| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Слова застряли в горле у Ринджи, когда из-под убора на него взглянул не парень-весельчак, немного младше его, а взрослый мужчина с очень тяжелым взглядом.
— А теперь давай поговорим серьезно, Ринджи Хьюга, — в его голосе не осталось и намека на ту беззаботную веселость. Черты лица заострились, из-за сухой жутковатой полуулыбки, на, казавшимся безжизненным лицом.
'Как я мог пропустить это?' — носились мысли у парня, — 'это ведь не иллюзия, я бы заметил. Нет, это была просто маска, Шинигами и все аякаси мне в печенку, он же просто монстр какой-то!'
— Позволь представится еще раз, Удзи Узумаки, Йондайме Узукаге, — и он кивнул ему, взявшись за край шляпы.
'Приплыли, вот теперь-то мне точно писец...'.
* * *
Когда за парнем закрылась дверь на лицо Каге выползла кривая улыбка.
— Ну как результаты? — спросил он у Магетцу, который вышел из потайной ниши.
— Блестяще, — улыбнулся он, — молодой Хьюга уже сейчас показывает результаты, как после двух месяцев обработки.
— Погодь, — выставил руки вперед Котоку, — можете объяснить мне, что это вообще за цирк с ним? А то я, признаться, только сейчас сообразил, — улыбнулся он и почесал затылок.
— Все просто, — начал я, — даже если Ринджи и Зиксин не отдают себе отчет в этом, но они выполнят любой приказ главы своего клана, это вбивалось в них с пеленок, а зачем нам подобные ребята, правильно?
— Ну, — немного заторможено кивнул.
— Во-от, поэтому мы придумали как это исправить.
— С Вашего позволения, — взял слово Магетцу, — сначала стоит 'расшевелить' парней. В ход идут все — от пышной встречи, до кривляний Каге, — неодобрительный взгляд в мою сторону, — признаться, весьма эффективных. Позже, когда парни будут не так сильно закрепощены догматами, мы будем прививать им самостоятельность и некий патриотизм к Узушио.
— Лихо, — почесал подбородок Котоку, — но в лабораторию я его все едино затащу.
— Хе-хе, конечно, затащишь, куда он от тебя денется-то, — хохотнул я.
'Как и я от моей первой невесты', — мрачновато подумал, — 'правда, до этого еще двадцать лет, но, как показала практика, время летит очень быстро'.
* * *
Выйдя из кабинета после столь тяжелого разговора, где его бывший(?) хороший знакомый чуть ли не клещами вытягивал из него крупицы информации, мастерски сбивая с толку вопросами или вываливая какую-то информацию, Хьюга прислонился к стене и сполз вниз, пытаясь обрести душевный покой. Они обсуждали его будущее, а потом, в следующий момент он ловил себя на том, что рассказывал обычаи Хьюг или, когда они говорили про потенциал его детей он сболтнул про абсолютно секретные техники... Жуть... Именно в этот момент его и застала Йоки. Злится на нее не было ни сил не желания, ведь парень понимал, что наверняка этот ушлый Удзи просто приказал, что бы не 'портить сюрприз' или что-то в этом роде. Не слова не говоря, Йоки подняла его с пола и помогла дойти до комнаты, где разговорами успокоила парня, за что тот был ей премного благодарен. 'Даже жаль, что она не моя невеста', — грустно подумал парень.
К вечеру Ринджи уже пришел в себя достаточно для того, чтобы осознанно одеться и совсем не удивится, что праздничная одежда выходит за все его представления о роскоши. И отдаться на растерзание толпе женщин, приводящие его 'в порядок'...
* * *
На подгибающихся ватных ногах Ринджи и Зиксин вышли в зал. Кивнув Каге и, что главное, получив в ответ привычную широкую лыбу и ответный кивок, взглянул туда, откуда только вышли их невесты. Ими были Этцу и Йоки. Скосив взгляд на Нара, Ринджи понял, что тот тоже не ожидал такого поворота. 'Я счастлив, Ками, Вы услышали мои молитвы, спасибо'. А следом были торжественная церемония в лучах заката, грандиозный пир, а следом... лучшая ночь в его жизни...
