— Машина, подобная какой?
— Искусственный интеллект с квантовой гравитацией...
— На "Мириам" у нас есть квантовый ИИ, — сказал Донн.
— Верно, — кивнула Ева. — И это дает вам преимущество в скорости обработки. Простой переключатель может находиться только в одном состоянии одновременно — включен или выключен. Квантовый переключатель хранит информацию обо всех возможных состояниях переключателя в любой момент времени. И поэтому вы можете использовать его для параллельной обработки. Много входов, много выходов. Вы получаете преимущество в скорости, и значительное.
— Но машина квантовой гравитации идет на шаг дальше. Вы полностью отказываетесь от причинно-следственной связи...
Размытие положения и скорости в квантовой механике сделало традиционную причинно-следственную связь проблематичной. И в теории относительности ограничения скорости света также гарантировали, что причинно-следственная связь была скорее стремлением, чем железным законом.
Донн начал понимать. — И если вы соедините квантовую механику и теорию относительности...
— В компьютере с квантовой гравитацией причина и следствие тщательно перемешаны. Временные петли — обычное дело. Вы можете догадаться, к чему это приведет. Вам даже не нужно вводить данные перед выводом, намечать причины и следствия.
— Вы получите ответ еще до того, как зададите вопрос.
— Вот и все. На практике, я думаю, Провидец способен уловить очертания решения данной задачи еще до того, как приступит к вычислениям, и, таким образом, может эффективно направлять ее обработку к нужному результату. Его мышление, должно быть, похоже на догадки, маловероятную серию индуктивных скачков. Но оно всегда правильное и очень, очень быстрое.
— Провидец действительно может видеть будущее, — сказала Пятая. — Именно так, как говорят слухи.
— Но его видение ограничено результатами вычислительных алгоритмов на несколько микросекунд вперед — либо на самое отдаленное будущее, на тысячелетия или более.
Пятая уставилась на посла. — Так почему же тетраэдр, толстяк? Почему этот совершенный мозг в коробке имеет форму символа человеческой свободы?
— Тетраэдр был наиболее подходящей формой для...
— Это тотем, вот что я думаю, — огрызнулась Пятая. — Некоторые образцы говорили, что призраки начинают поклоняться нам, людям, потому что мы становимся такими искусными в убийстве. Итак, сильвермены, ходячие человеческие статуи. Итак, четырехгранная шкатулка.
Посол спокойно сказал: — У нас, призраков, действительно есть склонность поклоняться тому, что нас разрушает, это правда. Но вы еще не богиня, образец 5А43.
Донн резко сказал: — Хватит. Ева, вы сказали, каково мышление Провидца. Откуда вы можете это знать?
— Ах. Хороший вопрос. Потому что не в первый раз призраки создали искусственный интеллект, который в конечном итоге работал не совсем так, как указано.
— Как сильвермен.
— Ну, да. И не в первый раз меня, или мое собственное воплощение, просили помочь с переводом для этого... — Она посмотрела на Донна, ее седые волосы блестели в свете звездного ядра. — Провидец видит будущее, Донн. И он боится.
Донн наблюдал за Евой. Ее глаза были расфокусированы, и он подумал, что ее изображение деградировало, ее кожа разглаживалась из-за отсутствия четкости, прядь седых волос мерцала. Он задавался вопросом, каково это — быть ею, воплощением, столь же разумным, как и он сам, и все же пережившим уже множество жизней — и теперь связанным сознанием, как никто другой.
Она сказала: — Провидец наделен разумом, рожден из пыли в непостижимой, беспричинной вселенной. Но это артефакт призраков. И поэтому он разделяет ценности призраков, их предположения. Призраки пережили гибель своего мира благодаря симбиозу, непохожие формы жизни собрались вместе, когда их солнце погасло. Призраки верят, что формы жизни этой эры Вселенной, переходного века света и химии на водной основе, будут аналогичным образом использовать сотрудничество и симбиоз, чтобы пережить переход к новому холодному веку, который наступит, когда умрет последняя звезда.
