Не буди ведьму_Первая книга цикла

— У нее аппендицит. У взрослых это сложнее проходит, чем у детей. Нужно срочно делать операцию! — появился рядом со мной врач. — Это будет стоить...

От суммы у меня волосы стали дыбом. Растерянная, я потупила глаза, понимая, что сейчас все-таки придется звонить папе.

— Простите, можно вас? — вмешался вампир, отводя в сторону доктора.

Они беседовали о чем-то минут пять. Потом красавец отдал врачу что-то и тот ушел, оставив меня в покое. Вампир странно посмотрел в мою сторону, а потом все-таки подошел.

— Тебе нужно будет оплатить только палату и лекарства! — заявил он, собираясь оставить меня одну.

Я от испуга снова оказаться в одиночестве невольно вцепилась в его руку, уперлась лбом в плечо и несколько минут так стояла, успокаиваясь. Смерть не двигался, позволив немного его поэксплуатировать. За его заботу мне захотелось подарить ему что-то взамен. Но не зная, что именно, я решилась показать ему свои чувства в этот момент... Наивная! Когда смешанные эмоции тревоги, благодарности и растерянности перетекли из моего сознания, передаваясь ему, парень изумленно отскочил в сторону, рванул к ступенькам. С перепуганным и злым выражением на лице, он заявил:

— Не смей так больше делать!

Он ушел. А я села на кушетку, тихо прорыдала почти до утра. Потом, когда все болезненные и тревожные ощущения перегорели, и я смогла успокоиться, то позвонила папе. Рассказывать пыталась как можно спокойнее. К утру нас уже двое караулило под операционной.

Приехал папа, уставший, растрепанный, взволнованный. Я сразу успокоила его по поводу денег и прочего, но не стала говорить, кто нам помог, обошлась простым: "Один знакомый". Потом приехали Сашка с Риммой — почуяли неладное. Хотя я подозревала, что это "почуяли" на самом деле поставленное на меня очередное Сашкино заклинание для отслеживания. Я рассказала другу о том, как приключилась со мной беда, когда я пыталась помочь маме. Маг сказал, что дело поправимое, но с эмпатией придется распрощаться раз и навсегда. Уже вечером он поставил на меня "печать эмоций", и все мои увлечения с подсматриванием чужих жизней кончились. Пришлось действовать по старинке — подслушивать, выуживать правду в разговорах. Все-таки с эмпатией было проще.

Глава 34. Прощальные дни

Маме сделали операцию. Отходила она от нее тяжело, но все же успешно. Даже шутить начала. Когда звонили подруги, она всем сообщала, что лежит в больнице после липосакции и выйдет, как топ-модель. Или же на вопрос, собравшихся ее посетить, "Что тебе можно привезти?", совершенно серьезно отвечала: "Шашлыки вези! А еще вино красное, говорят, очень полезно после операции попить для циркуляции крови и анестезии естественной. Чебуреки не забудь! А еще колбасы хочу!". С таким вот ассортиментом гостинцев на пороге палаты дорогих гостей встречали злые медсестры и отбирали продукты. А мама посмеивалась и болтала ножкой, лежа на постели, потому что вставать ей пока не разрешали.

Мы посменно приходили караулить у ее койки. Маринка — реже, все же беременная, ей и самой уход не помешал бы. Чаще сидели я и папа. После смены на работе и в палате, я заходила в церковь. Она была небольшой, скромной и мне в ней это нравилось. К тому же, она оказалась единственной, проходя около которой у меня не болела голова.

Я купила свечку и направилась к иконе Николая Чудотворца. Долго всматривалась в суровые черты святого, моля его смиловаться, услышать мои молитвы и помочь. А еще просто благодарила его и Всевышнего за то, что послали мне так вовремя вампира. Поставила свечу в подставку и снова задумалась. Спиной ощущала присутствие. Этот кто-то, склоняясь ко мне, потянулся над моим плечом, устанавливая свою "горящую молитву" на подставку. Можно было даже не оборачиваться, чтобы узнать, кто стоит за моей спиной. Но я обернулась, потому что хотела увидеть его.

