— Хорошо Сергеич, Так тому и быть. Ждем Андрея, пусть он привлекает к этому делу тех кого нужно, а потом решим как поступить.
— Добро, — сказал Алексей, — думаю теперь можно дать моим парням отдых, и отменить усиленный режим службы?
— Да, пожалуй, ведь портал вернулся к нам, и нет опасности проникновения извне.
— Пойду, обрадую парней, ещё неделя такой службы и мы свалились бы с ног от усталости. Ну и наконец, откроем свободный проход к шлюзу.
— До завтра Сергеич, у меня тоже масса дел.
Алексей вернулся в служебное помещение и вызвал своего зама. Дал распоряжение понизить уровень тревоги и разблокировать проход к шлюзу. Всё возвращалось на свои места, бункерные механизмы пришли в движение, убирая бронированные перегородки и скрывая оружие. Служба охраны ликовала, теперь они смогут хорошенько отдохнуть, а то жили на казарменном положении, как на подводной лодке, неся четырехчасовые вахты.
Макс находясь взаперти, ощутил вибрации бункера и догадался, что какие-то машины, бункера русских, заработали. "Интересно, что это? Повышенная защита или выход на поверхность?" -Размышлял О,Райли. Сколько его будут здесь держать, он не знал, но наделся, что Беляев вернётся быстро. Неожиданно дверь в помещение открылась, прервав размышления Макса. Он приподнялся на кровати, чтобы узнать, в чем дело. Пришел один из охранников бункера и принес еды и воды.
— Не знаете, как долго меня будут держать взаперти? — спросил охранника Максвелл.
— Пока не решат, что с вами делать. — Пожав плечами, ответил парень.
— А что это был за шум, совсем недавно?
— Не думаю, что я вправе говорить вам об этом. Вот перекусите, я оставлю поднос у вас, вечером придет кто-то другой, принесет пищу и заберет этот поднос.
— Понятно, спасибо.
— Не за что, ешьте, отдыхайте и ждите решения по вам. — Добавил парень и вышел из комнаты, заново запер дверь и удалился, гулко шагая по коридору.
Тем временем. В бункере Гос.Резерва России.
— А ты что думаешь о поединке? — спросил Вячеслава Андрей.
— Думаю, то нам не стоит вмешиваться в местные разборки.
— То есть, предлагаешь мне отступить?
— Я предлагаю поговорить с капитаном.
— И, что я ему скажу?
— Андрюх, ты у нас голова, найдешь что сказать, чтобы ваше членомерство не закончилось смертью одного из вас.
— И что это было? Ты боишься, что я проиграю?
— Дурак ты Беляев, я боюсь за общее дело, какой будет толк от раненого тебя или убитого капитана. Это не улучшит отношения между учеными и этими кладовщиками. А нам это надо?
— Понятно, значит, двоевластие на этих складах нас устроит?
— Сразу видно, что ты тактик, и в стратегическом мышлении не силен.
— Оооо, внимание, сейчас будет говорить стратег Сорокин.
— Да больно мне надо, не хочешь слушать, поступай, как знаешь, только я теперь тебя буду звать "членомерка". Нашел время доказывать у кого яйца круче.
— Ладно, не дуйся, а то и правда на детей становимся похожи. Признаю, сглупил. Говори, что думаешь?
— Да тебе же всё равно.
— Если бы мне было всё равно, то не спрашивал бы твоего мнения.
— Хорошо, тогда слушай. Двоевластие в этом огромном складе, нам просто на руку. Ты ведь понимаешь, что у них здесь есть всё, ну или почти всё. Есть и техника на консервации, есть и оружие. При этом, местные царьки, более чем условно офицеры, они уже давно не воспринимают, что эти склады являются государственными. Потому, что прошло пятьдесят лет, а в стране так и не появилось власти, так и не возродилось государство. И предъявить им не правильное использование ресурсов ни кто не сможет. Фактически, эти люди считают все запасы своим достоянием.
