— И ты решил, что убив их, ничего не сказав Саске, ты решишь проблему?! — Итачи виновато ухмыльнулся. — Наруто-кун, после смерти родных, все наши воспоминания об их проступках притупляются, а память о хороших становятся ярче.
— Ты правда веришь, что зарезав всю свою семью, и подарив Саске объект для мести и ненависти, ты сделал что-то хорошее? Саске до сих пор иногда по ночам умоляет своего старшего братика остановиться... В любом случае, зачем ты мне всё это говоришь? — Итачи достал из своего кармана белый платок, и тихо откашлялся, а когда он убирал его на место, Наруто увидел красные пятна на белой ткани. — Ты умираешь... Вот, в чём всё дело. Рак лёгких, да? И, что-то ещё. Насколько сильно ухудшилось твоё зрение?
— Гораздо сильнее, чем у Саске. Я даже лицо твоё не вижу. То же ждёт и Саске, если ты не спасёшь его.
— Но что я могу? — Учиха встал и ушёл вглубь пещеры, откуда он вернулся с свёртком из красного хлопка. Он развернул свёрток перед Узумаки. В нём находились хирургические инструменты: скальпель, марля, расширитель для глаз. Когда Узумаки подозрительно покосился на инструменты, Итачи вновь виновато ухмыльнулся: — Знаю, у меня нет резиновых перчаток, но, насколько я знаю, ты не гнушаешься запачкать руки в крови.
— И что это значит? Что я должен сделать?
— В клане Учиха, десятки знали о Мангёкё Шарингане. И только трое, считая меня, знали том, как можно спасти своё зрение. Пересадка глаз. Один шаринган заменяется другим, и слепота отступает навсегда, когда пробуждается Вечный Мангёкё Шаринган. Это меньшее, что я могу сделать для брата.
— Итачи, при твоём состоянии, малейшая операция тебя погубит. Я не стану убивать тебя! Только не теперь, когда я знаю, как всё было на самом деле! Я больше не убиваю невинных людей! Пойдём к Саске! Расскажем ему всё... Он поймёт! Пойдём!
— Я не могу! Уже слишком поздно. Я разрушил Саске жизнь, но этот выбор, последний выбор, я сделаю правильно. Ты прав, я совершил страшную ошибку и сожалею об этом, но так уж случилось, и здесь ничего не поделаешь... Так что, забери мои глаза, приди к Саске и скажи, что ты победил меня, и пытками заставил рассказать о Вечном Мангёкё Шарингане. Скажи, что до последнего своего вздоха я жаждал власти и проклинал наш клан.
— Так ты хочешь, чтобы я стал лжецом и убийцей, сделав за тебя всю грязную работу и избавив от разговора, которого ты так боишься?
— К сожалению, да. Но, Обито часто рассказывал мне о тебе, и я знаю, что ты стопроцентно рациональный человек, способный на холодные и расчётливые поступки. И ты понимаешь, что сделав всё по-моему, ты избежишь сложностей и получишь свою выгоду, — Наруто поражённо покачал головой, глядя прямо в глаза Итачи, который не увидел, что его слова обидели эмпата. — Извини, но ты неверно проинформирован. Не так давно я сменил статус с холодного психопата на активнейшего холерика. Преодолеваю трудности! — Узумаки сбил Итачи с ног одной подсечкой, а прежде чем Учиха упал, Наруто подхватил его на руки. Брюнет был таким лёгким, а когда Учиха покраснел, удивлённо захлопав своими большими ресницами, Наруто с удивлением обнаружил, что Итачи в чём-то походит на девушку, за этой маской из фальшивых улыбок или колючих слов. — Наруто-кун? Что ты делаешь?!
— Прости, но мне уже довелось увидеть, как старые обиды и гордыня разрушают великие семьи! Я и мой отец, Хината и её клан! Больше я на это смотреть не намерен, так что, замолчи, и позволь мне всё исправить! Дай мне шанс! И помни, что я прошу разрешения только потому, что я стараюсь быть вежливым, но в данный момент, ты слеп и болен, а значит, у меня есть преимущество, и я легко преодолею сопротивление.
— Ну... хорошо.
— Отлично! Вперёд, тигры!
