— Да, Антоха, ну и натворил же ты дел, — покачал головой я, по дороге к нашим комнатам.
— Да кто ж знал, что так получится, — в который раз возмутился он, — думал как лучше.
— А получилось как всегда.
— Сплюнь, а то накаркаешь еще!
— Да, такое и накаркать-то проблематично. Тоже мне, юный садовод.
Беззлобно споря и переругиваясь, мы добрались до своих комнат где, недолго думая, и завалились спать. Все-таки подобная методика обучения отнимала кучу сил, причем не только физических, но и моральных. Вот только спать от этого меньше не хотелось. Даже странно. Помню в былое время, после чего-то подобного я бы еще долго не мог заснуть, переваривая случившееся и мучая себя фразой "а вдруг", имеющий в конце самые разнообразные варианты развития ситуации. Вертелся бы с боку на бок и крутил все в голове раз за разом. Теперь же, мне просто хотелось спать и не думать ни о чем. То ли брала свое эмоциональная усталость, накопившееся за все время пребывания на базе, то ли у меня просто проснулось здоровое чувство пофигизма. Непонятно. Но в любом случае я начал меняться. С этой мыслью я и провалился в темноту.
Глава 8. Видящая
Проснувшись рано утром и умяв очередную порцию химикатов, я, вместе со Сном и Антоном, спустился в столовую на завтрак. Сегодня повара решили порадовать нас ароматным грибным супом и овсяной кашей на молоке, довеском к которой шла яичница-глазунья. Несмотря на название, каша была выше всяческих похвал, причем настолько, что я даже попросил добавки. Все-таки хороших на базе держат поваров, нечего сказать. Казалось бы, из простых, по сути, вещей они могли сварганить настоящее произведение вкусового искусства.
Вернувшись от раздачи с добавкой, я стал свидетелем весьма интересного спора наставника с моим другом. Стен вообще был каким-то жизнерадостным парнем. Отлично разбирался в культуре и кино, и мог говорить практически на любую тему часами. Казалось, просто не было такой вещи, в которой бы он не понимал или не знал о ней нечто занимательное или же просто интересное. Он легко поддерживал разговор, шутил, смеялся, и производил исключительно хорошее впечатление. Этакий рубаха-парень, которого уже через несколько минут после знакомства, как-то совсем незаметно начинаешь считать своим другом и относиться к нему вполне доверительно. Полезное качество, отметил я про себя.
Вот и сейчас, удобно расположившись за столиком и допивая компот из граненых стаканов, они увлеченно спорили на тему современных ужастиков, а именно какую самую страшную рожу они видели в своей жизни. Очень интеллектуальный спор...
— А я говорю, что все это фигня! — не унимался мой друг, увлеченно доказывая свою точку зрения, — Сейчас на компе таких монстров навертеть можно, что все эти ваши зомби и маньяки даже рядом не стояли. Что в них вообще страшного? Ну, мертвяк и что с того? Их сейчас уже даже дети не боятся -привыкли.
— Это все потому, что никто их в реальной жизни не видел, — спокойно пояснил Сейнульв, вылавливая ягодку со дна своего стакана, — а к картинке по телевизору глаз привыкает очень быстро.
— И все равно, я считаю, что придумать можно нечто и пострашнее, чем то о чем вы говорите.
— Нельзя, мой друг, — не согласился тот, — все самые страшные ужасы основаны именно на изменении и преображении человеческого тела. Не так страшен монстр, уже изначально бывший таковым, как человек, потерявший свою человеческую сущность. Если ты вспомнишь, то поймешь, что все самые страшные фильмы были построены именно на элементах, накрученных на людской образ. Это психология.Режиссеры прекрасно это знают и пользуются.
— Ну, хоть один пример, — усмехнулся мой друг, — я много чего смотрел, так что сравнить есть с чем.
— Пример? — задумчиво проговорил Стен, — да пожалуйста.
Его лицо моментально преобразилось в настолько чудовищную маску, что я выронил из рук поднос, так и не донеся его до нашего столика. Антон же вообще так шарахнулся в сторону от неожиданности, что упал со стула и хлопнулся на спину, ударившись головой об пол и потеряв сознание.
— Нет, ну он же сам просил, — повернулся ко мне мастер, улыбаясь большим ртом с длинными иглами зубов и смотря на меня пустыми глазницами.
Я осторожно кивнул и попятился, пытаясь унять дрожь в руках. В этот момент мне очень хотелось облить учителя святой водой и бежать оттуда куда глаза глядят, визжа во все горло, но ноги плохо слушались.
Вздохнув, и приняв свой первоначальный облик, Сейнульв поднялся из-за стола и начал приводить в чувство потерпевшего. Легко подняв с пола сто тридцати килограммовую тушку спецназовца, он усадил его на стул и положил руку на голову, заботливо придерживая за плечи. Пришел в себя тот быстро и довольно бурно, попытавшись вскочить и размахивая руками, однако все эти попытки были пресечены на корню. Убедившись, что ученик уже пришел в адекватное состояние, мастер усмехнулся и вернулся на свое место.
— Это что еще такое вы мне тут устроили?! — раздался за моей спиной возмущенный голос поварихи.