Прода 39
*Несколько недель спустя. Кабинет Узукаге. Удзи и Котоку*
— И какие результаты? — поинтересовался я у Котоку.
— Озадачивающие, — хмыкнул тот в ответ.
Мы стояли у моего панорамного окна с видом на город и пили свежевыжатый сок (чакра воды рулит! Никакой мякоти в соке не было). У меня закончился 'финансовый год' и я успел и фуин поторговать и собственный урожай собрать и недостающее закупить. Главным, по моему мнению, приобретением были несколько коров и быков, доставленные всеми правдами и неправдами из самой страны Травы. А Котоку устал биться лбом о проблему телепортации человека и пришел ко мне отдохнуть.
— Мда? — лениво протянул, скосив взгляд на брата.
— Хьюга не человек, — рубанул он.
— Кха-кха, прости, что? — откашлявшись от пошедшего не в то горло сока, просипел я.
— Ну, — замялся он, — помнишь вены, которые питают его бьякуган?
— Ну? — киваю, ибо фиг такое забудешь.
— У обычных людей в том месте никаких вен нету, все 'питание' глаза поступает изнутри черепа и места для дополнительных каналов там, естественно, нету.
— Хм, — задумчиво чешу подбородок, — и че?
— Да фиг его знает, — пожал Котоку плечами, — тут по миру ходят ребята со ртами на руках и откровенные химеры, а тут, подумаешь, аномальные вены на лице, — под конец фразы он улыбался.
— О да, вспомни хотя бы тех же Шино... вскрытие покажет, да? — ехидно ухмыляясь подначиваю брата.
Котоку вздрогнул, — Не-не-не, — выставил он руки перед собой, — я не какой-то там Орочимару, чтобы интересоваться подобным, — шутливым тоном начал отнекиваться, — я больше по, так сказать, чистой науке, хотяя, — с задумчивым видом он почесал подбородок.
— Котоку!
— А че, я ниче, просто так сказал.
Мы переглянулись и широко улыбнулись. Подобные шутливые перепалки у нас время от времени происходят: он строит из себя безумного ученого, а я отмороженного правителя, правда, в последнее время мне как-то труднее стало различить шутит он или нет, как и ему, в принципе. Наверное, приобрели актерский опыт, за столько лет-то.
— Так что там с ними? А то я, признаться, с этой бух.отчетностью, — я покосился на чистую поверхность стола, которая еще недавно была покрыта кучей бумаг, — которую, к слову, должна вести Митико... как она там?
— Отвечаю по порядку, — хмыкнул он, — парни сейчас проходят ускоренный курс обучение, так как выявились изрядные пробелы в математике, а вот в каллиграфии они ничем не уступают учителям, — Котоку покачал головой, и спросил у потолка, — чем их там в кланах учат, а?
Я кашлянул, возвращая Котоку в прежнее русло, тот сделал вид, что не заметил.
— Тренируются, гуляют со своими женами, знакомятся с народом. Уже стали местной достопримечательностью, так как посмотреть на гостей хочет все 'деревня', — по уже ставшей привычкой давней шутке, мы выделяли слово 'деревня' в названии нашей страны кавычками, ибо это, как минимум, село городского типа, хе-хе... — Ну, а что касается Митико, то она с головой ушла в исследования, правда, ее увлекла больше биология, — он немного погрустнел, — но, как видишь, все свои дела она забросила, — с улыбкой закончил он.
— Она их и не начинала, — пробурчал я.
— Подкаблу-учник, — протянул Котоку, еще сильнее улыбаясь.
— От подкаблучника слышу, — отбрил я, — кто делает расчетки фуин для нее?
В ответ Котоку гордо промолчал.
Вдруг Удзи как-то подозрительно оглянулся, кивнул, и достал откуда-то из печати маленькую бутылочку саке.
— По рюмашке? — заговорщицким тоном спросил он, — настоящая взятка, — немного подумал, — или контрабанда, как посмотреть... Лучшее, что есть у Нара, — продолжал он искушать Котоку, — последняя осталась.
