— Понимаю, что все эти окраинные ублюдки думают, что мой уважаемый зять может ходить по воде, — язвительно сказал он им. — Но это не так, и он облажался в этом деле. Похоже, он ожидал, что мы сдадимся, когда его авианосцы появятся за пределами сферы Пауэлла, но если это так, то он, должно быть, недооценил, сколько резерва Овал готов был направить, чтобы нанести ему удар. Он всегда хотел быть офицером разведки. — Он фыркнул. — Ну, судя по всему, ему следовало остаться там.
— Сэр, — сказал Наканиши, — я согласен, что у нас есть преимущество перед его авианосцами, но они находятся снаружи границы Пауэлла. С таким преимуществом в скорости они могут перехватить нас, когда мы попытаемся прорваться обратно через границу, что бы мы ни делали.
— Конечно, могут, но они также изолированы. Его силы разделены, и мы находимся между ними, на "внутренней линии".
Радженда и сам на мгновение взглянул на экран, затем на дисплей связи, подключенный к командной рубке "Лелантоса".
— Лейтенант Массенгейл! — сказал он.
— Да, адмирал? — Астронавигатор "Лелантоса" находился вне поля зрения камеры связи, но его голос был слышен отчетливо.
— Мы закончили торможение, — сказал Радженда. — Проложите курс с наименьшим временем на максимальном ускорении, чтобы пройти мимо станции Джалал на расстоянии в две световые секунды.
— Да, сэр!
Радженда повернулся к своим старшим офицерам.
— При нашей скорости пересечения мы окажемся от станции в пределах действия наших ракет, когда будем пролетать мимо. — Его тон был ровным и твердым, как сталь. — Мы снизим ускорение и запустим наездников за десять минут до запуска. А потом, если Мерфи откажется образумиться, разнесем к чертовой матери этих мятежных ублюдков, когда будем проходить мимо. Их авианосцы не смогут ничего предпринять, чтобы остановить нас, и если захотят перехватить нас на пределе возможностей, когда мы будем уходить, я готов сразиться с ними с коэффициентом два к одному.
Кто-то шумно выдохнул.
— Я согласна, что их авианосцы не смогут помешать, сэр, — сказала Зебич через мгновение. — У них все еще более трехсот субсветовых наездников, плюс орбитальные батареи станции. Это мощный огонь.
— Может, у них и сильный огонь, но у нас много средств точечной защиты, — ответил Радженда. — И у нас есть двести пятьдесят собственных наездников на стойках, включая двести пять крупных кораблей. Это намного увеличит средства точечной защиты. И вместе с ними носители смогут выпустить более четырех тысяч ракет за один запуск. — Он покачал головой. — У противника начальная скорость будет равна нулю, наша скорость прохождения будет составлять около ста тысяч километров в секунду, и ни одна из этих орбитальных инфраструктур не сможет уклониться. Так что мы сможем прибить его и с помощью наших кинетических пушек. — Он покачал головой. — Если он будет настаивать на своей глупости, мы можем превратить всю эту базу в руины одним выстрелом.
Зебич открыла рот. Затем она замолчала, явно обдумывая то, что собиралась сказать, и закрыла его.
— Я не больше, чем вы, Кристина, хочу убивать пару сотен тысяч человек, даже мятежников и предателей, — сказал Радженда чуть более мягким тоном. — Если уж на то пошло, если нас вынудят открыть огонь, мы убьем много людей, которые, вероятно, не являются предателями, и мне эта мысль нравится еще меньше. Но если мы не примем меры, если не остановим это прямо здесь и прямо сейчас, погибнет гораздо больше людей. И если так пойдет и дальше, и вся Окраина будет охвачена пламенем, мы, вероятно, проиграем и эту чертову войну! И в этом случае каждый человек, который когда-либо погибал, сражаясь за Федерацию, погибнет напрасно.
Он покачал головой, ноздри его раздулись, но глаза оставались спокойными, а голос снова стал железным.
