Лично меня объединённый рейтинг не порадовал. "Средняя температура по больнице" для бизантийского крыла Синклита изрядно упала, так что теперь мой иммунитет от перевыборов висел на волоске, а, если быть точным, на двух сотых процента. И за сегодняшний день мог ведь и упасть... Надобно воздержаться будет от резких политических движений.
Зато Новохатский вдруг тоже стал для электората неприкосновенным — то-то порадовался, поди. Он даже Лену, державшую высокие показатели за счёт успешного руководства мазерворлдом, умудрился обскакать. Что неудивительно, в общем. Помнится, в своё время Михаил Сергеевич Горбачёв в США имел куда как более высокий рейтинг, чем Рональд Уилсон Рейган, и будь у него правовая возможность, запросто мог бы стать американским президентом. Тут ситуация схожая, я считаю.
— Что ж, открытую часть заседания Синклита и Ареопага предлагаю считать законченной. — резюмировала результаты голосований Черикаева. — Переходим к закрытой части. Господа, кто-то имеет что-то сказать?
— Я, если позволите. — подал голос Скуриди.
— Нет возражений? — спросила Лена. — Прошу вас, друнгарий.
— Господа и дамы. — Иван обвёл всех присутствующих мрачным взглядом. — У нас не осталось ни единого тяжелого корабля, не нуждающегося в ремонте. Флаерогруппы флота понесли тяжелые потери, крейсерские силы понесли тяжелые потери, излучатели гравитационных орудий расстреляны и нуждаются в замене. Вверенные мне силы не смогут противостоять Каракоруму в том случае, если вторая половина его флота решит вторгнуться в наши пределы. Я не исключаю также возможности удара по нам со стороны Кумахи и Этрурии, возможно даже, что удар этот будет союзным. В последнем случае флоту также совершенно нечего противопоставить неприятелю. Господа Синклит и Ареопаг, Элладе срочно требуется мир.
— Грядущие перевыборы могут существенно изменить политический баланс у наших соседей. — подал голос Новохатский. — Стоит ли затевать переговоры с Хуралом, если нам неизвестен его состав через какие-то два дня? Я бы предложил немного подождать.
— Согласен с вами, эфор. — кивнул Скуриди. — Но только отчасти. Да, по линии разведки нам известно о низкой популярности нойонов в народе. Можно с уверенностью сказать, что перевыборы не пройдёт темник Денецкий, за что мы должны поблагодарить, в первую очередь, синклитика Киндяшкова и его эффектную выходку с линчеванием нойона. Маловероятно продолжение карьеры темника армии Алтынбаева, серьёзная угроза отрешения от власти висит и над нойоном Паком. Шансы остальных, за исключением однозначно переизбираемой чингиса Арифулловой, оцениваются аналитиками чуть более, чем пятьдесят процентов. Всё это верно. Однако мы никак не можем вести переговоры с державой, с которой находимся в состоянии войны. Это не просто противоречит традициям дипломатии, плевать бы на них из стратосферы, это сложно технически. Представьте, что кто-то из нас отправляется с дипломатической миссией в Каракорум на посольском корабле. Есть шансы, что корабль посланника будет сбит или захвачен? Полагаю, что да, и эти шансы довольно большие. Поэтому, я думаю, что нам сейчас необходимо начать зондировать почву в нейтральных странах по вопросу их посредничества в переговорах. В тех из них, разумеется, где крутой смены политической элиты не предвидится в ближайшее время. Поскольку, в настоящее время, дипломатическими сношениями одновременно заведуют эфор Новохатский и дукс Черикаева, я бы просил Синклит и Ареопаг дать им соответствующее поручение.
— А вы можете предложить державу-посредника, друнгарий? — изогнула бровь Елена.
Не то, чтобы ей эта война в жилу, — она на ней очков особо не поднимает, — но вот получать какие-то там поручения, а не раздавать, подрывать своё реноме, это ей точно не по кайфу.
