— Ты тоже, — тихо отозвался я.
— Что? — обернулась Таура ко мне.
— Ничего, только мысли вслух. Можно присесть? — указал я на стул.
— Садись. В чем я должна тебе помочь?
— Твой отец. Что он решил в отношении меня?
— Тюрьма и смерть, — коротко ответила цыганка.
М-да, диалог у нас никак не завязывается.
— Отлично, — я встал со стула и приблизился к сидящей на низкой кушетке Тауре. — То есть, у меня практически нет шансов?
— Ты что-то задумал? — настороженно поинтересовалась девушка.
— Нет, конечно же нет, — я остановился рядом с ней.
— Ты что-то задумал, — теперь уже утвердительно сказала Таура.
Я присел рядом с ней. Девушка дернулась в сторону, но поймав мой взгляд, замерла на месте. Я медленно протянул к ней правую руку, осторожно обхватил пальцами ее подбородок и слегка улыбнулся. Она следила за моими движениями, как настороженная кошка, готовая в любую секунду или отскочить в сторону, или тяпнуть наглеца за руку. Ее глаза раскрылись еще шире, когда я поднес к ее лицу вторую руку с зажатым в ней носовым платком и резко прижал его к носу девушки. Таура дернулась и начала вырываться, протестующе мыча. Но это продолжалось недолго. Через пару секунд ее глаза закатились, и она обмякла в моих руках. Я довольно ухмыльнулся, уложил ее на кушетку.
— Р-мяу! — послышался звук.
Я резко поднял голову и увидел, как на меня с кровати смотрит кошка Тауры.
— Я позаимствую ее на время, — тихо сказал я.
Кошка лизнула лапу и опустила голову на кровать, прикрыв глаза. Мне разрешили забрать хозяйку.
Выглянув за дверь, я жестом попросил Авора заходить внутрь. Мальчишка, увидев лежащую без сознания Тауру, замер и уставился на меня широко раскрытыми глазами.
— Не получилось уговорить ее ехать добровольно, — виновато сказал я. — Будь добр, последи пока за ней.
Авор тяжело, как столетний старик, вздохнул и молча уселся напротив Тауры. Я порой поражался этому ребенку. Конечно, обладать таким даром, как некромантия, трудно само по себе, но он иногда смотрел на тебя с таким выражением, что, казалось, тебе — пять, а ему все пятьдесят.
Открыв шкаф Тауры, я, мельком осмотрев полки, похватал оттуда смену одежды. На самой нижней полке обнаружил дорожный мешок и запихнул одежду внутрь. Напоследок настрочил отцу Тауры записку, сожалея, что не увижу выражения его лица, когда он прочтет ее.
— Так, держи мешок, — обратился я к Авору. — А мне нести Тауру.
Мальчик взял мешок, я взвалил девушку на плечо, подхватил анэкр и поправил свой заплечный мешок и отправился к выходу...
— Вот здесь неплохо, — указал я на полянку, которую не видно было с дороги из-за растущих вокруг зарослей. На этом же месте обнаружилось уже остывшее кострище, лежащие вокруг него бревна и другие признаки недавнего присутствия человека.
Я спешился, снял с седла Авора, привязал лошадь чуть подальше от полянки и только тогда повернулся к Тауре. Она проделала весь этот путь, сидя в седле, ее ноги были связаны под брюхом животного, руки привязаны к седлу, а изо рта торчал кляп.
— Я развяжу тебе ноги и вытащу кляп, — начал я. — От тебя требуется только не сопротивляться и позволить мне сделать это. Согласна?
Таура судорожно дернула головой.
— Отличненько, — я приблизился к ней, вытаскивая из сапога кривой ритуальный кинжал. На долю секунды в глазах девушки мелькнул страх, но она тут же взяла себя в руки. Я обрезал веревку на ее ногах, потом ту, которой ее руки были привязаны к луке седла. Спрятав нож, я подхватил ее за талию, снял с седла и перенес на поваленное дерево. И только там вытащил из ее рта кляп. Как ни странно, криков не последовало. — Сначала перекусим, не возражаешь?
