Фура?
Это была она.
Адрана? Я здесь. Адрана, тебе нужно отключиться. Череп не в порядке.
Она прервала передачу. Было ощущение присутствия сестры, когда она произнесла свое имя, но теперь ничего не происходило. Открылась дверь, раздался чей-то голос, и теперь дверь снова закрылась.
Адрана?
Вопреки всем правилам, Вуга был с ней в каюте с костями, когда она предприняла повторную попытку контакта. Он все еще держал большую часть своих инструментов наготове, поскольку не смог точно диагностировать возможную неисправность во входном разъеме, поэтому убедил ее, что было бы разумно, если бы он понаблюдал, пока она слушает, а затем попробовал бы одно из нескольких возможных решений, вместо того, чтобы каждый раз возиться с уходом и повторным возвращением к черепу в каюте.
— Здесь, — сказала Адрана, едва осмеливаясь пошевелиться и едва повышая голос до шепота. — Она соединилась, Вуга. На другом конце была Фура. У нас был контакт, а потом я его потеряла.
— Вы уверены?
— Как вы думаете, я бы ошиблась в своей собственной сестре? Связь очень быстро прервалась, но это определенно была Фура. Она тоже только начала что-то говорить. Я не все поняла, но почувствовала ее настойчивость еще до того, как мы разъединились.
— Могу ли я снова посмотреть этот узел?
Она отключилась, позволив ему влезть со своими инструментами, которые были такими же тонкими и блестящими, как у дантиста, и открутить входное гнездо. Он наклонился поближе к черепу, помогая себе линзами и зеркалами, и, сильно нахмурившись, произвел какую-то крошечную, но ловкую регулировку соединений между гнездом и внутренней частью кости. Он тихо выругался. Адрана наблюдала за этим, даже не снимая свою нейронную корону. Она была готова вернуться, как только Вуга закончит.
Вуга отодвинулся.
— Вы что-нибудь сделали?
— Нет, я просто подумал, что надо бы покопаться здесь пару секунд и состроить рожу.
— Спасибо вам. Кстати, долго ли вы проработали со своими бывшими экипажами, прежде чем вас выбросили из воздушного шлюза? — Она поправила посадку нейронной короны. — Полагаю, что отнесусь с сарказмом к кому-то, кто постоянно говорит мне именно то, что я хотела бы услышать, независимо от того, хорошо ли это для меня.
— Уже использую. Но, правда, нечасто.
— Но, полагаю, достаточно, чтобы обслуживать этот корабль, иначе вы уже много лет назад наполнили бы свои легкие вакуумом. Что именно вы сделали на этот раз?
— Установил постоянную связь между индукционным контуром, изолировав линию задержки.
— Это прямой ответ. От этого вы чуть не упали в обморок, не так ли?
Вуга шмыгнул носом и смущенно улыбнулся. — Посмотрим, сработает ли это. Я не осмелюсь ничего обещать, пока не вскрою этот череп пилой и не увижу, что на самом деле происходит внутри.
— Если сигнал будет чистым и стабильным, вы можете оставить меня, — сказала Адрана. Она снова подключилась к вводу, и входное гнездо показалось ей более прочным и надежным, чем раньше. Она закрыла глаза и открыла свой разум. Несущий сигнал присутствовал.
Фура?
Должно быть, она все еще где-то там. Вуге понадобилось всего несколько минут, чтобы завершить свою работу, и после этого случая Фура не отказалась бы от дальнейших попыток связаться с ней.
Адрана? Привет, Адрана, это ты?
Она не открывала глаз, но прошептала Вуге: — Теперь с ней все в порядке. Фура на связи. Закройте дверь и дайте мне час побыть с ней наедине.
— Один час, — тихо сказал Вуга.
Она услышала, как он собирает свои оставшиеся инструменты, но не убирает их, потому что это произвело бы слишком много шума, и почувствовала сквозняк и прохладу, когда открылась дверь каюты с костями, через секунду или около того донеслись обычные корабельные звуки и запахи, а затем Вуга запечатал дверь с другой стороны, и она снова осталась одна.
Фура?
Это я. Разве ты не узнаешь меня?
В этой связи была визуальная составляющая. Она испытала проблеск этой способности, когда впервые подключилась к черепу, но теперь все было по-другому. Там было что-то вроде коридора, в одном конце которого находился яркий источник золотисто-белого света, а в этом свете стояла похожая на мочалку фигура. Сестры никогда не обменивались визуальными образами с помощью какого-либо другого набора черепов, так что это было либо проявлением их таланта, либо какой-то особой причудой того или иного из двух черепов, которые сейчас используются.
Адране это не понравилось. Когда в общении не было визуального аспекта, она могла сохранить четкое представление о своем пространственном местоположении в каюте с костями. Но, увидев что-то, каким бы расплывчатым ни было это видение, она почувствовала, что какая-то значительная часть ее существа находится где-то в другом месте, втянутая в призрачное пространство, в котором кости шепчутся друг с другом.
