянуло и огонь, и дым.

Пока я возилась с этими четырьмя, Эрик и Кирилл раскурочили ещё два помещения. В одном кабинете двое тоже сообразили с самого начала употребить нижнее бельё на защиту от дыма, но — увы! — не огня.

Наконец убедились, что все на месте и живые. Сильно пострадали только двое — Марк и один из боевиков Эрика. Они вдвоём прятались в первом же кабинете по бешеному ходу огня, и на них уже прихватило одежду — не столько даже от самого огня, сколько от страшной температуры, плеснувшей невидимой, но страшной волной вместе с огненным потоком. На Марке одежда ещё только дымилась, а вот боевику приходилось плохо: одежда на нём уже горела, несмотря на то что Марк пытался сбить пламя. Дышали только через выдранные рукава, хотя и дышать-то уже нечем...

Затушили огонь на обоих уже в подвальных ходах. Лица обожжённые, но здесь уж почти ничем помочь не могли, разве что у Эрика оказалась с собой миниаптечка — пластинами противовоспалительной мазью слегка боль приглушили. Отдышались, и Кирилл повёл нас всех на выход, благо идти мог и обгорелый боевик — при поддержке Марка, который почему-то посчитал себя ответственным за его ожоги. Небольшие "фонарики" виртовых экранов помогали плохо, но с тусклым светом, естественно, в подвалах оказалось легче, чем вообще без него.

Уже в самом низу стало слышно, что здание постепенно умирает под натиском равномерно взрывающихся в нём снарядов.

В узком подвальном переходе я шла в самом начале цепочки между Кириллом и Эриком, поэтому и оглянулась, заслышав странное сопение за спиной. Эрик смеялся, поглядывая на Кирилла.

— Эрик? Что?

— Да это я так, — уже улыбаясь, отозвался Эрик. — Называется, кто кого спасает.

Теперь фыркнула и я. Да-а, попали. Спасаемый спасателей спасает.

— Спроси у него, куда он нас ведёт?

— С прошлого раза я теперь знаю, что у Хантеров есть запасной вариант для уходящих крыс. Ингрид, именно здесь он тебя пронёс в прошлый раз, — чуть повернувшись, чтобы Эрик его слышал, сказал Кирилл. — Если пройти по подвалу ниже, у них здесь подземная река, которая выводит на поверхность — и к личному космодрому, правда, с небольшими катерами. Но эти суда вполне годятся, чтобы покинуть планету. Так что мы сейчас на шлюпку — и к космодрому Хантеров.

— А мы планету покидаем? — с надеждой спросила я.

— Конечно, — сказал Кирилл. — Смысл мне теперь сидеть под замком? Нужно будет Содружеству — оно теперь будет знать, где меня искать. И даже лучше: будет знать, что по его первому требованию я сразу появлюсь на следствии.

— Если следствие ещё продолжится, — пробормотал Эрик, но я услышала.

— Что ты имеешь в виду? Ты что-то знаешь?

— Твой дед решился на шантаж, — ухмыльнулся Эрик. — Он предлагает немедленное наведение порядка на Сэфа — взамен на одну невинную душу, чью вину хоть в чём-то доказать весьма трудно, но чьим делом чиновники занимаются слишком усердно в отсутствие главного преступника.

— Спасибо, дед, — беззвучно прошептала я почти одними губами. И уже вслух спросила: — И что? На сегодняшний момент каковы наши дела?

— В процессе переговоров, — усмехнулся Эрик. — Причём весы явно склоняются в пользу доводов за Кирилла.

Кирилл, идущий впереди, чуть замедлил шаг, что было хорошо заметно даже в тусклом свете виртов. Он словно хотел что-то сказать, но пошёл дальше своим обычным, упругим шагом. Странно, наверное, было бы постороннему человеку наблюдать, как людей в форме боевиков ведёт за собой человек в цивильном, гражданском костюме.

Но ничего. Легко и быстро Кирилл довёл нас до потайного порта Хантеров — и на шлюпе мы без происшествий добрались до ангара, совершенно безлюдного, поскольку главные хозяева пропали с планеты, а для всех остальных этот порт оставался абсолютной тайной. Взглянув на Кирилла, подумала, что он наверное, после того как очнулся от распылённого Хантером яда, пытался разыскать меня, идя по следам бандитов. Тот полицейский катер... Здесь таких оставалось ещё три судна. Значит, Хантер пользовался маркерами полицейских, чтобы маскировать свои корабли. Значит, Кирилл прилетел на Островное Ожерелье на его корабле.

Эрик обогнал Кирилла, присматриваясь к кораблям, и одобрительно кивнул.

— Надо бы взять полицейский — возни на пропускных пунктах меньше будет. Как насчёт вот этого красавца?

