— Все поняла, мы их немедленно атакуем! — Командир неизвестно отчего выпятила грудь.
— Только одно прошу Олимпиада, не зарывайся. Пока ваша цель только мост. — Голос смолк, словно в пулемете закончилась лента.
— Есть! — Коротко обронила девушка.
Вездеходы пришли в движение, набирая предельную скорость.
— Всем вывесить флаги конфедерации.
— Это позор! — Крикнул Янешь, но на него дружно зашипели.
— Молчи молокосос, командир знает что делает!
Набрав скорость они, наконец, добрались до выжженной в почве базальтовой дороги. Ее поверхность была почти зеркальной, и отражало пару светил.
— Поехали по ней. Кто не спрятался, я не виновата. — Неуклюжей шуткой Олимпиада подавляла свое волнение.
Янешь опять снял шлем, было очень знойно, а терморегуляция не работала, пот застилал глаза, и мальчишке было приятно подставлять под ветер раскрасневшееся лицо. Вскоре его примеру последовали другие солдаты.
— Ладно, пока разрешаю. — Снисходительно молвила капитан. — Только когда будем подъезжать, наденете снова.
Ободренный Янешь и вовсе выскочил из боекостюма оставшись в одних шортиках, давая обдувать ветру свое загорелое, рельефное тело.
Первый вдали появился штиль с огромный флагом, далее последовал и сам мост. Солдаты надели шлемы и напряглись.
— Спойте хоть что-то по-английски. А то они заподозрят.
Видя, что рядовые молчат, Олимпиада затянула своим громогласным голосом оперной певицы. Другие стали подпевать, английский язык изучают в школе все, ведь это все-таки воюющий враг.
— Давай веселей ребята, мы на войну едем, а не на похороны!
Часовые, увидев колонну своих войск, быстро открыли шлагбаум. Это была простая примитивная задвижка довольно массивных ворот и вручную она ворочалась с трудом.
— С какой целью прибыли? — Спросил Олимпиаду генерал-майор.
— Нас послали на усиление, охраны. Вот видите у солдат специальные автоматы способные бить, когда лучеметы не действуют. — Произнесла девушка, нисколько не заботясь о том, что акцент может ее выдать. В конфедерации было столько народов, что они изрядно испоганили английскую речь. Например, этот генерал-майор был чистокровным негром, а его помощница, красовалась с ярко выраженными чертами монгольского лица. Правда у самой Олимпиады был сломан нос, под глазом фингал, не хватало зубов, но в целом она продолжала оставаться очаровательной.
— Похоже, вы побывали в битве. — Отметил генерал. — Ну, каковы русские?
— Честно говоря, как бойцы неплохи, только слишком жестоки. — Сказала Олимпиада, потрогав языком распухшую губу.
— Мы из них жестокость выбьем, скоро последует удар по столице, их Петроград превратиться в радиоактивное кладбище. — Воинственно гаркнул генерал. Олимпиада с трудом сдержала себя, чтобы не всадить пулей в голову, это обязательно случиться, но пока не время. Российские солдаты разбежались по территории моста. Конфедератов было много и преднамеренно рас сосредотачивались, стремясь охватить как можно большую территорию. При этом были не многословны, но по-английски сумели переброситься парой другой фраз. Обладающий от природы отличной памятью, Янешь знал английский в совершенстве и тут же, как типичный мальчишка принялся сочинять.
— Русские обложили нас со всех сторон, но продолжал отстреливать их лазером и они падали один за другим. Тогда их громила-полковник захотел уничтожить меня аннигиляционным зарядом и уже навел на меня пушку. Так я схватил камень и швырнул его в лоб. Со страху этот русский наложил в штаны и долбанул ракетой по своим ходикам. В этот день я уничтожил более трех сотен. — Густо врал Янешь.
