Наконец, я понял, что спать больше не могу. Это однозначно было хорошей новостью, так что пора было узнать и плохие. Приведя себя в относительный порядок, я направил свои стопы в "Три пескаря" для перекуса и ознакомления с обстановкой. За этим делом меня застал Саныч, пребывавший в весьма помятом состоянии души и тела.
— Саныч, привет, — сказал я жизнерадостно. — Завязывай бухать, удачное избавление уже отметили, да и морду погладь, пора уже.
— О, Сергуня! — радостно кинулся обниматься Саныч. — Где ж ты пропадал, тут же и выпить не с кем было.
— Прекрати бухать, выспись, побрей морду и сходи по бабам, — сказал я, помахав рукой перед лицом в надежде разогнать густой перегар. — Спеши, выходные заканчиваются.
— Чё? — удивился Саныч. — Мы же еще не выпили вместе.
— Светик, — позвал я.
— Доброго утра, капитан, — весело отозвалась Светлана.
— Кто ему бухло давать разрешил? — строго спросил я.
— Капитан "Ботаника", — как ни в чем не бывало, ответила Светлана.
— Я, что ли? — удивленно поднял я бровь. — Ну-ка покажись, хочу в твои бесстыжие глаза глянуть.
— Вам посмотреть или пощупать? — игриво спросила Светлана.
— Мне побыстрее, — требовательно настаивал я, ухмыляясь во все лицо.
— Готово, капитан, — сказала Светлана, появляясь голограммой в нашей харчевне.
— Рад тебя видеть, сладенькая, — сказал я. — Кто же все-таки дал этому члену корреспондента алкоголь?
— Капитан, перед уходом в сон ты сказал, что нам всем нужно крепко отдохнуть, — сказала Светлана. — Саныч тут же и начал крепкий отдых. Ты спал, будить не стали. Вокруг оказалось спокойно, вот я и решила, что пусть уж человек расслабится.
— Ладно, проехали, — беззлобно сказал я. — Но этому Сириусу больше не наливать!
— Принято, — ответила Светлана. — Можно ему отрезвляющую терапию сделать через БМКП.
— Это еще что за овощ? — удивленно вытаращился Саныч на голограмму Светланы. — Не дамся.
— И не надо, — хихикнула Светлана. — БМКП, он же "бэмик", он же "бэмс", ну и еще несколько разных вариаций, по сути является сокращением от "блок медицинского контроля и поддержки", а этот овощ уже в тебе.
— Не надо мучить ослика, — пожалел я Саныча. — Пусть сам придет в меридиан, раз уж его в любое время можно привести в чувство.
— Да. Не надо, — пьяно согласился Саныч. — Я вообще пойду, злые вы.
— Светик, введи меня в курс дела, — попросил я, — что у нас с "Ботаником", где мы, куда идем, что намереваемся делать, ну и все такое...
— Да, сэр, — Светлана сделала книксен. — "Ботаник" жив и практически здоров. Аккумуляторы энергии — тридцать семь процентов, запасы биомассы — двадцать четыре процента, основные системы в норме, экипаж отдыхает. Наше местоположение определить так и не удалось. Держим курс на ближайшую звезду, она, кстати, такая же желтенькая как ваше родное Солнце. Дальнейшие планы обсудим, когда экипаж вернется на службу после отдыха.
— Ясно, — я почесал ухо. — Что там у нас с движками?
— Планетарные и звездные в полном порядке, — Светлана отсчитывала пальчиком такты своей речи, напоминая мне учителя во время изложения новой темы во время урока. — "Генератор прокола" немного болеет после устроенной ему взбучки, но его состояние можно считать удовлетворительным.
— Что с ним? — спросил я.
— Из-за скачков немного сбилась настройка, откалибруется сам, — сказала Светлана. — В теперешнем состоянии будет слегка расфокусирована точка выхода, в общем, не беда.
— Почему так сильно убавились ресурсы? — спросил я.
— Командир, сам бы догадался, — удивилась Светлана. — Ты вспомни, что мы творили во время последнего прыжка. Конструкторы этого корабля после такого безобразия нас уморили бы расспросами и обследованиями.