Пятая содрогнулась. — Как ты можешь так думать?
— Это уже случалось в истории Вселенной, — сказала Ева. — Сейчас, в этот век материи, существуют формы жизни, которые пережили более ранние эпохи, эпоху излучения, аннигиляции и сверхсилы. Но когда эта эпоха закончится, когда темная энергия начнет преобладать и ткань пространства-времени разорвется на части — когда это произойдет, и Провидец может это увидеть — в живых не останется ни одного призрака, который мог бы засвидетельствовать это, и ни одного симбиотического потомка призраков.
— Почему бы и нет?
— Из-за нас, — свирепо сказала Пятая. — Из-за людей. Мы победили. Мне не нужен компьютер с квантовой гравитацией, чтобы сказать мне это. И мы доводим призраков до вымирания.
— Вы должны понять, — сказал посол. — Взрыв этого солнца — мы делаем это потому, что мы, этот анклав призраков, были отрезаны от нашего родного ареала силами вашей Коалиции. Миллиарды существ, целый мир, оказались в ловушке за линией фронта. Мы были в отчаянии. Мы искали способ изменить параметры — правила игры. Это наш способ решения проблем. Мы искали выход. Теперь мы видим, что должны сделать нечто большее; мы должны забрать Провидца и его ужасный совет в наши родные края. Нам нужно время, чтобы обдумать, что должно быть сделано.
— Например, что? — спросила Пятая.
— Например, сбежать.
— Сбежать куда? — поинтересовался Донн. Куда могли отправиться призраки, чтобы спастись от свирепствующего человечества, возглавляемого Коалицией? Из Галактики? Вообще из космоса?
Он попытался сосредоточиться на своей собственной ситуации. — Тогда зачем вы привели нас сюда? Зачем рассказываете нам это?
— Из-за меня, — сказал сильвермен. Он шагнул вперед, все еще прижимая к себе Провидца. — Вы сделали меня умным, чтобы наказать меня. Но я достаточно человек, чтобы догадаться, как бы вы отнеслись к взрывающейся звезде.
Посол сказал: — Мы не хотели использовать эту звезду как военный акт, только как средство спасения. Теперь мы понимаем, что люди могут смотреть на это иначе.
— Вы действительно не понимаете человеческую психологию, не так ли? — сказал Донн.
— Нет, — бодро ответил сильвермен. — Донн Уайман, вы должны предупредить своих людей. Заставьте их поверить, чего не смогли мы. Убедите их бежать. И заставьте их поверить, что призраки не имели в виду войну.
— Это трудная задача.
— Вы — наша единственная надежда, — просто сказал призрак. — Вы раньше проявляли сочувствие к нашему виду там, где другие отворачивались.
Донн думал, что должен гордиться. Он чувствовал себя опустошенным. Могло ли быть правдой, что так много зависело от этого момента? Потому что, если так, подумал он, я недостаточно силен, чтобы справиться с этим.
— У вас не так много времени, — сказал посол. Он подплыл к краю платформы.
Донн последовал за ним и посмотрел вниз на искусственно созданный спутник. Призраки роились, как булавочные уколы ослепительного света на обработанном реголите. — Как долго?
— Математика неопределенна.
— По всей Ассоциации разбросаны человеческие колонии, — сказал Донн, подумав. — Я думаю, у многих из них все еще есть гипердвигатель. Но основное скопление людей — это Риф. И у нас больше нет гипердвигателей...
— Спросите своего отца, — сказал посол.
— Что?
— Я тоже одобрил желание сильвермена связаться с вами лично, Донн Уайман. Потому что я знаю, что у вашей семьи есть ресурсы. Сейчас мы отправим вас домой, Донн Уайман.
Они отступили и встали в ряд: сильвермен с четырехгранной коробкой, надвигающийся призрак и виртуал Евы, постепенно распадающийся на части.
Ева подняла руку. — Это еще не все, — торжественно сказала она. — Люди и призраки должны присоединиться к великому слиянию разумов в далеком будущем, присоединиться к остальным. Это единственный способ пережить следующий переход для любого из нас.