Но она не могла избавиться от видения. Ее глаза уже были закрыты. Эти образы передавались через нейронную корону, а не через зрительные нервы.
О, подойди ближе, сестра! Почему я всегда должна приходить к тебе?
Фигура в золотистом свете манила к себе, протягивая руку в направлении Адраны. Она невольно почувствовала, что плывет по коридору. У похожей на мочалку фигуры были только конечности и лишь крошечный бугорок головы. Свет заливал все вокруг, стирая форму и глубину.
Фура? Ты пыталась мне что-то сказать. Что это было?
Пытаюсь тебе что-то сказать? Только то, что я очень, очень рада, что мы наконец-то смогли встретиться снова.
Фигура расплылась. Это была не Фура. Это был мальчик или молодой человек, худой, как трубочист, он протягивал руку с пальцами, похожими на прутики, и разбивал золотой свет на сходящиеся осколки.
Перед ней возник вопрос. Она не хотела задумываться над этим вопросом, не говоря уже о том, чтобы озвучивать его вслух в своей собственной голове.
Вы случайно не Сталлис?
Что ж, возможно, так оно и есть. Вполне возможно, что так оно и есть. Но признаться в этом — значит испортить все удовольствие, вы согласны? Хех! Хотя, полагаю, я все равно что ответил вам, не так ли?
Она попыталась отстраниться от него. Но Сталлис протянул руку и пальцами ухватил ее за воротник. Он сильно потянул, увлекая ее дальше по коридору, глубже в этот золотой свет.
Выйдите из меня.
В знак несогласия она покачала головой.
Я не в вас, Адрана. Вы во мне. И это прекрасное место. Я все вижу. Вы разбиты, как настоящий сад. Дайте-ка я посмотрю, что меня интересует больше всего? Полагаю, ваша позиция и скорость. О, да, я вижу, вы в этом разбираетесь. Я могу вытянуть из вас эти цифры, как лакомства из коробки с шоколадом! Что у нас есть? Очень интересно. Эти цифры для меня наиболее полезны. Но не настолько, чтобы я смог найти те же параметры для корабля вашей сестры. Вы знаете их? Хотя бы отчасти? Думаю, вы могли бы! Давайте посмотрим, не так ли? Хех! Мне это нравится.
Она задавалась вопросом, не скрывается ли где-то в глубине этого маленького личика ненависть.
Так же сильно, как вам нравилось убивать собственную мать?
Она собрала все свои силы, чтобы отстраниться от него. Но ничего нельзя было поделать. Она могла двигать руками в его бестелесном пространстве, но не ощущала никаких соответствующих действий в каюте с костями.
Я вижу, вы хорошо подготовились ко мне, Адрана! Это меня бесконечно радует. Но на самом деле вы не должны верить всему, что вам говорят. Я бы подумал, что если и есть кто-то, кто действительно понимает это, так это сестра Несс! А теперь позвольте мне взглянуть на эти параметры позиции. О, да, — очень поучительно. Мы знали, что она была рядом с нами — признаюсь, ближе, чем вы, — но не думали, что так близко и представляла собой такую выгодную мишень. Скоро мы займемся с ней спортом!
Приятного времяпрепровождения. Добром это не кончится.
О, не будьте такой нелюбезной! Вы оказали своей сестре исключительную услугу! - избавили ее от долгих недель мучений! Конец всегда был неизбежен; по крайней мере, так все закончится быстро.
Убирайтесь от меня. Убирайтесь от меня и..
Она собиралась произнести какую-то пустую угрозу, какое-то обещание, которое, как знала лучшая ее часть, у нее не было надежды сдержать. Но она отстранилась от Сталлиса. Это было внезапное отступление, и не она была его инициатором.
Он потянулся за ней, тщедушное тело бесполезно вытягивалось, а она падала все дальше и дальше по коридору. Адрана не испытывала восторга. Она была рада, что находится вне пристального внимания Сталлиса, рада, что он не роется в ее секретах, но что-то еще тянуло ее прочь, и ей это совсем не нравилось.
Адрана?
Это был яростный, но далекий, невероятно далекий крик, уже слишком слабый, чтобы можно было рассчитывать на ответ. И все же она мчалась назад по коридору, золотой свет в дальнем конце которого теперь переходил в темноту, и только стремительный серый поток передавал ощущение скорости. Она закричала в эту стремительную пустоту, и ее крик был поглощен.
А потом, в одно мгновение, она оказалась где-то в другом месте.
Где-то в холоде и замкнутости. Изогнутые каменные стены, плоский каменный пол... Прямо под ней более грубая поверхность, похожая на простой деревянный люк. Она сидела на нем, навалившись на него всей своей тяжестью, как будто во всем мире не было более важной задачи, чем помешать открытию этого люка. Откуда-то сверху она услышала крики.
Фура тоже закричала.