— Я не позволю этому случиться. Но если Мерфи вынудит меня к этому, придется с этим смириться.
На мгновение воцарилась тишина, а затем его кузина кивнула.
— Да, сэр, — тихо сказала она.
* * *
— Входящее сообщение, адмирал, — доложил лейтенант Терстон.
— Делаем ставки на то, что он скажет? — тихо спросил О'Хэнрати, и Мерфи издал хриплый кашляющий смешок.
— Нет. — Он покачал головой, его взгляд был жестким, но он все же сказал. — Я знал, что он скажет, с тех пор, как он снова начал ускоряться. Черт, я ненавижу это.
— На данный момент вы мало что можете поделать с этим, — сказал О'Хэнрати. — Единственный выход — пройти через это.
— Знаю. Я знаю!
Мерфи покачал головой и посмотрел на Терстона.
— Выведите это, лейтенант.
На главном дисплее снова появился Радженда Такоре, его взгляд был тверже кремня, а боевые щиты флагманского мостика сверхсветового носителя, видневшиеся за его спиной, горели однородным малиновым светом.
— Хорошо, адмирал, — сказал он, — ты высказал свое мнение. И, да, я вижу, как эти чертовы авианосцы приближаются ко мне сзади. Но они позади меня, а ты передо мной. Итак, вот как это будет. Ты прекратишь сопротивление, станция Джалал тоже прекратит сопротивляться, и эти авианосцы пересекут границу Пауэлла и выйдут на ту звездную орбиту, на которой ты хотел меня видеть, подальше от станции. Я хочу, чтобы каждый из ваших субсветовых кораблей удалился от станции с ускорением шесть g, и они будут продолжать удаляться от нее, пока не исчерпают семьдесят пять процентов своей реактивной массы. Мои авианосцы заберут их позже, но они не будут находиться в зоне обслуживания станции Джалал.
— Как только ты согласишься на мои условия и субсветовые корабли отправятся в путь, я сбавлю скорость и остановлюсь на расстоянии ста тысяч километров от станции. Оттуда мои шаттлы и армейские подразделения на борту моих транспортных средств захватят станцию Джалал и будут предупреждены, что при первых признаках сопротивления они применят смертоносную силу. Ты и твои старшие офицеры сдадитесь мне, чтобы я доставил вас на Старую Землю, где вы предстанете перед военным трибуналом и судом за государственную измену и мятеж в соответствии с соответствующим Единым судебным кодексом и статьями Военного кодекса.
— Ты можешь не принимать мои условия. Это твой выбор. Однако имей в виду, что если не примешь мои условия и если мятежные подразделения под твоим командованием не будут выполнять мои инструкции, у меня не будет другого выбора, кроме как открыть огонь по станции Джалал. Я не хочу этого делать. Я не желаю убивать тысячи сотрудников Федерации и не желаю превращать в руины одну из главных военно-космических баз Федерации, но раковые опухоли необходимо удалять, чтобы спасти остальные части тела, и я готов удалить вас, чего бы это ни стоило, чтобы спасти мир, Федерацию и Конституцию. Я уничтожу станцию Джалал, когда буду пролетать мимо, а затем заберу своих наездников, и твои двенадцать авианосцев могут перехватывать мои двадцать пять на границе Пауэлла.
— При моем текущем ускорении я войду в зону поражения через сорок семь минут после того, как ты получишь это сообщение. Если я не увижу, как твои субсветовые корабли удаляются от станции в течение пяти минут с момента получения тобой этого сообщения, то буду считать это заявлением о том, что ты не намерен подчиняться, и кровь, которая прольется, и жизни, которые будут потеряны, будут на твоей совести.
Он оторвал взгляд от экрана на десять леденящих душу секунд. Затем...
— Такоре, конец связи.
Его изображение исчезло, и Каллум напомнил себе, что нужно снова дышать. Он никогда раньше не видел своего дядю в такой холодной, злобной ярости, и ни на секунду не усомнился в том, что тот говорил искренне.
— Я боялся, что именно это он и скажет, — печально произнес Мерфи.
