"Пропавшая "Октавия"

— Мистер Поликс, вы когда-нибудь получали какие-либо сообщения от кого-либо из людей, находившихся на борту станции "Октавия"?

Он на мгновение прикрыл глаза, давая нам понять, что надеется на продолжение с нашей стороны. — Да, несколько раз. Иногда мы с Риком Хардингом обменивались сообщениями. Мы были давними друзьями. Но это были сугубо личные отношения. Послушайте, давайте не будем об этом. Я ничего не знаю о том, как эта станция исчезла. Если бы знал, то рассказал бы КРГ много лет назад. Мне жаль. Ничем не могу вам помочь. Вы только зря тратите свое время. И мое.

— Насколько хорошо вы знали Шарлотту Хилл?

— Шарлотту Хилл? Она была женщиной на борту "Октавии", верно?

— Да.

— У меня никогда не было с ней никаких отношений. Никогда с ней не встречался. Почему вы спрашиваете?

— Незадолго до того, как станция исчезла, она сказала одной из своих подруг, что, возможно, на станции возникла какая-то проблема. Она не уточнила, в чем именно заключалась проблема. Но сказала, что, если ситуация ухудшится, она сообщит вам подробности.

— Какого черта она это сделала? Не могу представить, откуда у нее вообще могла быть моя фамилия. Вы говорите, она не упомянула, о чем именно говорила?

— Нет.

— Ладно. Здесь какое-то недоразумение.

— Вы Ройс Поликс, верно?

— Когда видел себя в последний раз.

Алекс обычно хорошо умеет скрывать свои эмоции, но на его лице, несомненно, читалось разочарование. — Хорошо, — сказал он наконец. — Мистер Поликс, прошу прощения, что отнял у вас время. Мы прибыли с Окраины. Надеялись, что вы сможете чем-нибудь помочь.

— Поверьте мне, мистер Бенедикт, если бы я мог чем-то помочь, то сказал бы об этом кому-нибудь много лет назад.

Алекс посмотрел на меня. — Кстати, это Чейз Колпат.

Поликс улыбнулся шире. — Приятно познакомиться, Чейз.

Я улыбнулась в ответ. Мне показалось, что это подходящий момент, чтобы попытаться разрядить возникшее напряжение. — Ройс, — сказала я, — трудно поверить, что кто-то действительно собирается приехать сюда только потому, что этот спутник сходит с орбиты. Это произойдет не раньше, чем через двадцать лет? Почему это должно кого-то волновать? Я могу понять, что они приходили бы в течение последней недели или двух, но...

— Дело не только в этом, Чейз. Это будет захватывающий опыт для всех. Исследования показывают, что люди приходят в восторг, когда им удается принять участие в катастрофе такого масштаба. Мы уже всерьез заняты бронированием мест.

— Когда вы открываетесь?

— Через шесть недель. Вы можете уточнить детали и, если желаете, забронировать столик, пока находитесь здесь. Хотите, соединю вас с администратором?

Я знала, что Алекс хотел избежать общения по сети, встретиться с парнем на земле и поговорить с ним там. — Я не уверена, который час, мистер Поликс, но не могли бы мы пригласить вас пообедать или поужинать еще куда-нибудь?

— Нет. Нет. Послушайте, я понимаю вашу ситуацию, но у меня просто нет на это времени. Если хотите поговорить со мной, вам придется сделать это сейчас.

— Чем вы занимаетесь, сэр?

— Я простой технарь. Проектирую разные жилые помещения. — Я не могла не посочувствовать ему. Он казался мне порядочным парнем, уставшим от того, что люди задают одни и те же вопросы снова и снова. — Послушайте, мистер Бенедикт, скажу вам правду. Надеюсь, что у вас что-то изменится. И я бы хотел, чтобы у меня была возможность помочь. Я просто не в состоянии. Знаю о случившемся не больше, чем кто-либо другой. Могу сказать, что система энергопитания в "Октавии" была в порядке. Если бы система рухнула, самое худшее, что могло случиться, — это то, что погас бы свет. Там были вспомогательные системы, которые могли бы подключиться и дать им достаточно энергии, чтобы продержаться до прибытия помощи. Невозможно, чтобы это место взорвалось или сошло с орбиты. Хорошо? Вы поняли? Это все, что у меня есть.