— Как там Стекляшка? — спросил я. — Вы бы ему голограмму сделали.
— Мы говорили с ним об этом, — сказала Светлана. — Но он не хочет принимать человеческий облик, говорит, что слишком странный рисунок.
— Что предлагаешь на счет нашего будущего? — спросил я. — Я хотел бы знать и Стекляшкино мнение.
— Для начала мы приблизимся к ближайшей звезде, — Светлана поправила прическу. — Нужно пополнить запасы энергии и биомассы. С энергией проще, вот биомассу растить будет дольше. У звезды есть три планеты. На какой-нибудь из них может оказаться готовая биомасса, нам подошли бы любые виды органики, даже простейшие. Ну а в глобальном плане нужно поискать каких-нибудь разумных, если не спросить дорогу, то хоть узнать, как называется это место, может, найду какие-нибудь зацепки.
"Ботаник" кормился, находясь на орбите ближайшей к звезде планеты. Оптимальное для подзарядки аккумуляторов энергии расстояние до звезды такого класса оказалось значительно ближе к звезде, но для удобства обследования планеты решили оставить корабль на ее орбите со стороны местного светила. Интенсивность сбора энергии была ниже, но с учетом скорости пополнения биомассы, аккумуляторы энергии в любом случае заполнялись значительно быстрее. Никаких признаков присутствия в системе какой-либо активности, которую можно было бы принять за разумную деятельность, не наблюдалось. По этой причине Светлана была согласна, отпустив нас на разведку, нести дежурство на корабле. Большого смысла в моем присутствии на борту "Клопа" во время разведки не наблюдалось, но сидеть на корабле уже порядком надоело. Для разминки я облетел "Ботаника". В режиме сбора энергии он не блестел серебром, поверхность была темной, чем-то походила на поверхность крейсера КСС, который я видел на базе Эталон-12. В отместку за беспробудный запой я не взял Саныча с собой на "Клопе", ему пришлось довольствоваться одноместным малым научным ботом, который мы прихватили на станции "Зульсс" и, не нарушая традиции, назвали "Блохой".
"Блоха" размерами значительно уступала "Клопу", на ней по большому счету отсутствовало настоящее оружие, а к "ненастоящему" можно было отнести два лазерных резака и гравитационный щуп. Зато "Блоха" имела очень неплохие защитные экраны, по мощности практически не уступающие щитам "Клопа".
Каких-либо планов обследования планеты мы с Санычем не разрабатывали, поскольку для нас это была просто увольнительная с борта "Ботаника". Светлана, понимая суть нашего желания, не настаивала на каких-нибудь осмысленных шагах с нашей стороны. Для полноты ощущений я решил сначала сделать облет планеты на малой орбите, Саныч же сразу пошел на посадку. Планета оказалась значительно меньше Земли, атмосфера на ней присутствовала, но была очень разреженной, практически без следов возмущений. Следов какой-либо жизни или разумной деятельности на поверхности тоже заметно не было. Составив общую картину, я спустился к атмосфере и начал погружение в нее по пологой траектории. Наблюдая за пролетающим подо мной рисунком поверхности планеты, я представлял себе, что нахожусь не где-то в необъятных глубинах космоса, а над знакомой с детства планетой Марс. И хоть цветом поверхность не слишком походила на Красную планету, на ней не было ни морей, ни озер, ни рек, там вообще, скорее всего, не было и самой воды. Скорее всего, планета была довольно старой, так как вулканическая активность на ее поверхности тоже отсутствовала. Я уже решил, что тут даже глаз положить не на что, как на горизонте показалось огромное пылевое облако. По приблизительной оценке высота облака должна была достигать нескольких километров. Все мои раздумья о причине природного явления пропали, когда я увидел на периферии облака искорку, подобно пикирующему бомбардировщику устремляющуюся к поверхности планеты.
