Мир Деревьев

* * *

— Ну наконец-то, мальчик! — едва высунув голову из мутных пучин своего обиталища, громко заверещал в ментальном диапазоне лягух. — Совсем забыл своего учителя.

Феллад от смущения тут же покраснел, поскольку действительно чувствовал себя не очень уютно. Он виновато развел руками, но никак не прокомментировал упрек в свой адрес. Не рассказывать же Квакху о том, что неоднократно собирался посетить окрестности Мутного озера, но каждый раз на него наваливался очередной ворох неотложных дел, и намеченный визит приходилось отменять.

— Будет тебе краснеть-то! — выбравшись из воды, Мудрый Квакх крепко обнял друга. — Рад, очень рад тебя видеть. Предчувствие было у меня, что именно сегодня ты наконец-то вспомнишь о своем одиноком друге и учителе... — Когда озерный затворник отстранился от Феллада, то увидел совсем рядом со своей физиономией озадаченную до неприличия морду крупной кошки. — Фелл, а это что за зверь?

— Это моя подруга Агата. Ты ее не бойся, она очень ласковая и весьма общительная.

— Ага, насчет общительности уже понял, — резко увеличивая дистанцию между своим лицом и внушительного размера клыками животного, заметил лягух.

— Агата, быстро отойди от моего друга! — громко скомандовал юноша. — Тебе же было сказано, сидеть в кустах! Чего вылезла раньше времени?! — И, обратившись к приятелю, добавил: — Видишь, Квакх, какая проказница — сущий ребенок. Иногда хочется по лбу дать, но рука не подымается.

— Вот и зря, — широко ухмыльнулся лягух, продемонстрировав бесчисленное количество острых как иглы зубов. При виде столь впечатляющего набора, тигропума заскулила как испуганный котенок и предусмотрительно отскочила от своего нового знакомого. — Насколько мне известно, — продолжал Квакх, — хороший подзатыльник никогда не был лишним для одного здесь присутствующего сорванца.

Поняла ли Агата что-то из ментального смыслового пакета, обращенного к Фелладу, или все произошло совершенно случайно, но гигантская черная кошка боязливо поджала хвост и еще дальше отскочила от необычного существа, ведущего немую беседу с ее повелителем.

— Не, Мудрый Квакх, — в свою очередь широко улыбнулся молодой человек, — раздавать подзатыльники направо и налево можно только лишь индивидуумам из породы гомо сапиенс, да и то не всем. С животными этот номер не пройдет — обидятся и перестанут уважать, а коль уважать перестанут, рано или поздно слопают со всеми потрохами... — Насладившись вволю собственной шуткой, Феллад прогнал улыбку с лица и серьезным тоном обратился к мыслящему лягуху: — Надеюсь, тебе уже известно о том, что долгожданный гость прибыл сутки назад, сейчас болтается на орбите, а через три дня снизойдет с небес на землю.

— Обижаешь, Фелл, мои методы прогнозирования будущего вполне позволяют отслеживать столь важные события задолго до того, как они произойдут. Ты, наверное, не в курсе, но свои соображения по поводу будущего вторжения я самым подробным образом изложил Деревьям еще неделю назад. Очень надеюсь, что ты готов к встрече с незваными гостями.

— С Деревьями я не общался на эту тему, поскольку получил полную свободу действовать по своему усмотрению, а насчет моей готовности можешь не сомневаться.

— Э... мальчик, не слишком ли ты самоуверен. Насколько мне известно, той громадине, что витает высоко за облаками не только по силам уничтожить весь наш мир, но погасить даже само Солнце.

— Сомневаешься?! Тогда удостоверься!

Феллад с видом профессионального фокусника щелкнул пальцами правой руки, и воды Мутного Озера прямо на глазах изумленного Квакха начали терять свою молочную белесоватость. Несколько мгновений спустя они стали совершенно прозрачными. Теперь в глубине водоема можно было легко рассмотреть стаи резвящихся рыб, каких-то змееподобных тварей и прочую обитающую там живность.

