Некуда бежать, негде спрятаться (Домик...- 3)

Ответ очевиден, раз домом управляет искин.

Я взялся за круглую ручку с намерением открыть дверь. У меня в голове снова звякнул колокольчик. Двери распахнулись, и из них выступила навстречу нам женская фигура в одежде горничной.

Шальи с Марго от неожиданности вздрогнули.

— Апсара?! — образ, что я придумал для палландо, изменился, но был нам знаком по встречам на террасе у не-мамы. Перед нами склонилась в глубоком поклоне смутно узнаваемая красавица. — Ты ли это?!

— Рада приветствовать тебя, мой господин Майкл, в твоём новом доме, — Апсара, теперь точно она, поклонилась по очереди моим спутницам, но не так низко. — С превеликой радостью приветствую и вас, мои драгоценные госпожи! Прошу, уважаемые хозяева, проходите!

Створки дверей сами собой широко распахнулись. Мы дружно шагнули в просторный светлый зал. Двери закрылись и мы принялись осматриваться. Первое впечатление — непривычный простор. Слева, вдоль стены зала, шла лестница. Наверх, в мансарду, и вниз в цокольный этаж. Прямо перед нами были пять остеклённых дверей, справа по центру — шестая. Чёрная, деревянная.

Потолок строители, кто бы они ни были, собрали на высоте метра в четыре из длинных очень широких чёрных досок. По ним затейливо рассыпались плоские небольшие, с ладонь, квадратные светильники. Их было много. Непривычно много — сотня или даже больше.

Почти по центру зала, ближе к лестнице, на широком квадратном постаменте высилось метровой высоты чёрного цвета дерево с одной центральной вертикальной ветвью и тремя боковыми, короткими, расположенными каждая на своём ярусе по высоте и в новом направлении. На одной из боковых веточек вылез наружу одинокий лист салатового цвета. Он смотрелся забавно и привлекательно одновременно. Проходя мимо, я машинально коснулся его рукой. Перед глазами на всё поле зрения всплыл вопрос.

"Открыть меню маленького жилого дома (да/нет)?"

Я выбрал "нет". С "панелью управления" домом разберусь потом, сейчас важнее, что могли мне предложить остальные ветви домашнего деревца. Та веточка, что с листиком, — предлагала построить "казармы на полсотни мест для простых воинов". Вторая сверху порекомендовала мне "возвести добывающую башню". Третья содержала "проект малого сельского дома на одну семью". Последняя, центральная, запускала "проект по улучшению искина".

Одновременно молодое деревце могло выполнять любые два проекта из числа четырёх доступных. Я выбрал те, что показались мне наиболее важными.

Во-первых, я велел возвести "казармы". Для завершения их строительства искин потребовал двое суток и выбрал место для них на опушке леса метрах в ста к югу от дома.

Во-вторых, запустил "проект по улучшению искина". Для его завершения требовалось всего восемь часов. Совсем недолго, если подумать.

Когда процесс модернизации пошёл, деревце окуталось плотным серебристым туманом, а по всему периметру постамента до потолка появилась что-то вроде защитного матового стекла тёмного цвета.

В зале сразу потемнело.

"Свет!" — мысленно скомандовал я. Вся сотня светильников засияла белым светом, затмевающим по яркости дневной. Мысленными командами я полминуты поиграл яркостью ламп, их цветом и погасил светильники. Только теперь я обратил внимание на очаг под лестницей, уютный диванчик перед ним, два креслица по его бокам. Квадратный стол с четырьмя симпатичными табуретами притаился возле стены, что была на другой от очага стороне зала.

3

Миленько, да. Весьма аскетично. Скромно.

— Комнаты для тебя, мой господин Майкл, и твоих драгоценных спутниц — рука домоправительницы широким жестом указала на четыре двери слева. — Пятая ведёт на террасу. Шестая — та, что деревянная, — на кухню.