* * *
Саске оживлённо собирал вещи в походный рюкзак, глаза у него горели огнём, а когда к нему зашёл Наруто, он даже не оторвался от своих сборов. Узумаки запнулся об разбросанные по полу сюрикены и налетел на Учиху. — Что за спешка?
— Ты не поверишь! Карин уловила присутствие Итачи где-то поблизости. Он здесь, сам пришёл! Как подумаю о том, что мы с ним сделаем, у меня руки от предвкушения трястись начинают. Заставим этого ублюдка страдать, я же знаю, тебе этого тоже хочется.
— А... Ахаха... Ха... Да... А ты уверен, что оно того стоит? Всё же, мы точно не знаем, как всё произошло. Да и с твоим зрением... Это будет сложно.
— Нас же двое. Да и Дейдара не откажется помочь. Всё получится, не переживай. — Карин, задыхаясь после стольких коридоров и лестниц за восемь секунд, влетела в двери с растрёпанными волосами.
— Итачи уже здесь, в здании, в одной из комнат на первом этаже! — Саске выскользнул из рук Наруто, когда тот попытался его задержать, и помчался за девушкой. Знаете, говорят, что перед смертью, у людей пролетает вся жизнь перед глазами? Так вот, с Наруто происходило то же самое. Все воспоминания, связанные с младшим Учихой, в половине из которых, тот был расстроен или зол из-за Итачи. Сейчас, всё зависело от того, что в Саске окажется сильнее: ненависть к брату, или доверие к другу. Хотя, кого мы обманываем? В нём всегда выигрывало первое. Вот, Наруто завернул за угол, и увидел, как Саске стоит перед той самой дверью, и разрывается от захлёстывающих его эмоций. Каких-то десять минут назад, Наруто отнёс Итачи в эту комнату, уложил его на вполне приличного вида кровать, укрыл его одеялом и дал ему обезболивающего. Так что, взору Саске предстал его старший братик, сидевший на постели, как у себя дома. Итачи расплылся в грустной улыбке. — Саске... Жаль, что я не могу тебя увидеть. Хотя, сомневаюсь, что мой глупенький младший брат улыбается. — Младший Учиха затрясся, от злобы, в глазах у него начали лопаться капилляры, и всё это нашло выход в одном безумном крике: — АААААА!!!! — Саске выхватил катану и бросился на Итачи, но Наруто не стал стоять в сторонне. — Руки-змеи! — Из каждого рукава Узумаки, Саске обвили две белые змеи. Джинчурики моргнул, а Саске уже изрубил змей на мелкие кусочки. Наруто нашёл новое решение, смешал чакру Кьюби с проклятой печатью, и у девяти хвостов появились змеиные головы, с яркими оранжевыми глазами. Даже с чакрой молнии, Учихе не удалось нанести им вреда, так что, Саске оказался связан самыми крепкими в мире верёвками, но даже так, Саске не перестал дёргаться. — ОТПУСТИ! СЕЙЧАС ЖЕ, ИЛИ КЛЯНУСЬ, ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!!!
— Саске, всё не так...
— Да мне плевать! Он убил всю мою семью, и ты знаешь об этом! Так какого чёрта ты творишь?!!
— Но он и есть твоя семья!
— Он мне никто!!!
— Может и так, но ты выслушаешь его. Ненавидь Итачи сколько угодно, но позволь мне выполнять свои обязанности. Меня нельзя назвать хорошим человеком, зато, я хороший друг. Я хороший друг, и ты должен прислушаться ко мне.
— И не подумаю!
— Значит, мы все будем сидеть здесь, и ждать, пока слова Итачи не дойдут до твоих ушей!
— Пф... — Появилась минутная тишина, во время которой Итачи неуверенно переводил взгляд с Саске на Наруто и обратно. — Можно... Я начну?
— Мать твою да! — Хвостами, Наруто перенёс Саске с пола на постель, И специально повернул его голову так, чтобы Учихи смотрели друг другу в глаза, пусть от этого и не было особого толка. — Саске, ты хорошо помнишь тот день, когда всё произошло?
— Каждую проклятую секунду!
— А насколько хорошо ты помнишь всё то, что происходило до этого?
— Что например?!
— Ты не мог не заметить, как сильно накалилась обстановка в клане, в последние годы.