— Я понял, к чему ты клонишь, нельзя давать повода, что бы кто-то один управлял этим хозяйством. Иначе он возомнит себя князьком, или царьком всех владений. И по своей прихоти, будет решать, как этим распоряжаться. Так?
— Почти так, мало того, амбиции могут зашкалить, и он постарается подмять и научный бункер. А когда будут рулить две группировки, мы можем спокойно играть на противоречиях. Допустим нам, что-то понадобится от них, полкан воспротивится, а кэп, назло ему, может нам помочь. Или наоборот, не важно. И пока они делят власть, у них не будет мыслей расширять свою епархию. Амы можем получать всё, что нам нужно, для бункера ученых.
— Убедил, хорошо, сейчас пойду и поищу Дзюбу.
— И что ты ему будешь говорить?
— Найду , что сказать, и постараюсь убедить, отказаться от боевых патронов. Постреляем для приличия краской, как говорится, проверим свои способности.
— Тяжко тебе будет, как я понял, капитан не тот человек, кого легко убедить в чем-то. Ему надо, что-то предложить.
— Интересно, и что же?
— Ну, скажем, не гласную поддержку, или новые элементы питания. Научники смогут наштамповать аккумуляторов по нашему принципу? А это перспективы долгого срока службы, большой емкости, быстрой подзарядки и возможность применения в любых условиях. Короче есть, на что обменять. А кэп, станет монополистом по продвижению нашего товара.
— Сорокин, ты прямо торговый представитель коммерческой структуры.
— Скорее, дипломат барышник.
— Ладно, дипломат, пойду, прогуляюсь по их бункеру, поищу капитана.
— Иди, но в следующий раз думай, прежде чем нарываться на драку.
— Да понял уже, исправлюсь. — Сказал Андрей и пошел к выходу из комнаты. — А ты будь на стороже, плазмомет не должен попасть в чужие руки.
Беляев долго ходил по переходам и тоннелям, спрашивая всех встречных, где найти капитана. Он был каким-то неуловимым, то его видели в одном месте , то в другом, и везде Андрей опаздывал. Но чуть позже ему попалась секретарь капитана и сказала, что тот будет себя в кабинете, через пятнадцать минут. Андрей узнал, как пройти к кабинету капитана, поблагодарил девушку и пошел в нужном направлении. То, что назвали кабинетом, было скорее вагончиком как на стройке. Андрюха подошел к двери, постучал и дернул дверь за ручку. Она поддалась и открылась.
— Разрешите? — Спросил Беляев входя в помещение. Кабинет оказался чистым и аккуратным, вдоль глухой стены стояли стулья, рядом с дверью не большой столик с монитором компьютера. Далее шла перегородка с дверью, на которой было табличка. Начальник особого отдела капитан Дзюба А.А.
Беляев усмехнулся, и понял, что кэп начитался литературы о Советском Союзе. И не зная точно, как назывался отдел контрразведки, написал то, что первое пришло в голову, чтобы показать свою значимость. Пройдя к следующей двери, Беляев повторил процедуру со стуком в дверь и вопросом разрешения. Капитан, сидел за столом, лицом ко входу и мрачно сказал:
— Проходи, раз пришел. Что надо? Решил пойти на попятную?
Андрей не стал грубить, а лишь обратился к капитану.
— Мне надо с вами поговорить, я присяду? — кивнул он на стул перед столом начальника "особого отдела".
— Садись, в ногах правды нет.
Андрюха пододвинул стул ближе к столу, и полубоком разместился на нем.
— О чем говорить будем? — спросил капитан.
— Об условиях решения нашего конфликта. Я же не знаю реалий вашего общества. Вот и хотелось узнать, что мы с этим будем делать и как решать эту проблему.
— А что тут решать, ты меня, можно сказать, унизил при подчиненных, я просто обязан наказать тебя и восстановить свою честь.
— Позвольте узнать, как вы намерены это сделать?
— Я убью тебя, на нашем тренировочном полигоне.
— Понятно, значит только это, удовлетворит вас?
— Естественно, а к чему ты клонишь?