— Привет! — теплые, насыщенные светом голубые глаза ласкали взглядом мое лицо.

— Пойдем? Прогуляемся? — коснувшись моей щеки тыльной стороной ладони, предложил Михаил.

Я готова была идти куда угодно, лишь бы с ним, лишь бы снова почувствовать тот покой, который появляется только рядом с этим человеком. Мы прогуливались по скверу, насыщенному золотым осенним цветом. Шли рука об руку, пиная сухие листья. Слушали, как постепенно успокаивается город под натиском осени — предвестницы зимы.

— Ты будешь приходить, только когда мне плохо? — нарушила тишину я.

Он не весело усмехнулся, глядя себе под ноги. Мы шли медленно, и он держал меня за руку.

— У меня работа такая, — ответил Михаил.

— Веселенькая работенка: выслушивать и утешать сопливых ведьм! — брякнула я, и он подмигнул, стукнул мне по носу пальцем.

— Ты такая одна у меня "сопливая ведьма"! — сказал парень.

— Я простуженная! — поправила я. — Слушай, а Он действительно существует?

Михаил подавился смешком и уставился на меня с ироничным укором в голубых глазах.

— Дина, если небеса не разверзаются и оттуда не раздается: "Эй, ты! Да, вот ты брюнетка, сверни за угол, тебя там счастье ждет!" — Это не значит, что Его нет! Просто никто из вас людей не способен слышать его голос. Такой диапазон звуков может нанести вашим хрупким телам непоправимый вред. — Очень корректно попытался вразумить меня ангел, подняв на руки и немного покружив для демонстрации моей человеческой слабости, но вышло очень весело. — По этой причине с вами говорим мы.

— Если вы посланы, чтобы защищать нас, то почему тебя не было там, в Карпатах, когда меня пыталась убить моя родная бабушка? — обидные слезы уже подступили к границе своих пут, срываясь с глаз и стекая по щекам. — Почему тебя не было рядом, когда забрали маму, когда я была одна, напугана и ничего не могла сделать?..

Он прижал меня к своей груди, позволяя нареветься всласть, чувствовать его тепло и свет, исходящий от его сердца.

— Я не мог. Понимаешь, у Него есть определенный план для каждого! — грустно звучали его слова. — ОН посылает тебе ровно столько, сколько ты способна вынести. А если видит, что ты уже не можешь справиться, рядом появляется кто-то из друзей, или мы. В те моменты ведь был кто-то рядом?!

— А разве нельзя просто жить без какого-то супер-пупер плана, не выполнимой миссии? — бубнила я.

— Нет. Каждому уготовано что-то. Каждый должен сыграть какую-то роль в этой жизни. У тебя же более серьезная миссия, чем у кого-либо! Поэтому так много и выпадает на твою долю! И пока что ты делала правильный выбор! Всегда поступая по совести! И даже та жуткая ночь... — Он запнулся. Я слышала, как скрипнули его зубы. — Если бы я мог, поверь, был бы рядом. Но... — Михаил тяжело вздохнул и, положив ладони на мои щеки, заглянул в глаза. — Ты же сделала выводы, правильно? Ты стала сильнее! Так должно быть!

— Знаешь, мне хотелось бы, чтобы ты видел меня не только зареванной, разочарованной и усталой...

— Я всегда вижу тебя! — улыбнулся он, целуя меня в лоб. — Вижу, как ты сияешь, как веселишься с друзьями и какая заботливая, стоит кому-нибудь из близких пожаловаться на что-то.

Мужчина-ангел, таких не встретишь больше в мире! Идеальный мужчина, без грехов, который никогда не посмотрит на другую женщину и не предаст. В любой момент появится рядом, чтобы утешить и ему все равно, что у тебя мешки под глазами, лишний вес или веки опухли от слез. Он видит твою душу, он прислушивается к каждому стуку твоего сердца, понимая любое твое желание.

— Женись на мне! — ляпнула внезапно я, рассматривая его перекошенное и напуганное лицо. Ангел шагнул в сторону. — Да шучу я!