Саныч, как и положено большому ребенку, баловался. Для него не случилось проблемы из-за отсутствия в "Блохе" настоящего оружия. Для Саныча оружием порой мог быть даже гвоздь. С усердием, достойным первоклашки, отрывающего мухе крылья, Саныч долбил лазерными резаками и гравитационным щупом большой горный массив. Мне осталось только удивиться, каким образом этот злой гений умудрился использовать в виде оружия абсолютно не пригодные для этого инструменты. Не смотря на совершенную бестолковость затеи, само облако со стороны смотрелось монументально, и я не стал отвлекать человека от благородного занятия, именуемого чаще всего "дурь". Оставив Саныча развлекаться, я решил отлететь подальше и протоптать первую тропу на этой планете. В конце концов, я так и не побывал ни на одной планете, кроме родной Земли.
Поверхность планеты в месте моей посадки оказалась каменистой с небольшими "лужицами" пыли или песка. Цвет грунта колебался от желто-коричневого до светло-серого, а благодаря даже скромной атмосфере присутствовали полутени, дающие в свою очередь полутона. В общем, я не увидел чего-то сверхъестественного, хотя настроение стало приподнятым. Притяжение планеты ощущалось слабее привычного земного. В отличие от Саныча я не так часто покидал "Ботаник" с целью посещения объектов. По этой причине ощущения для меня были интересными. Тренировки на "Ботанике" — дело одно, реальная планета с реальной гравитацией — другое, здесь пониженная гравитация была естественным порождением природы. На "Ботанике", "Клопе" и даже "Блохе" МИ поддерживали привычную для нас гравитацию, чтобы избежать побочных эффектов невесомости, так что к окружающей обстановке добавилось еще и развлечение с пониженной гравитацией в неограниченном переборками объеме. И я развлекался. Я со знанием дела повалялся в лужице пыли, оставив "отпечаток ангела", с помощью многофункционального инструмента "Комби" на огромном скальном массиве написал не совсем цензурное послание потомкам и сложил пирамиду из довольно больших обтесанных каменных глыб. В конце концов, я занялся любимым занятием, которое на "Ботанике" было недоступно. Достав из бота штурмовую винтовку и улегшись в лужу пыли, стал сбивать приглянувшиеся на скальном массиве кочки и камушки. За этим меня и застал Саныч.
На подлете к моей позиции Саныч решил изобразить какую-то фигуру пилотажа с намеком на атаку, за что я без малейших раздумий влепил ему в бортовые экраны две коротких очереди из ЭМИ винтовки. Саныч, приняв игру, заложил вираж и хорошенько обработал меня лазерными резаками на слабой мощности. Я, конечно, попытался выйти из зоны поражения, но получилось не слишком удачно, в местах двух попаданий кожу слегка припекло. Вызов был принят, и мы включились в игру. Мои укусы ЭМИ пулями "Блохе" были, что слону дробина, и я просил Саныча честно говорить: случились попадания или нет. Кроме "припарок" мой скафандр от попадания слабого лазерного луча резака обливался блуждающими молниями и световыми бликами, экстренно сбрасывая лишнюю энергию, и на пару секунд я терял "картинку". И это бессовестно давало Санычу фору, все-таки у меня был не боевой скафандр или десантная броня. Игра захватила нас. Поскольку бегать при пониженной гравитации было непривычно, я скакал по скальному массиву, благо с пониженной гравитацией делать это было значительно удобнее. Когда мой скафандр начал холодить спину, намекая на замену источника питания, мы с Санычем поменялись местами. Даже не могу сказать, что оказалось интереснее. На "Ботаника" мы вернулись в приподнятом настроении и дружно выпили пива в "Трех пескарях", обмывая удачную охоту.
На следующий день мы пошли дальше. Поскольку в нашем распоряжении теперь имелось два бота, сам бог по имени Вечность велел нам сразиться в рыцарском поединке. Чтобы не нагрешить, пальнув в пылу боя тяжелым, а так же для уравновешивания шансов, я попросил Светлану на этот вылет жестко заблокировать через МИ "Клопа" все оружие, кроме двух лазеров, которые нужно было оставить на минимальной мощности. Все попадания должны были фиксироваться с помощью МИ ботов. И гладиаторы сошлись.