Эрик указал на самый большой катер, заранее предполагая, что весь наш народ неплохо бы разместить по комфортным каютам после таких приключений. Да, ещё и неплохо компенсировать потерю того нашего катера, что теперь останется брошенным на орбитальной станции космопорта. Правда, прежде чем зайти на этот катер, обыскали остальные и собрали все аптечки, какие смогли найти.

Обгоревших быстро заставили раздеться и промыли им дезинфицирующими растворами раны, после чего двое соображающих в первой помощи принялись за перевязку товарищей. Одновременно я вооружилась шприцом, вкалывая каждому наглотавшемуся дыма противоядие и всё, что нашлось необходимого для быстрого восстановления. Мужчины ворчали, но не сопротивлялись

Первыми зашли в рубку Эрик и Кирилл. Следом явилась было и я, но при взгляде на мужчин сообразила, что больше буду наблюдать, чем выяснять, как тут и что делать, чтобы взлететь. Теперь это не моё дело. Да и...

— Кирилл, ты иди, отдыхай — наработался, — добродушно сказал Эрик, уже включающий систему навигации. — А мне немного бы адреналину сбавить надо. Да и поработать здесь, в рубке, — одно удовольствие. Ребята уже разместились. И вам каюту оставили. Так что идите, дети мои, отдыхайте. А я поднимаю катер.

Кирилл замешкался, так что я потянула его за рукав.

— Пошли. Неплохо бы умыться и себя в порядок привести. Надо будет — Эрик позовёт. Пойдём же.

Он кивнул и пошёл к двери. Я — впереди, теперь уже сама показывая дорогу на катере. Умыться бы точно надо: мы оба словно специально перемазались сажей, да и вонь от плавившегося пластика впиталась в кожу немилосердно.

Катер ненавязчиво наполнился гудением... Мы вошли в каюту, точнее — в небольшой отсек, которому быть нашим домом на следующие двое суток. Я огляделась. Всё привычно. В таких уже летала.

— Давай в душ первым.

И устало присела на откидную койку. Никаких мыслей, никакого желания думать. Только прострация, в которой плавала, как плавал тот же дым, даже пространство время от времени качалось перед глазами... Ладно хоть — Кирилл быстро вышел.

Зайдя в душевую кабинку, я старалась не слишком долго в ней задерживаться. Тем более дым и вонь смыть нетрудно.

Но внутри меня вдруг резко затрясло: запоздалый адреналин влился в кровь крепкой дозой при мысли о том, что могло бы случиться с нами на Сэфа, не будь здесь Кирилла. Не появись он в момент, когда сверху раздались два взрыва. Я держалась за небольшие поручни душевой кабинки и вспоминала Марка и боевика Эрика, которых чуть не волоком вытащили из горящего кабинета. Вспомнила, как делали искусственное дыхание почти задохнувшемуся боевику и заставили-таки его дышать, какие глаза были у Марка, который понял, что и на этот раз выжил, вытащенный из нового ада. А ведь мы почти ничего и не сделали из того, чего ради прилетели на Сэфа... Если бы не Кирилл... С другой стороны, не будь нас, что произошло бы с Кириллом? А тут ему — настоящий отряд, с которым можно не просто, стащив катер, удрать подальше, а быть под защитой. Мало ли... Ведь в ангарах Хантеров могли прятаться его бандиты. Стечение обстоятельств? Судьба?

Хватит. Это пустое. Я включила сухой душ, мгновенно под ним высохла и, одевшись в высушенную же форму и прихватив с собой берцы, вышла из душевой в полутёмный отсек.

Кирилл, видимо, прилёг отдохнуть — и заснул, как был — в брюках и в пиджаке — почему-то на голое тело. Рубашка, что ли, не успела высохнуть — так он торопился уступить мне душ? Но лежал на койке — спиной к стене, как будто собирался прыгать немедленно, разбуди его кто-нибудь по тревоге. Я осторожно подошла к нему и присела перед койкой, разглядывая его напряжённое даже во сне лицо. Похудел очень сильно. А может, просто щетина проступила, поэтому кажется...

Рассмотреть не успела. Он открыл глаза, свесил с койки руку и погладил меня по плечу, замерев горячими пальцами на шее. Я потёрлась щекой о его запястье, оставила в стороне берцы и встала. Он снова прижался спиной к стене, не говоря ни слова, но оставляя мне место рядом. Прямо в форме — на борту прохладно — я прилегла рядом, спиной к его животу. Он положил на меня руку, чтобы переплести пальцы с моими. Фиг с ним, с его одеждой, вроде пиджак не очень влажный... Надо ловить все мгновения покоя, которые даёт нам судьба.