— Не думаю, что на данный момент имеет значение, кого они послали, Терри, — почти мягко сказал О'Хэнрати. — Любой, кому Шлейбаум и Пятьсот доверяли настолько, что послали сюда, вероятно, сказал бы то же самое, и вы это знаете. Вот почему вы так поставили Паука.
— Я знаю. — Мерфи отвернулся от дисплея, чтобы посмотреть на своего друга. — И не то чтобы кто-то из нас не предвидел этого. Но я не больше, чем он, хочу убивать тысячи людей из Федерации. И, на личном уровне, если я убью Радженду, это разобьет сердце Симрон.
— Думаете, ее сердце не разобьется, если он убьет вас? — насмешливо спросил О'Хэнрати.
— Конечно, разобьется. Но это не значит, что я хочу быть тем, кто причинит ей такую боль. — Мерфи прикоснулся к серебряному листу на груди своего мундира, затем вдохнул. — Лейтенант Терстон, пожалуйста, передайте коммодору Трамбле сигнал "Выполнить приказ Альфа-Семь".
— Да, сэр.
— К этому времени, — продолжил Мерфи, оглядываясь на О'Хэнрати и вовлекая в разговор коммандера Мирвани, — Трамбле, вероятно, уже приступил к Альфе-Семь, поскольку есть только одна причина, по которой Радженда ускоряется вглубь сферы Пауэлла. Впрочем, никогда не помешает подстраховаться. — О'Хэнрати кивнул, и Мерфи повернулся прямо к Мирвани. — Наше развертывание выглядит почти идеальным, — сказал он. — Он сбросит своих наездников, чтобы усилить оборону и высвободить их пусковые установки, по крайней мере, за десять-двенадцать минут до того, как выйдет на выбранную дистанцию атаки. Я хочу, чтобы первый запуск был нацелен на них.
— На наездников, сэр? Не на носители?
— Не при первоначальном запуске. — Выражение лица Мерфи было мрачным. — Учитывая то, что сейчас произойдет, пути назад нет, и это приведет к еще большему кровопролитию в будущем. Нам, вероятно, понадобятся все сверхсветовики, которые мы сможем заполучить, и я не хочу уничтожать больше его носителей, чем это абсолютно необходимо. Я знаю, что нам все равно придется нанести им удар, возможно, второй волной, чтобы убедить его в серьезности наших намерений, но давайте, по крайней мере, дадим ему шанс вновь обрести здравомыслие.
— Да, сэр.
* * *
— Нет никаких признаков того, что они будут благоразумны, — тихо сказала Кристина Зебич, и Радженда мрачно кивнул.
Если бы Мерфи был склонен принять его условия, эти субсветовые наездники начали бы движение чуть меньше тридцати минут назад, и даже с учетом ограничений скоростью света датчики ОС 804 засекли бы это десять минут назад. Теперь расстояние до станции сократилось всего до семи с половиной световых минут, а скорость сближения ОС 804 снова возросла до 89 000 километров в секунду.
Это означало, что примерно через двадцать пять минут Радженда Такоре убьет почти сто пятьдесят тысяч военнослужащих флота Федерации.
Нет, я собираюсь убить почти сто пятьдесят тысяч мятежников, черт возьми!
Он сказал себе это очень твердо.
Это не помогло.
* * *
— О, эти бедные ублюдки, — тихо сказал Натанаэл Бодуэн, стоявший рядом с командирским креслом Эстебана Трамбле.
"Силы молота" обнаружили изменение скорости ОС 804 двадцать две минуты назад, и Эстебану не требовались приказы Мерфи, чтобы знать, что он должен делать, если оперативное соединение предпримет атаку. Лично он всегда считал, что это наиболее вероятный исход, и смирился с этим. Или, по крайней мере, думал, что смирился. Теперь это происходило, и он понял, что Бодуэн только что говорил и за него тоже.