Она также молча продолжала буравить меня взглядом и одновременно крутила руками, пытаясь освободить запястья.
Я быстренько соорудил по паре больших бутербродов для нас троих, протянул одну порцию Авору, другую положил на колени Тауре и принялся за свою. Девушка сначала с подозрением косилась на хлеб с сыром и ветчиной, потом неуклюже взяла его руками и начала жевать.
— Зачем я тебе? — слегка хрипловатым голосом спросила она меня.
— Я рад, что ты ведешь себя достаточно... благоразумно.
— Благоразумно?! — с гневом переспросила она.
— Э, нет. Прекрати. Не хочу в тебе разочаровываться.
— Ты меня похитил!
— Спасибо, что напомнила. Уже успел забыть.
Таура выругалась.
— Нехорошо, — прицокнул я языком. — Давай начнем сначала. Твой вопрос — мой ответ.
— И ты на все ответишь? — недоверчиво посмотрела на меня девушка.
— Ты меня недооцениваешь. Задай вопрос, а там посмотрим.
— Ну, хорошо. Зачем я тебе?
— Чтобы заблокировать некромантию Авора. Ну и мою, конечно. Без тебя нас нашли бы уже через несколько часов.
— То есть я — всего лишь ваше прикрытие? — медленно проговорила девушка.
— Ну почему же 'всего лишь'? — я стряхнул с колен крошки. — Я еще надеюсь на твою хорошую компанию. Если ты согласишься ехать с нами дальше добровольно.
— Тебе не кажется, что теперь Я должна упомянуть свою цену? — издевательски спросила девушка.
— Я не знал, что ты такая мелочная, — покачал я головой с осуждением.
Таура только улыбнулась. Разумная и адекватная девушка. Любая другая на ее месте, узнав, что она является 'прикрытием', разозлилась, обиделась и закатила истерику.
— Хорошо, могу ли я тогда узнать твои мотивы? — задала она следующий вопрос.
— Что ты имеешь в виду? — уточнил.
— Зачем ты украл Авора и почему не сбежал один? Он тебе нужен?
И я, и Таура посмотрели на притихшего мальчика. Он поднял на нас глаза.
— Мне уйти? — поинтересовался он у меня.
— Нет, сиди. Тебе тоже следует это знать. От меня с детства все скрывали и, как видишь, ничего хорошего из этого не вышло.
— Ему пять! — возмутилась Таура.
— А мне двадцать три, и все равно он порой ведет себя на порядок разумнее меня.
— Ничего удивительного в этом нет. Каждый ведет себя на порядок разумнее тебя! Твои поступки порой отдают безумством.
— Спасибо за комплимент, — криво усмехнулся я. — Мне отвечать на вопрос?
— Валяй, — обреченно вздохнула Таура.
— У Авора не будет нормальной жизни ни у некромантов, ни у любых других магов. Одни будут только пользоваться его даром, другие — бояться и стараться подавить в нем некромантию. И это только навредит ему. Я хочу найти Авору и его сестре нормальное убежище, чтобы ни те, ни другие не смогли их найти. А ты мне поможешь в этом.
— Откуда столько уверенности? — удивленно моргнула она.
— Таура, Таура, ты же разумная девушка и сама прекрасно понимаешь, что я прав. Неужели для тебя так трудно пожертвовать парой-тройкой недель ради помощи ребенку и его сестре?
— Ты знаешь, на какие точки давить, не так ли? — раздраженно отвернулась от меня девушка.
— Я просто достаточно изучил тебя. Ты согласна?
— Почему ты не спросил об этом вчера вечером? Вместо того чтобы травить меня?
— Во-первых, рядом был твой папочка, к которому ты могла обратиться за советом или узнать дальнейшую судьбу Авора. А твой предок достаточно языкаст для того, чтобы представить все более оптимистично, чем это есть на самом деле.
— Я знаю. Принимается. А во-вторых?
— Во-вторых? — переспросил я.
— Да, — недовольно подтвердила Таура. — Ты сказал 'во-первых'. Значит, есть и 'во-вторых'.