Мы бились на орбите и над поверхностью планеты, менялись ботами и опять вступали в рыцарские поединки. Это было совсем другое, нежели в виртуале, ощущение. По итогам боев, победил, естественно, я. Стрельба стрельбой, но моя специализация "пилот", а малые суда как раз сильны маневром. Как показала практика гладиаторских столкновений "Клоп" оказался результативнее "Блохи" в космосе. "Блохе" там явно не хватало скорости, да и дальнобойность резаков была меньше. Зато у поверхности планеты ситуация менялась на противоположную. Мелкая "Блоха" легко использовала естественные укрытия ландшафта, лучше маневрировала и выигрывала за счет более резкого набора скорости. Поразмыслив, мы решили провести турнир.
Турнир состоял из двух раундов по часу на каждом поле и на каждой боевой единице. Результат боев был такой. Выступая на "Клопе" Саныч уделал меня в космосе и вчистую проиграл в атмосфере планеты. Мои выступления на "Клопе" дали мне победу в космосе и практическую ничью в атмосфере.
Победа досталась мне фактически из-за той самой ничьей. Зная, что "Клоп" в атмосфере сильно проигрывает "Блохе", я решил взять тактику наскоков. В этом случае маневренность не играла такой уж большой роли. Ведь даже если бы я вертелся, как карась на сковороде, поставив целью оборону, "Блоха" все равно переиграла бы "Клоп". В результате первых двух пристрелочных боевых столкновений мы обменялись тремя обоюдными попаданиями. А дальше ни я, ни Саныч больше ни разу не попали друг в друга.
Слегка раздосадованный Саныч выдал идею попрыгать по поверхности со стрелковым оружием в легкой десантной броне. Но идею пришлось забыть ввиду того, что боевое оружие не имело слабого режима. Инструменты "Комби" хоть и обладали таким режимом, дистанцию имели слишком скромную, в итоге получился бы скорее рукопашный бой.
Турниром дело не закончилось, и мы с Санычем, практически впав в детство, развлекались на полную катушку несколько дней. К нашему общему удивлению Светлана не высказала ни слова против, лишь утащив "Ботаник" подальше от наших взрослых шалостей и поближе к светилу. Но все когда-то подходит к концу. И в один из прекрасных дней мы с Санычем как-то разом поняли, что то ли порох в пороховницах подошел к концу, то ли ягоды в ягодицах стали заканчиваться. С этого момента игра как-то утеряла часть своей чарующей новизны. Для порядку мы потратили какое-то время на то, чтобы прошвырнуться к двум оставшимся планетам системы, которые оказались совершенно скучными и бесполезными для нашего общего дела.
За время нашего спонтанного отпуска уровень энергии в аккумуляторах разведчика приблизился к отметке девяноста процентов, показатели же биомассы барахтались где-то чуть ниже половины. По всем понятиям военного снабжения такие показатели были не слишком удовлетворительными. Тем не менее, даже с таким запасом наш кораблик мог совершить десятка полтора неэкстремальных переходов через многомерность. По всем обозримым направлениям делать нам в этой системе больше было нечего. Оставался лишь один насущный вопрос: "Куда?".
Не имея возможности определиться с координатами по системе КСС, мы не могли пробиться в обитаемые области Содружества. Зато у нас была вполне реальная возможность более точно определиться "на местности", совершая прыжки между звездами, находящимися в сфере до четырех МББ. Прыжок такой протяженности, как правило, имел довольно большую точность выхода, что в случае каких-то проблем давало нам возможность вернуться к исходной точке наших мытарств. На наш с Санычем суд было отобрано порядка двух сотен различных звездных систем, которые по тем или иным параметрам имели возможность помочь нам с определением местоположения. Следующую станцию нашего маршрута мы с Санычем отобрали, фактически поплевав через левое плечо на мороз космического вакуума. Из четырех визуально понравившихся нам не очень жарких звезд, имеющих планетные системы, мы выбрали, в конце концов, одну, банально кинув два раза монетку. По заумным расчетам выбранная звезда должна была оказаться крупнее родного Солнца, иметь красное свечение и ориентировочно пять планет.