Это был крик ярости, а не боли или ужаса, но от этого он не стал менее сильным и полнокровным. Она почти соприкоснулась с Адраной. Они чем-то обменялись. Затем Адрана исчезла: ее отстранили от нее с внезапностью, которая не была похожа ни на что из того, что Фуре доводилось слышать от костей.
Мгновение спустя несущий сигнал пропал, и твинкли погасли. В течение следующих нескольких минут Фура перепробовала все контактные узлы, даже те, которые, по словам Разера, никогда не приводили к успеху на "Веселой кобыле", и она терла и трясла, а затем шлепнула по черепу, пытаясь вернуть его к жизни. Ничего не помогало, и минуты продолжали идти. Она была готова пробить кулаком эти бесполезные стены из костей, но сдерживала себя только благодаря храброму самообладанию. Череп перестал работать именно сейчас, когда она нуждалась в нем больше всего. Но это не означало, что он был мертв до конца времен.
Наконец, сдавшись, она сняла нейронную корону и проверила время. С момента смены вахты прошло двенадцать минут, целых двенадцать минут, которые Адрана могла провести подключенной к опасному черепу. Еще дольше, если бы она уже была подключена, когда пробило полночь.
Фура повернула штурвал на двери и вышла в корабль. Она сделала глоток дыхали, показавшейся свежей после затхлого помещения каюты костей. На несколько секунд светолоза, извивающаяся по главным коридорам, казалось, засияла неестественным блеском. Постепенно ее глаза привыкли к нормальному желто-зеленому свечению.
Разер ждал ее, рассеянно потирая голову в том месте, где она чуть не выдрала ему волосы.
— Вы швязалишь?
— Хотелось бы, Разер.
— Что шлучилошь?
Она взглянула на свою руку из плоти и крови, сжав ее так, чтобы интенсивность глоуи была менее заметна. Хотя Разер не мог не заметить, что у нее выступают пятнышки на лбу и щеках, а глаза блестят, как миллионы крошечных золотых листочков.
— Она была там. Я уверена в этом. У нас был контакт на секунду или около того, и этого было недостаточно, чтобы передать ей сообщение. А потом... что-то случилось. Ее оттащило от меня.
— Возможно, кто-то получил шообщение Прозор, и у них было время проникнуть в каюту с коштями и отключить ее.
— Хотелось бы думать, что именно это и произошло.
— Но вы так не шчитаете.
— Не было ощущения, что ее отрывают от соединения, Разер. Казалось, что ее тянет куда-то еще, в какое-то другое место. Ты ведь знаешь, на что похоже это другое место, не так ли?
— Не хотел бы вдаватьшя в подробношти.
— Теперь тебе не нужно бояться меня. Я была строга к тебе раньше, — слишком строга, — когда должна была видеть, что ты всего лишь сохраняешь верность своему бывшему капитану, охраняя вашу общую тайну. — Она пригладила волосы, растрепавшиеся из-за нейронной короны. — Я должна была это заметить.
Разер с сомнением посмотрел на нее, как будто все это могло предвещать какую-то новую и более жестокую выволочку. — Мне шледовало упомянуть о черепе. Но я никогда не думал, что Адрана может быть в опашности из-за него.
Она медленно кивнула. — Мы оба были неправы. Но что сделано, то сделано, и теперь мы должны найти способ исправить ситуацию. Череп на данный момент мертв. Были ли какие-нибудь известия от Прозор или ответное сообщение?
— Похоже, Прозор все еще шнаружи, и я не думаю, что есть какие-либо новошти от Шерт.
— Мы не можем рассчитывать на то, что Проз доберется до них, Разер. Попробовать стоило, но на таком расстоянии это всегда было рискованно. Остается только один вариант подачи сигнала.
— То есть радиоречь.
— Ты не одобряешь? Это почти наверняка достаточно очевидно выдаст нашу позицию, чтобы Инцер Сталлис мог попытаться выстрелить с дальней дистанции.
Она пристально посмотрела ему в лицо, ожидая ответа. Разер пытался убедить ее в этом до того, как она отправилась в каюту с костями, но все это было очень хорошо, когда у нее были другие варианты.
Теперь она задавалась вопросом, насколько прочно его убеждение.
— Мне все равно, что это значит для наш, — сказал он, его голос почти ломался. — Может быть, у наш получитшя, а, может быть, нет. Но если мы можем что-то шделать, чтобы оштановить это в вашей шештре, я не шмог бы жить шпокойно, если бы мы не попыталишь.
— Надеюсь, что это не просто смелые слова, Разер.
Фура пошла с мальчиком в рубку, где Тиндуф уже нес вахту у локатора, затем позвала Меррикс и Эддралдера, чтобы они как можно скорее вышли из каюты милосердия.
Судя по их лицам, они были в некотором замешательстве по поводу ее дальнейших действий. Небольшая группа людей выглядела как группа заключенных, которым только что сообщили, что дата их казни перенесена.