— Это лучше сделает исполнительный друнгарий разведки Киндяшков. — безмятежно ответил Иван. — Я осуществляю ею лишь стратегическое руководство, оперативное и аналитика в его руках.
— Синклитик? — Черикаева поглядела на меня.
— А выбор невелик. — я пожал плечами. — Прямых интересов в наших пределах не имеют только Берген и Аахен. Ещё Пелла, но она с Каракорумом тоже в войне. Что там будет с Альтингом, это предсказать сейчас никто не возьмётся. Объективных данных о силе их армии и флота у нас нет, но экономика, вроде бы, не в загоне. С другой стороны, единственный сосед недавно значительно усилился за счёт Люденбурга, что создаёт тревожные настроения в этой державе — а несостоявшаяся уния их лишь усиляет, ибо ожидание войны зачастую хуже самой войны. С третьей стороны, кому сейчас Берген, кроме как раз усилившегося Аахена интересен? Да никому. Вот помешать его сожрать Аахену, это в интересах и Кумахи, и Этрурии, и Пеллы, и даже Каракорума. Это важно каждому.
— А нам? — усмехнулся Крапивинцев.
— А нам — нет. — парировал я. — В общем, исходя из всего вышесказанного, полагаю, что поспособствовать нам может лишь аахенский Стернстаг. Он, после захвата Пеллой системы Мидлсборо, граничит аж с четырьмя державами и, потенциально, может стать как агрессором, так и жертвой. Им выгодно сейчас играть на наших противоречиях, пытаться стать ключами к галактической дипломатии, и наше предложение, скорее всего, найдёт с их стороны всемерную поддержку.
— А почему вы не учитываете в ваших расчетах ещё одну державу, синклитик? — поинтересовался Голомысов. — Аллезия ведь находится в сходном положении.
— По данным нашей разведки, архонт, — ответил я, — Аллезия уже приняла решение об участии в большом разделе Ахайи. Удара аллезийцев можно ожидать уже сегодня, или завтра с самого утра, ещё до начала голосования. Выступая союзником Каракорума в этой войне, Логретта навряд ли будет объективным посредником в наших переговорах. Нет, я уверен, что гёдары и годи Гаджиева будут всячески поддерживать Хурал и чинить препятствия Синклиту.
— И всё же, совсем отметать этот вариант, мне кажется, не стоит. Как и вариант с Бергеном, да-а-а... — пробормотал Новохатский.
— Если никто не хочет больше высказываться... Ведь не хочет? — спросила Елена. — Прелестно, давайте голосовать. Хм, принято тринадцатью голосами "за", при двух воздержавшихся.
Ну да, у эфора и дукса всё ещё по два голоса. И я даже знаю кто из них эти два голоса "за" не отдал. Только доказать не могу.
— Ещё вопросы?
— Да, дукс. — вновь подал голос Скуриди. — Необходимо срочно прекратить строительство дредноутов и начать постройку дромонов. Мирные инициативы могут быть и не поддержаны, а один дромон стоит в бою двух дредноутов, если же ученые доведут до ума планировавшийся к установке резервный щит, то и четырёх-пяти дредноутов.
— На какие деньги, друнгарий? — поинтересовался Данченко.
В общем, хай на эту тему продолжался ещё полчаса. Заложенные уже дредноуты списывать в утиль мы единодушно отказались (пригодятся ещё, мол), но средства на срочную закладку двух дромонов сыскали. Жаль мне ни один не достался — силами новенькой орбитальной верфи с Ахайи я бы контракт выполнил, — но строить вундерваффе на фронтире, под угрозой его захвата, это авантюризм. Причём настолько дикий, что на него не способен даже первейший раздолбай нашей команды: собственно, я.
А вот Крапивинцев сорвал банк: поскольку сверхпоставки продовольствия с Эвридики уже не требовались (удалось решить эту проблему), решено было поручить ему переоборудование болтающегося без дела на орбите Антиоха "Орфея" в мегафлаероносец.
И за что ему такое счастье, а?