— Так ты, поэтому убил отца и мать? Тётю и дядю? Потому что накалилась обстановка?! И знаешь что? Хватит уже притворяться заботливым старшим братом! Дважды ты доводил меня до сумасшествия! ДВАЖДЫ!!! Так с чего ты решил, что я стану слушать тебя снова, если при каждой нашей с тобой встрече, каждый раз, когда ты открывал свой рот, твои слова приносили мне одну только боль?!!
— С того, что я умираю, и это, возможно, последний шанс рассказать тебе всю правду. Я не прошу прощения, ведь я его не заслуживаю. Я прошу лишь выслушать. — Саске замолчал, не отвечал, и не хотел слушать, но Наруто не дал этому долго продолжаться: — Саске, я вас обоих сейчас задушу. А ты, Итачи, переходи уже к делу! Скажи уже, что ты не виноват!
— Это тяжелее, чем кажется.
— Да о чём вы? Эй, посвятите в ваши секреты!
— ...По приказу нашего отца, я стал шпионить для клана и помогать им, в организации государственного переворота. Фугаку, как и многие другие, хотел свергнуть Хокаге и установить свою монархию в деревне, жестоко расправившись со всеми, кто был не согласен.
— Подожди, так ты хочешь сказать, что отец был... Кем, предателем?
— И не только он. Практически все в клане его поддерживали. Помимо меня, единственным человеком, готовым ему противостоять, был Учиха Шисуи. Долго скрывать свою враждебность мы не могли, так что, главы деревни быстро поняли, что клан что-то замышляет. И тогда, они стали искать в рядах АНБУ человека, преданного Конохе, который, в то же время являлся Учихой, посвященным во все тайны. Человека, который, по их мнению, в случае необходимости был готов поголовно перебить всех своих родственников.
— И они нашли тебя... Так тебя заставили? Я хочу знать, кто в этом участвовал.
— Третий Хокаге и старейшины обо всём знали, но главную инициативу проявил Данзо... Он унаследовал взгляды Тобирамы Сенджу, а когда дело касалось клана Учиха, Тобирама был... довольно жестоким. Я оказался перед сложным выбором: спасти семью, или деревню, но что-то одно. И, пусть я понимал, что это ужасный выбор, я предпочёл меньший из двух геноцидов.
— Но ты не убил меня... Почему? В клане было ещё много детей, ни в чём не повинных.
— Данзо приказал убить всех, без исключений. И всех детей. Но, никого, во всём клане и в целом мире, я не любил так же сильно, как тебя. Я просто не смог. Оставив тебя в живых, я предал сразу и деревню, и клан. Но я знал, что оно того стоило, потому что понимал, что когда-нибудь, ты оправишься, пусть и пройдут годы, прежде чем огромный шрам на твоём сердце, оставленный мной, затянется... Я хотел, чтобы ты продолжал жить, пусть и смыслом этой жизни стала месть. И я хотел, чтобы вся боль ушла в день, когда ты, наконец, убьёшь меня. Прости, что этого так и не произошло, но я слишком слаб, чтобы дать тебе настоящее сражение, которого ты ждал. Но, я всё ещё могу предложить тебе свою жизнь, если это то, чего ты хочешь. — Итачи коснулся лезвия катаны, которую, Саске до сих пор сжимал в руке. Старший Учиха опустил голову и закрыл глаза, а Наруто понял, как ситуация выходит из-под контроля. У Саске снова появилась мелкая дрожь во всём теле. — Я повторюсь в третий раз, Наруто, отпусти меня.
— Это плохая идея.
— Сделай, как мой младший брат просит, пожалуйста. — Узумаки постепенно ослабил хватку, и Саске оказался полностью свободен, с оружием, сидя в полуметре от своего заклятого врага. Учиха отбросил меч и припал к груди Итачи, пока тот растерянно хлопал ресницами. — Какой же ты глупый... Глупый Аники... Мы же могли просто сбежать вместе. Всего несколько слов, и я бы пошёл за тобой, куда угодно. А теперь, ты ведёшь себя, как последний мерзавец, ведь, мало того, что я злиться на тебя больше не могу, так я ещё и начинаю себя ненавидеть, за то, что я не смог разглядеть правду!