Все четыре спальни выглядели одинаково. Квадратное окно, под ним широкая 'трёхспальная' кровать с простенькими тумбами у изголовий. Слева от входа — санузел с душевой кабиной, справа — встроенный гардероб с большим зеркалом на дверце. Пол застелен циновками, к стенке приткнулась стремянка в пять ступенек. В центре чёрного дощатого потолка — большой круглый светильник. Вот и вся мебель.

Кухню я оценить не смог, туда вместе с Апсарой ринулись Шальи и Марго. Судя по донёсшимся до меня охам и ахам, им там понравилось. Пока девчонки знакомились с кухней, я поднялся в мансарду.

Здесь были две комнаты для горничных, по одной в каждую сторону от недлинного коридора. Каждая комнатка была обставлена так же, как и спальни на первом этаже: санузел, гардероб, циновки, квадратное окошко, только кровать односпальная и тумбочка одна.

По пути вниз ко мне присоединилась Апсара. Она провела краткую экскурсию по цокольному этажу — там был ледник, холодильник и склады — и по подвалу, где располагалась система жизнеобеспечения и всякая домовая техника: энергоядро, утилизатор, маленькая прачечная, насосы, обогреватели и ещё куча всего, что я даже опознать не смог. Спасибо Апсаре, она шла следом за мной и терпеливо давала все необходимые пояснения. Не все я понял, ну так мне и не надо, раз есть такая шикарная домоправительница!

Когда я поинтересовался, что имелось в хранилищах, в ледниках и на складах, Апсара доложила, что они заполнены менее, чем на процент. Складировано полтора кубометра дров, на леднике лежали туши трёх оленей и двух волков, сдуру забежавших в туман строительства и погибших. Других припасов на складах и в хранилищах не имелось, однако на кухне было по десять кило риса, пшеничной муки, соли, сахара, а так же различные приправы, пряности, чай, кофе и даже какао.

В специальном контейнере хранились семена культурных растений, цветов и даже садовых деревьев.

Всё это предусмотрительно взяли с собой Марго и Шальи. Я, дурень, о таком и не думал. А о том, как в этом доме всё работало, мне и задумываться не хотелось. Всё равно не пойму. Может быть, продвинутые технологии, может быть магия... какая, факеншит, разница! Работает — и слава богу, не трожь!

В этой глубокой задумчивости я поднялся обратно в зал. Судя по звону посуды и возбуждённым голосам, что доносились из кухни, девочки там всё ещё осваивались. Не стал их отвлекать, а ещё раз обежал взглядом зал. Отметил для себя вытяжку над очагом, что я не заметил ранее. Да, скромно, но, как ни странно, очень уютно.

С этими мыслями я вышел на Восточную террасу и восстановил в памяти наш путь. От лагеря мы направились, как мне помнилось, строго на юг. Если бы всё время так и шли, то упёрлись бы в озерцо перед домом. Наверное, мы где-то поворачивали, и не один раз. Возможно, водопад располагался не на север от дома а на северо-западе. В любом случае мы сделали немалый крюк и подошли к дому не с севера, как задумывали, а с запада. В лесу не мудрено потерять направление даже при ясном небе, а ведь нам всё время приходилось обходить препятствия да всматриваться под ноги.

Я залюбовался горой. Льды на её вершине сверкали в лучах закатного солнца, из-за чего на минуту-другую вулкан стал походить на маяк. Закатный... хм, маяк? Хорошее название, да. Я бы ещё постоял, но откуда-то с севера, с Закатного Маяка, налетел прохладный ветер и напомнил, что пора бы свернуть лагерь, брошенный у водопада.

Как и вчерашним утром, я оставил на хозяйстве Марго, теперь с Апсарой, и вместе с Шальи отправился в лагерь у водопада. Легко открыл дверь сначала туда, потом обратно, сложили палатку, прибрали посуду, мусор и вернулись. На всё про всё ушло не больше часа, но солнце уже спустилось за туманную стену на западе.