Будто бы он за столько лет наблюдений не знает о моей дурацкой привычке подшучивать над всеми! Даже ангелы, уж простите, не смогли избежать этой участи! Я рассмеялась. Юмор всегда помогает переживать даже самые тяжелые моменты.

Михаил вдруг резко притянул меня за руку к себе и поцеловал.

— Я же шутила! — ошарашено хлопала ресничками я, пытаясь проморгаться, чтобы точно убедиться, что это была не игра воображения. Михаил стоял рядом, серьезный и нервно кусал нижнюю губу. — Я знаю, что вам нельзя! Мог и не делать так.

— Прости. Просто хотел попробовать, каково это! — как шкодливый ребенок улыбнулся он.

— Балда! — рассмеялась я. — Но мне помогло! Спасибо!

А уже вечером, после встречи с ангелом, меня ожидало свидание с моим персональным демоном. Потому что настал последний день моей жизни...

Тоска и страх выгнали меня из дома. Я отправилась искать покой и примирение с участью. Гуляла по городу. Для своего пути выбирала самые удаленные и редко используемые людьми места парка, чтобы не встречаться с друзьями или знакомыми. Я наслаждалась красотой. Люблю, знаете ли, когда все становится золотым, черным, красным. По моему скромному мнению, осень — самая честная пора года, когда проявляется истинное лицо мира, краски делаются насыщенными, земля темнеет — осень. Воздух пропитан разными ароматами.

Я остановилась. Впереди меня встречало чудо природы: среди желтых деревьев одно единственное в самом центре красовалось ярко красной кроной. Причем сверху на него спускались лучи света, заключая его в ореол.

Позади шумно прокашлялись. Я обернулась, чтобы поздороваться с тем, кто пришел за мной.

— Привет! — улыбнулась я, но вампир не был настроен на лирический лад, в отличие от меня.

Он жестом показал, что пора уже закончить с этой игрой. Я покорно склонила голову — раз уж обещала, то приму смерть от него...

Атаковала.

Сегодня вампир дрался в полную силу, а я не особо старалась — за мной ведь серьезный долг! Я позволила ему трижды ранить меня: он рассек кожу на плече, ноге и бедре. Несколько раз норовил вцепиться в горло. Я подумала, что уже достаточно игр. Остановилась. Он крепко сжал пальцы на моей шее. Ожидая, когда вампир раздавит позвонки, я закрыла глаза.

— Смотри на меня! — потребовал парень, встряхнув меня, как куклу. Я открыла глаза. — Сражайся в полную силу!

— Зачем?

За этот глупой вопрос он ударил меня. Я отлетела к тому красному дереву, ударились об его ствол позвоночником и, хлопнувшись в листву, дивилась, как еще могу шевелить ногами. Боль принесла с собой жгучую злость, и когда вампир подошел, то получил волну такой магической силы, что поплатился за все ранее нанесенные удары. Его протянуло по земле, выкинуло на асфальтную дорожку, об которую он стесал спину, разорвав одежду. Я смотрела на него и вдруг вспомнила момент, уже виденный в призраке будущего, когда Василий рассказывал мне о сынах Тавана... И поняла, что дальше должна делать. Точнее я знала, как будет действовать он, и мое тело уже само двигалось, отбивая атаки, уклоняясь, нанося ответные, безжалостные удары. Потом я улучила короткий миг, когда вампир растерялся, и придавила его силой, сформировав ее в своем воображение в большую толстую плиту. Пока он лежал и не мог выбраться, я пустила сеть тока к нему такой мощи, что убила бы простого смертного. Парень стонал от боли, дымился. В глазах полопались сосуды. Изо рта пошла кровь. На коже уже появились язвы и волдыри. Он стискивал челюсти и рычал — гордый, даже на грани собственной гибели! Его власть надо мной закончилась. Но...