— Я написал твоему отцу записку о том, что похитил тебя, — признался я. — И, скажем так, ее содержание ему совершенно не понравится.
— Ты признался в том, что похитил меня? — прищурила глаза Таура.
— Есть такой грех, — признался.
— Он тебя убьет.
— Он и без моего шедевра собирался это сделать. Так что я теряю?
— Иногда я просто не понимаю тебя. То ты стараешься казаться жестоким и равнодушным ко всем, а то бросаешься спасать мальчишку.
— Порыв, — пояснил я. — Я все еще жду твоего ответа. Желательно, положительного.
— А если отрицательный — ты потащишь меня за собой связанную?
— Ты ведь и сама все прекрасно понимаешь. И?...
— Конечно, я хочу поехать добровольно. Но с одним условием.
— Слушаю.
— В Каролте я дам знать о себе моему брату. И нас не будут так усиленно разыскивать.
— Принимается. А также сделаешь так, чтобы твой любящий папашка не нашел тебя по запаху, как это у вас принято.
— Принимается, — с улыбкой ответила Таура.
Я поднялся, доставая из сапога нож.
— Ты не мог бы обрезать веревку другим ножом? — недовольно отозвалась девушка, когда я поднес его к ее рукам.
— Мог бы. Но этот мне нравится больше, — ухмыльнулся я.
* * *
Натар затянул подпруги на своем Алмазе, погладил жеребца по мягкому носу и, причмокнув губами, вывел его из стойла. Конюшня в монастыре была довольно просторной, и ему потребовалось несколько минут, чтобы дойти от одного ее конца до другого. На выходе из нее юноша наткнулся на мужскую фигуру. Яркое утреннее солнце не позволило ему хорошо рассмотреть ее обладателя. Натар прищурился и остановился.
— Далеко собрался? — спросил мужчина голосом Брандира.
— Это зависит от того, насколько далеко уехал Эрстин со своими спутниками.
— Думаешь, той поисковой экспедиции, которую еще ночью отправил герцог, будет мало?
— Они его не найдут, — против воли Натар широко улыбнулся. — Не знаю, как он это сделает, но они даже следов его не обнаружат.
— А ты, значит, найдешь?
— Я просто не буду его искать. Уверен, мы пересечемся.
— Грай тебя не отпустит.
— А вы?
— Тебе нужно оставаться в безопасности. Если ты или Авор попадете к некромантам...
— Я знаю, что будет, — прервал Ястреба Натар. — Но и отсиживаться здесь не собираюсь. Как вы правильно заметили вчера — это война должна была стать борьбой между мной и Авором, но началась гораздо раньше положенного срока. Вот я и собираюсь участвовать в ней. И Эрстина бросать не хочу. Он начал меняться, вы же видите, и все благодаря магии Жизни. И Эрстину уже нужен учитель.
— И это ты? — скептически посмотрел на него Брандир.
— Возможно. Я могу выйти?
Ястреб молча отошел с дороги мага Жизни. Да, этот мальчишка был порывист, порой скор в своих решениях, но ему не чуждо было благородство и доброта — те качества, которые Ястреб хотел бы хоть раз обнаружить в своем племяннике.
Натар тем временем вывел Алмаза наружу, остановился рядом с Брандиром и еще раз проверил сумки и снаряжение.
— Езжай уж, — проворчал, наконец, Ястреб. — Постараюсь прикрыть тебя перед Девалем.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Натар. — А я постараюсь отправить отцу сообщение, чтобы вас за это не повесили.
— И тебе спасибо, — язвительно отозвался Брандир. А иногда эти двое так похожи друг на друга! Чье влияние в итоге окажется сильнее?..
* * *
Время приближалось к вечеру, когда я решил остановиться на ночлег. Весь день мы продвигались по самым заброшенным дорогам, не столько скрываясь от дорогого папочки Тауры, сколько избегая встреч с некромантами. Я знал, что во всех деревнях вблизи монастыря есть, по крайней мере, один представитель магии Смерти. Но мы старательно огибали все населенные пункты, иногда продирались через заросли. Хуже будет только завтра, когда мы выберемся на открытую местность. Там нас будет видно издалека. Конечно, я мог бы просто набросить на нас всех иллюзию, но для этого нужно было провести все необходимые расчеты и правильно рассчитать свои силы, чтобы охватить всех членов нашего маленького отряда. Я не Натар. На все про все у меня уйдет половина ночи. Но даже в этом случае у меня не было уверенности, что все получится. Однако, я решил попробовать.