— Прости... Не такой жизни я тебе желал. Но, у меня есть шанс немного загладить вину. — Когда Итачи с Наруто переглянулись, Саске вновь ощутил, что ему не всё известно. Джинчурики неуверенно откашлялся. — Да, Саске, у Итачи для тебя есть... Мммм... Прощальный подарок для тебя. Насчёт твоей слепоты. Итачи страдает от того же недуга, и он знает, как тебе помочь. Пересадка глаз. От него, к тебе, путём операции. И всё пройдёт!
— Значит, я получу его глаза, а он получит мои, так?
— Вообще-то, нет. Саске, Итачи уже серьёзно болен! У него очень запущенный рак лёгких, он истощен. Пересадка... Обязательно будет иметь трагические последствия. Но ты будешь жить! Разве оно того не стоит?
— Ты предлагаешь мне убить брата, ради сохранения зрения?! Нет, и думать забудь.
— Но он всё равно умрёт, и я никак не смогу его спасти. И я тебе ничего не предлагаю! Итачи сам этого хочет. Это добровольное донорство, акт беззаветной любви, самопожертвование. Что в этом плохого?
— Да ведь просто ужасно! Я только что узнал, что всю свою жизнь я желал зла не тому человеку, и ни ты, ни Итачи не смеете просить меня о таком! Не требуйте от меня невозможного. Я жить с этим не смогу, как вы не понимаете.
— Ты не сможешь жить слепым! Подумай же, Учиха! Твоя сила в глазах! Тебе это нужно!
— Мне нужен мой брат!!! — Учиха совсем вышел из себя и, пуская пар из ушей, вышел в коридор. Эмпат посмотрел на Итачи, когда наследник клана подавленно выдохнул. Когда их взгляды встретились, Наруто смог прочитать в мутных глазах Учихи извечное "Я же говорил, что так и будет". — Не волнуйся, пожалуйста. Я с ним поговорю. У меня получится его убедить.
* * *
— Я всё перепробовал, но он слишком упрям! У вас, красноглазых, это что, наследственное?!
— Похоже на то. Что конкретно Саске сказал?
— Помимо всего того, что ты уже слышал?! Сказал, что он достаточно хорошо меня знает, и если я попытаюсь накачать его наркотиками и провести операцию против его воли, сразу, как только он отойдёт от наркоза, он возьмет свою катану, оскопит меня и выколет себе глаза. Чудесно, неправда ли?
— Какой же он всё-таки глупенький. — Итачи посмотрел куда-то вдаль. Он предался воспоминаниям о прошлом, с приятной ностальгией. — Не хочу тебя прерывать, но у нас есть ОГРОМНАЯ проблема! Твой младший братец слишком сильно за тебя держится! И эта, без обид, безрассудная привязанность может стоить ему здоровья и долгих лет жизни! Я думал что то, что ты умираешь, заставит его прислушаться к нашим словам, но это не так!!! Что нам делать? — Итачи закрыл глаза и задумался. Он постукивал по своему кольцу пальцами, поправлял его, снимал, и крутил в руках. Это помогало направить мысли в нужное русло. Непроизвольно, Узумаки начал делать то же самое, со своими кольцами, и комната наполнилась звуком тихого металлического звона. Итачи открыл глаза, и у него появилось двойственное выражение на лице: он явно составил беспроигрышный план, но, его это сильно расстроило. — Итачи, не томи. Что ты придумал?
— Мой брат не хочет нас слушать, хоть я и умираю. Значит, умирать не достаточно. Нужно довести мою историю до конца.
— Я понял твою мысль, и позволь спросить... Почему ты так хочешь страдать?
— Ну, а сколько мне осталось? Я спрашиваю твоё профессиональное мнение. Сколько в лучшем случае я ещё проживу?
— ...Неделю, может две, если очень сильно повезёт. Но с чего ты решил, что твоя кончина что-то изменит?
— Смерть меняет всё. И мы не можем отказать людям, когда они, на последнем издыхании просят о чём-то. Ты знаешь Саске гораздо лучше меня, так скажи мне, если, перед самой смертью, я буду умолять его принять мои глаза, он согласится?
— ...Да. Это мерзкий, грязный ход, но, да, он согласится... И, ты уверен, что хочешь этого?