Проследив за ее взглядом, я обнаружил у себя под ногами перевернутый поднос с едой и остатками посуды.
— Это, что я теперь, по-вашему, должна все это убирать?! — уперев руки в бока, продолжала возмущаться она.
— Я нечаянно, — повинился я, — сейчас все уберу. Только веник с тряпкой дайте.
— Да уж конечно уберешь, куда ты денешься, — уже тише буркнула она, направляясь обратно на кухню.
По быстрому прибравшись на полу, под ехидные смешки Стена и его замечания по поводу, недостаточной подготовки учеников Владимира, которые до сих пор так и не научились правильно падать я направился на занятия к Алисе. Антон топал рядом, угрюмо сопя и отказываясь как-либо комментировать случившиеся. Я его прекрасно понимал, поэтому деликатно помалкивал до самых лабораторий.
Алиса уже ждала нас в своем рабочем кабинете, одетая в белоснежный халатик, как всегда жизнерадостная и полная энергии. Как будто и не было вчера всей выволочки за случившееся. Впрочем, это уже не наше, а их семейное дело.
Поздравив Антона с успешным слиянием, она два часа заставляла его отрабатывать на различных растениях, добившись вполне хорошего и качественного результата. А именно того, что теперь мой друг мог легко входить в подобное состояние вполне осознанно и контролировать все процессы, происходящие как в чужом, так и в своем собственном теле, и особенно — расход энергии.
Я же в это время отрабатывал навыки целительства на "Макете". Да-да, именно так, с большой буквы. Макетом было тело мужчины, примерно лет тридцати пяти, лежавшее на одном из столов и полностью подключенное к системе полного жизнеобеспечения. Как объяснила Алиса, теперь все необходимые навыки и всевозможные аварийные ситуации мы будем отрабатывать именно на нем. Тело погибшего человека было доставлено сюда из городской больницы. Мозг было уже не вернуть, так как прошло довольно много времени с момента гибели, а вот все остальное одаренные смогли восстановить и теперь использовали тело в качестве наглядного пособия и материала для тренировки. В таких условиях одаренные могли оттачивать свои навыки лечения на почти живом материале, не боясь угробить пациента, что было вполне разумно.
Оставив Антона под присмотром одного из одаренных лаборантов, мучить многострадальную печень, Алиса вплотную занялась проверкой освоенных мною вчера знаний, попутно вставляя свои комментарии и рассказывая о том, что было упущено или недостаточно полно раскрыто в книге. В принципе вся наша работа сводилась к тому же что и раньше. Мастер старалась всеми силами навредить лежащей на столе тушке, а в мою задачу входило исправить все то, что она натворила.
По началу задания были не сильно сложные: царапины, порезы, небольшие термические или химические ожоги, то есть все то, что можно было отнести к обычным травмам. С этим я справлялся без труда, попутно для себя отметив, что при борьбе с ожогами от третьей степени и выше, гораздо проще срезать пострадавший участок и вырастить его заново, чем долго и муторно заниматься восстановлением клеток, постепенно оттесняя поврежденный фронт к периферии тела.
Дальше было сложнее. Лечение разрывов и травм внутренних органов, костей, нервных узлов, суставов и сосудов. По идее ничего сложного в этом не было, если дело касалось собственного организма, ведь все неполадки он исправлял сам и в кратчайшие сроки даже без контроля сознанием, но этот же процесс превращался в настоящее искусство, если дело касалось чужого тела. Так, например, при ранении сердца, ни в коем случае нельзя было запускать его сразу после исцеления, потому что сгустки крови и грязь могли распространиться дальше по сосудам и привести к довольно неприятным последствиям, после которых пришлось бы восстанавливать половину кровеносной системы уже всего тела. Поэтому в таком случае рекомендовалась полная очистка всей области ранения и прилегающих к ней участков, с обязательным выводом всего лишнего через края раны. При этом состояние мозга пациента контролировалось одаренным и поддерживалось в надлежащем состоянии. И только после того как врач убеждался в оптимальном результате — производился запуск главного органа. В общем, нюансов была масса.
Прозанимавшись до самого вечера и добившись полного опустошения внутреннего резерва, Алиса отпустила меня отдыхать, попутно рассказав, что после прохождения полного курса анатомии и хирургии, у меня будет экзамен, принимать который соберется целая комиссия, состоящая из нее самой, Духобора и Архипа Петровича. Ну, а после успешной его сдачи мы должны будем перейти к другим разделам. А именно вирусологии, противодействию ядам (в том числе и боевым отравляющим веществам) и работе с геномом. Прохождение каждой темы будет заканчиваться все тем же экзаменом, после чего начнется уже курс строения животных и растений и умению взаимодействовать с ними.
Увидев, как после услышанного я схватился за голову, Алиса только усмехнулась и пояснила, что последний пункт не заставляет разбираться еще и в их анатомии, а просто содержит лишь общие знания по строению и учит управлять их сознанием, движением и ростом. Немного успокоившись, я пожелал ей спокойной ночи и отправился к себе в комнату, где меня уже давно дожидался Антон, от скуки штудирующий ту же самую литературу, которой я занимался вчера. Уже с удобством развалившись на кровати, запоздало вспомнил, что так и не поужинал сегодня, однако усталость была настолько сильной, что подняться и топать в столовую казалось воистину непосильной задачей. Поэтому махнув на все рукой, я повернулся на бок и провалился в глубокий сон.