— Я понял, — сказал Алекс.

Вот и все о секретном сообщении от Шарлотты.

— Вы уже что-нибудь узнали? — спросил Поликс. — Есть какие-нибудь объяснения того, что могло произойти?

— Нет, — сказал Алекс. — У нас есть несколько предположений. И больше ничего. Полагаю, система питания на пушке тоже была резервированной?

— Да, так и было.

— Вы отвечали за обе системы? На станции и на пушке?

— На самом деле я не отвечал ни за одну из систем энергоснабжения. В первую очередь я занимался размещением жилых помещений на пушке. Я помогал с системами энергоснабжения, в первую очередь с той, что была на пушке. Но это были всего лишь мелочи. Я просто следил за тем, чтобы горел свет и было электричество, когда они в нем нуждались. В основном я отвечал за то, чтобы жилые помещения на пушке работали. — Он коротко улыбнулся мне. — Что-нибудь еще, мистер Бенедикт?

— Пушка все еще вращается вокруг черной дыры?

— Насколько я знаю.

— Не знаете, есть ли какие-нибудь планы по ее возвращению?

— Я так не думаю. Она слишком велика. Сомневаюсь, что есть какие-либо средства для транспортировки этой вещи. Более того, ее все еще используют для исследования червоточин.

— Так оно продолжается?

— О да.

— Если бы мы отправились туда, смогли бы взглянуть на нее? Что там внутри?

— Не вижу причин для отказа, мистер Бенедикт. Но предупредите их заранее.

— Спасибо, мистер Поликс. Признателен за уделенное нам время.

XXXIII.

В подавляющем большинстве научных исследований не предполагается подтверждение какой-либо концепции или теории. Ожидаемый результат, скорее, заключается в устранении различных домыслов.

— Делмар Хаусман, Выпускной доклад, Университет Парсета, 1419 г.

Алекс сидел, уставившись на кольца, подперев подбородок ладонью.

— Полагаю, — сказала я, — мы не летим домой.

— Возможно, у нее просто не было возможности поговорить с Поликсом. Когда все раскрылось, им запретили общаться со всеми подряд. Возможно, ей пришлось довольствоваться тем, что она оставила сообщение в "пушке".

— Думаешь, это очень вероятно?

— Нет. Но это все, что у нас есть.

— Если бы она это сделала, разве следователи КРГ не нашли бы это? Или ребята, которые проводили там исследования в течение последних двенадцати лет? Мне кажется, если бы такое сообщение было, люди Лашонды Уолтон обнаружили бы его много лет назад.

— Это правда.

— Тогда зачем нам тратить время на поездку к пушке? Почему бы не вернуться домой и не поговорить с Уолтон?

— Возможно, если на станции что-то пошло не так, Шарлотта не стала бы просто приклеивать что-то к панели управления. Возможно, ей нужно было спрятать это.

— Значит, там могло быть сообщение, но следователи его так и не нашли.

— Возможно. Оно могло быть, например, завернуто в полотенце. Кто знает?

— Звучит безумно.

— Это наш последний шанс.

— Как скажешь, босс.

— Мы справимся? У нас хватит еды и топлива?

— Да. С нами все будет в порядке.

Вмешалась Белль. — Есть одно но. Нам лучше лететь через Корморал. Вам понадобятся бронескафандры, чтобы попасть в пушку. Там слишком много радиации.

• • •

Мы арендовали бронированные скафандры. Алекс провел большую часть нашего путешествия, изучая все, что у нас было о пушке, как выглядела зона управления, где находился блок питания, и где — помещения экипажа.

Я ожидала, что пушку будет легко найти. Если говорить об искусственных объектах, то это, вероятно, самый крупный из когда-либо выведенных на орбиту. Тем не менее, нам потребовалось два дня, чтобы обнаружить ее. Думаю, что узкая труба длиной в шестьсот километров не слишком выделяется в условиях, которые можно ожидать вблизи черной дыры. Но мы нашли ее.