— В одно лицо, что ли вылакал? — изумился Котоку.
— Та не, это мы с тобой 'догонялись' после свадьбы.
Котоку поморщился от пришедших воспоминаний о тогдашнем похмелье и подумал, что это саке явно было лишним, как и то сливовое вино до него... Покосился с сомнением на солнце в зените и выдохнул, — наливай, змей-искуситель...
Некоторое время слышалось только бульканье, когда идеальная машина для убийства использовала свое мастерство и глазомер для того, чтобы налить поровну.
— Кампай?
— Ну, кампай, че...
Выдохнув и заев предусмотрительно запасенной закусью, парни помолчали.
— Сейчас бы водочки, да под соленый огурчик... — мечтательно закатил глаза Котоку.
— Ага, — сощурился Удзи, — пьешь элитный, без шуток, алкоголь, натур. продукт, заметь, а жалеешь о денатурате, который тебя, к слову, на задницу посадит после ста грамм.
Котоку вскинулся, но, немного подумав, убито кивнул и пробурчал, — изобрету 'самогонку', стану вторым Менделеевым...
— Вот когда вспомнишь всю таблицу, тогда и разрешу построить, споим всех врагов, ха-ха-ха.
— Удзи!
— А че, я ниче...
*Нибори Узумаки. Ученик первого года Академии Шиноби. Направление — стихии. Пятьдесят восемь лет. Отдельный полигон не далеко от города. Территория стихийной части академии*
— Чертова стихия, чертовы 'методички', чертова академия, чертов Каг... — парень запнулся, осознав, что только что чуть не сказал. Несмотря на свое раздражение, Каге он искренне уважал. Злость немного отступила. Парень уселся прямо на землю и стал разглядывать кучу дощечек-планшетов, уже крепко вросших в жизнь Узумак. Сначала изобретением пользовались лишь в научном отделе под патронажем самого изобретателя, так как простые обыватели редко пользуются свитками, но позже стали выходить сборники чудесных историй, как знакомых, так и совершенно фантастических, планшеты, немного облегчающие учет, ежедневники и, главное — игры. Например, 'пинг-понг' с шариком из чакры, а потом понеслось...
Прошло две недели после отбора добровольцев на новое направление обучения — стихии. До этого дети, не имевшие особого таланта к фуин, отрабатывали Телесные техники, рукомашество, грубо говоря, которое выходило откровенно корявым из-за все того же отсутствия фуин. Но недавно все переменилось — изобретение комплекта для полета 'Ястреб' мгновенно подняло интерес к стихиям. И на этой волне Каге доказал, что слов на ветер не бросает. Еще после боя с Чизу над телом Имы, Каге сказал, что сделает все возможное для развития стихий...
Добровольцев научится стихиям нашлось очень много, от седоволосых шиноби, до откровенных детей еще младше, чем сам Нибори. Было отобрано полтинник добровольцев и вот во что это вылилось.
— 'Путь к стихиям шиноби должен найти самостоятельно', — явно кого-то цитируя передразнил красноволосый парень, — бе-бе-бе, 'путь этот долгий, медитируй и лет через тридцать откроешь цветок', бе-бе-бе, — из парня уже давно выветрилось все почтение к прежним наставникам. Как оказалось, на материке дети, возрастом едва выйдя из пеленок учатся направлять стихию максимум МЕСЯЦАМИ, но никак не десятилетиями, и ничуть не смущаются своим 'несовершенством' пути.
На планшетах перед ним лежали, так называемые, методички по освоению стихий, хитро обменянные у материковых за полновесное фуин. По мнению самого Нибори это была просто подборка первоклассной ахинеи, и его Каге крепко так напарили с ней, но оставалось еще, как минимум, половина способов, а ведь у него только одна стихия — огонь, у тех, кому не посчастливилось иметь несколько — гора планшетов пропорционально больше.