Его хвастовство было встречено дружным смехом. А мальчик все распалялся, выдумывая и напрягая свое детское воображение, вписывая все новые баталии. А когда он снял шлем, и закурил, это было особым шиком.
— Опять это не сносный пацан рискует. — Пробормотала Олимпиада. — И почему его так тянет обнажать голову, может потому что она пустая.
— Можете снять шлем и выпить отличного портвейна. — Предложил ей генерал. — У нас недавний завоз прямо из метрополии.
Хотя от жажды пересохли губы, Олимпиада махнула головой.
— Я не пью спиртного.
— По причине религии или вы спортсменка, какая большая и фигуристая девушка. — Осведомился генерал.
— Принципиально, не употребляю. — Тут Олимпиада окинула мост взглядом. Солдаты уже рассредоточились, мало их неразговорчивость стала вызывать подозрение, больше тянуть не было смысла.
— Я очень сожалею, что мне приходиться делать, но такова моя профессия. — И она ударила генерала прикладом в висок. Тот сразу обмяк, его помощница выхватила пистолет, но не успела выстрелить, рухнув с прострелянной головой, били разлетающиеся косточки.
— С вами было приятно общаться, а теперь до встречи, а Аду. — Скороговоркой произнесла девушка.
Остальные солдаты открыли огонь на поражение по своим ближайшим визави. Удивительно профессионально сработал Янешь, укокошив сгрудившихся вокруг себя бойцов. Поскольку большинство из них было в легкой полевой форме, одна пуля убивала сразу двух-трех человек. Другие солдаты также преуспевали, лишь некоторые из конфедератов успевали опомниться и броситься на русских, а один даже успел рвануть подобием динамита. Российский солдат юный Ахмед Улматай бросился на взрывчатку, прикрыв остальных, и его разорвало на части.
— Жаль погиб такой хороший парень, дома у него осталась жена и два сына. — Пробормотала Олимпиада и вытерла со шлема кровь. В целом бой оказался на редкость коротким и легким, сыграла на руку внезапность, а также почти полное отсутствие у противника не лучевого оружие. Правда, пара ответных выстрелов, но бронежилеты выдержали. Лишь одному Янешу это могло дорого стоить, но ведь мальчишка был из числа везунчиков.
— Мост наш и мы с него не уйдем. — Олимпиада встала в позу.
— Сюда приближается колонна. Она идет со стороны града Пуссач. — Почти сразу не давая расслабиться, доложил караульный.
— Кто на колесах? — Поинтересовалась Олимпиада.
— Точно не видно, но судя по форме это даги. — Ответил сержант.
— Вот как? Тогда надо приготовиться. — На души Олимпиады стало тревожно, грузовых , переливающихся лакированными боками грузовиков было больше сотни. Схватка предстояла не шуточная.
Олимпиада блистающими глазами следила за колонной. Тот факт, что использовали двигатели внутреннего сгорания, настораживал.
— Либо у них есть кое-что, о чем мы пока не знаем, или их техника полна архаизмов. — Девушка всматривалась в оптический бинокль. — Подпустим поближе, и будем стрелять.
— Ну, это само собой разумеется. — Янешь перещелкнул затвор.
Василий мысленно смерил расстояние и отметил:
-Наши пули разрывные и вполне могут вызвать детонацию горючей смеси, что используют даги. Поэтому предлагаю стрелять по бензобакам.
— Это можно только как угадаешь где бензобак. — Спросила Олимпиада.
— В машинах такого типа, он находиться, как правило, с боку ближе к хвосту, сразу за бампером. — Начал объяснять Василий, как Антон сразу прервал его:
— Давай я выстрелю первым, а остальные солдаты догадаются по вспышкам. Как бензобак рванет, мало не покажется.
— Это возможно сработает. Только дождись команды.
Как только передние машины замедлили свой ход, Олимпиада первая взяла автомат в прицел и скомандовала.
— Одиночными по бензобакам пли!