* * *
С Кисловым и Скуриди я распрощался у входов в яйца связи, договорившись встретиться через часик в Голубой гостиной, попировать. Они за это время должны были прозондировать почву среди остальных синклитиков и архонтов на тему смещения дукса, а я помчался в свой кабинет, срочно рейтинг поднимать. Не то, чтобы боюсь, что неперевыберут — отчеты с литерой "R" утверждают, что пройду в следующий состав однозначно, — но хочется войти туда автоматом, как победителю, на белом, так сказать, коне.
— А чем ты думал вообще? — услышал я голос Анжелы, подходя к открытой двери в приёмную.
А, ну да, я-то давно живу по времени Бизантия, а вот секретариат — нет, по-местному. Она сейчас как раз должна Ромке дела передавать.
— У них же совершенно другая биохимия. Ты что, полагал что действие препарата, который ты ему так любезно дал, никак не скажется?
— Привет, молодёжь. — поздоровался я, входя в "предбанник". — Кому вы тут наркоту вкололи, я всё слышал? Э... Ромка, ты что, плакал?
— Н-нет.
— А чего нос такой красный и глаза? И морда кислая?
— Да мы тут... — он шмыгнул. — Мы тут на компьютере тамагочи завели.
— И он его чуть не уморил. — кивнула Анжела. — Дал человеческие лекарства.
— Надо же, я думал эта зараза в нашей стране давно миновала... — пробормотал я. — Ладно, вызывайте вашему тама Гоги коновала и запускайте "Оборону" по всем планетам. И в сеть выкладывайте. Рейтинги — швах.
— Кстати про коновала. — сказала Анжела. — Доктор просил напомнить, что вам завтра снова под капельницу ложиться, просил ничего на два часа дня по Адрианополю не планировать.
— А что с рейтингами? — Ромка высморкался. — Вчера ещё всё было хорошо.
— А мы их сейчас с ахайскими усреднили. — я поморщился. — Гранд политик, мать его за ногу. Ты сводки-то открой, чучело, и кончай реветь — не помрёт твой любимый тамагоча.
Ромка покраснел, а я проследовал в свой кабинет. Опять я чем-то смутил ребёнка, выходит? Детский сад, а не планета, ей Богу!
Последующий час я, во-первых, ставил резолюции на принятых префектами городов и округов решениях — люди они грамотные, поправлять почти ничего и не пришлось, во-вторых, канифолил мозги Прокопию Лида и ругательски с ним ругался по поводу того, как развернуть свежеприбывшую орбитальную верфь, чтоб она и с Центральной Казённой Верфью (которая после прошедшей войнушки и сама в ремонте нуждалась) могла совместно работать, и чтобы они не сошли при этом с орбиты к чёртовой матери. Логофет, невзирая на чины, честил меня по матушке, вперемежку с инженерно-навигационными терминами, и, кажется, добился своего. Не уверен, очень уж он забористо про триангуляцию гравитационных переменных и что-то там ещё загибал.
В-третьих, я ещё и пиаром занимался. Мои наградные листы в Генштабе утвердили без вопросов, так что герои обороны Роксаны кто побрякушки на грудь получили, кто повышение в чинах — многие и то и другое (а вот мне от Вани вице-адмиральское звание не прилетело, от жлоба такого), — Панфилопулоса, уже каптреранга, я нагло отжал у регулярного флота на "Монитор" старшим офицером, на место погибшего, теперь вот время пришло гражданские чины награждать. За, значицца, прекрасную подготовку к обороне и успешную ликвидацию её, обороны, последствий. Секретарям своим по "Знаку архизодчего" выдал, это такой бизантийский аналог "клюквы" в российской Империи, Савватию орден выправил, опять же. Не вручил покуда, правда — он у нас по легенде в госпитале, шибко раненый во время боёв, лежит. Отправил ему письмецо зато, пообещал оторвать голову, если ещё раз даст себя убить. Почетных граждан городов и всея Роксаны наутверждал, из особо отличившихся Partisanen, в общем раздал слонов, не забыв правильно это всё в СМИ осветить.