Всех добровольцев развели на персональные полигончики и вывалили кучу учебного материала с заданием — найти рабочие. А для этого в них надо вникнуть, что уже вызывает местами проблемы... проблемы с сонливостью... потом попытаться повторить написанное, предварительно поняв его. И вот тут-то и начинаются трудности: ни один из способов просто не работал, как бы Нибори не пытался 'раскрывать цветки', 'просеивать воду' или 'отобрать шестой цветок на пятицветье' у него ничего не получалось.
Развернув и зафиксировав очередной планшет, парень присвистнул. Судя по подписи данный метод предоставили им Учихи. Про демонов-Учих знал каждый Узумаки, и все сходились во мнении, что в вопросах иллюзий и стихии огня, они были профессионалами.
— Интересно, что на этот раз мне посоветуют делать, может, станцевать? — мрачно пошутил, бубня себе под нос парень. Но быстро сменил свое мнение, так никакой заумной философской мути в свитке не было и в помине. Крупными иероглифами, четко и по делу шла инструкция как пробудить в себе пламя.
— Так, вызовите в себе темные эмоции, лучше всего подходят гнев, раздражение, ненависть, — прочел он первую строку, — ну, с этим проблем нету, — пробурчал он про себя и стал вспоминать предыдущие две недели. Злость, немного улегшаяся, стала вновь просыпаться, раздражение на тупые способы пробудить стихии зажглась, словно тлеющий уголек в печи разрастается в гудящее пламя. Дав волю эмоциям, что скопились за это время, Нибори накрутил себя до того состояния, когда идут бить морды в спаррингах.
— Вложите все свои эмоции в выдыхаемый огонь, — прочитал парень, весь горя, — ну, мы это запросто, — хмыкнул он и сложил печать тигра.
— Высвобождение огня, — проорал он и вложил весь свой негатив в выдыхаемую чакру. Ослепительно яркое пламя просто 'слизнуло' не предназначенную для подобного мишень.
— Вот это да, — ошарашенно протянул Нибори. Пару мгновений он тупо пялился на собирающуюся вновь мишень, а потом до него дошло... Нечленораздельный вопль раздался в послеобеденной тишине, — да, да, черт возьми, ура, у меня получилось, — радовался молодой Узумаки, танцуя нечто зажигательное.
— Так, не понял, — пробормотал он, попытавшись еще раз 'зажечь'. Вся злость, накопленная для первой атаки бесследно исчезла, будто и вправду вложившись в технику. Пытаясь разозлится еще раз, Нибори понемногу понимал, почему все считают Учих чокнутыми безумцами, ведь если для каждой техники надо хорошенько разозлится и, главное, сделать это быстро, то в мирной жизни столь вспыльчивый характер станет весьма серьезной помехой.
Разозлится во второй раз было сложнее — мешала эйфория от техники. Рано или поздно, но парень взвинтил себя до нужного состояния и еще раз выдохнул пламя, отслеживая все изменения. Именно в этот момент он понял, что имели ввиду те глупые свитки — они все описывали это ощущение, будто твоя чакра стала неполной, иной, для него это выглядело будто кристальная чистая вода вдруг стала кипящей лавой, просто отделив от себя часть... Он бы при всем желании не смог бы объяснить, КАК он это делает, это надо именно почувствовать. Именно в этом были все проблемы Узумак — они пытались сами почувствовать это, зато теперь, похоже, у него в руках есть метод, ведущий по его мнению в пучину безумия, но для начала пути — идеальный.
Их учитель, а это был сам Хироши, был назначен самим Каге на должность заведующего стихийным направлением академии. Говорят, он был личным учителем всей аристократии. Нибори не знал, как он себя вел с детьми знати, но всем остальным он спуску не давал, гоняя и в хвост, и в гриву, на начальных занятиях, где проверяли их уровень.
Так вот, он потребовал, чтобы первый нашедший хоть как-то работающий метод немедленно бежал к нему, но Нибори очень не хотел прослыть пустозвоном и поэтому убил время до вечера на то, чтобы прояснить все мелочи и поднести наверняка занятому Хироши уже готовый метод.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