Мы считали, что там могут быть какие-нибудь исследователи, но с момента нашего прибытия стало очевидно, что внутри никого нет. Было непросто справиться с воздушным шлюзом, потому что он барахлил. Но Белль закрыла его, и мы переоделись в бронескафандры. Затем отправились в грузовой отсек. — Ты готова? — спросил Алекс.

— Пошли, — сказала я.

Мы взяли резаки, не ожидая, что они понадобятся для доступа в пушку, но для уверенности. Затем пристегнули баллоны с воздухом и реактивные ранцы. Я прикрепила к поясу линк, чтобы Белль могла следить за нами, и мы добавили наручные фонари. Затем Алекс вошел в шлюз. Технически, мы могли бы поместиться вдвоем, несмотря на все снаряжение, но там было тесновато, поэтому мы решили идти по одному. Кстати, реактивные ранцы у нас были в качестве меры безопасности. Мы хотели иметь возможность вернуться, когда кто-то из нас прыгал и не попадал в цель.

Белль подвела нас поближе к пушке, и Алекс подождал, пока она закончит проверку, прежде чем открыть внешний люк. Наконец она сказала, что мы готовы. — Будьте осторожны, — добавила она. — Я не могу долго сохранять параллельную позицию.

Алекс выбрался на корпус — у нас были магнитные ботинки — закрыл внешний люк, отключил магниты и совершил прыжок. Через несколько минут я вошла в шлюз и последовала за ним. Белль расположилась в нескольких метрах от воздушного шлюза пушки.

Алекс открыл люк пушки и ждал на борту, подавая мне сигнал фонариком на запястье, чтобы я шла вперед. Настоящий джентльмен. Я прыгнула через промежуток и плавно причалила. Их шлюз был значительно больше нашего и, очевидно, рассчитывался на людей в бронированных скафандрах. Алекс стоял в стороне, пока я не вошла в шлюз, затем последовал за мной и закрыл люк. Мы включили систему наддува, а минуту спустя открыли внутренний люк и увидели, как загорелся свет. Сразу же после этого медленно повысилась сила тяжести. Мы оказались в относительно небольшом помещении управления.

Окон, конечно, не было из-за радиации. Я проверила уровень воздуха. — Система жизнеобеспечения в норме, — сказала я. — Но нам нужно подождать несколько минут.

Пока мы ждали, мало что можно было сделать. Алекс бродил по комнате, открывая ящики и тумбочки в поисках чего-нибудь необычного. Наконец система жизнеобеспечения заработала нормально, и мы сняли шлемы. — Верона, — спросил он, — ты активна?

— Верона — искусственный интеллект? — спросила я.

— Да. — Была только тишина. Синяя лампочка, которая должна была сигнализировать о ее присутствии, оставалась темной. Мы открыли шкаф, где рассчитывали найти ее. Но устройство исчезло. — Думаю, — сказал Алекс, — я действительно не ожидал найти его, но надеялся, что у нас может случиться прорыв.

— Я не подумала об этом, но если бы возникла проблема, искусственный интеллект на станции мог бы передать информацию сюда.

— Это бы не сработало, — сказал Алекс. — В тот период, когда связь со станцией отсутствовала из-за черной дыры, пушка находилась с другой стороны ее, поэтому они не могли общаться друг с другом. — Он покачал головой. — Кто бы или что бы ни сделало это, они, безусловно, хорошо рассчитали время. Но это не значит, что у ИИ ничего нет.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы назревали проблемы, Шарлотта, вероятно, услышала бы некоторые разговоры. Она и Хаусман периодически встречались в пушке. Мне было бы интересно послушать, о чем они говорили.

— Ты имеешь в виду послушать рассказ Вероны о разговорах.

— Точно.

• • •

В двух отсеках были оборудованы туалеты, камбуз и кладовая. В обоих была одежда, постельное белье, полотенца и мочалки. Мы также нашли расчески, зубные щетки и таблетки.