Софьюшка ещё звонила, флигель-адъютант Скуриди. Спрашивала, нельзя ли крейсера "Скат", "Мурена", "Пельтаст" и "Архонт" посадить на космодром Адрианополя, а то экипажи этих космических дуршлагов уже вторые сутки в скафандрах летают. В прямом смысле летают — на них искусственной гравитации тоже нет. Разрешил, конечно — как отказать такой красавице? Интересно, Ванька к ней клинья подбивать пробовал? Если нет — то дурак, однозначно.
И всё это за какой-то час. Хотя нет, судя по тому, что дверь из приёмной открывается практически пинком, и в проеме видны недовольные Скуриди и Кислов — наверное всё же чуточку поболее.
— Слышь, ты, контр-адмирал хренов. — с доброй усмешкой спросил Женя, входя в кабинет и водружая на мой стол бутылку вискаря. — Почему старших по званию ждать заставляешь? Цигель, цигель ай-люлю, причём уже полчаса как!
— Виноват, вашество! — я вскочил на ноги и щёлкнул каблуками. — Исправлюсь! Отслужу! Искуплю!
— Мы в Бизантии народ простой, — Ваня, державший в руках две тарелки с закусоидами плюхнул их рядом с вискарём и полез во внутренний карман кителя за стаканчиками, — чуть что не так, мы в торец, и "здорова". Потом улыбнёмся и скажем, поверь: "Как же мы заждались тебя, водка".
Тоже мне, огламуренный Кристовский нашелся...
— Судя по вашим довольным моськам и поведению, переговоры прошли в тёплой, дружеской обстановке. — хмыкнул я.
— А ты что, сомневался в наших талантах? — Женя усмехнулся, а затем скорчил жуткую рожу. — Отвечать не надо! Вопрос был риторический!
— Более менее нормально всё, Андрюх. — Скуриди плюхнулся на стул и выразительно поглядел на Кислова. — Так, стратиг фигов. Ты знаешь, почему Цицерона убили? Посуду долго держал. Наливай давай.
— Пока пить не начали, скажи-ка ты мне друнгарий, скажи-ка мне родной, — обратился я к Ивану. — у нас во флоте кораблей наподобие "Орлана" много?
Тот на пару секунд задумался.
— Пять штук. А тебе зачем?
— Да я, понимаешь, хочу в Синклит ещё одного деятеля привлечь, только его найти ещё надо.
— Это кого, интересно? — спросил Кислов, разливая содержимое бутылки по стаканам.
— Известного англосаксонского воеводу, Александера Сукинсона. И его флот.
— Вот как? — Скуриди взял со стола стакан и начал задумчиво вглядываться в его содержимое. — Думаешь, пойдёт к нам Игонин?
* * *
Большое колдунство "Выборейт" раньше вызывало страстное желание подбежать к ближайшей урне и выкинуть туда бумажку с наспех нарисованной птичкой. С развитием интернета птичек стали рисовать на мониторе своего устройства, после чего отправлять их в полёт по цифровому пространству. Но заклинание осталось всё тем же. И страстное желание никуда не делось.
Ух, прям вот представляю, что сейчас на воле твориться, за пределами корпусов "Галактики". Сервера социальных сетей аж дымятся, поди, от обилия сабжа, комментариев, статей и статеек, порождающих вокруг себя диспуты (это я так вежливо флуд и говносрач назвал) об облико морале голактего туристо. Сколько к сему дню в ЖэЖэшечках дерьма, наверное, вылили на головы участников. Какое плескание помоями на клановых форумах, наверняка, сейчас идёт. А "борцуны", которые за глобальные "запрещамус" всего, в надежде оградить детей от них самих и детства как такового, как, уверен, какашками и в само шоу, и в его участников они сейчас кидаются... Ой, чую я — кипит Тырнет. Да и в зомбоящике, гадом буду, ток-шоу все как одно нам посвящены. Прям даже жалька, что мня это всё не видит.
А мы, гады такие, сидим, подкидываем в этот кипящий чан страстей говна, да ложечкой размешиваем.