Дальнейшие дни слились в одну сплошную полосу. Решив не тратить время даром, Алиса гоняла нас по полной программе, обучая секретам медицины. Стейнульв тоже старался не отставать и к концу недели сумел-таки залегировать нас до конца. Как выяснилось, изначально он тратил на нас не полный свой резерв, а только его часть. Ведь кому охота доводить себя до полного истощения? Но потом, слегка поразмыслив, решил не экономить и справиться с этой задачей как можно быстрее, чтобы мы могли проверить свои новые тела уже в понедельник на практике с Владимиром. Да и самому потом меньше возиться. Разумеется, отказываться мы не стали, хотя особо нас никто и не спрашивал. Поэтому в четверг все уже было готово.
Небольшим сюрпризом для меня стал тот факт, что после всех этих манипуляций моя тушка приобрела практически первоначальный вид, почти полностью растеряв весь мощный мышечный каркас к которому я уже успел привыкнуть и даже начал немного гордиться. Глядя на мое возмущение, мастер только усмехнулся и пояснил, что делает из меня бойца, а не грузчика. Большой объем мышечной массы потребляет большее количество кислорода, а следовательно и быстрее устает. Более того настоящая сила и выносливость достигается в основном статическими упражнениями, бегом, ну и практикой боя разумеется, а вовсе не теми методами, о которых я думал раньше. Он же, изменял и усиливал как раз те группы мышц, которые и были нам необходимы для дальнейших тренировок и которые должны были существенно облегчить занятия с Владимиром. Попутно приводилась в порядок и усиливалась скорость реакции, координация и моторика. Разумеется у одаренного эти характеристики и так намного превосходили обычные человеческие, но благодаря их усилению до максимума на физическом уровне результат получался поистине впечатляющим. В конце концов, одаренный в отлично тренированном теле, находящимся на пике своих сил и развития всегда превзойдет того же, только с дряблыми мышцами и пивным животом. Усиление может и будет одинаковое, в те же самые семь раз, но по общим характеристикам у второго не будет никаких шансов даже по силе.
В общем, Стен меня вернул визуально практически в то же самое состояние, в каком я был раньше. Ну, разве что самую малость я стал покрепче и порельефнее, перестав выглядеть ходячим скелетом и превратившись в обычного, крепко сложенного парня. Однако мой вес никуда не делся и по-прежнему находился в районе ста килограммов, вызывая дикий диссонанс между размером и массой. Впрочем, чтобы это заметить, меня нужно было поставить на весы или поднять на руки, а заниматься этим вряд ли кому-нибудь будет интересно.
Та же самая участь постигла и Антона. Будучи по природе здоровяком, он философски отнесся к небольшому "похудению", пошутив, что он давно собирался растрясти лишний жирок. На разумное замечание, что в массе-то он все-таки прибавил, он только отмахнулся, не став заморачиваться по столь незначительному поводу. Раз надо — значит надо и не стоит даже думать об этом. Тем более, что приведение себя в отличную физическую форму за неделю не вставая с кровати, вызывало только чувство восхищения. Эх, все-таки работай Стен в какой-нибудь клинике по коррекции веса, отбою бы у него не было от клиентов. Только и знай — греби деньги лопатой.
Все это время база жила своей обычной размеренной жизнью. Не было никаких происшествий (если не считать выходки Антона с фиалкой), аварий или каких-то проверок из центра. Нет. Спокойная, даже немного рутинная работа. Каждый знал свое дело, проводил исследования, писал отчеты. В такой атмосфере нас, казалось бы, даже не замечали. Разве что изредка, кто-то подходил к нам поболтать во время обеда в столовой или когда мы отдыхали на спортивной площадке. В основном это были молодые сотрудники или дети, стремящиеся поближе познакомиться с новыми членами коллектива. Более старое же поколение, держалось особняком, занимаясь своими делами и не делаkj никаких попыток заговорить с нами, если этого не требовали их прямые обязанности. Как потом объяснил Духобор, это было не отсутствие любопытства или банальное безразличие, а просто нас не хотели отвлекать от обучения, прекрасно понимая, как важно успеть получить грамотное развитие и как много на нас сейчас свалилось работы. В таком ключе прошла вторая неделя моего пребывания на базе, или вернее сказать базах.
В пятницу я проснулся в шесть десять утра, и некоторое время просто лежал, с недоумением уставившись на будильник. Никто меня не будил, не врывался в двери с чайником и не заставлял есть килограммы химии. Хорошо то как! Скоро выходные... Осталось только посетить занятия у ясновидящей и можно спокойно отдохнуть целых два дня. Только сейчас я понял как же устал за все это время. Даже не столько физически, ведь подобную усталость можно было легко снять настойками или банально регенерацией, а именно морально. Слишком многое на меня свалилось за последние дни.