Донн был шокирован этой последней плохой новостью. — И если люди уничтожат призраков...
— Тогда ни один из них не выживет. Помни, — сказала она скрипучим голосом. — Помни...
Пятая подбежала к сильвермену, который стоял неподвижно, не торопясь с реакцией. Она подняла кулаки и обрушила их на Провидца. Ее руки прошли сквозь его субстанцию, разбрасывая пиксели.
Донн оттащил ее.
— Просто аватар, — сказала она, затаив дыхание. — Стоило попробовать. Нанести такой удар... Это было бы великолепно.
Призрак и его спутники теперь были окружены облаком пикселей. Свет звезды замерцал.
И Донн был дома.
Его мать подбежала к нему и схватила его. — О, Лета, Донн! Я никогда не думала, что увижу тебя снова. — Он позволил ей поплакать у себя на плече. — Бендж тоже вернулся, — прошептала она. — Он вернулся!
Здесь был Сэмм, его отец, широко улыбающийся, вцепившийся в Бенджа так же крепко, как его мать в Донна. Комиссар Эла тоже была здесь. Она выглядела такой же шокированной внезапным появлением Донна, как и любой из них, но смотрела в небо с некоторой тревогой и что-то бормотала в воздух, очевидно, общаясь со своими коллегами по Коалиции. И Донн увидел Пятую, все еще в своем окровавленном костюме из шкуры призрака, выглядевшую еще более испуганной и сбитой с толку, чем в центре звезды.
Донн подошел к своему брату. На Бендже был простой белый банный халат; все его волосы были сбриты. — Бендж. Что с тобой случилось?
— Я целый день был совершенно голой лабораторной крысой. Если это действительно ты вытащил меня...
— Так и было. Ты мне должен.
— Я боялся этого. Черт.
Раздалось двойное сотрясение, негромкие взрывы и дуновение вытесненного воздуха, когда вернулись Хама Белк и Канда Форс, объединенные под жилым куполом. Неряшливые, тощие, они оба пошатнулись от внезапного изменения силы тяжести и в шоке прижались друг к другу. Затем они поняли, где находятся, и их прижатие перешло в радостные объятия. Затем Хама заметил Элу, стоявшую в стороне в своей черной одежде комиссара, и немедленно подошел к ней.
И Канда, быстро взяв себя в руки, подошла к Донну и Риме.
Донн мягко отстранил свою мать. — Мама, у тебя гости.
Рима обернулась. — Я вас знаю?
— Канда Форс. Специалист по продуктам питания с "Гарри Пула". Мы встречались пару раз, я думаю... Я потерялась на несколько лет.
— Это день потрясений для всех нас. — Рима шагнула вперед, и женщины взялись за руки.
На фоне новых слабых сотрясений начали появляться еще больше оборванных крыс из мира призраков, многие голые, сбитые с толку. Одна женщина баюкала ребенка.
Донн видел, что Пятая все еще стояла в одиночестве, испуганная, обиженная.
Донн подошел, взял Пятую за руку и подвел ее к своей матери. — Мама, ее зовут Пятая. Долгая история. Я думаю, она была бы признательна за помощь, ей и ее людям. Для начала немного одежды. — Но Пятая отшатнулась. — Она вела свободный образ жизни, — пробормотал Донн. — Это займет некоторое время...
— У нас в запасе все время мира. Пойдем, дитя. И, Канда, ты, наверное, захочешь сообщить своей семье, что вернулась?
— Я нервничаю из-за этого. Да, конечно...
— А вам — Пятая, не так ли? Что насчет вашей семьи?
— Я не помню ее.
— Уверена, мы сможем их отследить. Давай, мы с этим разберемся.
Теперь Донн подошел к Сэмму. — Отец. Мне нужно с тобой поговорить. У нас неприятности. Босс...