Первыми выстрелили Антон, и Василий их очереди очень удачно пришлись по скопления гридо-бензина. Это горючая смесь обладает большой взрывной силой. Грузовики рвануло, несколько обожженных дагов вылетело из них. Кленовых убивали на месте, модернизированные патроны пробивали любые бронекостюмы. Одновременно взрывались и другие грузовики, прицел было брать легко, бензобаки довольно крупные, для серьезной войны не приспособленные.
— Гробы на колесах, а не машины. — Прокричал Янешь.
Несмотря на большие потери даги все перли и перли. Они двигались, словно рыжая волна приливая. Однако скорострельные автоматы срезали их словно бритва. Вскоре практически все грузовики оказались взорваны, а те из кленовых кто уцелел, старались добавить ходу. Отдельные типы пробовали отстреливаться, используя странное на вид оружие, некоторые стволы выплевывали свинец, другие полыхали огнем.
Впрочем, и это заметила Олимпиада, большинство дагов были безоружные и не могли принести большого вреда. На что они рассчитывали? Может на рукопашную схватку?
Но в современной войне до этого доходит редко.
— Стреляйте экономно, каждый пускай сам выбирает себе жертву, старайтесь бить наверняка с малой дистанции.
— Мы это понимаем. — Ответил Антон, но будь у нас лучеметы, все было бы гораздо проще.
— Наверняка, но это не плохо. — Парировала Олимпиада. — Особенно пули, маленькие, но разрывные с усиленной пробивной способностью.
Лишь двое дагов смогли пройти этот ад и подойти вплотную к российским позициям. Их не стали убивать, а просто врезали прикладами и крепко связали. И тут отличился Янешь, он выскочил первым и ударил прикладом кленового в живот. Тот согнулся и едва не испустил дух.
— Получил уродец по мозгу. Как это нелепо такой важный орган, находиться в животе. — Мальчик крутанул пальцем у виска.
— Я думаю, дагам кажется абсурдной наша конституция. Вот ты Янешь такой еще маленький по сути чертенок, а порой у меня создается впечатление что командир ты! — Заявил широкоплечий, почти квадратный старшина.
— У меня тоже! — Подхватил рядовой, дылда с маленькими усиками и полудетским лицом. — Он напоминает моего горячего двоюродного брата. Он с ранних лет был заводилой драчуном.
— И где он сейчас? — Спросила Олимпиада.
— Пропал без вести в районе черной дыры. Возможно, даже что он еще жив, но при этом обречен на бесконечное падение в преисподнюю. — Рядовой опустил глаза.
Василий взял слово:
— Черные дыры это всего-навсего огромные потухшие звезды с колоссальной гравитацией. Рано или поздно наша техника разовьется до такого уровня, что звездолеты будут способны совершить посадку на их поверхность, и все тайны вселенной будут разгаданы.
— Ну и что с того? — Дылда захлопал веками.
— Спасем мы твоего брата. Даже если завис он между жизнью и смертью! — Василий произнес это с искреннем убеждением.
— Вы очень верите в силу науки, а как на счет воскрешения мертвых, это ей тоже под силу? — Поинтересовался квадратный старшина.
— Вполне и если не мы так наши дети научаться подымать павших, для этого есть много способов, в том числе перемещение во времени. Мы с братом в свое время хотели обосновать теорию сохранения личности и бессмертия разума. Дело в том, что личность бесследно исчезнуть не может и все наши мысли и поступки существуют, словно в гравиомагнитной записи сделанной в гиперноосфере. А это значит, что нарастить плоть дело не сложной техники. — Юноша говорил весьма эмоционально.
— Это чисто теоретически ребята. А реально никто не доказал даже существование ноосферы, а также того что можно воспроизвести эту запись. — Произнесла со скепсисом Олимпиада.
— То же самое говорили по поводу гиперплазмы, что, мол, чистая фантастика, не реально, а потом научились ее создавать и использовать. Вот сейчас наши ученые ведут серьезные разработки по получению реакции слияния преонов. И как вы думаете, скоро и это будет...