— Но... но... Флад, пркрати хлиганить счас же! — от волнения Квакх Мудрый громко запричитал на мало приспособленном для голосового аппарата разумных земноводных языке людей.

Услышав из уст озерного существа маловразумительный клекот, Агата пришла в полнейшее недоумение и от греха подальше отбежала от него еще на пару шагов.

— Кончай паниковать! — ухмыльнулся во всю ширь своего белозубого рта Феллад. — Это я для вящей убедительности специально для кое-кого из сомневающихся. Сейчас все исправим, и будет твое озерцо вновь мутным и уютным.

— Уж будь любезен! — Придя немного в себя, съехидничал лягух.

Вскоре Мутное Озеро приобрело свой прежний облик. Взволнованный Квакх даже зашел по колено в воду, дабы убедиться в том, что восстановленное статус-кво, вовсе не оптический обман. Обратно он вернулся с парочкой здоровенных рыб, одну из которых предложил Агате, а вторую, усевшись на один из нагретых солнцем камней, тут же принялся употреблять по назначению.

Тигропума не стала отказываться от подношения. Она с интересом обнюхала невиданное лакомство, к тому же активно трепыхающееся и норовящее вот-вот удрать обратно в воду. Затем мощным ударом лапы Агата переломила рыбе хребет и, ловко подцепив когтями, разделалась с ней в два приема. После этого благодарно заурчала и с надеждой посмотрела на своего нового знакомого. Пришлось Квакху отложить на время трапезу и заняться рыбной ловлей. Употребив внутрь не менее полудюжины крупных рыб, гигантская кошка отблагодарила Квакха широченным зевком и громким утробным рыком, а затем улеглась, свернувшись калачиком, и тут же безмятежно засопела.

Установив столь неоригинальным образом приятельские отношения с животным, Квакх вновь вернулся на свое место и продолжил начатую трапезу.

— Самую малость переволнуюсь, — доверительно сообщил он Фелладу, — и организм тут же требует. Ты как, не желаешь свежей рыбки? Говорят, в учебных лагерях вас учат употреблять в пищу мясо убитых животных.

— Не, спасибо, недавно поел — вежливо отказался юноша. — А насчет мяса — правда. Голод не тетка. Во время рейда иногда такое приходится использовать в качестве пищи, что и едой-то назовешь с большой натяжкой...

Друзья немного помолчали. Лягух интенсивно работал челюстями, Феллад, прищурившись, наслаждался теплом, исходящим от нагретого камня и самого дневного светила. Покончив с рыбой, Мудрый Квакх вновь сходил к озеру, чтобы сполоснуть руки и смыть с груди налипшую чешую.

— Ну и куда ты теперь с этой черной бестией? — спросил лягух.

— Собираюсь осмотреть место будущей посадки. А тигропуму взял с собой для того, чтобы познакомить с каким-нибудь достойным мужиком кошачьей породы. Слышал я, в тех местах великолепные самцы водятся. Девочка подросла и превратилась в весьма ладную девицу. Теперь нам нужен подходящий жених, коих в Афре днем с огнем не сыщешь. Были, конечно, кандидаты, но мелковатые какие-то и Агуша их всех забраковала.

— Фу ты, ну ты! — съязвил лягух. — Ты у нас прям заботливый папочка, хлопочущий о счастье любимой дочурки.

— А что делать, Квакх? Когда-то я вычитал в одной древней книжице чрезвычайно мудрую мысль: "Мы в ответе за тех, кого приручили", вот и приходится крутиться изо всех сил. Пришлось даже переловить всех самцов тигропумы, обитающих в окрестностях лагеря Убанги, чтобы представить ей на обозрение, а она никого из них не подпустила к своему нежному телу. Теперь единственная надежда, что какой-нибудь матерый тигр ее устроит.

— Тоже станешь отлавливать? — с нескрываемой ехидцей поинтересовался лягух.

— Если понадобится, стану, — не обращая внимания на явно издевательский подтекст заданного ему вопроса, уверенно кивнул юноша. — Ладно, хватит о хвостатых. Давай лучше поговорим о той штуковине, что крутится вокруг нашего шарика. Хотелось бы выслушать твои соображения на этот счет.