— Просто я слышал, что такие вопросы у вас решаются по-другому.
— Да, но это только среди своих, живущих в нашем бункере, а вы пришлые и не знание наших условий жизни не отменяет ваших действий против старших офицеров.
— Капитан, давайте говорить серьёзно, вам сколько лет?
— А какое это имеет значение?
— Поверьте, это очень важно, так сколько?
— Сорок два, и что?
— А это значит, что вы родились здесь в этом убежище. И то что вы носите погоны Вооруженных сил России, не делает вас полноправным офицером.
— Да как ты смеешь, щенок ...
— Остановитесь капитан, — прервал его тираду Беляев, — дослушайте до конца. Я служил в армии, ещё до войны, и знаю её из нутрии. Знаю её уставы и субординации. То, что я увидел в вашем бункере, это не армейские отношения. Это больше похоже на взаимоотношения между двумя военизированными группировками. Не знаю, как вы дошли до такой жизни, и кто придумал полубандитские отношения между вами. Но армия это единоначалие, приказы старшего офицера или начальника не обсуждаются. Ни один здравомыслящий офицер не допустит, чтобы на его место мог встать любой, кто его победит на полигоне. Для того, чтобы руководить подразделением, надо многому учиться, а как вы стали "офицером"? По праву наследства от отца, или переиграли предыдущего человека на стрельбах?
Капитан помолчал, а потом ответил:
— Я много читал, многому учился и заслужил быть офицером.
— Вы читали не ту литературу, на художественной литературе не научишься быть солдатом. Там много романтики, много понятий о чести, много разговоров о справедливости, с точки зрения автора. Но это не значит, что так живет армия. Армия — это, прежде всего товарищество, где каждый исполняет свои обязанности. В ней строгая иерархия и чтобы получить офицерское звание, надо перелопатить кучу предметов, от высшей математики до истории государства. — проговорив это, Андрей заметил заинтересованность Дзюбы и решил сыграть на этом. — Так к чему я веду весь разговор, мы конечно можем пострелять друг в друга. Я не очень знаю ваш полигон, но у меня есть опыт настоящей войны, настоящих штурмов помещений. Так что, кто кого убьет, это на воде вилами писано. Но главное не это, главное то, кому от этого будет польза. В любых вариантах выигрывает "полковник" и его люди.
— Так что ты предлагаешь?
— Поступить, как подобает в вашем бункере, мы гости, и не принадлежим к вашему обществу, но это не значит, что нас надо убивать. Мы отстреляемся, как и положено, маркерами. Надеюсь, устроим грандиозное зрелище для публики. Зато потом сможем успешно сотрудничать, я например, могу достать много интересных учебников и методичек, ещё Советской эпохи.
Глаза у Дзюбы загорелись интересом, и он задал вопрос:
— А что вы хотите взамен?
— Не так и много, несколько единиц оружия и боеприпасы к ним, ведь наш бункер практически безоружен.
— А что ещё вы можете предложить?
— Много чего, учебники для детей, методики обучения для преподавателей, и массу художественной литературы. В нашем бункере огромный архив. — Слукавил Беляев, он знал, что всё необходимое добудет в своем времени. И главное, тщательно подберет, чтобы направить мысли этих людей в нужном ему русле. Им надо привить идеалы СССР, и так чтобы не было перегибов.
— Ты убедил меня, я согласен с условиями, но учти, на полигоне я тебе не уступлю и форы не дам.
— А мне и не надо, — улыбнулся Андрей, — главное у нас не будет убийства. А договориться всегда лучше, чем враждовать.
Капитан встал, и протянул руку Андрею,
— Договорились, — твердо сказал он.
— Договорились, — ответил Андрей и пожал руку Дзюбы, — а как тебя звать то, капитан?
— Алексей.
— Будем знакомы, Андрей.
— Ну что же, Андрей, иди, готовься к бою, через полтора часа начинаем. Оружие я приготовлю, перед боем проверишь снаряжение, как моё, так и свое. Боевых патронов не будет.