Затем настанет очередь термокреоновой реакции, которая в почти квадриллион раз сильнее термоядерной. И это даст нам возможность... — Василий сделал паузу.
— Какую? — прервала Олимпиада. — Со временем можно получить мощь, при которой одна бомба будет способна взорвать вселенную. Так это ужас, а не прогресс.
— Но возможно и обратное, например, когда в будущем все люди станут бессмертными, а границы Великой России включат в себя всю вселенную, то территории может на всех и не хватить. В этом случае мы, научившись извлекать почти бесконечную энергию из одного атома, сможем создавать новые планеты и звезды. Ведь что такое материя? — преобразованная энергия, а что такое энергия как не трансформация материи. — Вступил в разговор Антон.
— А пространство? — Спросила командир.
— Оно бесконечно! — Хором ответили братья.
— А может нам и не нужны будут эти сложности. — Вмешался Янешь. — Я смотрел фильмы вселенных на самом деле безграничное множество и всем нам вполне хватит места для расселения.
— А если другие расы не согласятся? — Выпятил челюсть старшина.
— Так мы завоюем их, это легко и просто. Если даже сейчас мы не совершенной техникой побеждаем, то, что будет, когда мы добьемся совершенства! — Янешь для убедительности развел пошире руки.
Олимпиада возразила.
— Мы не должны на себя брать больше, чем можем переварить, а истреблять другие расы это и вовсе произвол. Мы не должны стать вселенскими палачами. Поэтому о заселении всех планет не может быть и речи.
— А если Председатель прикажет тебе воевать, ты что не послушаешься? — Янка показал свой кулачок с острыми костяшками.
— Приказы высшего руководства свято и естественно я выполню распоряжения командования. — Олимпиада гордо выпятила стан.
— Так какие могут быть возражения?! — Янка также набычился.
— А такие, что не будет подобного приказа. Нами правят не изуверы, а справедливые люди, которые подобного не допустят. Я думаю, Молотобоец после разгрома конфедерации прекратит все войны и будет только мирная экспансия в космос. — Спокойно ответила Олимпиада.
Янешь не хотел успокаиваться, как и все мальчишки, он был очень упрям.
— Конфедераты такие же люди, как и мы, тем не менее, мы их убиваем, а совесть не мучает. Тогда какая разница между ними и иными расами!
— Не мы начали первыми войну. — Уверено произнесла командир.
— Но ведь и попыток остановить ее и вести переговоров не было. Почему конфедератам не делали таких предложений! — Янка явно вспылил.
Антон поддержал мальчишку.
-Действительно, почему? Ведь худой мир лучше доброй ссоры.
Олимпиада возразила.
— Подобные мирные предложения делались, но конфедераты их отвергали!
— Я ни разу не слышал об этом. Вот почему новому председателю не сделать именно в данный момент подобное предложение. — Поинтересовался Антон.
— Мы ведь побеждаем, зачем выпускать победу. А вообще человечество должно быть единым. А так это все равно, что сердце, разрезанное надвое, оно не может снабжать кровью организм.
Василий энергично поддержал Олимпиаду:
— Почему-то большинство развитых цивилизаций, пройдя стадию внутривидовых войн, консолидируются. А мы уже далеко не младенцы застряли в своем развитии. Нет один вид — одно государство, вот модель будущего!
. ГЛАВА Љ 22.
Анжа шепнула в ответ:
— Стража наверху? Что же сейчас они умоются кровью!
Мальчик-эльф прижал палец к губам:
— Ты не сможешь убить сразу десятерых, и они подымут тревогу. Это не тот случай, когда надо переть напролом!
Дьяволица прищурившись, довольно мудро заметила:
— Ящеры тоже живые твари и имеют свои слабости. В частности их наверняка сморил предрассветный сон!