Прежде чем начать излагать все, что ему известно о неведомых гостях Квакх Мудрый, одной из передних конечностей задумчиво почесал затылок аккурат между глазных бугорков.

— Видишь ли, Фелл, то, что я знаю, наверняка известно и тебе, поскольку, границы твоего могущества за семь прошедших лет раздвинулись на немыслимую для моего понимания величину. Согласно моим расчетам, ты — уникум, обладающий необъятным потенциалом. Однако если тебе интересно знать мнение своего старого учителя, я вполне готов им с тобой поделиться. Во-первых, эта штука, — лягух ткнул указательным пальцем правой руки в небо, — имеет прямое отношение к тому, что случилось с твоими предками восемь тысячелетий тому назад. Во-вторых, она несет смерть всем нам, поскольку на ее борту имеется гигантская машина, которой вскоре суждено спуститься с небес на землю с целью полного очищения нашей планеты от всего живого. Им не нужны ни люди, ни мыслящие деревья, никто и ничто из всего сущего в этом мире. Они жаждут жизненного пространства, чтобы заполнить его еще десятком-двумя миллиардов своих сородичей. Восемьдесят веков тому назад предки этих звездных людей уже совершили преступление в отношении жителей Земли, теперь сюда явились их потомки для того, чтобы закончить начатое. Внутри машины, предназначенной для путешествий в межзвездной пустоте, имеется пятьдесят миллионов мужчин и женщин пока они не живые и не мертвые, но хитроумные приспособления пришельцев в любой момент способны пробудить к жизни эту гигантскую толпу. Как ты считаешь, для чего им такая орава народа?

— Тут и думать нечего, — с нескрываемой злостью пробормотал Феллад. — Хотят занять наше место.

— Мало того, — продолжал Квакх, — У них есть специальные устройства для выращивания из оплодотворенной женской яйцеклетки полноценного потомства, а также запас из двух миллиардов таких яйцеклеток. Еще они располагают миллионами саженцев, сотнями тысяч тонн семян различных сельскохозяйственных культур и еще множеством различных весьма хитроумных приспособлений. Если бы не ты, у обитателей Земли не было бы ни единого шанса уцелеть. Будем надеяться, что твоих способностей будет достаточно для того, чтобы остановить нашествие.

— Да знаю и про яйцеклетки, — махнул рукой Феллад. — Похоже, чужаки чего-то здорово опасаются, поэтому собираются предпринять столь основательные меры для заселения нашего мира. Извести бы всех под корень, как кубышечников...

— Кстати, извини, совсем из головы вылетело, — встрепенулся лягух. — Как там Рыжий Дрок и остальные парни, которых вытащили из стволов этих растительных тварей?

— Хреново, Квакх, за время плена ребята столько пережили, что ни один из них до сих пор не может прийти в себя. Зато в Диком Лесу, — хищно осклабился Феллад, — не осталось ни одного кубышечника и глифа, такая охота была — любо дорого посмотреть! Более трех тысяч пластунов из плена вытащили. — Затем, махнув рукой, печально добавил: — Да толку-то что? Батя — сущий младенец, и остальные не лучше... — И тут же неожиданно переключился на другую тему: — Взять бы десяток проверенных ребят, да подняться на борт...

— Могу тебя лишь разочаровать. Ни одно из ответвлений так называемого "прогностического древа", построенного мною, не предусматривает подобное развитие сценария. К тому же, моральные устои не позволят ни тебе, ни кому-либо из пластунов поднять руку на носителя разума. Хотя, если... — и тут единственный представитель расы разумных лягухов осекся.

Феллад подозрительно посмотрел на друга и задал вопрос в лоб:

— Что-то ты темнишь, приятель! Ну-ка отвечай, что ты имел в виду под этим "хотя, если"?

— А то и имел, что прямой вред чужакам ты нанести не сможешь. Однако помни, что существует множество способов пассивного воздействия, к тому же, в отдельных случаях определенная жестокость бывает оправдана и даже необходима, но решать рано или поздно предстоит тебе, и выбор будет только за тобой. Поэтому лучше расскажи о том, что ты собираешься предпринять, чтобы остановить вторжение на родную планету.