— Добро, сказал Беляев, буду готов ко времени.
Ушел Андрей в приподнятом настроении, ему удалось договориться с капитаном, и отделаться очень дешево. Ни каких новых технологий не отдавая взамен. Хотя, информация тоже стоит не мало, и ещё придется постараться, доставая её.
Вячеслав встретил Андрея вопросительным взглядом, когда тот вернулся в солдатский кубрик. Андрюха ни чего не сказал, а только показал руку с поднятым большим пальцем вверх. И как не пытался Сорокин расспросить его о переговорах, и что только не дала, чтобы заставить говорить. Беляев отмалчивался и хитро улыбался. Наконец Слава не выдержал, и спросил напрямую.
— Беляев ты сволочь, и долго ты меня мучить собираешься?
— Даже и не думал, а что тебя напрягает?
— Прекращай эти игры, лучше скажи, о чем говорили с капитаном.
— Не скажу, потерпишь до нашего отъезда. — и многозначительно огляделся вокруг, указав на свои уши. Славке пришлось смириться, он понял намек, и поэтому ответил.
— Ну и черт с тобой, снесут, буйну голову, потом не проси меня пришить её на место.
— Вот и ладно, больше не приставай ко мне, мне надо отдохнуть часок. — сказал в ответ Андрей и упал на одну из кроватей.
Отдохнуть ему конечно не удалось, приходили какие-то люди, то и дело о чем-то спрашивая. Вячеслав, как можно вежливей отшивал их, но потоку не было конца, всем было интересно узнать боевые возможности Андрея, и стоит ли на него ставить.
Наконец за Андреем пришел старлей, и сказал, что вызвался добровольным секундантом у дуэлянта.
— Андрюх, если тебя убьют, твоё снаряжение будет моим? — и с хитринкой улыбнулся.
— А вот видишь, — Беляев показал кукиш, — у меня уже есть наследники.
— Шутка. — примирительно добавил Виктор.
— Туманов, ты это, не шути так больше, а пострелушек с боевыми патронами не будет.
— Как не будет? Там уже ставки на смерть одного из вас делают.
— Скажи Вить, ты тоже ставку сделал? На кого?
— На тебя, что ты одержишь победу, о смерти не было речи.
— А почему на меня?
— Да вижу, что ты не новичок, и по моим ощущениям, капитану быть сегодня битым.
— А большая ставка? И чего ставил?
— Ну, у нас валюты не так много, сигареты, патроны и выпивка. Ставка один к пяти, что ты выиграешь. Ведь ни кто не знает, на что ты способен, а капитана все видели. Ну, я поставил три пачки сигарет и пузырь коньяка. Если выиграешь, оттянемся по полной программе. У меня тогда будет три лира выпивки и блок симгарет.
— Хм, постараюсь не подвести.
— Тогда пошли, тебя надо ещё наглядно ознакомить с полигоном, правда перед боем все декорации поменяют, но всё же, будешь иметь представление, с чем придется столкнуться.
— Пошли, старлей. Слав, а ты идешь?
— А мне это надо? Я и так знаю, что ты приморожен и постараешься победить, а кто выиграет не суть важно, главное убийства не будет.
— Вячеслав, — обратился к моему другу Туманов, — а ты можешь все здесь посмотреть. Там в стенной нише есть монитор, по нему будут транслировать бой, с судейской башенки. Надо только его включить.
— Вот как, не бункер, а реалити шоу какое-то.
— Ну, это у нас используют как обучение, чтобы и вахтенные, свободные от караула, могли смотреть. Потом разборка полетов по бою идет. Кто и где допустил ошибку, и как надо было действовать.
— А что? — Сказал Андрей. — Вполне трезвый подход к обучению штурма и активной обороны.
— Ладно, идите уже, готовьтесь, а я послежу за зарядкой костюмов и посмотрю ваши танцы с пушками, через монитор. — Проворчал Сорокин и махнул рукой, выгоняя "бойца" и его "секунданта" из помещения.