Я забросил походное имущество на склад, закинул мусор в утилизатор, поднялся в дом и вышел в ранние сумерки на северную террасу. Озерцо к закату подёрнулось туманной дымкой. Пихты и ёлки в лесу будто сдвинулись плотнее, создав единую прочную стену. Льды на вершине вулкана отразили свет заходящего светила, из-за чего сама гора на несколько минут действительно засверкала как огромный Закатный Маяк.

Над туманной стеной на востоке зажглись первые звёзды, а на лес опустилась тьма. Красота! Я переглянулся с Шальи. Без лишних слов мы уселись за невысокий квадратный столик на широкие табуреты и принялись наблюдать, как уходит первый день в нашем новом доме на планете Арканар.

Парой минут позже к нам присоединилась сначала Марго, а потом пришла и Апсара, поставила на стол поднос с чайником и чашками. Вчетвером мы ещё, наверное, с час пили горячий чай, молчали, любовались озером, горой-вулканом и слушали пение птиц в вечернем лесу.

Когда же ночь окончательно скрыла вершину горы и лес вокруг, мы отправились спать по своим комнатам. Я с великим наслаждением принял душ, насухо вытерся хрустящим от чистоты полотенцем и забрался под одеяло в середину широченной постели. Полежал, положив руки под голову, ещё раз пробежал в мыслях события дня и уже, было, задремал, как в мою дверь поскреблись.

Кто мог бы таким образом ко мне проситься? Кота у нас не было, пока не было, а потому оставалось всего два варианта: там или Шальи, или Марго Я мысленным приказом включил ночной свет, открыл дверь, и понял, что ошибся дважды. За дверью стояли и супруга, и Шальи.

— Нам страшно... — громко прошептала Марго.

"Страшно, аш... но!" — издевательски зашипело эхо по углам зала.

— Очень одиноко... — вполне искренне всхлипнула Шальи. Эхо в этот раз скромно промолчало.

— А ещё нам холодно, — тихонько хихикнула жена, — а ты тёплый, и у тебя такая широкая кровать!

Шальи тоже хихикнула, неуверенно. Можно подумать, что у них кровати уже.

— Вообще-то я собирался спать, — честно-честно, других мыслей ещё пару минут назад не было, — но, как офицер и владетельный лорд...

— ...Мы тихонько приткнёмся каждая в своём уголке... — громко зашептала Марго, а Шальи ещё раз хихикнула, теперь уже уверенней. — ...и скромненько заснём рядышком. Ты же не возражаешь?

Конечно же, я не возражал, и потому на следующий день мы опять проснулись ближе к полудню. Зевая, набросили халаты и выбрались на восточную террасу. Апсара поставила на столик чашки с чаем и тарелочку с выпечкой. Мы любовались изумительными видами. Девочки завтракали, а я легко и привычно открыл окна в ключевые точки локации, чтобы оглядеться.

Всё вокруг было тихо, чинно, спокойно, но я не расслаблялся. Не стала бы не-мама отправлять нас в пустой мир! Поблизости наверняка были люди — вряд ли добрые, скорее агрессивные и опасные. Когда я отхлебнул чаю и ухватил выпечку, у меня в голове прозвонил звоночек. Первое улучшение искина завершилось, и стал доступен ещё один проект.

До окончания строительства казарм оставалось ещё более суток.

4

Минула неделя с момента нашего прибытия, и маленький домик у подножия вулкана разросся до небольшого поселения. Завершилось строительство двухэтажной казармы — тёмно-красного строения под зелёной крышей-пагодой с высоким цокольным этажом, с просторным подвалом, где разместились система жизнеобеспечения, оружейный и медицинский блоки.

Сорокаметровое здание надёжно прикрыло главный дом с юга. Первый этаж казармы заняли столовая с кухней, хозяйственные и учебные помещения. На втором этаже находились жилые блоки на одно окно каждый — десять на четыре спальных места, четыре — на два, и две комнаты на одного. Всё оборудование в казарме с подвала до мансарды выглядело далеко не новым, как и полсотни "единорогов", десяток пистолетов того же типа, что и карабин, да пятьдесят мечей, что сами собой возникли в оружейной.