— Вообще-то какого-нибудь подробного плана у меня нет, — смутился юноша, — когда спустятся на поверхность планеты, тогда все само собой и сложится.

— Ну-ну, — лягух косо посмотрел на товарища, — что-то не верится, что кто-нибудь из высокого начальства так и не попытался навязать тебе какой-либо план.

— Откровенно говоря, пытались, — вспомнив что-то, усмехнулся Феллад, — но братья-Деревья защитили от излишне рьяных разработчиков планов, сославшись на недостаток информации о пришельцах.

— Иными словами, спасли тебя от очередной беспредметной словесной баталии, которые весьма горазды затевать представители твоего вида.

— Совершенно верно, — еще шире заулыбался юноша. — Типа, говорят: "Вот тебе Фелладушка флаг в руки и барабан на пузо и действуй по обстоятельствам".

— Флаг? Барабан? — удивленно переспросил Квакх. — Что за хрень, никогда о подобных вещах не слыхивал?

— Не бери в голову. Это так говаривали мои далекие предки перед тем, как поручить кому-либо из соплеменников безнадежное дельце. Мол, коль ты герой — управишься самостоятельно, ну а если неудачник... короче, тебе не повезло и виноват в этом лишь ты один.

— Понятно, — одобрительно кивнул головой Квакх. — Весьма предусмотрительно — ежели чего, крайний всегда под рукой.

— В общем да, но не совсем. Дело вовсе не в коллективной безответственности, действительно в нашем распоряжении пока весьма скудные сведения о пришельцах. По этой причине, как только какая-то их часть опустится на Землю, я планирую посетить корабль и поближе посмотреть, что к чему. Возможно, мне удастся расширить свой кругозор, пообщавшись с их думающей машиной.

С этими словами юноша поднялся с камня, на котором грел свой зад и, тепло распрощавшись со своим закадычным приятелем, позвал тигропуму:

— Эй, лежебока, вставай! Пора отправляться! Нам еще в Урочище Единорога хотя бы на пару часиков заглянуть не помешает — тетушка узнает, что были неподалеку, а в гости не заскочили, обидится.

Вопреки ожиданиям лягуха, Феллад и Агата не отправились к кромке Деревьев, чтобы воспользоваться транспортной системой, предоставляемой людям разумными растениями. Юноша положил ладонь на холку животного, и через мгновение человек и гигантская кошка бесшумно растаяли в воздухе. Откровенно говоря, Мудрый Квакх знал об этой и многих других способностях своего друга, но, впервые увидев собственными глазами, был попросту сражен той легкой непринужденностью, с которой тому удалось создать субпространственный тоннель.

"Кажется, мы не ошиблись в своем выборе, — объективно приписывая себе лично львиную долю коллективных заслуг, подумал озерный анахорет. — Этот парень способен на многое. Такому дай волю, и он заставит саму Землю вращаться в противоположную сторону".

В данном случае Квакх и сам не подозревал, насколько он близок к истине, поскольку Феллад действительно был способен на многое, но до поры до времени не осознавал всех своих возможностей. Для того, чтобы пробудить их в полной мере требовался эмоциональный стресс, сопоставимый по силе своего воздействия с предсмертной агонией мыслящего существа. И этот столь необходимый для достижения полного совершенства стресс ему предстояло испытать в самом ближайшем будущем.

* * *

Полное и окончательное крушение технологической цивилизации землян произошло в течение считанных дней. Эбенагл в присутствии старших офицеров космического корабля с интересом наблюдал расшифрованные и обработанные с помощью специальных компьютерных программ записи, полученные при помощи сканирующей аппаратуры, установленной на "люстрах Харриты". Сначала видимые разрушения коснулись городов, которые сразу же охватили пожарища. Выполненные из железобетона, каркасы зданий, после того, как металлическая арматура превращалась в пыль, не выдерживали собственного веса и обрушивались на головы беспорядочно мечущихся аборигенов.