В данный момент "силы молота" вернулись к полному ускорению по скорректированному вектору, который должен был просто скользнуть по верхней части сферы Пауэлла системы Джалал. Это заставило бы авианосцы Трамбле вернуться на перехват ОС 804, если бы оно продолжило движение прямо через систему, а сочетание его более высокой начальной скорости и значительно более высокого ускорения означало, что оперативное соединение не смогло бы уклониться от него, что бы оно ни делало.
Без сомнения, командующий Федерации думал, что это будет случай, когда охотничья собака "поймает" саблезубого тигра, но тогда этот командующий не знал, что заготовил Мерфи. Трамбле знал, что это не так, потому что если бы тот это знал, то никогда бы не применил тот подход, который, очевидно, выбрал.
— Не то чтобы адмирал не дал им шанса отступить, Нат, — сказал он сейчас.
— Нет, но он также не сказал им, что произойдет — или, во всяком случае, как это произойдет — если они этого не сделают, — ответил Бодуэн. — Он не мог, если собирается задействовать Паука.
— На войне не принято честно предупреждать другую сторону. — Голос Трамбле зазвучал резче, чем прежде, и он покачал головой. — Я никогда не хотел быть мятежником, никогда не хотел совершать государственную измену, и до сих пор этого не хочу. Но адмирал прав. Мы должны заставить этих людей прислушаться, а они, очевидно, не собираются этого делать, пока мы не убьем достаточно других людей, чтобы принудить их. И меня тошнит от этого, но это не заставит меня остановиться.
Он повернулся в кресле, прямо глядя на своего начальника штаба, и глаза его потемнели.
— Это не заставит меня остановиться, и я скажу тебе кое-что, Нат. Ничто в этой вселенной не заставит адмирала остановиться. По крайней мере, до тех пор, пока они не выслушают.
— А что будет после этого, сэр? После того, как они выслушают? Что тогда?
— Тогда нам всем придется принять несколько трудных решений, — сказал Трамбле. — Знаю, что ты и остальные члены Альянса свободных миров хотите независимости, и понимаю это лучше, чем когда-либо прежде. Но есть и другие люди — я один из них, и адмирал, я думаю, тоже, — которые хотят каким-то образом залатать брешь. Найти способ не дать Федерации развалиться на части перед лицом как Лиги, так и ришей.
— Вы действительно думаете, что на данный момент это возможно? — очень тихо спросил Бодуэн, и Трамбле пожал плечами.
— Я должен верить, что это возможно, — сказал он. — Что совершенно отличается от "вероятно". Но я никогда бы не поверил, что адмирал сможет зайти так далеко, поэтому не исключаю, что в его космическом мешке припрятано еще одно-два чуда. Я не знаю, что это может быть, но готов поддержать его игру, чтобы выяснить это.
Бодуэн обдумывал это несколько секунд, затем кивнул.
— Меня это устраивает, сэр.
* * *
— Адмирал Такоре, у меня здесь есть кое-что, на что вам стоит взглянуть, — сказал Сэффиро Элиото.
— Что?
Радженда вскочил со своего командирского кресла, проплыл по флагманскому мостику к пульту оперативного офицера, и Элиото набрал команду.
— Пытаюсь понять, что это такое, сэр, — сказал он, когда на экране высветился слой значков, покрытый алмазной пылью. Они представляли собой обширное облако гауптмановских сигнатур.
— Скорее всего, это перемещение Кавачей. — Радженда пожал плечами. — Он с самого начала знал наиболее вероятную ось угрозы, но не мог точно предсказать, каким будет наш вектор и скорость, пока мы не прибыли на место. Не удивлен, что он немного приспосабливается.
— Я тоже так подумал, сэр, — кивнул Элиото. — Но их здесь ужасно много. И, честно говоря, они находятся дальше от станции, чем я ожидал.
— Гм.
Радженда задумчиво потер подбородок, затем перегнулся через оперативного офицера и ввел свой запрос на дисплей. Цифровые данные поползли вверх по одной стороне экрана, и он секунду наблюдал за ними, затем снова нажал, замораживая их.