Мы перерыли все, открывая шкафы, заглядывая под кровати, подушки и простыни, осматривая одежду и обувь.

На камбузе были только столовые приборы, оборудование для приготовления пищи и сервировки и замороженные продукты. В складском помещении также не было ничего необычного. В конце концов, у нас закончились места для поисков.

— Если Шарлотта оставила сообщение, — сказал Алекс, — я бы предположил, что следователи его нашли.

— Я не думаю, что когда-либо было сообщение. По крайней мере, не здесь. Имею в виду, насколько вероятно, что она использовала имя парня, который проектировал жилье? Карен Рэндалл понятия не имела, к кому относится это имя. В любом случае, почему она просто не рассказала Карен, что происходит? В этом нет никакого смысла.

— Знаю, — сказал Алекс почти шепотом. — Идем домой.

— Да. Может быть, нам удастся получить какую-нибудь помощь от Уолтон.

• • •

Алекс был недоволен, когда мы отошли от пушки. Он отправил Гейбу сообщение, в котором сообщил, что у нас ничего нет.

После того, как мы прыгнули, Алекс почти час просто сидел, уставившись в темноту. В конце концов он взял книгу Арчи Уомака "Бесконечный космос". Я пыталась ее читать в полете, но довольно быстро сдалась. Физики увлекаются дополнительными измерениями и квантовым эхом, и я, как правило, теряюсь. То же самое произошло с Алексом. В конце концов, он отложил ее и покачал головой. — Ты смогла понять что-нибудь из этого? — спросил он.

— Нет, это выше моего уровня. Я не могу представить себе большую часть того, о чем он пишет.

— Думаю, это проблема с мозгами обезьяны. — Он выглядел расстроенным. — Прости, что отнял у тебя столько времени, Чейз.

— Да ладно, Алекс, если бы мы не попробовали, то сидели бы сейчас в загородном доме и гадали, что могли бы пропустить. Расслабься.

В тот первый вечер мы не пытались смотреть фильмы, не играли ни в какие игры, даже не говорили о том, что будем делать, когда вернемся домой. Мы сидели и жалели друг друга. Я не знаю, как еще это описать. — Что нам нужно, — сказал Алекс, — так это немного отдохнуть. Съездить куда-нибудь в отпуск. На самом деле, думаю, это именно то, что нам нужно сделать. Закрыться на пару недель и, возможно, поехать в Серф-Сити. Как думаешь, Чад согласился бы на это?

— Звучит как хорошая идея, — сказала я. Но и представить себе не могла, как такое может случиться.

• • •

Мы остановились в Корморале, чтобы заправиться и вернуть бронескафандры, поужинали на космической станции и пару часов бродили по залу ожидания. У них был бар со стендап-программой. Комиком была женщина, Глэдис Эванс, о которой я никогда раньше не слышала. Она была великолепна, заставляла всех смеяться, а иногда и плакать. Это было выступление, в котором мы оба нуждались.

XXXIV.

Зрение — это искусство видеть невидимое.

— Джонатан Свифт, "Мысли на разные темы, нравственные и занимательные", 1706 г. н.э.

Мы приехали домой в начале выходных, и Алекс, не теряя времени, отправил Лашонде Уолтон сообщение: — Мы только что вернулись от KBX44. Когда будет удобно, я бы очень хотел с вами поговорить.

Два дня спустя Джейкоб сообщил мне, что нам звонили из ДПСАИ. Алекса не было в доме. — Соедините с ними, — сказала я.

В моем кабинете появился молодой человек. — Доброе утро. Меня зовут Артур Кэмден, — сказал он. — Алекс Бенедикт свободен? Я звоню по поручению директора.

— Здравствуйте, мистер Кэмден. Алекса сейчас нет на месте. Могу я чем-нибудь помочь?

— Вы можете с ним связаться?

Алекс не любил отвечать на звонки, когда его не было дома. У него был с собой линк, но, если я им пользовалась, мне обычно приходилось объясняться. — У него в разгаре собеседование.