Думаю, не-мама начала понемногу переправлять нам свои старые запасы. Один пистолет я сразу прибрал себе и назвал по привычке, "громом", хотя тот стрелял практически бесшумно и даже имел, как "единорог", три режима стрельбы041. Каждая пара из карабина и меча квартировала в собственном шкафчике с замком, где были и все средства по уходу за оружием, и зарядные устройства для боеприпасов.

Пистолеты были разложены по отдельным контейнерам. Там тоже было всё нужное для их обслуживания.

Небольшую комнату с пультом управления, с двумя горизонтальными четырёхметровыми капсулами-саркофагами и вертикальной лечебно-диагностической кабиной я обозначил для себя, как медблок. На полноценную лечебницу он, увы, не тянул.

Вся техника, всё оборудование и всё оружие были далеко не новыми, но в превосходном состоянии да с полными расходниками. Это лишь подтвердило мои мысли по поводу их реального источника. Но нам-то грех жаловаться, не забывать бы "спасибо" говорить!

Как использовать всё это богатство было в основном интуитивно ясно, лишь по поводу работы медблока я уточнил у Апсары. Оказалось, что обе капсулы могут использовать лишь "младшие" жемчужины для воскрешения. Таких у меня было пять тысяч.

Для запуска процесса воскрешения требовалась органика массой раза в полтора больше, чем у воскрешаемого, и много воды. В качестве органики лучше всего подошли бы мёртвые тела людей, но их не было, потому на первый раз сошли и туши животных. На вопрос, чем они хуже человеческих трупов, Апсара промолчала, лишь загадочно улыбнулась.

Туши были. Пока строилась казарма, в туман угодила ещё пара волков да с дюжину кабанчиков. С волков Шальи сняла шкуры, остальное вернула на ледник. Несложные расчёты, выполненные Камешком, указали, что для воскрешения Инари Ре, или Лерами Во, было бы достаточно по одной туши кабана и волка да сорока литров воды на каждого. Конечно, они ожили не эльфами, и совсем не архимагами, а человеческими волшебниками с хорошо прокаченными навыками магии природы у Лерами Во и магии земли у Инари Ре. Мне было довольно и этого. Оба сразу принесли мне клятву полной преданности. Я поселил их в одноместных комнатах в казарме и пристроил к делу.

Бездельники мне не нужны!

Следующим пополнением стали две обычные девчонки, каким-то неведомым образом угодившие в пятитысячный набор жемчужин не-мамы. На каждую ушли по одной кабаньей туше и по тридцать литров воды. Девочки получились симпатичными на загляденье, активными и бойкими.

Я назначил их обслуживать хозблок казармы, что включал кухню, столовую, прачечную и только тут сообразил, что девчонкам требовалось отдельное жильё. Как и магам. Нечего болтаться без дела по казарме! Так что я запустил строительство "дешёвого городского дома на двадцать две квартиры", куда после окончания строительства переселил и магов, и служанок, и подоспевших к этому времени разнорабочих. Те по какому-то недоразумению числились воинами, но их боевые навыки оказались, мягко говоря, никакими.

Зато на роль "подай-принеси" они подошли идеально. Служанок и рабочих я решил звать по номерам. Ичиро, Ишико — "первый", "первая" и, аналогично, "вторые" Нииро, Ниико. Настоящих имён ни те, ни другие пока не заслужили. О языке, на котором мы все теперь общались, я до этого момента не задумывался, но это был точно не танен, не пален, не английский. Его звучание было мне незнакомо, но я понимал, говорил и, если требовалось, мог писать какие-то значки, символы этого языка. Для меня, Миши Баринова, они казались странными и непонятными, зато я, специальный агент, воспринимал их без всяких затруднений. Переключаться между этими состояниями мне было легче раз от раза. Скоро совсем адаптируюсь. Наверное.