— Знаю. Посмотри на это. — Он показал Донну изображение, переданное по неразрывной связи со скоростью, превышающей скорость света, с беспилотного летательного аппарата Коалиции, недалеко от гигантской звезды. Босс плевался, вспыхивал, выбрасывая сгустки плазмы, достаточно большие, чтобы поглотить солнце Земли целиком. — Он становится нестабильным.
— Все гораздо хуже, чем это... — Так настойчиво, как только мог, Донн рассказал отцу обо всем, чему был свидетелем, об экспериментах призраков в сердце Босса — о грядущей сверхновой. Сэмм слушал серьезно.
— Ты веришь мне, отец?
— Конечно, я тебе верю.
— Как и мы, — сказала Эла, подходя.
Хама следовал за ней. Хотя он был таким же грязным и недоедающим, он не казался тем человеком, каким был в мире призраков; он немедленно вернулся к своей роли в Коалиции, как тень комиссара.
— То, что вы говорите, — продолжала Эла, — согласуется с нашими прогнозами относительно нестабильности звезды.
Сэмм скрестил руки на груди. — Вы говорите, что вы здесь, чтобы защитить нас, вы из Коалиции. Что вы собираетесь с этим делать?
— Мы уже разослали предупреждение другим человеческим колониям Ассоциации. У большинства из них есть корабли с гипердвигателями; они смогут вовремя спастись. Другие центры Коалиции организуют помещения для беженцев...
— Одеяла и горячая вода. Отлично. Но как насчет нас? Вы чертовски хорошо знаете, что на Рифе проживает самая многочисленная человеческая популяция в Ассоциации. Вы забрали наши гипердвигатели.
— Чтобы удовлетворить огромные потребности третьей экспансии.
— Эта звезда скоро расширится и поджарит нас всех. Вы собираетесь вернуть нам нашу технологию, не так ли?
— Это непрактично, — просто сказала Эла. Она рассеянно прислушивалась к голосу, который могла слышать только она. — Пойдем, — сказала она Хаме. — Флиттеры забирают персонал Коалиции с Рифа через пятнадцать минут.
— А мы? — Сэмм попытался схватить ее за руку, но она стряхнула его. — Что с нами? Вы оставляете нас умирать!
Откуда ни возьмись Эла достала пистолет "звездолом". — К сожалению, этот разговор окончен. — Пятясь, они с Хамой направились к двери, прорезанной в жилом куполе.
Сэмм хотел последовать за ними, но Донн остановил его. — Отец, позволь мне. Подождите, комиссар. — Он осторожно приблизился к Эле и Хаме. В нескольких торопливых словах он попытался рассказать им больше о том, что сказал ему призрак внутри звезды.
— Призраки не хотят, чтобы это рассматривалось как акт войны.
— Тогда им не следует взрывать сверхновые в человеческом космосе, — сказала Эла.
— Они делают это только для того, чтобы сбежать из клетки, в которую мы их посадили.
— Они сажают людей в клетки. Твою подругу Пятую, Хаму здесь...
— Они боятся, что мы доведем их до вымирания. Это то, что предвидит Провидец. И если это так, мы можем в конечном итоге уничтожить самих себя в процессе.
Эла обдумала это. — Лучше Галактика в руинах, — сказала она, — чем Галактика, которой управляем не мы. Удачи, Донн Уайман. — Она попятилась к двери и вышла. Хама оглянулся один раз, но было похоже, что он больше не узнавал Донна, и последовал за своей начальницей.
Донн вернулся к своему отцу. — Я потерпел неудачу.
— Ну, а чего ты ожидал? Ты же не собираешься опрокинуть идеологию, подобную идеологии Коалиции, парой предложений. Но Комиссия по установлению исторической правды фиксирует все, что происходит — абсолютно все. Может быть, однажды они во всем этом разберутся, после пары тысяч лет изучения в какой-нибудь библиотеке на Земле — может быть, ты посеял несколько семян на будущее. А пока нам нужно разобраться со сверхновой. — Сэмм посмотрел на своего сына. — Итак, твой новый лучший друг-призрак дал тебе какой-нибудь совет?