— Здесь довольно подходящее место, — кивнул я на естественный шалаш, образованный колючими ветвями пушистой ели.
— Не слишком близко к деревне? — забеспокоилась Таура. Со способностью викару чувствовать и блокировать любую магию, она знала, сколько и в какой стороне скрывается некромантов.
— Чтобы ее миновать и отъехать на более безопасное расстояние, нам нужно проехать еще около пяти верст. Авор уже устал.
— Ну, хорошо. Огонь будем разводить?
— Нужно глянуть, как дым выходит отсюда наружу.
Я спешился, снял с седла Авора, а потом протянул руку Тауре. Она благодарно кивнула и приняла ее, соскочив с моей помощью с украденной для нее кобылки.
— Я займусь лошадьми, — сказала она.
— Хорошо. С меня тогда обустройство ночлега и ужин.
Мы разошлись в разные стороны, принимаясь каждый за свое дело. Авор робко попросил разрешения помочь Тауре. Я благосклонно разрешил ему.
Шалашик действительно оказался очень уютным. Да и расположение ветвей позволяло разжечь костер. Весь дым должен рассеяться к тому времени, как он дойдет до верхушки поистине исполинской ели. Мы целый день не ели ничего горячего. Я и Таура могли, конечно, и дольше обойтись без него, но мучить зря Авора не хотелось бы. Некромантов мы всегда можем почувствовать заранее.
Я приготовил сушняка, наломал ветвей с листьями для 'постелей', сходил за водой до ручья, прошелся по опушке, вслушиваясь в сгущающуюся темноту. Но вокруг были слышны только трели соловья, да звон сверчков.
Я вернулся под ветви, разжег костер и начал готовить простую похлебку из имевшихся у нас продуктов.
— М-м-м... Пахнет вкусно, — с улыбкой сказала Таура, зайдя внутрь и вдохнув витающий внутри аромат. — Уверен, что это безопасно?
— Если ты насчет моих кулинарных талантов, то да. А разжигание костра, конечно же, не безопасно, — я указал ей и Авору на ветки. — Мы находимся в полутора верстах от некромантов. Что уж тут безопасного? Налетайте, уже готово.
Я разлил похлебку по мискам и протянул каждому из них вместе с большим куском хлеба.
— Как будем дежурить? — спросила Таура уже после ужина.
— Я беру себе первую смену. Тебя разбужу после трех. Сейчас еще пройду по территории, нарисую кое-где руны. Ложитесь пока.
Я вылез наружу, проверил лошадей, мирно пасущихся за елью, обошел периметр в несколько саженей, анэкром рисуя на земле оповещательные руны и руны-ловушки. Хотя если на нас нападут Летучие Мыши, мои художества мало помогут. Для меня станет приятной неожиданностью и то, что они сработают. Надеюсь, я почувствую их намного раньше.
* * *
Таура проснулась от смутного беспокойства, не проспав и трех часов. Сначала ей показалось, что во всем виноват сон, в котором, то ли она от кого-то убегала, то ли, наоборот, кто-то убегал от нее. Девушка перевернулась на бок и приоткрыла глаза. В пламени еле тлеющего костра она увидела сидящего прямо перед ней Эрстина. Некромант что-то старательно чертил, вырисовывал и писал на клочке бумаги, время от времени ругаясь вслух и ероша и без того встрепанные волосы. Губы девушки тронула едва заметная сонная улыбка. Таура потянулась и закрыла глаза, собираясь заснуть снова, но до нее, наконец, дошло, что стало причиной угрозы. Девушка вздрогнула, широко распахнула глаза и вскочила. Стоя посреди их небольшого убежища, она с тревогой озиралась по сторонам. Кошка внутри нее уже бы вздыбила шерсть и обнажила острые клыки.