Я подошла. Медленно и осторожно. Всмотрелась в искаженное ненавистью лицо. Я не испытывала ненависти к нему. Знала, что все раны, которые он причинил мне, затянутся и исчезнут. А вот добро, сделанное им для меня и моих родных, никто и никогда не забудет! И я протянула руку, чтобы он мог за нее ухватиться.

— Я благодарна за все, что ты сделал! — не дожидаясь от него действий, сама коснулась ладони, снимая все щиты, развеивая магию, выпуская его из пут.

Потом развернулась и зашагала прочь, стараясь выкинуть из головы то жуткое видение. Оно не сбылось. Хотя... попыталось. Потому что мгновением спустя меня крепко сжали, обхватив за талию одной рукой. Вампир стоял передо мной, направляя свободную руку в область сердца, как нож. Он с легкостью мог его вырвать. Я видела такое.

Парень медлил.

— Почему? — спросил он сквозь стиснутые зубы, не понимая мотива моего поступка.

— Просто, — пожала плечами я.

— Я не буду таким благородным! Я убью тебя!

— Давай, — я закрыла глаза, ожидая боли, но ничего не происходило ни через минуту, ни через две. Только руки вампира внезапно ослабили хватку и, когда я хотела на него посмотреть, парня и след простыл. Так и закончилась наша с ним история.

— Ты был лучшим убийцей! — сказала я, прощаясь.

Я шла домой, понимая, что, наверное, не совершила ту самую миссию, которую на меня возложили. Не убила вампира. Просто не смогла. Ну не убийца я. Уж ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, когда кому-то больно, я и сама чувствую кожей муку другого человека, оборотня, да кого угодно! Так что, прости Господи, но я не справилась! Можешь наказать меня прямо сейчас. Отбери дар. Пусть его отнимет Михаил. Я приму любое твое решение из его рук. Пожалуйста. Пусть он придет за мной!

Мои ноги почти не слушались, сердце норовило вырваться из груди, когда я подходила к перекрестку. Тишину мира нарушило раскатистое урчание мотора мотоцикла. Он ехал ко мне. Я же замерла, ожидая своей участи.

Лицо ангела суровое и холодное, такое красивое, не было скрыто шлемом. Его волосами играл ветер. Я любовалась этим явлением. Ждала его приближения, и когда он оказался рядом, то опустилась на колени, склоняя голову.

— Чего ты ждешь от меня? — спросил он холодным металлическим голосом.

— Наказания, — ответила я, боясь поднять на него глаза, поэтому рассматривала ботинки.

— Какой же грех ты сотворила?

— Не знаю, — пожала плечами я. — Не оправдала возложенных на меня ожиданий! Не убила зло, которое стояло на моем пути!

Ангел рассмеялся, слез с мотоцикла и присел на одно колено рядом со мной, подняв мой подбородок, чтобы разглядеть лицо кающейся ведьмы.

— А кто хотел, чтобы ты его убила? — развеселился Михаил.

— Но я думала... — ничего не понимала я.

— Вставай, глупая! — поднял меня на руки он, усаживая на сидение своего мотоцикла, и повез прочь.

А потом на привычном месте в круге байкеров, среди шума и песен, он тихонечко, шепотом рассказывал мне:

— Никто не говорил, что ты должна убивать его! Ты сама так подумала, потому что тебе внушали, что он — зло в чистом виде и прочее. Я знал, что ты не сможешь! Это просто было испытание. Ты стоически его выдержала. К тому же, и не только ты. Для него это тоже было испытание.

Ангел отчего-то радовался моим слабостям. И я понимала, что волновался он скорее не за то, что я не совершу злодеяние, а что могу на это пойти! Поэтому так облегченно улыбался, радуясь моей неподатливости Злу. Я же пила уже вторую кружку пива, и у меня, честно признаться, даже от безалкогольного голова начинала кружиться.

— Роль палача не для тебя! Ты же сама говорила там, в Карпатах, "разве убить убийцу, не значит уподобиться ему"! Помнишь?

— Действительно, говорила! — одурманенная хмелем кивала я. — Но я все равно ничего не понимаю. Зачем? Зачем он появился? И что должна делать я дальше?